В НХЛ нет трансферов за деньги. А когда-то за Гретцки и Линдроса платили по 15 млн долларов
Это как если бы сейчас за Джека Хьюза отдали 130 млн.
На фоне современного футбола, где трансферные суммы постоянно растут, в НХЛ вообще не тратят денег на переходы – за исключением выплат европейским клубам за молодых проспектов.
Коллективное соглашение лиги еще в 2005-м запретило использовать компенсации при трансферах – новые реалии НХЛ не допускали лазеек для богатых команд, которые могли бы закидывать более бедные деньгами.
Новый договор 2013 года подтвердил эту норму.
Даже в «старой» НХЛ – до 2005-го – денежные компенсации использовались крайне редко. Лига уже тогда почти отказалась от таких сделок.
В ранней истории привычные нам по футболу трансферы происходили чаще, чем обмены «игрок на игрок» (пиков драфта тогда еще не было). Например, в сезоне-1926/27 клубы за весь сезон провели 18 обменов: 11 из них прошли по формуле «игрок на деньги», еще в одном деньги были частью компенсации.
Только звезд обменивали редко и не от хорошей жизни: клубы ранней НХЛ и так были финансово нестабильны, а тут еще многих добила Великая Депрессия. Как, например, «Оттаву», которая в 1930-м начала экстренную распродажу: легендарного защитника Кинга Клэнси, в честь которого назвали один из трофеев НХЛ, продали в «Торонто» за 35 тысяч долларов, столько же получили от «Филадельфии» за трансфер уже двух игроков. Для понимания: национальный герой Америки бейсболист Бэйб Рут получал 80 тысяч в год – и это было очень, очень много.
В послевоенной НХЛ обмены за деньги стали использовать значительно реже, хотя некоторых заметных игроков приобрели именно за наличку. Например, «Торонто» купил свою будущую легенду вратаря Турка Броду у «Детройта» за 8 тысяч долларов – эта сделка считается одной из худших в истории для «Ред Уингс».
После расширения лиги деньги использовали в мелких трейдах игроков фарм-клубов, перекупали низкие пики драфта (обычно не выше 7-го раунда) и торговались с параллельно существующей ВХА. Хотя обменов между двумя лигами было мало и точные суммы, задействованные в сделках, до сих пор неизвестны.
Отношение лиги к обменам за деньги резко изменили два человека. Первого звали Питер Поклингтон, и к лету 1988-го он владел самой успешной франшизой 80-х – «Эдмонтоном» – с лучшим игроком мира и большими финансовыми проблемами в собственном бизнесе. Да еще и контракт Гретцки заканчивался летом 1989-го. Уэйн говорил, что рассматривал вариант только с «Ойлерс», но на тот момент богатые «Детройт», «Рейнджерс» или «Лос-Анджелес» вмиг могли перебить их предложение.
Автобиография Поклингтона называется «Я бы обменял его еще раз» – владелец неоднократно защищал ту сделку. Но на тот момент его не понял никто – продажу Гретцки обсуждали даже в канадском парламенте. Обмен, который владельцы «Эдмонтона» и «Лос-Анджелеса» обговаривали в секрете от своих генменеджеров, принес клубу драфт-пики и игроков, а также 15 млн долларов, и избавил Поклингтона от необходимости платить Гретцки еще 20 млн, на которые он подписался в «Кингс».
Второй человек – Эрик Линдрос. История с обменом Эрика достаточно известна и проста: безнадежный «Квебек» получил первый пик драфта-1991. Линдрос предупреждал, что не пойдет в эту команду, но упрямые «Нордикс» все равно выбрали его. Эрик фактически устроил забастовку – в те золотые годы игроки еще могли поднимать бучу.
Интереснее, конечно же, компенсация, которую «Квебек» получил за обмен Линдроса, а она была потрясающей. Менеджеры «Нордикс» продали игрока одновременно в «Филадельфию» и «Рейнджерс» – и с обоих стрясли полцарства. Судьбу сделки решал независимый арбитр, который присудил победу «Флайерс» – за Линдроса отдали сумасшедшую компенсацию: сразу 5 игроков (среди которых были Петер Форсберг и Майк Риччи), первый выбор драфта «Филадельфии» и 15 млн долларов – на тот момент эти почти две платежки «летчиков» («Рейнджерс» предлагали и вовсе 20 млн).
Просто представьте себе обмен Джека Хьюза в условный «Бостон» на Раска, Пастрняка, Крюга, Койла, парочку драфт-пиков и еще 130 млн долларов – таким был трейд Линдроса в тот момент. После этого лига ввела условный «потолок» для подобных ситуаций – клубы не могли задействовать в обмене больше 5 млн долларов. НХЛ блокировала такие попытки в дальнейшем: например, в 1999-м «Рейнджерс» хотели выкупить Жигмунда Палффи только за деньги – лига наложила вето на обмен.
При этом задействовать деньги как одну из частей компенсации все-таки было разрешено. В начале нулевых этим дважды воспользовался «Питтсбург». Обмен Яромира Ягра печально известен тем, что «пингвины» получили за главную суперзвезду лиги на тот момент трех непонятных игроков, которые суммарно провели за команду 143 матча в НХЛ. Но «Питтсбург» получил и кое-что еще – 4,9 млн долларов, которые были очень нужны команде в ужасном финансовом положении. Эти деньги в итоге пошли на покупку земли для нынешней арены.
Чуть позже «Питтсбург» сэкономил на обмене Алексея Ковалева, который захотел вдвое увеличить свою зарплату (4,6 млн). Только Марио Лемье – одновременно и его партнер, и владелец команды – не мог позволить такие траты в полунищем клубе. Генменеджер «Питтсбурга» Крэйг Патрик обменял Ковалева и еще трех игроков в «Рейнджерс» на четырех игроков, сэкономив на их зарплате 5 млн долларов и получив еще 4 млн сверху.
Иногда деньги фигурировали в обменах в виде «будущей компенсации». Например, как один доллар – и в НХЛ зафиксировано два случая, когда игроков продавали за такую сумму – и ничего больше.
Конечно, самый известный обмен на доллар – Криса Дрэйпера в «Детройт». Будущий член легендарной Grind Line тогда играл в «Виннипеге», который был на грани переезда и трясся над каждым центом. При этом Дрэйпс считался слишком дорогим, чтобы сидеть в АХЛ, а для НХЛ, как тогда думало руководство «Джетс», он не годился (а ведь и в систему «Детройта» его звали только для усиления фарма в Адирондаке). Но вышло так, что «Ред Уингс» за доллар получили одного из главных оборонительных форвардов в своей истории, который на чемпионском параде команды вернул этот доллар владельцу команды Майку Иличу.
Тот обмен со стороны «Джетс» еще можно было оправдать – мало ли таких чекеров в каждой команде. Зато сложнее понять, о чем думало руководство «Баффало», меняя Рэя Шеппарда в «Рейнджерс». Пусть форвард пропустил половину сезона-1990/91 из-за травмы – за два года до этого он выдал сезон с 38 шайбами, и все равно ушел по цене вечерней газеты. Правда, «Рейнджерс» не получили от него больше, чем один неплохой год – форвард перешел в «Детройт», где и провел прайм своей карьеры.
Даже после запрета трансферов на деньги небольшие лазейки в коллективном соглашении остались. Например, при обмене клуб может удержать до половины зарплаты у себя. Это помогает одним впихнуть зарплату игрока под невысокий потолок, а другим – сэкономить деньги.
Еще один способ – оформление сделок уже после выплаты подписного бонуса. Как известно, в НХЛ – это не премия за игру, а часть зарплаты, которая единовременно выплачивается 1 июля (например, в контракте Джона Тавареса 71 млн из 77 – подписные бонусы).
Так летом 2016-го прижимистая «Оттава» провела обмен Дерика Брассара уже после того, как 1 июля «Рейнджерс» выплатили 2 млн подписного бонуса. Более свежая история связана с обменом MVP плей-офф Райана О’Райлли: сравнительно невысокая цена на него объяснялась в том числе и тем, что «Блюз» согласились выплатить 7,5 млн подписного бонуса форварда.
Вряд ли НХЛ придет к введению трансферов за деньги – даже в футболе стали чаще использовать игроков как частичную или полную оплату, понимая, что мешок с наличкой на поле не выйдет. Осталось лишь, чтобы об «обменах на денежную компенсацию» забыли и в КХЛ.
Чтобы подписать контракт с Федоровым, владельцу «Детройта» однажды пришлось занимать деньги
Самый простой гид по контрактам в НХЛ
Фото: Gettyimages.ru/Bruce Bennett, Bob Stowell, Jamie Squire/ALLSPORT, Glenn Cratty /Allsport; en.wikipedia.org
А при условии, что краеугольным камнем НХЛ как бы считается, что все клубы должны иметь относительное равные возможности, на создание очевидных преимуществ для богатых буратин вряд ли пойдут.