Вспоминаем русскую пятерку: советский стиль, НХЛ 90-х, авария, суперигроки

Расшифровка легендарного выпуска подкаста «Телега, братан!».

Говорим про русскую пятерку Детройта. Хайлайты самого крутого хоккея на свете от Егора Параскуна, Никиты Петухова и нашего специального гостя, обозревателя «СЭ», голоса Матч ТВ и Яндекс.Эфира Игоря Еронко.

Вспоминаем, как дети девяностых впервые услышали о пятерке, что мы знаем о жизни супергероев, открывавших НХЛ, в какой хоккей они играли и кто сейчас играет хотя бы во что-то похожее.

Петухов: Всем привет, это «Телега, братан» – самый интернациональный подкаст о хоккее. Сегодня у нас в гостях Никита Петухов, русский… Параскун: Из Торонто. Петухов: Русский из Торонто, да. Егор Параскун – дальневосточник. Параскун: Всем привет. Еронко: Почти китаец. Петухов: И представитель латвийской республики – Игорь Еронко. Игорь, привет, спасибо, что пришел. Еронко: Всем привет.Петухов: Сегодня мы говорим про Русскую пятерку. Недавно вышел документальный фильм, его сняли в США. Обязательно смотрите его онлайн на платформе кинокомпании ВОЛЬГА – советуем вам это сделать, потому что мы сами посмотрели и остались в восторге. Игорь, насколько я понимаю, еще не видел?

Еронко: Я должен был быть на премьере, но в этот день меня поставили комментировать, кажется, «Авангард» – «Северсталь». Выбор был очевиден! Петухов: Когда ты слышишь «Северсталь», что-то просто… Еронко: В тебе что-то ломается сразу, конечно. И я такой: «Вау! Поеду комментировать».Петухов: Знаешь, с чего я хотел начать… Понятно, что можно было позвать условного Диму Федорова, то есть человека, который был более-менее очевидцем этих событий.Еронко: Я тоже вполне себе очевидец.Петухов: А, тебе… Ты только выглядишь молодо. Параскун: Дима немножко старше.Петухов: Да-да. Я это знаю, и я хотел привести к тому, что, как минимум, ты тогда не был, условно, топовым российским хоккейным журналистом. 

Еронко: Это безусловно. Я еще учился в школе! 

Петухов: Я к тому, что интересно, что мы более-менее современное поколение… Мы попозже уже взрослыми были. Интересно, как мы на это смотрим, как мы все это узнавали и что мы об этом знаем. Мне кажется, что это интересный вопрос. Потому что если посадить Фетисова, то да, он в сотый раз расскажет, что ему там было тяжело… Как он там сказал на пресс-конференции, помните? «Для нас «машина» – это было унизительное слово»... 

Еронко: Это правда! Изначально в 1972 году один из канадских журналистов прозвал так сборную СССР за то, что они безэмоциональны. То есть у него окраска смысловая именно негативная. Почему-то из нее сделали позитивную! 

Параскун: И теперь лепят на кепки! 

Петухов: Да, и продают их, зарабатывают. Мой первый вопрос: Игорь, как ты узнал про русскую пятерку? Сложно вспомнить момент, когда ты услышал, но, я думаю, обстоятельства ты более-менее помнишь. Это была наверняка Рига… 

Еронко: Да, Рига, я учился, наверное, в 8-м классе в 1995 году. Но до этого еще появилась НХЛ-1994 на Sega, и мы играли в хоккей, буквально заигрывали его до дыр. Поэтому я был прекрасно знаком с составами НХЛ, как раз в 1995 году начал покупать «Спорт-Экспресс» каждый день. У меня весь класс читал.

Петухов: Почему я не удивлен… 

Еронко: За день она [газета] была прочитана всеми пацанами – теми, кого я постепенно подсадил на хоккей. Изначально интересовалось человека два, потому что один из них занимался хоккеем. А буквально через пару лет им интересовалось человек десять. Мы следили по газетным вырезкам, смотрели по телетексту счета, часто ездили в спортбар – у меня был отдельный ученический, в котором мне было 18… Более того, через год после этого, потому что ученическому не везде верили, мы достали печать, сделали ученический на правильный возраст, поставили школьные печати  и сделали себе айсики – это выглядит как айдишка (ID – идентификационная карта, удостоверение личности), и ей все верили. И я в 14 уже спокойно ходил по клубам. И мы часто заседали в спортбаре в самом центре Риги – там регулярно показывали НХЛ. 

Петухов: Но повторы? 

Еронко: Повторы, да. Повторы и нарезки. 

Петухов: И у тебя «Детройт» был любимой командой сразу? 

Еронко: Да, поскольку там одни русские. Плюс латвийское ТВ показывало по воскресеньям матчи НХЛ. Как правило, это был один матч и больше всего, естественно, показывали «Колорадо», потому что там был Сандис Озолиньш… Но «Детройт» тоже часто показывали и многие игры, особенно плей-офф, я почерпнул оттуда. Как раз «Детройт» с «Колорадо» – знаменитая заруба, они почти каждый год встречались на стадии финала Конференции, допустим. И я это все видел, очень хорошо помню. 

Петухов: А расскажи о воспоминаниях о Русской пятерке. Что это было? На каком этапе была та драка с «Колорадо»? 

Еронко: Драка с «Колорадо» была то ли в 1996-м… Нет, была в 1997 году. Это был март, уже перед тем, как «Детройт» наконец выиграл Кубок Стэнли – первый за много-много лет. Но нет. Во-первых, в сезоне-96/97 Боумэн редко выпускал всю пятерку. В сезоне-95/96 они играли все вместе и мы засматривались, потому что настолько это было круто, отличалось от того, что мы видели.

Петухов: Мы обо всем этом поговорим, но, может, ты какую-то конкретную помнишь комбинашку или что-то такое. 

Еронко: Да у них этого столько было… Через три оставления, с тремя полураскатами люди зашли и вывели Константинова буквально один в ноль. С места. Ничто не предвещало, защитников на себя нападающие увели с пятака, привезли куда-то к синей линии, и Константинов один в ноль забивает. Вот какое-то яркое воспоминание. 

Петухов: Это то, что я выложил в твиттере. 

Еронко: Нет, у тебя в твиттере было другое. 

Параскун: У тебя другое было, да… 

Петухов: Интересно, что не особо помнят Русскую пятерку, но я выложил этот твит… У меня два подписчика, вы оба здесь сейчас сидите. Но видос набрал что-то под 10 тысяч просмотров, потому что как-то это так сработало… Мне кажется, что сейчас вся эта история с русской пятеркой на хоккейный народ заходит. Прикольно, что я это говорю сейчас на середине только. Расскажи ты теперь: как ты, будучи рожденным в 1999 году, вообще узнал про русскую пятерку? 

Параскун: Ты сейчас немного преувеличиваешь, я родился в 1994-м. 

Еронко: У вас там все переписанные? 

Параскун: Мое знакомство с Русской пятеркой состоялось тоже через приставку. Я помню, по-моему, 2001 год, мне на Новый год подарили новую Sony Playstation и диск с хоккеем. 

Петухов: Помню, первый крутой хоккей был в НХЛ-98. 

Параскун: Вот. Я вообще ничего не знал ни про НХЛ, ни про Суперлигу. Я спросил у отца: типа, какую команду взять? Он говорит: бери «Детройт», там есть русская пятерка. Он ничего не уточнял – «бери Русскую пятерку». Я спрашиваю, а что за Русская пятерка? Он говорит: ну, ты что, не знаешь, что ли? Там Федоров, Ларионов, Козлов, Константинов и Фетисов… И он все это как пулемет проговаривал. 

Еронко: Единственное, Константинов-то в 1997-м закончил… 

Параскун: Я думаю, мой отец просто не заморачивался, у него это тоже плотно отложилось и он назвал по памяти… И я помню странный момент, одно звено всегда играло в этой версии игры и надо было лезть в настройки и менять. Я полез туда, увидел эти фамилии, про которые говорил отец, собрал их, ну и как-то поперло…  

Петухов: А что за игра была? 

Параскун: НХЛ-2001! 

Петухов: Да как, там же не должно было уже быть… 

Параскун: Частично. Я кого-то там не нашел, не помню, Федоров точно был.

Еронко: Федоров еще был, Козлов был… Ларионов, по-моему, тогда был в «Нью-Джерси», если я правильно помню, и только по ходу сезона он перешел, потом забил этот великий гол «Каролине». Это было… Помню, я работал тогда системным администратором в интернет-клубе и смотрел этот матч. Было уже, по-моему, 8 утра, что-то такое, Ларионов забил… И я наконец-то с чистой совестью поехал домой. 

Параскун: Я не помню, собрал там Русскую пятерку или нет, но тогда я нашел эти фамилии. Нашел фамилии, поставил, как-то сразу играть интереснее стало. 

Петухов: Ты сейчас начал говорить, и у меня ощущение, что я тоже делал что-то такое. Но я делал это на восьмибитке… Точнее, я этого не делал, потому что был этот культовый восьмибитный хоккей. И мне папа, наверное, говорил.

Еронко: На денди хоккей? 

Петухов: Да-да, там был какой-то Blade of steel, что-то такое. 

Еронко: А, я понял, да. Квадратики катались такие. 

Петухов: Да, я там за «Детройт» и за «Ванкувер» всегда играл, потому что, да, была же передача по РТР. 

Еронко: Да, и там, скорее всего, показывали. 

Петухов: Я помню, что отец мне вообще там раздавал… И я помню, что он мне точно обозначил, что это не та пятерка, которая была в сборной СССР и в ЦСКА. Потому что только Ларионов-Фетисов оттуда, там еще были Касатонов, Макаров, Крутов… И они переехали не все, Крутов переехал где-то в другом месте. Я помню, что он мне объяснял, что это не те, что там есть разница. Но вот прямо чтобы видеть… Четко, вот о чем Игорь говорит, что комбинации и все такое – их было много. Я на самом деле вот это увидел, скорее всего, уже в документальном фильме Первого канала, когда они раздавали уже в нулевые где-то, что была такая пятерка. Я прямо помню, что они такую карусель устроили. И в прямом эфире и даже в записи, когда это происходило, я помню только что там Буре выжигал. Проходы Буре я очень хорошо помню. 

Параскун: А мне отец говорил, что Буре – фигня. Он говорил, что Буре – фигня и Русская пятерка. Я это тоже очень хорошо запомнил. 

Еронко: У нас просто несколько другая культура восприятия хоккея. Особенно на тот момент, особенно болельщики, воспитанные на победах сборной СССР, которая всегда играла в хоккей, основанный на большом количестве отдал-открылся. И оставления, вот это все. Такой фри-флоу, который у СССР получался лучше всех в мире и никто не мог вообще даже приблизиться. Возьмите Кубок Канады-87: даже если вы переоденете формами Канаду и сборную СССР, вы поймете, в какой реально кто играет. 

Петухов: Про хоккей я хотел бы в третьей части поговорить, а для начала немного про воспоминания. Русская пятерка, то, во что они играли – ты понимал, что это продолжение советской истории? Я, например, начал понимать, что сборная СССР играла примерно так же, но еще позже. То есть неоткуда было это поймать… 

Еронко: Поскольку я регулярно видел нарезки и целые матчи – вечерние, их было очень мало, те, которые, условно, начинались в 11 вечера, то я понимал, что «Детройт», эта Пятерка играет совсем по-другому. 

Петухов: Нет, я имею в виду – ты понимал, что это советский стиль? Была такая связь у тебя? 

Еронко: Так как «Спорт-Экспресс» об этом много писали, я, конечно, понимал. Но Кубок Канады-87 я, естественно, смотрел позже, в записи. А во что играла сборная России после развала Союза – трудно было это описывать… Стиль был совсем другой. 

Петухов: Там же сборных Россий было много. Всегда Евротур, чемпионат мира… 

Еронко: И на чемпионатах мира ничего толком не было поставлено в целом. Вспомните 1993 год, с Италией вничью сыграли. Пусть у Италии было 17 легионеров… 

Петухов: Канадцев!  

Еронко: Ну, так или иначе 2:2 сыграли… Сборные были не очень веселые, потому что много народу было в НХЛ – все лучшие были там. И никто не приезжал. А вот Кубок мира – да, это было круто.

Петухов: Вот они на чемпионат мира 1996-го помню приехали – у меня комбинашка оттуда была, где Фетисов. Он же там играл, на кубке мира? Федоров там был… 

Еронко: Федоров был, Буре не было. Ему почку отбили еще на выставочных матчах перед началом группового этапа, и он в итоге не доехал. Так мы и не увидели во взрослом хоккее легендарную тройку молодежной сборной СССР. 

Петухов: Где еще можно было увидеть такой хоккей? Кубок мира был, где реально собрались все ребята и они во что-то такое играли. И вот уже в 1998 году наша лучшая сборная не играла. В 2002-м так не играли. Этот стиль так побывал… 

Еронко: Единственное, на что мы можем ориентироваться – Гусев и Кучеров. Эта связка играла в то, во что, в принципе, раньше играла Русская пятерка. И там, если к ним подставляли, скажем, Сергачева, он всегда был готов играть примерно в таком же стиле. Он может, он правильно воспитан. Пусть это было в Нижнекамске… игровые понятия у него очень правильные. 

Петухов: А под моим твитом – я второй раз его упомяну и больше не буду…

Еронко: Это реклама твиттера Никиты Петухова? 

Петухов: Сегодня рекламный выпуск, поэтому будет реклама, в том числе и твиттера. Там есть предъява – я на самом деле и сам смотрю на комбинацию… и, если смотреть на защитников – очень много вопросов. Мне еще в такие моменты кажется, что когда у людей так получается кататься, то немножко теряешься, как защитник. Но давай поговорим про НХЛ тех времен, потому что там же было все разрешено. Дрэйперу чуть не сломали лицо, но он восстановился. Если сейчас разрешить такое, люди будут погибать регулярно, потому что скорости несопоставимы. 

Еронко: Возьмите просто нарезку силовых приемов Скотта Стивенса середины 90-х. 

Параскун: Карьеру сделал на том, что вырубал людей ударами в голову. 

Еронко: Постоянно на льду присутствовали носилки. Тогда можно было бить в голову и можно было из слепой зоны атаковать, можно было вообще как угодно атаковать. Если человек с шайбой – хоть убей его, закопай в лед и похорони сразу, крест сверху поставь, все будет нормально. Никто не дернется. Каспарайтис точно так же ломал людей и он сделал себе на этом карьеру – достаточно хорошую, крутую карьеру. Линдеса доломали – непонятно, правда, на каком сотрясении доломали, кажется, было как раз пятое после хита Каспарайтиса. Тогда было очень много гробовщиков – очень больших людей, которые, может быть, плохо катались, как Ульф Самуэльсон – яркий пример. Крупный защитник, который в «Питтсбурге» в те времена играл.

Петухов: Самый очевидный и касающийся Русской пятерки пример – это Даррен Маккарти и Клод Лемье. 

Еронко: Маккарти-то хорошо катался, а уж Клод Лемье тем более хорошо катался. Это вообще другого типа люди. 

Параскун: Ты имеешь в виду именно шкафов?

Еронко: В «Колорадо» таких дуболомов не было. Там даже ребята с нижних троек – Стефан Йелль. Он хорошо играл! Майка Риччи тоже можно вспомнить, правда это уже чуть позже было, но, опять же, умевший играть хоккеист. 

Петухов: Чтобы вернуть разговор к пятерке… 

Еронко: Посмотрите, кто такой Брайан Марчмент – он прекрасную карьеру себе сделал: просто ломал людей. 

Петухов: Вспомните Александра Хованова, да? 

Еронко: Джефф Букебум, опять же. Это просто большой человек, который плохо катается, малоподвижен, но у него длинные руки – он может тебя зацепить в любой момент. Он тебя куда-нибудь привезет в бор, потому что можно было на вилы цеплять. Можно было пиджаки надевать – то есть придерживать. Можно было кого угодно куда угодно привезти. Арбитры на это не обращали внимание. Посмотрите Кубок Канады-80 – примерно такое же было. Можно было клюшками махаться. 

Петухов: Короче, это была довольно жесткая среда. 

Еронко: Она была очень специфической. Плюс помните, что была красная линия. 

Параскун: И плотность была, соответственно, больше. 

Петухов: А это как-то связано с тем, что красная линия – это то, что ты не можешь дать пас через две линии, то есть через красную и через синюю? 

Еронко: Да. 

Петухов: Получается, тебе нужно давать через одну и пит-стопы делать. 

Еронко: Дело в том, что всегда довольно большая компактность сохранялась. 

Параскун: На этом Жак Лемер и построил свою династию во многом – вот эти знаменитые капканы в средней зоне. 

Еронко: Банально в 1-2-2 играли – такой пятиугольник прессовали – и ты с диким трудом через него можешь проникнуть. «Детройт» так и не справился с ним в 1995 году, но они тогда еще не собрали до конца Русскую пятерку. Вот на следующий сезон уже пришел Ларионов и это уже была совсем другая команда. Правда, и «Нью-Джерси» на Востоке не добрался до финала. Красная линия очень сильно меняет игру. То, что делала Русская пятерка – это постоянные раскаты, оставления. Если кто-то оставляет шайбу – он идет на раскат. Если кто-то делает передачу назад, он идет на раскат. Если он делает поперечную – тоже идет на раскат. И за счет этого они преодолевали среднюю зону, и красная линия им вообще никак не мешала. И они с компактностью справлялись – им это только на руку было. Они не носились, не делали чего-то такого. Шайба всегда была быстрее игрока, и они это использовали. 

Петухов: Там особо-то и некуда носиться. 

Еронко: Классика советской школы: сделать «улитку», стянуть на себя двоих и отдать на пустое место, куда уже врывается партнер. Русская пятерка так постоянно и делала. 

Петухов: Они играли в такой специфической, но еще и жесткой среде. То есть не было такого, что все защитники смотрели на них и восхищались, и не трогали. Даже было наоборот в какие-то моменты. 

Еронко: Да нет, конечно. Но они играли не на скоростях. Но при этом объем катания был огромным. Он требуется при такой игре, по-другому нельзя. Нет такого, что ты пробежал отрезок – и выключился, встал. Ты постоянно должен быть в движении. Пусть на низкой скорости, но движение должно быть непременно большим.

Петухов: Егор, я тебе не сказал сразу: если ты будешь молчать и не перебивать, то Игорь будет всегда говорить. 

Параскун: Он очень хитро поступает, я просто заслушался. Он говорит интересно, но хитро поступает. 

Петухов: Важная часть Русской пятерки – история, а не только хоккей. Там есть биографические вещи. Мы с Егором посмотрели фильм и у нас все это свежее в памяти. И я помню, мне отец говорил, что они сбежали все.

Параскун: Да, всегда говорили про побег, но в детали я никогда не вдавался.

Еронко: Ларионов уехал на таких кабальных условиях, что там чуть ли не ⅘ его зарплаты Росинтерспорт забирал.

Петухов: Мне Дженни Фетерович рассказывала, что когда ты уезжал из СССР, у тебя забирали все, давали сто долларов. Думаю у хоккеистов так же было – спасибо, поиграл, вот твои медали и все.

Еронко: Кто-то мне рассказывал историю, как было с Константиновым. Ему в Финляндию привезли два баула с деньгами. 

Петухов: Да, фильме есть про это, но я хотел у тебя спросить – что для тебя хайлайты этой истории. Не хоккейные, а биографические.

Еронко: Ну, они-то уезжали намного раньше, чем я начал за этим следить. Мне кажется, в исторической перспективе побег Могильного повыше и значимее. Ларионов вообще по-честному уехал. Фетисов тоже. Какие тут вопросы? Козлов уезжал когда Советского союза не было.

Петухов: У Козлова другая драма – он аварию пережил. Все это – составные части истории. Когда ты понимаешь, какой это пазл – Федоров сбежал вполне по могильновской схеме. Это был побег-побег. 

Еронко: Самое яркое, но и самое неприятное воспоминание о Русской пятерке – это авария, в которой Константинов перестал существовать как хоккеист. Я помню, что заплакал, когда появились новости, что Шейн Гнайда воткнулся в дерево на лимузине, будучи накуренным.

Петухов: Про накуренного я узнал только когда книгу прочитал в прошлом году. 

Еронко: Я помню эти события хорошо – они освещались и по телевизору, и в «Спорт-Экспрессе», в новостях можно было увидеть. В том году Константинов был номинирован на Норрис Трофи, абсолютно легитимно и по делу. Это был один из лучших защитников НХЛ, бесстрашный, который мог любого похоронить, неслучайно у него прозвище было Владинатор. Он мог играть против любого, даже самого подвижного и самого техничного игрока. Мне всегда было интересно, как Федоров бы играл против Константинова, там была бы мрачная заруба. 

Параскун: Я сильно позже смотрел нарезки, и меня поражало, как Константинов, не сильно здоровый, просто убивает человека. Я помню момент, как он сделал мельницу на Лемье из «Колорадо» – тот лежит, ничего сделать не может. 

Петухов: Авария – это вообще гвоздь, на котором держится эта история. Они же шесть дней всего праздновали Кубок Стэнли. Это же случилось сразу после победы. Егор, а что для тебя самое кайфовое в истории Русской пятерки?

Параскун: Когда прочитал историю про Сергея Федорова, меня поразило, что человека прямо выкрали. Я тогда еще не читал про Могильного и эта история, как Федоров сбежал в Штаты – было сильно. 

Петухов: Про Федорова цепляет, потому что, прикиньте, насколько им интересен был хоккей, что они думали так – мы выберем человека на драфте. Можно же было сделать, как на Диком Западе – кто его привезет, за того он и будет играть. Но «Детройт» его драфтанул, начал выманивать, они ездили за ним 2-3 раза.

Параскун: Крутая история из фильма, где генменеджер Девеллано говорит про Федорова: «Мы понимали, что это один из самых талантливых игроков драфта, но в то же время у меня в голове сидит – мы можем взять классного канадского паренька».

Петухов: Вот я к тому, что прикиньте, насколько им был интересен хоккей – они за игроком поехали в другую страну, через барьер. Вот КГБшник приходит к тебе и стреляет – и он же прав по идее. 

Еронко: Почему Русская пятерка вообще появилась в «Детройте». Пришел Майк Илич, посмотрел на все это и сказал – что вы ***ней занимаетесь, давайте нормальную команду построим. Поменяли все руководство и была четкая стратегия: видите, приезжают словаки и чехи, крутые игроки, давайте тоже займемся европейскими игроками. Занялись – вот результат. 

Параскун: Русская пятерка – это как Манибол, только вместо циферок ты сделал ставку на то, что вытащишь этого русского таланта из страшного Советского союза.

Петухов: В контексте генменеджерских решений в КХЛ ситуация, при которой люди делают выбор в 4 раунде драфта, планируя, что через несколько лет они выкрадут игрока и привезут его – это вообще очень круто. 

И еще, Игорь сказал про Илича. А это же человек, который в Детройте продавал пиццу. Он заработал денег у себя в городе. 

Еронко: Он же начал с какой-то лавки – это так и нужно назвать. Которая выросла в одну из крупнейших сетей. Американская мечта.

Петухов: Понятно, что это не столько про Русскую пятерку, а про «Детройт» и про НХЛ, про то, как они там строят команды. Но Русская пятерка – часть этой истории: человек продавал пиццу, разбогател, взял команду в своем городе, начал ее строить по-человечески, и такой – ребята, давайте терпеть. Там же Девеллано говорил – дайте мне 9 лет. А выиграл только на 15 год. Представьте – 15 лет шел к кубку! Мне кажется даже Галицкий бы не выдержал.

Еронко: Любопытная же деталь, что в 1995-м «Детройт» вышел в финал без пятого русского. Только на следующий год пришел Ларионов – и на самом деле, идейным вдохновителем Русской пятерки был он. Ларионов подал эту идею Боумэну – давай попробуешь? Ну давай. Он их выпустил, они провели две минуты в чужой зоне, потом еще раз – и Русская пятерка начала существовать. 

У Боумэна такого плана изначально не было, и у менеджмента такого плана не было. Игроки, скооперировавшись, сделали так, что мы получили яркое воспоминание. 

Петухов: А теперь давайте поговорим про хоккей. Это тема меня разрывает. Ладно, на ЧМ-2019 мы видели Кучерова и Гусева, нам казалось, что это какая-то вершина. Но когда я вижу, как Ларионов в средней зоне не видит варианта для паса, делает улитку и заходит на второй круг, чтобы освежить атаку... Сама установка, что ты не всегда должен бежать только вперед, ты можешь двигаться во все стороны – вот это меня впечатляет. Это совсем другая база.

Еронко: Мало того – пошел на раскат Ларионов, защитник, видя, что Ларионов смещается в сторону борта, врывается в эту зону, потому что он знает, что за Ларионовым уйдет игрок и там будет свободная зона. Он в нее врывается, скидка за спину и выход 3-в-3, а это опасная ситуация. Так они и играли. Дорожили шайбой, в принципе не вбрасывали. Козлов рассказывал, что на него смотрели дикими глазами – ты что не вбрасываешь-то? 

Параскун: И для защитников это дико было – видно как игроки теряются, когда они делали все эти развороты и оставления, раскаты. Люди привыкли вминать в борты, а тут человек неожиданно действует. 

Еронко: На твоей гифке видно, как защитники откатываются, потому что не знают, что делать. Они думают – сейчас будет вброс, откатываются, чтобы быть первыми в единоборстве. Там все обладали достаточным уровнем мастерства, чтобы обыграть один-в-один. И вообще вариантов не остается.

Петухов: А вот давайте про уровень мастерства. Там же смысл не только в том, что это советские установки. Это все равно суперисполнители своего времени, супермашины. Это была не просто советская пятерка. Вот давайте про Фетисова, потому что для молодого поколения это человек с перекачанным лицом и спорными высказываниями. Но это что правда, что он – один из лучших защитников в истории хоккея?

Еронко: Безусловно. Я скажу, что, наверное, лучший в российской истории. Это точно. К тому моменту, когда он пришел в «Детройт», он был очень медленным. Но голова там на невероятном уровне работает и видение площадки тоже феноменальное, ему это совершенно не мешало. 

Петухов: Вот пока ты говоришь, я в голове прокручиваю – кого бы назвать из современных хоккеистов, чтобы было понятно, что мы имеем в виду. 

Еронко: Фетисов был универсальным защитником. Он успевал в оба конца площадки, часто подключался, отрабатывал на все 60 метров.

Петухов: А вот мы сейчас не Хедмана ли описываем?

Еронко: Да, что-то похожее. Единственное – Фетисов был поярче.

Петухов: Точно. Вот смотрел КК-87 и Фетисов как раз был поактивнее. Его на площадке было больше, чем Хедмана. Дьявол на льду.

Еронко: Хедман порой может быть незаметным. Это прекрасно, никаких проблем. Но Фетисов был заметен всегда. Его катание само по себе обращало на себя внимание.

Параскун: Хедман с энергетикой Радулова.

Еронко: Вот что-то такое может быть. 

Петухов: Да, про Фетисова же есть истории, что он вообще был дядькой – и в раздевалке рулил. Он был просто крутым. А вот про Козлова? У меня нет четкого представления. Получается классической русской формации – рукастый, хитрый.

Еронко: Я скажу, что Козлов был оснащен не хуже Дацюка. Если прийти на тренировку «Авангарда» – Слава до сих пор может такое!

Параскун: А это же про Козлова история – есть видео где он обкрадывает Ягра и забивает. А через несколько лет Дацюк повторил это.

Петухов: Не в обиду Дацюку – но разве у нас Козлов не считается более техничным игроком, чем Дацюк?

Еронко: Ну, если мы считаем Дацюка волшебником, сложно сказать, что Козлов более волшебник. Он изначально очень одаренный, но не реализовал свой талант до конца, из-за аварии. Он вообще любил быть в тени.  

Параскун: Козлов играл в «Атланте», воспитывал Ковальчука и у него в более поздней версии игры НХЛ был какой-то нереальный рейтинг. 

Еронко: 87 или что-то такое. У него был крутой сезон, он набрал более 70 очков. 

Параскун: Я решил взять «Атланту», смотрю, кто там вообще есть и думаю – о, ни фига, огромный рейтинг, суперзвезда какая-то. А потом дошло, что это тот самый Козлов из Русской пятерки.

Петухов: А давайте сыграем в эту игру. Кто современный аналог Козлова?

Еронко: Козлов был универсал, в защите хорошо играл.

Параскун: Марк Стоун не дотягивает по крутости атакующих навыков. 

Еронко: Ну, что-то типа смеси Королева с Могильным. Хосса – что-то похожее. В какой-то мере Маршанд, но без плевков и лизаний шлемов. 

Петухов: Это Маршанд техничный как Кросби.

Еронко: Пусть будет как Пастрняк. 

Петухов: Про Черри штука – он же по факту говорит. Ты сыграл – он говорит «круто!», плохо сыграл – говорит «плохо». 

Еронко: Про Зайцева, по-моему, он ни разу хорошо не сказал.

Никита  Зайцев – это отдельная тема. Я просто сколько за Черри смотрю – когда он говорит хорошее, внимание особо не обращают на него. А вот унизил – это да. Давайте соберем пост величия Ларионова. Аналогов, как я понимаю, нет? Просто можно сказать – Дацюк, но Дацюк же вообще другой!

Еронко: Вообще другой. 

Петухов: Тогда в описательную часть ударимся. Я ищу гол или передачу – не могу нигде найти. Момент, когда ему летит шайба, а он ее принимает внешней стороной крюка, в касание отправляет за спину и нападающий выходит 1 на 1 и забивает. 

Параскун: У меня в голове другой момент отложился – когда Ларионов укладывает защитника, перебрасывает шайбу через него и забивает. 

Еронко: Я все пытаюсь хоть с кем-то аналогию найти, но у меня нет вариантов. Во-первых, это классический европейский центральный, которых не так много в природе осталось. В НХЛ все равно переучивают – делают доминирующих центров, которые больше берут на себя, меньше управляют игрой, хотя темпом сейчас центры управлять умеют. 

Параскун: Может, Бэкстрема возьмем и добавим кого-нибудь?

Петухов: Я про Бэкстрема думаю, но смысл в том, что у Бэкстрема нет того, что делает Ларионова Ларионовым. Мы просто так берем, если европейский центр – сразу Бэкстрем, но он играет от броска, от длинной передачи, то есть диспетчер, который видит далеко. А здесь же про управление игрой и движением – ты где-то остановился, придержал, где-то запустил партнера, чтобы он тебе отдал. 

Еронко: Должен быть сверхинтеллектуальный центральный, которых подобного плана в лиге и нет. Я могу вспомнить только Марка Савара из «Бостона». 

Петухов: Да ну кто его знает. 

Еронко: Ну вот он просто классический диспетчер. Адам Оутс похож! В какой-то мере – Пэт Лафонтен, но его тоже вряд ли кто помнит. 

Петухов: Я говорил в предыдущем выпуске про Русскую пятерку, что это последний яркий акт жизни советского хоккея, потому что Кучеров-Гусев может и отголоски, но Русская пятерка – это же советский хоккей перебрался в Америку, устроил бой и победил. Федоров – это образ супергероя хоккейного, сильный и невероятным мышлением. Ларионов – это мышление без яркой физической силы. 

Еронко: Да, он уже в 96-м был достаточно медленным, а дальше то становилось только хуже. И тем не менее, доиграл до 43 лет и мог вывезти любой момент.

Параскун: И при этом был очень крут на вбрасываниях – его же Боумэн выпускал в важные моменты игры. 

Еронко: Потому что он понимал, в какой момент ты можешь чисто выиграть вбрасывание, когда тебе важно оставить шайбу под собой, потому что к тебе приедет крайний и заберет ее, и в какой момент тебе правильнее проиграть вбрасывание. 

Петухов: У меня есть ощущение, что Ларионову сейчас очень неинтересно смотреть хоккей. Федоров вот другой, он все же больше на инстинктах играл, у него нет такого понимания процесса игры. Я когда вижу, как «Торонто» играет сейчас, то понимаю, что Ларионов, с его отношением, как он сам играл в хоккей – ему это все кажется очень примитивным. Думаю, он прям страдает в какие-то моменты. 

Еронко: Я думаю, Ларионову сейчас хотя бы нравится смотреть хоккей. По сравнению с тем, что было еще пять лет назад в НХЛ сейчас играют более горизонтально, и это ближе к тому, во что играл Ларионов с партнерами, чем к канадскому хоккею. 

Петухов: У меня есть вопрос про Русскую пятерку – они же проиграли в своем первом сезоне вместе? 

Еронко: Да, в финале конференции «Колорадо», который как раз выменял Патрика Руа – лучшего вратаря мира на тот момент. Там была сумасшедшая команда – Каменский, Форсберг, Лемье, Дедмарш, Сакик, Янг, Озолиньш и Фут. 

Петухов: То есть они выиграли в тот сезон, когда ее растянули. В фильме это подается так – ценности Русской пятерки попытались перенести всем остальным. И команда стала играть больше комбинационно. 

Еронко: Это слишком красивая история, хотя мы можем вспомнить победный гол в финале в исполнении Даррена Маккарти, который никогда такого не делал. Действительно, «Детройт» пытался играть комбинационно, но это шло от тренера. Боумэн же объяснял: «я не хотел, чтобы моих ребят изучили, и чтобы у меня были варианты на любые случаи жизни». Он не раз в плей-офф так делал – если проигрывают, то он выпускает русскую пятерку вместе. Все звенья пересобрали и это тоже работало.

Параскун: Это прообраз «миксера», которым Джоэль Кенневилль «Чикаго» приводил к кубкам. Постоянная тасовка, а когда очень сильно горит – появляется связка Тейвс-Кейн. 

Еронко: В плей-офф-97 было 16 матчей, когда кто-то из Русской пятерки набирал хотя бы одно очко. Все эти 16 матчей они выиграли. 4 матча, когда очков не набирали – все проиграли. 

Петухов: Я сегодня смотрел «Торонто» и понял, какую игру хочу посмотреть. Мы водили хороводы вокруг сборной России на чемпионате мира, потому что она временами играла в хоккей, у которого больше двух вариантов продолжения. Я конечно считаю Мэттьюса и Марнера великими, но это люди, которые работают двухходовками. Есть Нюландер, который несет большее количество решений, но он, когда шайбу отдает – ему ее не возвращают. Есть люди, которые играют в хоккей, который может сравнится с русской пятеркой? 

Еронко: Панарин и Кэйн. Вот это то, что делала сборная СССР всегда. 

Петухов: То есть ты Панарин-Бучневич имеешь ввиду? 

Еронко: Ну я надеюсь, что Буча сможет добавить и покажет школу «Северстали». У Панарина в «Коламбусе» не с кем было обыграться – Эткинсону шайбу отдашь, он же ее не вернет. 

Параскун: Есть две супертройки – звено Бержерона, они по-другому играют. И есть тройка Маккиннона, но Маккиннон больше атлет и полагается на свою физическую мощь. 

Петухов: А Малкин и Кросби? Ну не сейчас, а раньше, когда они вместе играли, это было похоже на эстетский хоккей. 

Еронко: В 2009-м их нередко ставили вместе – это всегда было интересно. 

Параскун: Один из матчей последнего чемпионского сезона «Питтсбурга» – у них была супербригада большинства – и они держали шайбу в зоне все две минуты. 

Еронко: Стоит вспомнить еще Зеттерберг-Дацюк. А в защите были Рафалски и Лидстрем. Они очень симпатично играли. И,конечно, братьев Сединов стоит вспоминать – сколько они скрестных движений делали.  

Петухов: Мы потеряли это и так не сыграем? Красную линию отменили – теперь можно вперед бежать просто. Теперь никто не дает передачи назад. 

Еронко: Когда у нас весь состав будет из ребят вроде Кучерова, Гусева и Кузнецова, да даже Овечкин может так играть – его просто нужно из рамок убрать и заставить играть по другому, но это за два дня не сделаешь. Ковальчук тоже стал игроком-функцией уже в НХЛ. Капризов тот же уедет – он может быть прекрасным диспетчером и играть в бесконечный контроль шайбы. 

Петухов:  И защитник подходящий же нужен. 

Еронко: Обязательно, типа Сергачева. 

Петухов: Но Сергачев – это одна фамилия. Проворов – совсем другой. 

Еронко: У нас Романов растет – игрок похожего формата. Журавлев из  «Ак Барса» – тоже подходит.

Петухов: И нужен человек, который будет мыслить на скамейке. 

Еронко: Да, нужен тренер, который будет поддерживать такой техничный хоккей. Если к технарям поставить условного Билялетдинова, что получится? 

Петухов: Мне кажется, не проблема так играть базово. Захаркин тот же умеет так играть. Мы в целом не очень контролируем развитие хоккеиста – если ты родился таким, то молодец. А если нет, то мы тебе ничем не поможем. У нас нет тренера – системе не надо, чтобы мы так играли. Русская пятерка она же про что – системе нужна была такая игра, Тихонов говорил – мы будем играть в суперхоккей и победим так. Есть нам, на что надеяться? 

Еронко: Безусловно. У Кудашова разве люди не играли? Воробьев бы в то же самое играл. Тренеры найдутся. Конечно, мы видим перекос в КХЛ из-за уменьшения площадок. В следующем году ЧМ – там старые коробки на 30 м, что будет в 2022-м – я пока не знаю, с олимпийским катком пока не понятно. 28 метров вполне хватает, чтобы играть агрессивно. 

Петухов: Мы в 2022-м можем увидеть такое? 

Еронко: Да, можем. Но в составах НХЛ. 

Слушайте нас на всех платформах:

• Apple Podcasts (iTunes)

• Google Podcasts

• Общая ссылка для Android

• Яндекс Музыка

• Castbox

• ВКонтакте

• RSS-поток

• YouTube

• Скачать файл

«Русскую пятерку» спродюсировала русская американка. Жила рядом с Черенковым, играла в футбол со звездами «Детройта»

Русская пятерка – наше великое наследие. История, которую мы обязаны помнить

Фото: Gettyimages.ru/Jeff Vinnick /Allsport, Glenn Cratty/Allsport, Al Bello/Allsport, Jim McIsaac; therussianfive.com