5 мин.

Виталий Вишневский: «Брашир попал, но нос не сломал»

296

Возвращение по личным мотивам

– Долго размышляли, стоит ли возвращаться?

– Нет. Решение было принято летом, в течение трех недель. Вообще всеми вопросами занимался мой агент, а я только тренировался и отдыхал.

– Но ведь вы решили вернуться в Россию, а не агент. На чем основывался ваш выбор?

– Это было совместное решение. Мы с клубом решили расстаться.

– Почему?

– Есть личные мотивы.

– Не сработались с кем-то?

– Были некоторые моменты.

– Вижу, говорить вы не хотите. Хотя уехать из Америки – весьма серьезное решение.

– Могу только повторить, что агент рассказал мне о предложении Ярославля, а я согласился. Не считаю, что возвращение в Россию – это шаг назад. Здесь сильная лига, можно добавить в мастерстве. А в НХЛ всегда можно вернуться. Только надо четко понимать, на каких условиях тебя приглашают, и в какой роли видят. Каждый хоккеист хочет играть много, на лучших позициях.

– Говорят, что в НХЛ сейчас очень настороженное отношение к русским. Это так?

– Я этого не заметил по отношению к себе. Все зависит от игры, как мне кажется.

– Вы можете вернуться?

– Пока у меня контракт с «Локомотивом» на два года. Но я не исключаю такой возможности.

Останусь в Америке

– Друзья в Америке остались?

– Да. В основном, среди хоккеистов. Впрочем, у меня дом в Калифорнии и там много добрых знакомых.

– Калифорния считается местом, где хотели бы жить все.

– Согласен. Это очень красивое место. Каждое лето езжу туда с семьей. Ко мне приезжают друзья, родственники. И каждый очень доволен, не хочет возвращаться.

– Вы в каком местечке живете?

– Между Сан-Диего и Лос-Анджелесом. 45 минут до любого города.

– Рядом с океаном?

– Да.

– Акул видели?

– Нет, к счастью. И, надеюсь, никогда не увижу.

– После окончания карьеры где будете жить?

– В Америке. Мне там очень климат нравится. Всегда тепло.

Бои без правил слишком жестоки

– В Лос-Анджелесе звезд встречали?

– Нет. Когда играешь, не до этого, все время думаешь о хоккее.

– На «Анахайм» наверняка приходили какие-то знаменитости.

– Приходили, конечно. Но я к ним равнодушен. Не смотрел, кто там пришел, зачем. Там же звезд много, они на каждом шагу встречаются. И просто уже не обращаешь внимания.

– Некоторые в раздевалку приходят.

– В основном к нам приходили спортсмены. Бойцы без правил. Сейчас этот вид спорта очень популярен в Америке.

– Это ведь были настоящие бойцы, а не шоумены из рестлинга?

– Да-да, самые настоящие. Те, кто дерется в клетках. Недавно вот из Белоруссии парень приезжал. Знакомимся, общаемся.

– Как вам этот вид спорта?

– Мне больше нравится футбол или хоккей, чем это. Не люблю кровавые виды спорта.

– Но сходили хотя бы посмотреть?

– Нет, ни разу. Не вижу смысла драться до крови.

Теперь тафгаи играть умеют

– Но к дракам на льду вы, наверное, относитесь спокойнее?

– Это иногда неизбежно. Никто не хочет уступать, идет борьба и происходит всплеск эмоций. А когда тренируешься ради того, чтобы избить соперника... Нет, это не мое.

– Вы же тоже стараетесь кого-то победить.

– Но это все-таки отличается от боев без правил. У нас меньше грубости, мы не хотим нанести травмы, хоккеисты уважают соперника.

– Бойцы без правил тоже обнимаются после окончания схватки.

– Да, это же бизнес. В конце концов, это спорт.

– Но согласны, что это смелые ребята?

– Не то слово. Но мне больше нравится бокс, чем бои без правил. Это более культурное единоборство.

– В АХЛ есть бойцы, которое в свободное время тоже заходят в клетку и бьют соперников. У них есть будущее?

– Не знаю, но все-таки, в конце концов, ты должен уметь стоять на коньках, играть. Без этого нельзя. В последнее время все тафгаи умеют играть в хоккей. Прошли уже те времена, когда люди просто дрались. Сейчас они многое умеют. Возьмите Брашира или Ларака. Они могут забить.

– Значит, вы не удивлены резвостью Криса Саймона в «Витязе»?

– Абсолютно. У него уже был очень сильный сезон в «Вашингтоне». Это солидный хоккеист.

– Вы же тоже иногда скидывали перчатки.

– Было дело. Самый памятный бой – как раз против Брашира.

– Ого.

– Правда, написали, что он мне нос сломал, но это неправда.

– Не попал что ли ни разу?

– Почему же? Попал, но нос не ломал. Было обидно, когда такое написали в российской прессе.

После России мне все в Америке нравилось

– Всегда интересовал вопрос, почему в перерывах вратари не дают интервью журналистам? Любой полевой игрок может остановиться перед камерой и дать комментарий, но только не голкипер.

– Так это ведь единственный участник матча, который играет все 60 минут без замен. Ему надо силы экономить. Но голкиперы нормальные ребята. Я знаком с двумя классными вратарями – Жаном-Себастьяном Жигером и Мартином Бродером. Это отличные парни, никаких странностей я в их поведении не заметил.

– Было ли что-то такое, к чему вы в Америке не привыкли?

– Нет, ко всему привык. Мне все нравилось.

– И к еде?

– Я очень хорошо готовлю барбекю. А бургеры необязательно есть. Я вот вообще не люблю фаст-фуд, мне дома жена хорошо готовит.

– Если вам все нравится в Америке, значит, что-то не нравится в России. У нас много различий.

– Мне и тут все нравится. За последние десять лет произошло существенное изменение в лучшую сторону. Теперь есть все условия для работы.

– Но зрители не ходят на хоккей. На некоторых матчах чемпионата народу меньше, чем на тренировках клубов НХЛ.

– У нас на тренировки вообще никто не приходил. Это, вероятно, где-нибудь в Канаде большой ажиотаж.

– В Анахайме из-за климата не ходят, наверное.

– Я поиграл не только в «Анахайме», но и в «Нэшвилле», «Нью-Джерси». Тренировочные катки очень маленькие, там зрители и не предусмотрены.

– Какая арена вам нравится больше всего?

– В «Анахайме», где я начинал.

– А худшая арена?

– После России мне нравились абсолютно все.