Максим Соколов: «Шансов работать в СКА у меня пока нет»

— Максим, в этом году вы решили повесить коньки на гвоздь. Насколько тяжело далось такое решение?

— В принципе, когда ты играешь в таком возрасте, все зависит от каждого сезона конкретно. Допустим, если бы СКА выиграл Кубок Гагарина, когда я там выступал, я бы, наверное, сразу повесил конька на гвоздь. Но Питер не достиг по­ставленной цели.

Помимо «Атланта» ко мне был еще интерес со стороны одного клуба КХЛ, но буквально на флажке я принял решение переехать в Мытищи.

С подмосковной командой заключил контракт пока на год. Для начала надо просто понять, насколько устроит моя работа.

— Не каждый игрок по окончании карьеры становится тренером. Вы в себе эту жилку чувствовали?

— Да. Причем без сомнения. Где бы я ни играл, особенно последние сезоны, мне везде говорили о том, что я уже практически готовый тренер. По моему отношению к хоккею, к игрокам, в целом к труду.

— Тренер ведь еще должен быть психологом.

— Естественно. В том числе. Но мой жизненный опыт и мое образование позволяют мне чувствовать себя таковым.

— У вас ведь была возможность работать в фарме СКА «ВМФ-Карелия». Почему не согласились?

— Я очень скучаю по Питеру, по своей семье. Но «моряки» сейчас базируются в Карелии. Практически то же самое расстояние, что и до Москвы. И потом, понимаете, драйв, который появляется на играх, очень помогает оставаться в хоккее. В принципе, когда находишься на скамейке, возникают очень похожие эмоции — переживаешь вместе со своими партнерами. На уровне ВХЛ этого, конечно, меньше из-за качества игр. Есть там матчи и хорошие, зрелищные, но их не так много.

— А в основную команду СКА вас не приглашали?

— Нет. Речи об этом не было. Там работают иностранцы. Шансов работать в СКА у меня пока нет.

— Вы воспитанник СКА. Если бы работали в этой команде, было бы символично…

— Думаю, что для всех будет положительным и важным бонусом то, когда в клубе, скажем так, на разных этажах работают свои воспитанники, свои люди. Но в СКА, к сожалению, не всегда так бывает.