У игрока НХЛ нашли рак. Но он все равно собирается играть
Брайан Бойл будет бороться.
Что случилось?
Нападающий «Нью-Джерси» Брайан Бойл не приехал в тренировочный лагерь команды «по личным обстоятельствам», которые тщательно скрывались. Но накануне клуб и игрок сделали официальное заявление: у Бойла обнаружен хронический миелоидный лейкоз (ХМЛ). Болезнь удалось выявить на ранней стадии развития, когда она поддается лечению. Этот вид лейкоза, как и большинство других, не имеет особой симптоматики: у хоккеиста его обнаружили при обычном анализе крови.
Врач «Нью-Джерси» Майкл Фарбер считает, что болезнь можно победить медикаментозно, не прибегая к химиотерапии и другим токсичным методам лечения. Сам Бойл уверен, что сможет сыграть в матче-открытии сезона против «Колорадо»: «Я рассчитываю восстановиться и скоро выйти на лед. Надеюсь, что сезон будет идти как обычно, без каких-либо затруднений».
Поддержку Бойлу в социальных сетях уже публично высказали многие игроки НХЛ – в том числе бывшие партнеры по «Тампе» Никита Кучеров, Джонатан Друэн и Стивен Стэмкос, а также Нэтан Маккиннон и Джейсон Демерс. Клубы, в том числе и московский «Спартак», тоже присоединились к пожеланиям скорейшего выздоровления.
Разве возможно играть в хоккей с онкозаболеванием?
Такой прецедент был в лиге ровно 10 лет назад – у нападающего «Торонто» Джейсона Блэйка. Ему был поставлен такой же диагноз на ранней его стадии. Блэйк чувствовал усталость, но списывал это на смену команды и непривычные условия. О своей болезни он узнал в день предсезонного матча с «Баффало», в котором должен был выйти на лед – и он вышел на лед. «Быть на льду рядом с парнями – вот что могло спасти меня», – рассказал сам Блэйк.
Новость стала большим потрясением для психики форварда. Блэйк рассказывал, что осознал всю тяжесть положения только в госпитале, куда он приехал для процедур. Его сопровождали жена и клубный доктор Ной Форман. В больнице нападающий просто опустился на колени и в оцепенении начал дрожать, постоянно спрашивая Формана: «Что происходит, доктор? Что мы делаем?». Примерно в таком же состоянии находилась и жена Блэйка.
Как признался сам хоккеист, ему очень помогла поддержка от семьи и всех игроков НХЛ. Хоть форвард по понятным причинам не мог повторить сезон с 40 голами, предшествующий заболеванию, даже в ходе интенсивного лечения он набрал 52 очка и получил «Мастертон Трофи». Еще через год Блэйк набрал 60 очков и поехал на чемпионат мира играть за США, хотя он мог спокойно отказаться и продолжать восстанавливаться. Сейчас, в 2017-м, Блэйк чувствует свое братство с Бойлом, даже несмотря на то, что они толком и не знакомы.
Семья Бойла уже сталкивалась с раком
Три года назад Бойл на сайте ESPN рассказал о том, как борьбу с раком вел его отец – и смог перебороть смертельную болезнь
«Обычно, когда речь заходит об онкологических болезнях, люди не хотят их обсуждать. К сожалению, эти истории редко имеют хэппи-энд. Но есть и бесстрашные люди, которые не побоялись вступить в схватку с болезнью. И зачастую они выигрывают.
Мой папа Артур был крепким и сильным мужчиной. Он мог легко играть в любой вид спорта. Для меня он был футболистом, который мог отдать пас в миллион метров. Когда он играл в гольф, он посылал мячик дальше всех. Он всегда побеждал при игре в «козла». И он мог играть в хоккей лучше, чем кто-либо из нас.
И внезапно его самочувствие резко ухудшилось. Он значительно похудел и сильно ослаб. Несколько месяцев мы пытались выяснить, что с ним не так, но не знали, что происходит. В итоге папе поставили диагноз «рак» – это была клеточная карцинома – рак почки. Это была ужасная новость для всей нашей семьи: я был седьмым ребенком из 13 детей, мне было всего 14 лет, а самому младшему из моих братьев – два года.
К счастью, рак был локализован только в почке и не распространился на поджелудочную железу или печень. Отец был успешно прооперирован, но спустя восемь месяцев болезнь вернулась – на этот раз в легкое. Если этот вид рака дает метастазы, то это смертный приговор. Но даже это не было самым страшным: мой отец – сильнейший человек, которого я только знал – думал, что все кончено. Тогда я был десятиклассником и пытался как-то переключиться от этого, полностью сосредоточившись на учебе.
Когда врачи установили, что у него осталось всего лишь несколько месяцев жизни, мой дядя Кевин и близкий друг семьи Роб Гриффин убедили его отправиться на «духовное очищение». Втроем они отправились в Меджугорье, горное село в Боснии и Герцеговине, что считается святым местом. Когда мой отец вернулся домой, он прошел дополнительное обследование, чтобы просканировать легкое. Там врачи установили, что рак полностью исчез. Это было почти 15 лет назад. Все время после этого путешествия он остается абсолютно здоровым.
После Меджугорья отец и его друзья вернулись другими людьми. Мы верим, что сила молитвы восстановила и укрепила его веру, и именно это исцелило его. Это было особенное чувство для него и всей нашей семьи. На нас снизошло благословение, настоящее чудо. Мы очень дружная семья, и история борьбы и исцеления папы еще сильнее укрепила нашу веру. Вот почему для меня очень много значит то, что делает НХЛ для борьбы с раком.
Игроки очень зависят от привычек. Мы суеверны и не хотим менять ежедневную рутину. Казалось бы, когда тренеры надевают розовые галстуки, а игроки наматывают на клюшку розовую ленту – это такая мелочь, но для большинства парней не так-то просто отойти от своих ритуалов. И это прекрасно – наблюдать, как много игроков вносят свою лепту в это великое дело даже такими незначительными способами.
При вбрасывании кажется, что в мире нет ничего важнее хоккея. Но все отходит на второй план по сравнению с людьми, борющимися с раком. Все игроки понимают это и хотят оказать как можно больше поддержки.
Я знаю это».
Фото: twitter.com/BriBrows22; REUTERS/Dan Hamilton-USA TODAY Sports; Gettyimages.ru/Dave Sandford
