Сергей Николаев: «Вратарям может высказывать только человек, который сам в воротах играл»

Бывший голкипер «Ак Барса» Сергей Николаев рассказал об интересных моментах карьеры.

— Три года отсидки на лавке — самый тяжелый момент карьеры?

— Самый тяжелый момент — когда я уходил из Ярославля. Это 1993 год. Уходил в никуда из-за конфликта со своим тезкой тренером Сергеем Николаевым.

— Странно, когда Сергей Николаев не может найти общего языка с Сергеем Николаевым.

— Он предложил посидеть в запасе, чтобы через два-три года я стал основным вратарем. А я был молод и не мог ждать, хотелось играть сейчас же основным вратарем, тем более что на тот момент меня уже и в первую сборную приглашали. Но Сергей Алексеевич рассудил, что шанса мне можно не давать. Произошел конфликт — и я ушел из команды. У меня был маленький ребенок на руках, ни копейки денег за душой.

— Из Ярославля вы поехали в «Химик», но отыграли там совсем мало. По какой причине вас оттуда убрали?

— Мы поехали в Швейцарию на предсезонный турнир и нам сказали: выиграете турнир — получите столько-то денег. Сейчас уже не помню, сколько точно. Долларов триста. Выиграли, но нам ничего не дали. И ребята говорят: «Давайте соберемся и скажем тренерам». Было собрание, я как один из самых старших взял слово, меня ребята поддерживали. По итогам собрания я просто перестал играть. Так мне пытались показать, что против руководства идти не надо.

— В Уфе вы с Николаевым снова работали. Доставалось вам?

— Да нет. Он вратарей никогда не трогал — чтобы не сбивать настрой. Только однажды сорвался. Я играл за Уфу: мы выигрывали на предсезонном турнире у «Магнитки» 3:1, а закончили 3:3. Уфа тогда была командой притязаний уровня «попасть в плей-офф», а «Металлург» был признанный лидер. Сеич зашел в раздевалку: «Про вратарей я, как известно, никогда не говорю. Но про тебя скажу!» И понеслась.

— Когда люди, которые никогда не играли в воротах, начинают вмешиваться в работу, сильно мешает?

— Немногие от этого воздерживаются. Постников, допустим. Мы с ним работали месяц или два только. Вот он очень сильно вмешивался. Я не слушал его даже. Говорил: «Да, да», — но делал все по-своему. Вратарям может высказывать только человек, который сам в воротах играл. Вот какой заслуженный человек Цыгуров — но когда он вмешивался в работу вратарей, то иногда давал такие советы... По-вратарски непрофессиональные, что ли. И однажды у меня что-то совсем не получалось в играх — и я просто попросил Цыгурова, чтобы меня не трогали. Да, я в команде, но готовлюсь сам, меня никто не грузит разговорами, претензиями, советами. Я же сам вижу, когда я хорошо играю, когда плохо. И Цыгуров меня понял. Он даже тренеру по вратарям сказал: «Не трогай его». И это дало результат: мы выиграли Кубок европейских чемпионов. Конечно, если бы я не дал этот результат, меня бы казнили.

— Близки были к плахе?

— В финале мы после первого периода проигрывали «МОДО» 0:3, но сравняли, выстояли, хотя половину третьего периода играли в меньшинстве. И в овертайме игрок соперника перешел синюю линию, бросил, и я не успел отбить ее блином. Услышал за спиной звон. У меня похолодело все внутри. Я посмотрел на судью. И тут слышу за спиной второй звон.

— Ничего себе!

— Я понял, что гола нет, как-то отбились, отшвырнули шайбу. И в следующей атаке мы забили и стали обладателями Кубка европейских чемпионов. Я после игры давай повтор смотреть: шайба попала в перекладину, отскочила в линию, от линии — в штангу и выскочила в поле. Жуть! Если бы пропустил — мне она всю жизнь снилась бы», – цитирует Николаева «Горячий лед».