«В то время я передвигался исключительно на белых лимузинах». Шон Эйври готовится к прорыву в НХЛ
От редакции Sports.ru: вы находитесь в блоге Hockey Books, который полностью перевел огненную автобиографию Фила Эспозито, а теперь открывает для вас новую книгу – знаменитого провокатора Шона Эйври. И там тоже жара! Поддержите авторов плюсами, подписками и комментариями, чтобы интересные переводы чаще появлялись на Трибуне и в вашей ленте.
Старина Шон умудрился взбаламутить воду и после карьеры. Вы наверняка обратили внимание, что восьмая глава сначала появилась на прошлой неделе, затем пропала, а потом снова всплыла. Приносим свои извинения, но от нас тут мало что зависело. После продолжительного бодания с юристами мы сошлись на компромиссе, где согласно законам о СМИ РФ из главы вырезали излишне откровенные моменты. Про мат и говорить не приходится – его мы тоже вынуждены обозначать решетками... что даже символично в какой-то степени.
Как переводчик, я точно знаю, что подобные ситуации будут и дальше. Потому что старина Шон за словом в карман не лезет и согласно нашим законам ведет себя не очень хорошо в книжке. Я даже не уверен, что в этой главе все оставят без изменений, если честно. А дальше только хуже будет.
Все это, конечно, печально, но есть и позитивная новость. Думаю, по окончании всех публикаций в блоге мы закажем небольшой тираж для близких друзей самиздатом, где никакой цензуры уже не будет, да и законы там работают другие. Так что если кому-то понадобится бумажный экземпляр книжки, то имейте это ввиду на будущее.
Ладно, об этом мы еще потом как-нибудь поговорим, а пока слово Шону.
Глава 9. Летняя школа
В моем первом сезоне в «Лос-Анджелесе» мы не попали в плей-офф, что не очень радовало на фоне чемпионского парада, прошедшего чуть менее года назад. Однако несмотря на то, что «Кингс» ненадолго отправили меня в фарм-клуб, чтобы я получил немного опыта в кубковых играх, я чувствовал себя хорошо. Я считал, что окончательно закрепился в НХЛ. Лето решил провести в Онтарио, в подвале дома своих родителей в Пикеринге. Мне хотелось жить обычной жизнью и впахивать на тренировках всю неделю, чтобы потом в сентябре разбомбить всех в пух и прах в тренировочном лагере «Кингс».
Само собой, потребовалось съездить в Детройт — забрать свои вещи из дома Бретта Халла. Ну а раз уж я в городе, было бы неправильным не закатить последнюю пирушку на этом месте.
Пока я добирался до Детройта, Халл уже собрал чемоданы и уехал на лето к себе домой в Даллас. «Ред Уингс» в том году, обменяв меня на дедлайне в «Кингс», вылетели в первом раунде. Чтобы вечеринка запомнилась надолго, я собрал вместе старых друзей и пару человек, с которыми познакомился в баре. Заведение уже закрывалось, а потому я предложил продолжить веселье дома у Бретта Халла. Все согласились.
В районе четырех утра перед нами разверзлась бездна, которой боятся все тусовщики – у нас закончилось бухло. Ну точнее почти закончилось. На полочке над музыкальным автоматом красовалась здоровенная бутылка шампанского. После того как мы ее осушили, и последние гости разъехались домой на такси, я поднялся наверх с подругой, которая давала уроки детям игроков «Ред Уингс» в частной школе. Я был достаточно взрослым, чтобы снять сексапильную школьную учительницу, но достаточно молодым, чтобы не верить своему счастью. Эта космическая синергия сделала ночь волшебной.
Но не совсем.
Бутылка шампанского была уникальна тем, что на ней расписались все игроки чемпионского состава «Детройта» 2002 года. Она была единственной в своем роде. И вот из нее выдернули пробку, и всю шипучку выпил его бывший 23-летний сосед вместе с ватагой счастливых гостей, некоторых из которых он толком и не знал.
Мне ничего не оставалось, кроме как наполнить полуторалитровую бутылку водой и вкрутить пробку обратно, а это, поверьте мне, не так-то просто. Я до сих пор понятия не имею — узнал об этом Бретт или нет. Ну теперь-то, видимо, узнает.
Потом я еще дважды ездил в Детройт летом 2003 года. И в каждой поездке происходили инциденты, бросившие тень на мой отъезд из Города Моторов.
Первая история началась на турнире по гольфу в городке Сарния – это примерно в часе езды от Детройта. В пятницу вечером я заночевал дома у Криса Дрэйпера, а рано утром в субботу мы отправились в Сарнию на благотворительный турнир, на который пригласили кучу ветеранов «Ред Уингс». Я специально уточнил у Дрэйпса, приедет ли Боб Проберт, памятуя о том ударе исподтишка годом ранее в Чикаго. Мне совсем не хотелось получить по морде у 19-й лунки. Но все хорошо – Проберта не должно было быть.
Сарния
На банкете по окончании турнира открыли бар — и началось самое интересное. Пришли красавицы: разведенки лет за 30. И они были голодны. «Голодными» хоккеисты называют женщин, которые откровенно хотят переспать с ними.
Под конец дела я оказался в белом лимузине (в тот период карьеры я передвигался исключительно на белых лимузинах) в компании нескольких голодных дам. Мы уже было собрались ехать обратно в отель, как вдруг в лимузине показалась голова бывшего игрока «Ред Уингс» Дино Сиссарелли, хотевшего о чем-то со мной поговорить. Я сказал «без проблем» и вышел из машины. Дино Сиссарелли был одним из моих кумиров, а Сарния – это его родной город. Я подумал: вдруг он меня к себе домой на вечеринку собирается пригласить.
Оказалось, не собирался. Спустя всего пару секунд мы спорили о том, хотят ли дамы продолжить вечер у меня. Они хотели. Дино же хотелось, чтоб они вернулись на банкет; среди прочего он еще и назвал меня «новичком». Тут мне пришлось засунуть свою любовь к Дино куда подальше, и приготовиться к самообороне.
Дино шагнул вперед и сделал такое движение, как будто хотел схватить меня за рубашку и затем либо оттолкнуть назад (классический прием хоккейного боя), либо подтащить к себе поближе и сказать пару ласковых на ушко. Меня не устраивал ни один из вариантов, и я ударил ладонью сверху по приближающейся ко мне руке. Его лицо налилось кровью; мы одновременно толкнули друг друга, что отбросило каждого на шаг назад.
Дино Сиссарелли
Ну, понеслась! И похер, что прямо в центре Сарнии, рядом с лимузином. Мы подняли руки и приготовились драться. Слава богу, мой земной ангел-хранитель Крис Дрэйпер успел вовремя подскочить и разнять нас, оберегая от неизбежного на следующее утро сгорания от стыда.
В следующий — и по сути последний — раз я приехал в Детройт на выходные 4 июля 2003 года. Мы пошли на матч «Тайгерс» (бейсбольная команда – прим. пер.) с Чели, Кидом Роком, Джоном Кьюсаком (известный американский актер – прим. пер.) и еще несколькими легендарными парнями из чикагской тусовки Чели. После игры мы втиснулись в арендованный автобус и отправились в Cheli’s Chili Bar, располагавшийся в Диарборне (один из пригородов Детройта – прим. пер.), где Кид Рок собирался дать неанонсированный концерт. Именно поэтому Чели и Кид Рок были ###### какими легендами.
Кид Рок
Посреди выступления Рока я вышел обратно к автобусу с двумя подругами, с которыми несколько лет тусил в Детройте (мы действительно просто дружили), чтобы выкурить косяк. Чистая правда – я теперь почти не пью, но люблю затянуться косячком и послушать музыку. Автобус у нас был шикарный – Prevost стоимостью в несколько миллионов долларов. На таких гастролируют рок-звезды. Я, кстати, как-то курил в Prevost Уилли Нелсона (американский певец, музыкант, поэт и активист, известный своей сильной позицией за легализацию марихуаны – прим. пер.). Там во всю заднюю часть автобуса нарисован потрет Уилли, курящего косяк. Вместе с нами в автобусе отдыхал Чели.
И тут вдруг заходит какой-то парень и садится рядом с одним из приятелей Кида Рока.
Тот вежливо попросил его уйти, но парень — наверное, он был чуть моложе меня, но не очень — даже глазом не повел. Тогда я встал из-за кухонного столика и сказал ему, что это частный автобус, и что ему следует немедленно удалиться. Он ответил, что никуда не пойдет, и спросил, не собираемся ли мы курнуть. Я вообще офигел.
Затем он поднялся и, похоже, собрался продвинуться вглубь автобуса, так что я встал у него на пути. Мы стояли лицом к лицу, и вдруг я заметил, как он дернул плечом – значит собирается бить. Не успел он замахнуться, как моя правая рука, висевшая до этого в районе пояса, врезала ему прямо в центр лица. Я тут же почувствовал острую боль в предплечье.
Он грохнулся на спину, глотая воздух ртом – громко, жадно и быстро. При этом не было сомнений, что он в отключке. Это были самые длинные полминуты в моей жизни. Затем он, наконец, пришел в себя, мы вытащили его из автобуса и передали охраннику, который загрузил его в такси, сунув в карман 50 долларов.
Следующим утром, еще до того, как я отправился обратно в Торонто, мне пришла эсэмэска от Чели. Его друг, актер Джон «Платун-Уолл Стрит» Макгинли, нашел передний зуб того парня – прям с корнем. Я врезал ему максимально сильно и точно. Это вообще был самый дорогой удар в моей жизни, потому что пусть даже полиция не предъявила никаких обвинений, тот пацан вызвал меня в гражданский суд. Это, кстати, со мной было впервые.
Мы сошлись на общей сумме выплаты 26 тысяч долларов. Но эта история меня так взбесила, что я решил заставить его ждать — и платил ему по 200 долларов в месяц, до тех пор, пока он не попытался наложить арест на мою зарплату. После этого я выписал ему чек.
Я по личному опыту знаю, что поход к стоматологу стоит недешево. Так что, надеюсь, после замены передних зубов у него толком не осталось денег на отпуск в Мертл-Бич (курорт в Южной Каролине – прим. пер.). В общем, это был полезный урок. Когда у тебя есть деньги – это все равно что разгуливать с мишенью на спине. Следует быть осторожным.
* * *
А теперь представьте себе. Вы живете в подвале у своих родителей в пригороде Торонто, как вдруг Брэд Нортон – тяжеловес НХЛ (скорее АХЛ, так как в НХЛ Брэд, в отличие от старшего брата Джеффа, появлялся на льду эпизодически — прим. ред.), мастер сарказма, душа бара и вообще ###### жестила с какой стороны ни посмотри – приглашает вас в Лос-Анджелес на церемонию ESPY (ежегодная премия, посвященная достижениям в области спорта – прим. пер.). Ах, да, он еще и ваш сосед. От таких предложений не отказываются же, верно? Мне нравятся такие парни, как Брэд.
Но дело в том, что фактически приходится жить в двух совершенно разных измерениях. С этим сталкивается большинство спортсменов. В подавляющем большинстве случаев мы родом из маленьких городков или бедных районов, или из бедных стран. А потом мы оказываемся в чартерных самолетах, роскошных отелях и покупаем одежду в магазинах, где штаны стоят по 750 долларов. С этим сталкиваются все спортсмены из ведущих лиг. Но когда эти спортсмены из ведущих лиг сталкиваются с Лос-Анджелесом – это вызывает культурный шок совершенно другого уровня.
Ну вы прикиньте – я еду в Лос-Анджелес из подвала дома своих родителей и заселяюсь в «Шато Мармон» (5-звездочный отель в Западном Голливуде – Sports.ru). Он похож на баварский замок, расположенный на горе с видом на бульвар Сансет. Там есть все: от готических клуатр до бунгало у бассейна – это волшебное место, где знаменитости могут позволить себе любой каприз. Прямо за стеклянной дверью моего номера открывается вид на ресторан в саду, в котором практически невозможно забронировать столик — потому что с восьми утра и до двух часов ночи там все забито ведущими режиссерами, звездами кино, продюсерами, агентами и музыкантами, обсуждающими свои проекты.
В те времена там можно было курить, ######, прямо за столом. Более того, сигареты были прямо в меню. Хоакин Феникс сидит у бассейна, потягивая диетическую колу, и курит одну сигарету за другой, читая, видимо, какой-то сценарий.
«Шато Мармон»
С другой стороны бассейна несколько музыкантов веселятся с зажигательными местными девчонками. Одна из них заказывает диетическую колу и три лимона, затягиваясь желтыми American Spirit. Чуть в стороне сидит лысеющий мужчина среднего возраста с кипой сценариев на столе. Он так громко разговаривает по телефону, что эту херню вынуждены слушать все в радиусе 200 футов. Таких персонажей можно еще в аэропорту встретить, когда присутствующие поневоле становятся свидетелями их нудных разговоров по телефону с кем-то из несчастных подчиненных.
Вон какая-то супермодель пьет воду из бутылки и тоже курит – на сей раз Marlboro Lights. А вот какая-то пара из Англии или Австралии, им жизненно необходимо полежать пару дней под солнышком. Они смотрят по сторонам и пытаются понять, окружают ли их знаменитости.
Так что, да, к Лос-Анджелесу жизнь меня совсем не готовила. В Детройте люди говорили о студенческом футболе и работе в автоиндустрии. Пусть даже мне безразличен футбол, и я не имею никакого отношения к профсоюзам в автомобильном мире, но мне это было понятно. Они говорили о том же мире, в котором я вырос. В Лос-Анджелесе же люди говорили о себе, своих планах на лето, зимнем отпуске и как улучшить свою внешность.
Мне становилось неловко, когда люди говорили о Париже, Нью-Йорке или Аспене, но я решил, что лучше всего в этой ситуации быть честным и при необходимости задавать вопросы. Я жил в Западном Голливуде, где полным-полно людей, у которых имелись и средства, и стиль. Я постоянно с ними сталкивался. Я не собирался из себя кого-то строить и делать вид, будто объехал весь мир уже несколько раз. На тот момент я лишь один раз летал первым классом, когда был моделью для показа смокингов на Good Morning America. Да, это не показатель успеха, но зато теперь вы понимаете с какими круглыми глазами я там ходил.
И все же моя жизнь за пределами катка становилась все более комфортной. Я каждый день встречался с агентами из аббревиатурных компаний – CAA, UTA и WME (ведущие агентства по подбору актеров – прим. пер.). Мне часто попадались «флоутеры» – так называют «друзей» знаменитостей или звезд мира спорта, которые каким-то образом умудряются составлять свой график таким образом, что сопровождают своего друга почти на всех социальных мероприятиях. Они очень характерны для Лос-Анджелеса. Их видно за версту — как, собственно, говно в туалете (игра слов; «floater» в одном из значений также и кусок не смывшегося в унитаз кала – прим. пер.). Все дело в том, что вокруг плещется столько денег, что появляется целая экосистема неудачников, живущих за счет тусовок и халявы. У меня же на родине флоутеров было немного, скажем так.
Но мне ведь хотелось оттуда уехать, верно? Я обожал это место больше, чем любое другое, куда бы меня ни заносила моя объективно скучная до той поры жизнь.
* * *
Но вернемся на минуту к церемонии ESPY. Помните, кто тогда победил в номинации «Спортсмен года»? Я вам подскажу – позже выяснилось, что он употреблял стероиды в эпических количествах (вместе с целым набором других стимуляторов). Да, это был Лэнс Армстронг. Примерно в это же время пошли разговоры, что игроки НХЛ тоже могут сидеть на стероидах, и нас следует проверить. Могли бы и не проверять. Стероиды помогают в тех видах спорта, где нужна масса и мускулы, а не скорость и ловкость. Я не знаю ни одного хоккеиста, которого бы интересовали стероиды.
Лэнс Армстронг
Когда люди видят хоккеистов без формы, многие удивляются нашей стройности. Хоккеисты должны хорошо кататься. Если какой-то аналитик говорит по телевизору, что тот или иной игрок плохо катается – это лишь относительно. Человек без потрясающего катания никак не попадет в НХЛ. Маневренность и умение держать равновесие здесь так же важны, как и выполнение каждого движения с большей, чем соперник, силой. Пара лишних кило и способность отжать от груди какой-то невероятный вес лишь снизят скорость, что негативно скажется на хоккеисте. Так что нет, в НХЛ нет проблемы со стероидами.
Но жизнь в Лос-Анджелесе – это вам не только сигареты у бассейна курить и разгуливать по красной дорожке с Лэнсом Армстронгом. Прежде чем отправиться на ESPY с Норти, я съездил в парк Ранион Кэнион. Он занимает 160 акров (чуть больше 4 тысяч квадратных метров – прим. пер.) неровной поверхности с буйной растительностью, располагаясь между Голливудским бульваром и Малхолланд-драйв. Там я занимался «вертикальным спринтом» – это красивое названия бега в гору.
Ранион Кэнион
В хоккее нет ничего важнее первых трех отталкиваний ногами, чтобы из неподвижного состояния начать катиться вперед. Пушка Ши Уэбера или владение клюшкой, как у Коннора Макдэвида – это прекрасно, но хорошим хоккеистом вас делает не это. Многие строят успешную карьеру за счет других качеств. Но ни у кого ничего не получится, если он не умеет контролировать важнейшую вещь – дистанцию до соперника.
Если шайба у него, то тебе надо сократить разрыв. Если шайба у тебя, то его надо увеличить. Кто не умеет этого делать, тот не играет в НХЛ. Потому что без этого ни на что остальное там просто времени не хватит. Готов поспорить, что многие отдали бы практически что угодно за взрывную стартовую скорость.
Вся фишка в дистанции до соперника. Между осознанием того, что вам идет передача, и попаданием шайбы на крюк проходит меньше двух секунд. Есть всего доли секунды на принятие важного решения. Да, кстати, все это происходит на высокой скорости. И вы понимаете, что если будете смотреть на шайбу, то за пределами вашего поля зрения другой парень, который вас ненавидит, в свою очередь прикидывает – сможет ли он вас сбить до того, как вы примете шайбу? И вот вам надо решить — играть ближе к борту, или рвануть в центр как только примете пас.
Допустим, я решил играть ближе к борту. Мне надо, выставив плечо, укрыть шайбу от защитника, который развернулся и катит вместе со мной. Он же в свою очередь пытается выставить вперед клюшку, чтобы накрыть бросок. До броска, наверное, меньше двух секунд. В это время я думаю, куда бросить. Я не опускаю голову и смотрю, что делает вратарь – готовится ли он к моему предполагаемому прорыву на пятак, прижимается ли к штанге, или же перестраховывается и широко расставляет ноги, чтобы быть готовым к любому развитию событий?
Величайшие снайперы в истории хоккея делают все, как кажется, медленно и с легкостью. Дергая плечом, заставляют вратаря замереть, а потом спокойно бросают в открытый угол. Но, поверьте, это только так кажется. Если вы не можете вырваться на чистый лед или заняли неправильную позицию, то не сможете бросить по воротам. А если вы оказались в нужном месте долей секунды позже, то можете попасть под силовой прием защитника. Разница между теми, кто почти добился успеха, и звездами, зарабатывающими миллионы и тусующимися в художественных галереях Лос-Анджелеса, заключается как раз в этой доле секунды.
Именно поэтому я делал 15 пятисекундных, потом 12 десятисекундных и еще 10 пятнадцатисекундных забегов в довольно крутую гору около шести часов вечера под палящим июльским солнцем Лос-Анджелеса. Но я делал это еще и по той причине, что если б не заставлял себя лезть на гору, тогда лучший уик-энд моей жизни превратился бы в трехдневное сгорание со стыда. Я не смог бы смотреть себе в глаза из-за отлынивания от работы. Если же я выживу, то меня ждала вечеринка в отеле «Мондриан» с Норти.
Понравилось? Поддержи проект рублем! Наша карта – 4274 3200 3863 2371.
Часть 3. «Я всегда выбирал тех, кого точно мог побить». Шон Эйври вспоминает, как дрался за великий «Детройт»
Часть 8. Город звезд, понтов и кокаина. Шон Эйври окунулся в гламурную жизнь Лос-Анджелеса
Фото: Gettyimages.ru/Mitchell Layton, Scott Gries, Lisa Blumenfeld; globallookpress.com/Richard Buchan/STRRJB, Hans Heinz, imago sportfotodienst, Laszlo Szirtesi via www.imago-im/www.imago-images.de; instagram.com/imseanavery; amazon; laparks.org
Очень интересно читать.