«Злитесь, обзывайте меня как хотите. Мне это только по душе – я вижу, что вам не все равно». Трудное время команды из канадской провинции
От редакции Sports.ru: вы находитесь в блоге Hockey Books, который полностью перевел две огненных автобиографии – Фила Эспозито и Шона Эйври, очень умную книгу про хоккейную аналитику, а сейчас продолжает адаптировать издание о молодежном хоккее с кучей интересных историй. Поддержите авторов плюсами, подписками и комментариями, чтобы крутые переводы чаще появлялись на Трибуне и в вашей ленте.
Девятая глава книги «Пока Горят Огни: Сезон в Умирающей Игре» Шона Фитц-Джеральда – одна из ключевых, на мой взгляд. Мало того, что здесь есть экшн в виде описания хода матча, и закулисье будней руководства, и человеческие истории болельщиков (бабушка с лифчиком вообще топ), и философия. В конце текста есть добротный кусок про пожилых болельщиков – и эта картина применима едва ли не каждой арене CHL.
Те же бабушки со спицами на трибунах поразили меня в Кэмлупсе, где я учился два года. Несмотря на то, что Кэмлупс побольше Питерборо, в городе есть крупный вуз, а средняя посещаемость матчей «Блэйзерс» выше, состав публики там примерно тот же. Молодежь на хоккей ходила неохотно. Основную массу составляли милые бабушки-дедушки и их внуки. Студенты приходили преимущественно в пятницу-субботу и то скорее потому, что после матча шли в ночные клубы, расположенные по соседству.
За два сезона я не пропустил почти ни одной домашней встречи, и по моим ощущениям постоянных зрителей из молодежи там не было. Да, мы говорим о слабых командах своих лиг, испытывающих проблемы с посещаемостью. Но это все равно в среднем почти три тысячи на матчах «Питс», и (по крайней мере, в мое время) не меньше четырех у «Блэйзерс». Нам бы, как говорится, их проблемы, но тренд пугающий. В университете у меня был довольно большой круг общения, причем абсолютно интернациональный. Но на матчи «Блэйзерс» не ходили даже те редкие люди из моего окружения, которых интересовал хоккей. Один из них, что любопытно, сейчас аналитиком в «Торонто» работает.
О грустном вы еще почитаете ниже, а я лучше порадую вас хорошей новостью. Следующий перевод подкаста Spittin’ Chiclets уже готовится – там в гостях сам Джон Купер. Конкретно по срокам сориентировать не могу, потому что отпуск все-таки наклюнулся, а перевод отнимает уйму времени. Так что следите за публикациями. Напоминаю, если вам нужны автобиографии Шона Эйври и Фила Эспозито в формате EPUB, то напишите мне здесь – в личку на Sports.ru. Электронная версия книжки про аналитику пока не готова.
Если хочется помочь проекту материально, то внизу есть номер нашей карты.
Глава 9. Слава и якорь
За два дня до рождества, когда снегоуборочные машины воздвигли горные цепи на ряде участков парковки перед «Мемориал Центр», генеральный менеджер «Питс» Майк Оук пытался разобраться с делами у себя в офисе. Он сидел за столом у обогревателя, в то время как рабочий ковырялся в плитке на потолке, стоя на стремянке у двери. Отопление уже довольно давно не работало, и внутри было достаточно зябко, поскольку температура упала ниже десяти градусов по Цельсию.
Окна его кабинета выходили на парковку, где ветер гулял между сугробов. Быть может, холод в кабинете Оука можно было объяснить тем, что с учетом результатов команды, почти весь жар арены шел вниз по коридору – непосредственно под кресло Джоди Халла.
«Там жара на всех хватит, – с улыбкой говорит Оук. – Уж поверьте мне».
В отличие от главного тренера команды, Оук не поддерживал идеальный порядок у себя на столе. Повсюду валялись чеки, документы и накладные, а также пара лотерейных билетов, которые надо было стирать монеткой. Миллионером он так и не стал – по крайней мере, пока – а потому все его силы были брошены на решение главной проблемы: исправление ситуации в «Питс».
Команде предстояло сыграть шесть матчей за десять дней. После шестой игры в ОХЛ наступал запрет на обмен игроков, а, стало быть, у Оука было чуть больше недели на то, чтобы решить судьбу сезона. Если «Питс» удастся провести мощный отрезок и выбраться из спада, это могло означать, что команда преодолела трудности и наконец-то излечилась от неизвестной болезни, постигшей ее после выезда в Мичиган. Если же ситуация продолжила бы ухудшаться, ему предстояло прибегнуть к плану, который в начале октября, когда «Питс» считались одной из лучших команд в Канаде, был непредставим. Еще пара поражений, и Оук мог поставить крест на всем сезоне, распродав игроков с прицелом на будущее, чтобы спустя какое-то время попробовать все сначала.
Было время, когда никто не сомневался, что «Питс» выйдут в плей-офф. Команда не попала в кубковую стадию ОХЛ в 1976-м, но следующий случай произошел лишь через целое поколение. На протяжении 28 лет (до того, как «Торонто Блю Джейс» сыграли свой первый матч, и спустя десять лет после того, как они выиграли два чемпионских титула подряд) приход весны означал матчи на вылет на льду «Мемориал Центра».
Они выиграли Мемориальный Кубок в 1979-м, когда в составе был будущий член Зала Славы защитник Ларри Мерфи. На следующий год «Питс» снова стали чемпионами ОХЛ – командой руководил будущий тренер НХЛ Майк Кинэн. Через несколько лет молодой нападающий Стив Айзерман забросил 42 шайбы в 56 играх и при этом не стал лучшим бомбардиром команды, поскольку его опередил еще один будущий энхаэловец Боб Эрри, забросивший 53 шайбы. На протяжении долгого времени «Питс» если и не были претендентами на чемпионство, то не отставали далеко от лидеров.
В итоге серия оборвалась в 2004 году, когда команда не вышла в плей-офф.
Это повторилось и в 2007-м.
А затем в 2011-м.
И в 2012-м.
И еще раз в 2013-м.
В новом веке «Питс» на протяжении половины десятилетия были одной из худших команд CHL. Их лучшие игроки перестали регулярно попадать в НХЛ. Образовался чудовищный замкнутый круг – лучшие игроки не хотели выступать за команду, где они не могли прогрессировать, а тем, кто попадал в состав, быстро надоедали инерция и поражения.
Райан Спунер был лучшим бомбардиром команды после первого месяца сезона-2010/11, однако бесконечная череда поражений вынудила его попросить обмена. Ему было 18 лет, его совсем недавно задрафтовал «Бостон», и в ожидании трансфера он отправился домой в Оттаву.
Спунер был вторым игроком за неделю, попросившим обмена. Чуть ранее запрос на смену обстановки сделал защитник Крис Буономо.
Это был первый сезон из трех подряд, когда «Питс» не попали в плей-офф. Нападающий Мэтт Пюмпел, который пробьется в НХЛ, запросил обмен весной 2012-го. На следующий год на выход попросился еще один топовый проспект – защитник Слэйтер Куку публично высказался о «негативной атмосфере» в раздевалке после пяти первых матчей сезона, устав от постоянных поражений. «Питс» удовлетворили запросы обоих игроков.
Хоккеисты, имевшие более выгодные предложения, просто отказывались выступать за «Питс», открыто говоря клубу, чтобы на них не тратили драфт-пики. Один из самых скандальных отказов был в 2012-м, когда опытный игрок средней руки Дерек Шунмакерс, приобретенный в ноябре в ходе обмена, сказал, что ноги его не будет в «Мемориал Центре». «Питс» уговаривали его приехать в Питерборо, беседовали с его родителями и были готовы встретиться на любой территории. Однако он стоял на своем. Через два месяца его обменяли в «Китченер», откуда он был родом. Этот вариант его устроил, и он закончил сезон в «Рейнджерс».
«Питс» же завершили сезон рано, не попав в плей-офф.
По всей провинции появлялись признаки того, что хоккей менялся. Один из первых был в Лондоне, когда Марк и Дэйл Хантер вложились в молодежный клуб. Бывшие нападающие НХЛ, известные своей суровостью на льду, купили «Найтс» и их стареющую арену за 3,8 миллиона долларов в 2000 году. «Лондон Айс Хаус» построили в 1963-м, то есть всего на девять лет позже «Мемориал Центра». Спустя два года «Найтс» переехали на новый каток в центре города, построенный по образцу «Эйр Кэнада Центра», как тогда называлась арена, где проводили свои домашние матчи «Торонто Мэйпл Лифс».
На хоккейных матчах арена могла вместить более 9 тысяч зрителей (население Лондона составляет примерно 400 тысяч – прим. пер.). На время переезда у «Найтс» не было стягов с национальными титулами, которые надо было бы перевозить на новый каток, но они быстро решили эту проблему. Клуб выиграл свой первый Мемориальный кубок через пять лет после прихода Хантеров, а затем взяли еще один в 2016-м (всего же «Найтс» пять раз выходили на турнир, трижды дойдя до финала – прим. пер.).
Патрик Кэйн отыграл за «Лондон» один сезон. Назем Кадри и Митч Марнер были звездами «Найтс» прежде, чем «Торонто» выбрал обоих в первом раунде драфта. Клуб превратился в кузницу кадров, который брал сырых подростков и делал из них готовых к НХЛ игроков. «Найтс» стали роскошным внедорожником ОХЛ. Другие клубы пытались скопировать их модель, и новые арены были построены в Виндзоре, Кингстоне, Сент-Кэтринс и Ошаве.
Клубами перестали владеть местные адвокаты (Ошава) и врачи (Бельвиль). Они стали частью большого бизнеса. У клубов появилась возможность хорошенько заработать – особенно там, где был большой рынок. В 2017 году Верховный Суд Онтарио удовлетворил коллективный иск игроков на 180 миллионов долларов за проделанную ранее работу, а также выплаты за переработку и отпускные. TSN сообщал, что в 2016 году «Ниагара» арендовала четыре автомобиля марки BMW, которые предположительно использовали взрослые.
У «Питс» такого дохода не было. В те сезоны, когда команда не попадала в плей-офф, их потери выражались в шестизначных числах. Отчасти в этом был виноват «Мемориал Центр», который не принадлежал «Питс». Другая часть проблемы заключалась во владельческой структуре и культуре, порождаемой ей.
У «Питерборо» не было какого-то одного лихого владельца. В городе хватало состоятельных людей, но заполучить клуб в свою полную собственность они не могли. «Питс» управлял совет избираемых директоров, который и должен был задавать курс в новый мир. Ограничения по срокам правления у членов не было. Пять директоров состояли в совете 20 и более лет.
Аналитик Rogers Sportsnet Сэм Косентино, долгое время освещающий молодежный хоккей, считает, что в этом заключается часть проблемы. Одно дело чтить прошлое, а другое – приковывать клуб к призракам былой славы. Последнее может дорого стоить.
«Есть такое ощущение, что зачастую суть заключается в том, что команда не может вырваться из прошлого, – говорит он. – Я считаю, что командам, которыми владеет город, приходится очень тяжело. Особенно когда приходишь на арену, смотришь по сторонам и видишь одних стариков. Они и цепляются за прошлое. Они не хотят ничего менять. Им хочется, чтобы не менялись ни цвета клуба, ни квадратные углы площадки и чтобы сидели они на одном и том же месте. И чтобы тренеры не менялись. Они хотят видеть какую-то связь с прошлым. Как будто боятся ее потерять».
«Питс» шли в атаку на изменившийся мир со старым сводом правил.
«Если клуб понемногу отдаляется от своего прошлого, ему проще двигаться вперед, – добавляет Косентино. – Хоккей очень сильно изменился. Особенно в плане бизнеса».
Серьезные изменения претерпели и сами хоккеисты. «Найтс» добились успеха в Лондоне, потому что им удалось построить крепкую программу, которая идентифицирует сильных игроков, развивает их потенциал и составляет из них побеждающую команду. Несколько составов «Найтс» добились популярности, что привлекло зрителей на арену со всеми современными удобствами. Игроки потянулись в Лондон. Их успех стал самосбывшимся пророчеством.
«Питерборо» отнесло на другую сторону спектра. У «Питс» был маленький рынок и старая арена, а сама команда не выиграла при этом ни одного значимого матча за десять лет. За них не хотели выступать звезды, а те, кто все-таки приезжал, надолго не задерживался. В определенном смысле эта проблема тоже стала самосбывшимся пророчеством.
«У игроков теперь есть выбор. И такого выбора у них не было никогда, – считает Косентино. – Главное, что сейчас привлекает игроков в команде – это объем игрового времени. Ведь мы живем в эпоху «яканья». Второй вопрос, который их интересует, это: «Будет ли моя команда побеждать?». У них есть и другие вопросы: «Сделает ли этот мужик из меня игрока НХЛ? Буду ли я пользоваться достаточным доверием тренерского штаба, чтобы стать игроком НХЛ?».
По его словам, вместо того, чтобы меняться, «Питс» цеплялись за былую славу. Майк Оук пришел в клуб, когда его отец Джон был в совете директоров. Старший Оук покинул свой пост в 2012 году, а его сын пошел вверх по вертикали и стал директором селекционного отдела, чтобы избежать конфликта интересов.
В том же году «Питс» уволили главного тренера команды Майка Пелино и поставили его помощника Джоди Халла, отыгравшего за клуб три сезона на позиции нападающего.
Эндрю Вернер также провел в «Питс» три сезона, когда играл на молодежном уровне. Пэт Кейси, входивший в совет директоров более 30 лет, был крайним нападающим еще в первом составе команды.
Когда-то «Питс» были новаторами и развивали образовательную программу, принятую затем повсеместно в лиге. Клуб приглашал советников, старавшихся сделать так, чтобы игроки школьного возраста не бросали учебу. Хоккей, город и игроки менялись, а «Питс» во многом вмерзли в прошлое.
«Когда я смотрю на «Питс» в целом, я во многом вижу отголоски прошлого, – говорит Косентино. – Иногда прошлое мешает двигаться вперед».
Пока у игроков была первая ледовая тренировка после рождественских выходных, Оук сидел на трибуне «Мемориал Центра» и общался с одним из самых узнаваемых людей на арене. Несмотря на то, что Дик Тодд проводил большую часть зимы у себя дома во Флориде, его портрет смотрел на всех из-под сводов арены во время матчей, тренировок и концертов, проходивших в городе. В детстве Тодд, выросший в Торонто, подавал большие надежды в бейсболе. Тренировал же его еще один человек, чей баннер висел в «Мемориал Центре» – Роджер Нилсон.
Именно Нилсон и пригласил Тодда в «Питс» – изначально на должность физиотерапевта в 1973 году. Тодд своими глазами видел величайшие моменты в истории клуба. Когда он стал главным тренером команды, «Питс» расцвели по-настоящему. Он был одним из главных людей в команде в 80-х и начале 90-х, прежде чем перебраться в НХЛ, где «Рейнджерс» предложили ему пост помощника главного тренера. С ними он выиграл Кубок Стэнли.
В 2004 году «Питс» удалось вернуть его обратно, уволив очередного тренера. На следующий год он привел команду к чемпионскому титулу ОХЛ и вновь ушел на покой (Тодд изначально объявил об уходе на пенсию в 1998-м. В 2006-м он не только привел «Питс» к чемпионству в юбилейный для клуба 50-й сезон, но также отметил свою 500-ю победу, сделав это быстрее всех тренеров молодежных команд ведущих лиг, поскольку у него ушло на это всего 813 матчей – прим. пер.).
Он вернулся в клуб в 2013-м в роли консультанта. Пока «Питс» тренировались внизу, он, видимо, консультировал Оука насчет того, как спасти сезон, который через десять дней мог кануть в бездну.
«Пока команда не выиграет Мемориальный Кубок, – считает Косентино, – люди будут говорить про Майка Оука исключительно в контексте непотизма в истории великих «Питерборо Питс».
***
Уже был пример того, что может случиться с командой, сильно отставшей от конкурентов. Сначала она выпадает из пелотона (компактная, аэродинамически эффективная группа велосипедистов в шоссейных гонках – прим. пер.), а затем и вовсе выбывает из гонки. «Бельвиль Буллс» ближе всех располагались к «Питс» географически в ОХЛ после «Ошавы». Впрочем, во многих отношениях «быки» были даже ближе к «Питс».
Команда выступала на «Ярдмен Арене» – доисторическом катке на 3200 зрителей. Потолок был настолько низким, что табло располагалось за защитной сеткой, дабы случайно отскочившая шайба не повредила экран. На арене не было современных буфетов. Можно было несколько ячменных полей успеть скосить и перемолоть за время ожидания в очереди за пивом в перерыве.
Проходы для зрителей были узкими. Пресс-ложа с трудом вмещала тройку нападения. Даже размер площадки был неуместным. В ОХЛ только на «Ярдмен Арене» была установлена широкая площадка олимпийского размера. «Буллс» в прямом смысле слова играли в совершенно другой хоккей, чем их соперники по лиге.
У клуба была славная история. Он появился в Бельвиле в 1981-м и дважды боролся за Мемориальный кубок, в том числе в 1999 году, когда «Буллс» выиграли свой единственный чемпионский титул ОХЛ. Именно за эту команду выступал Пи-Кей Суббан – возможно, самая динамичная и привлекательная с точки зрения маркетинга звезда НХЛ современности (чуть позже за «Буллс» выступали и два его брата – Джордан и Малькольм – также выбранные на драфте НХЛ – прим. пер.). Всего же более 40 энхаэловцев выступали на «Ярдмен Арене».
Семьи коротали здесь холодные зимы, занимая одни и те же места. Родители сохраняли за собой места и после того, как их дети вырастали и уезжали из города. Если один из супругов умирал, то другой все равно никуда не пересаживался, потому что «Ярдмен Арена» являлась местом встречи друзей. Для ряда людей место на арене было частью идентичности жителя Бельвиля.
Доктор Роберт Вон был основателем клуба и его основным владельцем более 20 лет, прежде чем продал свою долю иногороднему бизнесмену в 2004 году. Горд Симмонс жил неподалеку – в Акбридже. Он был главой семейной компании по оптовой продаже электроники в Пикеринге – городке, расположенном в полутора часах езды на запад от «Ярдмен Арены». Через три года он выкупил оставшуюся долю клуба.
Арена принадлежала не Симмондсу – ей владел город. Он годами пытался добиться реновации. По его словам, болельщики старели и просили установить перила на арене, чтобы им было удобнее добираться до своих мест. Город постоянно откладывал этот вопрос, колебался и бездействовал. На совете раз за разом поднимался вопрос об улучшении арены, но конкретных шагов в этом направлении не предпринималось. В Лондоне, Виндзоре и Кингстоне команды уже играли в современных дворцах с целью привлечения игроков и заработка. Однако «Ярдмен Арена» служила религиозным целям, а не капиталистическим.
В 2015 году команда покинула Бельвиль. Симмондс продал клуб Майклу Эндлауэру – владельцу «Гамильтона», выступавшего в АХЛ. Он хотел перевезти «Буллс» в Гамильтон и переименовать их в «Булkдогс». Выступать они должны были в «ФерстОнтарио Центре» – театре несбывшейся мечты, поскольку его построили под команду НХЛ, которой так и не дождались – в городе с населением свыше 550 тысяч. В Бельвиле же было около 50 тысяч жителей – примерно на 30 тысяч меньше, чем в Питерборо.
«Буллс» закончили сезон-2014/15 на «Ярдмен Арене», а затем навсегда покинули город. Они вышли в плей-офф, но без особых надежд на кубок. Так и получилось. Команда проиграла три стартовые встречи в первом раунде «Бэрри Колтс». Четвертый и заключительный матч серии прошел на «Ярдмен Арене».
«Быки» проиграли 2:4 и вылетели из плей-офф без единой победы, однако финальную сирену встретили полные трибуны. Болельщики остались на своих местах. Многие не могли сдержать слез. Капитан «Буллс» Адам Бигнэлл, чей отец в свое время тоже был капитаном «Бельвиля», выехал в центральный круг с его сеткой в руках. Он положил ее на лед и покатил обратно с опущенной головой.
Защитник Брэндон Профет выступал тогда за «Бэрри». Его команда оформила выход в следующий раунд, но на душе у него все равно было мрачно. «Мы положили конец традиции, наследию и семье, которые существовали дольше, чем мы жили на свете, – сказал он. – Некоторые местные болельщики с самого детства на матчи ходили. Это был конец монументального явления, которым город жил долгие годы».
В следующем сезоне Профета обменяли в «Питерборо», где он со временем стал капитаном команды, также выступавшей на древней арене. Пусть площадка «Питс» и не была олимпийского формата, она также не отвечала современным стандартам ОХЛ. Когда тот состав «Питс» не вышел в плей-офф (а это стало происходить с беспрецедентной регулярностью), у команды не было поддержки миллионера готового взять на себя дефицит бюджета.
Однако Дэйв Лоренц (директор школы, вошедший в совет директоров клуба в 2013 году) настаивает, что «Питс» не стоит опасаться участи «Буллс».
«Эту команду просто так не продашь», – говорит он.
***
«Питерборо» отправился в Гелф на первый матч после рождественской паузы. Ночью было холодно так, что путь от парковки до арены был сравним с арктическим походом. «Питс» опустились на седьмую строчку в Восточной Конференции, а в плей-офф выходило всего восемь команд. Несмотря на всю браваду, положение «Питс» было так же хрупко, как и снег, хрустевший у них под ногами.
Брезжила надежда на то, что десять дней перерыва помогут игрокам забыться. Они должны были развеяться за праздники и избавиться от липкого чувства ужаса, которое будто бы брало их за горло и не давало дышать после первой неточной передачи в матче. Все еще трудно было объяснить то, что творилось с командой после выезда в Мичиган, и не имея под рукой толкового словаря, игроки и тренеры ухватились за знакомые постулаты – все на ворота, не проигрывать борьбу и, конечно же, упорно работать.
Ник Айзаксон вернулся в состав, пропустив два месяца из-за травмы плеча. От 18-летнего нападающего не ждали голов, но он хорошо действовал в своей зоне, что обещало уменьшить нагрузку на вратаря Уэллса. Перед игрой «Питс» поставили себе цель – нанести 40 бросков по воротам и извлечь максимум из своего потенциала в нападении, позволившего им оказаться среди лучших десяти команд CHL в октябре.
Халл, чей контракт истекал всего через пару месяцев, мучился мыслями о команде все праздники. На рождественский ужин приехали родственники его жены. Это был единственный вечер, когда рев трибун «Мемориал Центра», не дававший ему покоя, уступил место новогоднему настроению дюжины гостей.
Он воспринял череду поражений на личный счет. Он сам когда-то играл за «Питерборо». Он вырос там как игрок и вернулся туда взрослым мужчиной. Карьера НХЛ побросала его по всей Северной Америке – от Хартфорда до Южной Флориды, от Филадельфии до Оттавы – но он все-таки вернулся в Центральное Онтарио. В будущем Халл хотел возглавить команду НХЛ, но Питерборо по-прежнему был его домом.
В начале сезона «Питс» играли в тот хоккей, который подходил их составу. Однако с ростом количества поражений игровые схемы пришлось менять и дополнять. На праздниках Халл и его помощники решили вернуться к октябрьскому плану.
В первый день после паузы они устроили игрокам видеосессию, детально объяснив им, как выходить из своей зоны, проходить среднюю и как действовать в обороне. Отныне нападающие не освобождались от этих обязанностей. Им запретили действовать наперекор интересам команды. Равно как и тащить шайбу в зону атаки после длинной смены, чтобы потерять ее там и не вернуться в оборону из-за усталости.
Матч проходил 28 декабря, и на трибунах арены «Гелфа», расположенной в центре города, было немноголюдно и тихо. Настолько тихо, чтобы можно было услышать мысли игроков.
Новичок лиги Ник Робертсон начал встречу на позиции центрального нападающего в тройке с ДеНоблом и проспектом «Тампы» Крисом Пакеттом. Джонатан Энг играл во втором звене. В третьей тройке играл россиянин Никита Коростелев, обладавший броском уровня НХЛ, но с катанием на три-четыре лиги ниже.
«Гелф» шел на седьмом месте в Западной Конференции. «Питс» тоже занимали седьмую строчку, но при этом по-прежнему грезили первым местом. К тому же, «Питс» было проще прочитать, чем «Сторм» – они допустили ошибку в третьей смене, потом и в четвертой. Было отчетливо слышно, как ломалась их игра.
«Питерборо» выиграл вбрасывание в своей зоне в левом от Уэллса круге, и шайба беспрепятственно скользнула в угол к защитнику Эдриену Бералдо. Свободного адресата для длинной передачи не было, и потому новичок решил вывести шайбу из зоны через борт. Не получилось – шайба улетела на трибуну. Бералдо получил 2-минутный штраф за задержку игры.
Несколько мгновений спустя опытный защитник Алекс Блэк проиграл борьбу за воротами, позволил соперникам сохранить контроль над шайбой, и «Гелф» начал резво разыгрывать ее по зоне. На 45-й секунде удаления Бералдо хозяева открыли счет. Это был всего лишь четвертый бросок по воротам Уэллса.
Коростелев уравнял положение дел на табло через две минуты, но каждая ошибка «Питс» будто бы волной проносилась по их скамейке. Играя в большинстве, они дважды позволили соперникам убежать «в ноль» (один раз в первом периоде, и еще раз во втором) и никак не могли заставить работать свое грозное нападение как надо.
Оук тоже приехал в Гелф и наблюдал за матчем из пресс-ложи, расположенной высоко над площадкой. Прошлой весной он был абсолютно невозмутим во время плей-офф, холодно и отчужденно наблюдая за лучшим выступлением «Питс» в кубковой стадии за десять лет. Генеральный менеджер не ездил на все гостевые матчи, но заехал в Гелф после праздничного турнира в Торонто, где он просматривал игроков. Было очевидно, что он что-то затевал.
«##### (блин)», – чуть слышно прошептал он, когда кто-то из «Питс» не попал по шайбе.
Он щелкал ручкой, жевал жвачку и крутил в руках телефон. Он проверял таблицу ОХЛ. «Питс» так и не нанесли 40 бросков по воротам, и не забросили больше ни одной шайбы. Они уступили 1:3. Это было шестое поражение подряд.
Окончание второго периода Энг встретил согнувшись над клюшкой. Сирена застала его изнуренным и подавленным. После неточной передачи шайба пролетела в трех с половиной метрах от ДеНобла, и капитан с трудом сдержал гнев. После очередного обреза Оук покачал головой и пробурчал: «##### (провал), ##### (блин)». ДеНобл с такой силой захлопнул калитку, что это отозвалось эхом под крышей.
После поражения в Ошаве перед паузой «Питс» были злы, но Гелф они покидали сломленными. Никто в ярости не ломал клюшки. Никто не кричал. Никто не матерился на весь дворец. Игроки быстро приняли душ, переоделись, а новички погрузили вещи в автобус.
Приближался день запрета на обмены в ОХЛ. У «Питс» было чуть больше недели, чтобы решить, будут они продавать или покупать. Приобретут ли они сильных игроков и попытаются побороться за выход в плей-офф, на что были основания надеяться после предсезонки, или же распродадут кого только смогут? Будут ли они биться до конца или опустят руки? Кем они будут – победителями или неудачниками?
***
Дэйв Поуг не был похож на вестника перемен. Он вырос на ферме недалеко от Питерборо и совершенно не хотел оттуда уезжать. Он даже избегал отпусков за границей, поскольку его абсолютно все устраивало в Бриджнорте – маленьком городишке с пивным и ликероводочным магазинами прямо на берегу озера. У него был свой распорядок дня, высеченный в камне.
Он просыпался каждый день в половине шестого утра – неважно, заводил он будильник или нет. Наливал стакан сока, завтракал бананом и шел на тренировку в домашний спортзал. Там он смотрел свежие хайлайты TSN и строил планы на день. В семь утра он приступал к работе.
Поуг был одержим трудом. Складывалось ощущение, что он успел поработать на всех позициях, которые только мог предложить город. Он и компанией грузовых перевозок управлял, и был диджеем на местной рок-станции, работая бок о бок с легендами индустрии. «У меня есть классные байки, например, про то, как мы едем с Джеффом Хили в автобусе и едим куриные крылья», – говорит он (Хили – известный канадский блюзовый и джазовый музыкант, популярный в 80-х и 90-х – прим. пер.). Сегодня же Поуг называет себя владельцем недвижимости (жилой и коммерческой) и фермером. «У меня сын фермер, а я у него наемный рабочий», – добавляет он.
Поуг глубоко уходит корнями в Центральное Онтарио. Его покойный отец 30 лет отработал в «Дженерал Электрик» (канадский производитель различных электрических товаров – прим. пер.). Семейная ферма передавалась в наследство более века. Поуг утверждает, что у него есть документы, согласно которым его семья получила ее в собственность, еще когда Питер Робинсон привел в город свой клан голодающих ирландских иммигрантов. Поуг учился в колледже Флеминг. Местная газета, выходящая два раза в месяц, поставила его на шестое место среди самых влиятельных людей Питерборо.
«Я боюсь куда-либо переезжать, – говорит он. – Не уверен, что смогу устроиться где-то за пределами Питерборо. Я люблю этот городок. Выйдешь на улицу, пройдешь квартал и по дороге встретишь четверых-пятерых знакомых. Мне это по душе».
Он никогда не сидит без дела, и конец каждого дня предсказуем почти так же, как и его начало. Он сбавляет обороты после ужина, а после 9:30 и вовсе выключает свой двигатель на восемь часов. В 52 года его тело, наверное, самый точный часовой механизм во всей области.
«Каждую ночь я впадаю в кому, – уверяет Поуг. – Я сплю без задних ног».
Из этого правила есть одно исключение, и оно носит сезонный характер. В детстве Поуг слушал трансляции матчей «Питс» по транзисторному радиоприемнику, спрятанному в спальне. Домашние встречи команды проходили обычно по четвергам. Из-за этого его отбой порой сдвигался на десять часов вечера.
Поуг был владельцем сезонного абонемента, а в 2013 году вошел в совет директоров клуба. Три года спустя он стал его президентом. Он видел, что у команды были проблемы на льду, но также отдавал себе отчет и в том, что беды начинались и за пределами площадки. До Поуга пост президента «Питс» занимали 17 человек, и никому из них не удалось добиться того, что он сделал за восемь месяцев – а именно устроить городское собрание, позволить болельщикам выступить с критикой в адрес руководства клуба и заглянуть в его закулисье.
«На протяжении долгих лет все думали, что у нас в кабинете собирается какое-то секретное общество, – объясняет он. – «Не знаю что там у них происходит. Наверное, они только и делают, что пьют пиво и вино, а хоккей всем до лампочки». Никто понятия не имел, чем там люди занимаются».
Мир молодежного хоккея менялся, и «Питс» не могли позволить себе сохранять статус-кво. Тягаться с командами из больших городов, особенно играющими на первоклассных новых аренах, как в Лондоне, становилось крайне затратно. Суммы, выделяемые молодежными клубами игрокам-выпускникам на образование, могли доходить до шестизначных чисел. На одни только клюшки из бюджета выделялось более 80 тысяч долларов. Пора было что-то менять.
В 2013 году «Питс» объявили убыток более 370 тысяч долларов. В год, когда Поуг стал президентом, клуб потерял еще 220 тысяч. На городском собрании перед стартом сезона, когда тень «Белвиль Буллс» все еще нависала над командами, представлявшими маленькие рынки, он впервые предал народной огласке финансовые проблемы клуба. Он хотел построить новую арену, но заявил, что прежде всего должны измениться условия аренды старого дворца.
Ему хотелось сэкономить примерно 15 процентов дохода, который клуб отдавал городу. Эта сумма составляла примерно 350 тысяч в год. Без этой помощи «Питс» были в беде.
«Там было много условностей, – уточняет Поуг. – Но люди поняли это так, что у «Питс» заканчиваются деньги, клуб будут либо продавать, либо он обанкротится и прекратит свое существование».
На самом деле, это не являлось первоочередной проблемой. У «Питс» были вложения. У них был резерв на черный день, из которого черпались средства для покрытия убытков. Но каждая весна без плей-офф опустошала этот фонд, из-за чего команде было трудно оставаться конкурентноспособной, что в свою очередь усложняло привлечение ведущих игроков. Все это дестабилизировало ситуацию в клубе со славными традициями.
На собрание, проходившее в Центре Исполнительных Искусств и Торговых Рядов, расположенного в 20 минутах от «Мемориал Центра», пришло более 150 болельщиков. Им надоели годы поражений. Они задавали вопросы о системе руководства клуба и о том, не лучше ли будет вверить его частному владельцу-толстосуму. Руководство заявило, что при нынешней модели было больше шансов сохранить клуб в городе, поскольку состоятельному владельцу однажды может надоесть управлять столь крохотным кораблем в бушующем море бизнеса молодежного хоккея.
Поднимались и острые вопросы. Совету директоров предлагали уволить тренера. Минуло уже почти четыре десятилетия с тех пор, как «Питерборо» выиграл национальный титул, и с каждым годом команда будто бы все дальше отдалялась от этой цели. Напряжение в зале росло, что вызвало у Поуга улыбку.
«Вот за это я и люблю Питерборо, – сказал он. – Где вы еще найдете людей, которые выделят два часа из своего времени вечером в четверг и вместо того, чтобы провести их дома с семьей, придут поспорить в сущности о чепухе? Это настоящие болельщики. Вот что такое спорт. Именно за это я и люблю хоккей. Именно за это я и люблю Питерборо. Злитесь. Обзывайте меня как хотите. Мне это только по душе. Потому что так я вижу, что вам не все равно. Именно этого я и добиваюсь».
Покровы были сорваны. Спустя 11 месяцев после собрания мэр Питерборо Дэрил Беннетт пришел на встречу с Поугом в «Мемориал Центре» в сетке «Питс». Они сфотографировались, вооружившись ручками, и подписали новое арендное соглашение. Сделка была рассчитана до 2023- года – клуб оставлял себе дополнительные 340 тысяч дохода за сезон.
Но это не было панацеей. «Питс» по-прежнему играли в «Мемориал Центре» с его квадратными углами и узкими проходами. Им лишь удалось выиграть время в ожидании новой арены. На которую они, по крайней мере, надеялись.
***
Джоди Халл аккуратно снял запонки и положил их обратно в коробку на столе. День подходил к концу, и парковка, видневшаяся из окна его офиса, уже давно опустела. По новостям передавали, что это была самая холодная неделя в округе с 1970-х, но болельщики отправились домой в приятном расположении духа.
«Питерборо Питс» наконец-то выиграли. Спустя два дня после поражения в Гелфе команда показала проблески игры, к которой надеялась вернуться. В матче против «Оттавы» хозяева уступали со счетом 2:4 в третьем периоде, но это их не сломило. Алекс Блэк завершил камбэк победной шайбой за 88 секунд до финальной сирены на глазах у более чем 3500 болельщиков, ютившихся в «Мемориал Центре» (Павел Гоголев сделал хет-трик в этой игре – прим. пер.).
Игроки бурно отмечали победу в раздевалке, а басы колонок отчетливо слышались в коридоре, где их ждали родители и девушки. Календарь показывал лишь 30 декабря, но это была их первая победа за 23 дня.
Когда Халл уселся в кресле своего офиса, трибуны уже стихли. Его рубашка была по-прежнему белой и свежей, но вокруг его глаз все покраснело от адреналина и усталости. Он был откровенен с игроками в перерыве после второго периода, в котором «Оттава» забросила три безответные шайбы: «Выбраться из этого мы можем только своими силами».
В том матче это, наконец, помогло.
Он понимал, что в составе «Питс» имелись талантливые игроки – как сверходаренные, так и те, кто мог взять на себя менее пафосные роли. Задача состояла в том, чтобы у них не кончалось топливо. Джонатан Энг и Логан ДеНобл не могли позволить себе играть спустя рукава. Это стало бы приговором для «Питс».
Оук заглянул в офис. Его сыну нездоровилось на той неделе, и он сообщил Халлу, что вернется только следующим вечером. На дворе стоял канун Нового Года, но и до запрета на обмены в ОХЛ оставалась неделя. Надо было принять ряд решений, которые определят остаток сезона.
Халл же не умел переключаться по ходу сезона. «Даже сидя дома вечером с семьей, я смотрю по телеку хоккей и не выключаюсь ни на минуту, – объясняет он. – Смотрю какой-нибудь матч и думаю: «Ух ты, какой розыгрыш! А что если и нам его попробовать?».
Его рождественские каникулы закончились в рождество. На следующий день он уже сидел у себя в кабинете и строил планы на будущее.
В его жизни было всего несколько островков, где он мог обрести покой и забыть о хоккее.
«Один из них – это когда я на квадроцикле снег убираю, – рассказывал Халл. – В периоды отчаяния я всю улицу вылизываю ##### (нафиг). Жену эту веселит. Она спрашивает: «Зачем ты улицу-то чистишь?». А я ей отвечаю, мол, так надо… не переживай».
«Я разгоняюсь и еду в одну сторону, а потом на полном ходу еду обратно, потом снова в обратную сторону на полном ходу, а затем опять обратно так же, – добавляет он с ухмылкой. – И так всю улицу чищу. Нашу улицу не чистили на рождество, вот я и взял это на себя».
Его жена Келли постоянно говорит, что он слишком сильно заморачивается.
«Мне кажется, половина жителей города, интересующихся хоккеем, думают, что я прихожу на каток в полдень, работаю три-четыре часа и еду домой, – продолжает Халл. – Им даже в голову не приходит, что я каждый день приезжаю в семь утра, а уезжаю где-то в пять или половине шестого – и так без выходных».
Жизнь в хоккее заставила его уверовать в концепт кинетической энергии, согласно которой события одной встречи – как плохие, так и хорошие – могут влиять и на последующие матчи. Некоторые тренеры считают иначе, утверждая, что каждый матч проходит в рамках собственного контекста и со своими переменными, и что ошибки и успехи прошлой недели не влияют на сегодняшний день. Однако таково было видение Халла. И этот сезон являлся лишним тому доказательством.
«Питс» играли достаточно хорошо, чтобы добыть победу в Гелфе, но в итоге остались ни с чем. В домашнем матче против «Оттавы» они взяли судьбу в свои руки, предложив сопернику открытый и безбашенный хоккей, сослуживший им добрую службу в прошлом плей-офф. В течении 12 минут они играли на запредельных скоростях. Халл верил, что эту силу можно обуздать.
«С другой стороны, – добавил он, – не стоит на это всецело полагаться».
Он взял со стола свой блокнот на спирали и зашелестел страницами.
«У меня тут вся ##### (ерунда) записана, – сказал он. – Извините, что я матерюсь».
Страницы были исписаны вручную.
«Вот вам интересная цитата: «История важна, потому что если забыть ее уроки, вы обречены на повторение ошибок».
Это Уинстон Черчилль сказал?
«Не уверен», – ответил он.
А откуда он ее взял?
«Я много читаю». (Оригинал фразы приписывают американскому философу Джорджу Сантаяне. Уинстон Черчилль чуть позже повторил ее с незначительными изменениями – прим. пер.).
Использовалась ли эта фраза в обращении к игрокам во втором перерыве?
«Нет, – ответил Халл. – Может быть, я ее завтра ребятам скажу. Потому что мне не хочется, чтобы они думали, что раз мы хорошо играли в хоккей 12 минут, то теперь все шито-крыто и наши проблемы остались позади. Заключительные десять минут третьего периода сегодня обретут вес лишь в том случае, если мы будем играть в том же ключе и в понедельник. Я так считаю. Мораль здесь следующая – не надо думать на основании одного хорошего матча, что, мол, теперь все отлично и тренеров можно больше не слушать».
***
Кэти Уайсс была проворной седовласой 80-летней старушкой, носившей на игры в сумочке два любопытных предмета – конфеты, которые она охотно предлагала всем в «Мемориал Центре», а также красный бюстгальтер невероятных размеров. Он был настолько здоровым, что из обеих его чашечек можно было сделать по шапке с цветочным рисунком в случае острой необходимости.
Она уже 25 лет ходила на матчи «Питс» и всегда занимала место в верхнем ряду у буфетов за воротами хозяев. И каждый раз, когда хозяева забрасывали шайбу, он вскакивала со своего места, размахивая над головой огромным лифчиком на виду у королевы, смотревшей на нее с портрета с другого конца арены.
«Я прихожу сюда не за дурной славой, – утверждает она. – Я так развлекаюсь. А сидим мы с моим нынешним мужем на этих местах, чтобы в камеру не попасть».
После пережитого обширного инсульта ее покойному мужу было тяжело передвигаться. И он, и она любили хоккей. Сходить вечером на матч «Питс» считалось приятным выходом в свет. Ее нынешний муж, которому шел 92-й год, никогда особо не увлекался хоккеем.
«Зато теперь ходит на матчи, – говорит она. – Он еще на лакросс ходит. Он его обожает. Он и шаффлборд раньше не любил, а теперь играет. И с боулингом та же история».
Питерборо стал пристанищем пенсионеров. Согласно переписи 2011 года город занял первое место в Канаде по проценту жителей пенсионного возраста. Каждому пятому гражданину было не менее 65 лет. Этот тренд, равно как и жалобы на отсутствие перил и громкость музыки, отразился на «Мемориал Центре». Местные жители не хотели ничего менять.
Один игрок и его приемная семья посмеивались над пожилым болельщиком, сидевшим за скамейкой. Когда игроки выходили из раздевалки, дети сломя голову прибегали к его месту, чтобы дать им пять. И дедушка почти всегда ругал их за то, что они толпятся вокруг него. А через сектор от него то и дело можно было заметить еще одну пожилую болельщицу со спицами, которая тихонько вязала во время предматчевой раскатки.
Но Уайсс – совсем другой случай.
Размахивание лифчиком началось «по приколу» уже после того, как она вошла в серебряную пору. «Парень сзади меня сказал: «Если снимешь лифчик, я сниму майку». А я ему ответила: «Ну я все еще детский лифчик ношу». И тогда на следующей неделе он принес мне вот этот».
С этими словами она указала на лифчик в своей сумочке. Рекс, как звали мужчину, сидевшего за ней, умер за несколько лет до этого разговора. Она была у него на похоронах.
«Мне передали записку от его сестры, – рассказывает Уайсс. – Она сказала, что «мой брат гордился бы тобой».
Уайсс веселилась на матчах и прикалывалась над всеми вокруг. Лифчик стал легендарным. С его помощью также можно было подурачиться над охранниками у входа. На одном из матчей в начале сезона один из них попросил ее открыть сумочку.
«А я ему и говорю: «Да на, пощупай». Охранников было двое. Один сказал другому: «Ууу, сам с ней разбирайся». И тогда он мне говорит: «Можно посмотреть, что у вас в сумке? Трусы с собой несете?». А я ему отвечаю: «Нет, трусы на мне. Показать?».
Лифчик можно было увидеть и на матчах «Питерборо Лейкерс». Это местная команда по лакроссу, которая в 2017 году выиграла Кубок Мэнн, в 15-й раз став чемпионом Канады (за которым последовали еще два титула подряд – прим. пер.).
«На их матчи приходит прилично народу. И игроки там хорошие. И команда побеждает, – говорит Уайсс. – Мне вообще лакросс больше по душе, уж извините».
Неужели?
«Там скорости выше», – ответила она.
Понравилось? Поддержи проект рублем! Наша карта – 4274 3200 3863 2371
Подкасты
Интервью Райана Кэллахана. «Мы выносим на клюшках Мадонну – и она говорит: «Ребят, закройте глаза, а то я без белья». Бывший игрок «Тампы» и «Рейнджерс» травит истории
Интервью Криса Торберна. «Бросить не может. Отдать не может. Кататься не умеет. Что за ######?!». Как поднять Кубок Стэнли, если сыграл 4 матча плей-офф за карьеру
Интервью Брендена Диллона. «Овечкин всегда улыбается. Настоящий мутант. 700 шайб случайными не бывают». Защитник «Вашингтона» – о карьере, щедрости Ковальчука и тренировках Ягра
Интервью Брента Саттера. «Кросби с Бержероном задавали тон тренировкам – подходили к ним как к игре. Они уже были феноменальными». Тренер, собравший лучшую команду в истории МЧМ
Книги
«Пока горят огни: Сезон в умирающей игре»
Книга «Хоккейная аналитика. Кардинально новый взгляд на игру». Хоккейная аналитика дает уникальный взгляд на игру и меняет ее. Но игроки, тренеры и менеджеры все равно в это не верят (и ссылки на все предыдущие)
Автобиография Фила Эспозито. «Вид на нудистский пляж? Отлично. Я там прямо в центре и встану». Последняя глава автобиографии Эспозито (и ссылки на все предыдущие)
Автобиография Шона Эйври. Закончил карьеру из-за Тортореллы, женился на супермодели и стал актером. Последняя глава книги Эйври (и ссылки на все предыдущие)
Фото: Gettyimages.ru/Claus Andersen / Stringer, Dave Sandford / Stringer; en.wikipedia.org; thepeterboroughexaminer.com; ptbocanada.com
Хоккейная фан-культура, всё-таки, в Канаде космос! :))
Мне больше понравилась история о том, как новые владельцы Питс спасали клуб от переезда и, фактически, банкротства. Да, в СА тоже бюрократия, тоже старики живут прошлым; и те и другие мешают развитию клуба. Но сам процесс вытаскивания команды из ямы цивилизованный, договорились с городской администрацией, внесли изменения в культуру менеджмента, разворошили там всё (почти всё). В России в лучшем случае в очередной раз выклянчают гос. деньги и зайдут на новый долговой круг на сезон-два. И так по спирали...
Чем там дело в Питс закончилось, интересно?
Сезон 19-20: вторые в конфе и в топ-2 всей лиги по пропущенным шайбам. PP - 4 место с 24,7%. PK -82,4% - вторые в лиге. Бомбардиры Ник Робертсон и Акил Томас - топ-11 и 12 лиги. 9 человек из 29 имеют отрицательный +/-. Прогресс очевиден.