Михаил Галиновский: «Игроки в КХЛ сейчас получают суперконтракты, а судьи должны думать о куске хлеба – это неправильно»

Известный в прошлом судья, ныне – инспектор КХЛ Михаил Галиновский оценил уровень судейства в лиге.

– Вы долгое время сами судили, теперь работаете инспектором в КХЛ. В какую сторону в последнее время меняется уровень судейства российских чемпионатов?

– Я вам скажу, что во все времена – и когда я судил на линии, и когда главным – много хороших судей в нашем чемпионате не было. Два- три, ну четыре от силы. Суперрефери, которые могли работать на любых матчах, например, ЦСКА – «Спартак» в Лужниках. Сейчас – то же самое. Есть шесть-восемь арбитров в КХЛ, которым можно поручить любую встречу. Остальные уступают: кто чуть-чуть, кто — побольше.

Я лично считаю, что, когда матчи в хоккее стали обслуживать два главных судьи, работать стало намного проще, легче физически. Повысилось и качество судейства. Меньше стало пропусков удалений, уровень растет.

– И теперь судьи, по крайней мере те, кто работает в КХЛ – профи. А вы считались любителем и вынуждены были совмещать хоккей с работой...

– Да, я работал всю жизнь… Но и сейчас в КХЛ всего четыре профессиональных арбитра, которые работают на контракте. Остальные любители, трудятся по договору. Это совершенно другое дело. И самое страшное – это отсутствие соцпакета. Судейство ведь не вечное. Ну если тебе здоровье позволило, дотянул до 50 лет. А потом что? Ни профессии, ни пенсионных накоплений…

Вот в НХЛ – там и зарплаты другие, и по завершении карьеры судьи получают пенсию. Отсудил 10 лет — и получай. Вот, например, известный Пол Сюарт, с которым мы вместе обслуживали Кубок Канады, получает $132 тысячи в год, а я — 15 тысяч рублей в месяц. Есть разница?

Хоккей у нас сейчас профессиональный, в него вкладываются огромные деньги — даже по мировым понятиям. Игроки получают суперконтракты, а судьи должны думать о куске хлеба… Это неправильно.

– А почему КХЛ не хочет взять всех судей лиги на профессиональный контракт? Денег нет?

– Как всегда, судейский вопрос стоит последним и на нем экономят деньги. Так было и в советское время, и в постперестроечное, и сейчас. Я каждый год над этим вопросом бьюсь, говорю, но никак не проходит, – сказал Галиновский.