Под колпаком Каддафи. Бенгазийский ад Алекса Овуми
Когда американский баскетболист Алекс Овуми ставил подпись под контрактом с «Аль-Насром», клубом из Бенгази, Ливия, он не имел понятия, что только что взял в свои работодатели самого опасного человека в стране. Также он не мог предполагать, что произойдет в стране, которую он выбрал для развития своей карьеры. Никита Никулин пересказывает реальную историю реального человека, который сделал экзотический выбор и оказался в эпицентре того, чего нормальный человек во что бы то ни стало захочет избежать.
Клуб предоставил Алексу Овуми шикарную квартиру. А как могло быть иначе, ведь он – гость, легионер из Америки и должен восхититься радушием и широтой души принимающей стороны. Все вокруг напоминало произведение искусства. Помещение было просторным: две огромные гостиные, три спальни, повсюду большие телевизоры с плоскими экранами. Кровати были позолоченными и настолько тяжелыми, что один человек едва ли смог бы сдвинуть их с места. Дверь была стальной и напоминала вход в какой-нибудь сейф или хранилище чего-то драгоценного.
В Бенгази Овуми прибыл 27 декабря 2010 года. Бенгази – второй по величине город Ливии. Игрок имел хорошие предложения от некоторых европейских клубов, но кто откажется от шикарных апартаментов на седьмом этаже в центре города? Позже в своих воспоминаниях Алекс Овуми писал, что его жилище напоминало ему Тадж-Махал. Настолько всё было невероятно.
Он не сразу заметил, что по квартире разбросаны какие-то фотографии. Приглядевшись, он узнал человека – это был ливийский лидер, полковник Муаммар Каддафи и его внуки. Рука сама потянулась за телефонной трубкой. На другом конце – г-н Ахмед – так в клубе называли президента «Аль-Насра».
«Квартира принадлежит Мутассиму Каддафи, сыну полковника. «Аль-Наср» – клуб Каддафи. Вы играете за семью Каддафи».
Алекс, конечно, много раз слышал эту фамилию. Будучи ребенком, который родился и рос в Нигерии, он видел в новостных выпусках о том, как полковник помогает таким странам, как Нигер и его родная Нигерия. Он считал его венцом Африки – таким же, каким был Нельсон Мандела. «Я не был в курсе всех тех плохих вещей, которые он делал. Может быть, я был слишком наивен и глуп, был слишком занят спортом».
На первой тренировке в новой команде Овуми почувствовал какую-то странную атмосферу напряженности. Он никогда такого не видел и не ощущал. Интерес возобладал: Алекс обратился к другому легионеру из Сенегала Мустафе Ньянгу:
– Почему все выглядят такими депрессивными?
– Мы проиграли матч. Нам не платят, некоторые подвергаются физическому насилию. Если мы не выиграем нашу следующую игру, то некоторых из этих детей снова изобьют.
Действительно, на руках многих игроков были царапины и ушибы. У одного глаз был весь черный, и игрок всеми способами пытался скрыть это. Большинство из этих ребят не были такими профессиональными баскетболистами, как Мустафа и Алекс, и телохранители Каддафи издевались над ними, как могли. Во время тренировки многие были крайне напуганы и много ошибались. Конечно, подобное не могло не сказать на качестве игры. Ошибаешься во время тренировок – делаешь то же самое и во время её. Невозможно играть с людьми, которые боятся совершить даже мелкую ошибку.
На следующий день «Аль-Наср» на частном самолете, как будто бы команда была не ливийской, а как минимум из НБА, отправился в Триполи. Клуб получал огромное финансирование – миллионы долларов. Правда, была одна накладка: «Аль-Наср» должен был выигрывать, а он проигрывал. Это было большой проблемой.
На той игре присутствовал сам полковник Муаммар Каддафи. Он сидел среди военнослужащих в своем фирменном белом мундире. Его сын, Саади Каддафи, отвечал за спорт в Ливии: «Мы поговорили с ним и, честно говоря, он мне показался хорошим человеком, который просто любил спорт».
Во время игры Алекс Овуми засмотрелся на трибуны и встретился глазами с полковником. Это произошло на пару секунд, но ему показалось, что это заметили и товарищи по команде, и болельщики на трибунах. Ту игру «Аль-Наср» выиграл с преимуществом в десять очков. Господин Ахмед после матча в раздевалке всучил каждому по конверту, в котором была сумма в тысячу долларов в динарах. «Это вам от нашего лидера», – сказал он.
После той игры многое изменилось. Овуми был лично признан семьей Каддафи. Ему не приходилось платить за еду на рынках и ресторанах. У него был, своего рода, свободный кредит: всё, начиная от простых носков до нового телевизора или ноутбука, он получал совершенно бесплатно.
После той игры «Аль-Наср» стал стабильно побеждать. Алекс был разыгрывающим, капитаном, дирижером оркестра. От игры к игре команда набирала очки, а его товарищи по команде забыли о слове «страх». Правда, кое-что изменилось ещё: главным тренером был египтянин Шариф, который явно из-за чего-то постоянно переживал. На нем не было лица. Как оказалось, его беспокоила ситуация, которая сложилась в его родном Египте: там бушевала революция. Были слухи и о восстании в Ливии, но какой человек в здравом уме может поверить в то, что в стране, где 42 года не менялся лидер, возможно что-то подобное?
Алекс Овуми любил крышу своей квартиры в Бенгази. С неё открывался замечательный вид на город. Пейзажи успокаивали игрока в те моменты, когда он особенно тосковал по семье. Именно на этой крыше он предпочитал расслабляться и очищать разум от различных волнующих мыслей.
Всё изменилось 17 февраля 2011 года. Утро четверга. Овуми в очередной раз вышел на крышу, но он явно не ожидал увидеть толпу демонстрантов, человек двести-триста, не меньше, навстречу которой движется военный конвой с оружием наперевес. А дальше, как в голливудских фильмах: стрельба без предупреждения и люди замертво падают на землю. Вся земля усыпана трупами людей, которые вышли на улицу, чтобы протестовать про нынешнего положения дел в стране.
Всего минуту назад было тихо, а теперь над головой пролетают пули и слышен плач вперемешку с криками убитых горем людей. Овуми всё это время лежал, прижавшись к земле. Когда стрельба утихла, он бегом вернулся в квартиру и закрыл дверь. Позвонил тренеру Шарифу. Долгое ожидание и вот знакомый голос, который сообщает, что он на пути к возвращению домой, обратно в Египет, а Алексу стоит оставаться в квартире и ждать, когда за ним кто-нибудь приедет.
До Мустафы дозвониться не удалось. Пропала связь. Он судорожно листает телефонную книгу, но в ответ на каждый набранный номер слышно сообщение о том, что сети нет. Интернет также не работает. Игрок прижался спиной к большому металлическому книжному шкафу и начал молиться.
Спустя какое-то время он решился выглянуть в окно. Толпы людей разошлись. Вместо этого на улице дети, которые играют в футбол. Теперь они – повстанцы со своим собственным оружием. Обычная спокойная жизнь закончилась – теперь каждый сам за себя.
Овуми видит, как маленькая девочка пытается затащить своего отца обратно в дом. Ей тяжело, но вскоре должна подойти мать и помочь. Но ему уже не помочь: из его головы хлещет кровь. Они не смогут перенести его тело. Они будут просто сидеть на дороге и рыдать.
В дверь постучали. На пороге два солдата, которые спрашивают Алекса Овуму «американец или ливиец» он. Тот показывает свой американский паспорт и они позволяют вернуться в квартиру. Дверь снова заперта, но спустя какое-то время в коридоре слышан стук, гам, возня и чей-то вопль. Инстинкт самосохранения выключен, действует только интерес. Дверь открыта, на земле лежит человек. Это сосед Овумы, он весь в крови и не движется. Алекс хорошо знает этого человека. У него есть дочь-подросток. Иногда после тренировок Алекс помогает ей выучить английский.
Американец слышит плач и тяжелое дыхание. Он медленно ползет на источник и видит, как солдат, рядом с которым лежит его АК-47, насилует маленькую девочку. Внутри все вскипает, он тянется к пистолету, но из тени выходит другой солдат, который направляет дуло своего автомата прямо на Овуму. Движение пальца и жизнь игрока «Аль-Насра» могла оборваться вмиг. Но он просто прогоняет его обратно в квартиру. Дверь закрывается. Овуми всё еще может слышать те самые звуки, но сделать ничего не может.
По соседству с Алексом жили женщины с детьми, которые плакали от голода. Ливийцы обычно не держат много пищи в доме. Они покупают столько свежих продуктов, сколько им может понадобиться в определенный день. Алекс Овуми отдал им большую часть того, что у него было припасено: этого должно было хватить на два-три дня.
На улице нон-стоп, 24 часа в сутки, слышны крики, сирены, выстрелы. Квартира находилась в зоне боевых действий, потому что боевые действия происходили повсюду. Полицейский участок, который находился через дорогу, был подожжен. Еда и вода закончились. Пришлось пить из унитаза. Когда ему нужно было сходить в туалет, то он мочился в ванную, а испражнялся в пластиковые пакеты, которые были оставлены у двери.
Он был не готов к этому всему, но экстремальные условия поставили перед фактом: или твой мозг работает на сто процентов мощности, или ты не жилец. Здание напротив рухнуло. На следующий день ВВС Ливии начали бомбардировку Бенгази в надежде вернуть город под свой контроль.
Вокруг Алекса Овумы всё еще было большое количество предметов роскоши. Но ты не можешь питаться ЖКИ-панелью экрана или жевать золотую отделку кровати. Всё в той квартире резко потеряло свою цену.
Он слабел. Желудок сводило от голода. Когда стало совсем плохо, он вспомнил программы Беара Гриллса и его «Выжить любой ценой». Так были найдены тараканы и черви в вазоне на подоконнике. Они выглядели не очень питательно, но человек, который находится от голода на грани адекватности и безумия, способен на многое.
Через двенадцать дней после того, как он заперся в квартире, зазвонил мобильный телефон. Это был Мустафа: «Брат мой, как ты?». Оказалось, что его подруга Алексис дозвонилась до Мустафы из США и беспокоится за Алекса.
На следующий день Мустафа сообщил, что президент, господин Ахмед, обещал вытащить всех из страны. Офис клуба находился всего в двух кварталах от квартиры, но никто не мог гарантировать безопасности. «Я хочу видеть тебя или я не сдвинусь с места. Или ты приезжаешь за мной, или я остаюсь здесь».
Овуми был слаб и спускался с седьмого этажа больше пятнадцати минут. На улице он увидел тех самых детей, которые играли в футбол. У одного из них в руках был автомат. Они увидели Алекса и бросились к нему с криками «Окоча». Возможно, что они думали, что я Джей-Джей Окоча, нигерийский футболист. Эти дети помогли добраться до офиса, проверяя дорогу на предмет опасности.
В офисе команды были Мустафа и господин Ахмед. Последний сказал: «Я мог бы вытащить тебя отсюда, но это будет очень опасно». Путь предстоял долгий: шесть часов езды на длинной пустынной дороге прямо к египетской границе. Всего несколько дней назад была нанята машина для камерунского футболиста. Когда автомобиль был уже на границе, игрок запаниковал, побежал, а местная охрана расстреляла его в спину.
Весь рассказ о камерунце Овуми поглощал пирожные и жадно глотал воду из бутылок. Это помогло кое-как восстановить силы.
По пути к египетской границе пришлось пережить очередной шок. Машину остановили повстанцы. Увидев чернокожих людей, они подумали, что это наемники Каддафи, которые хотят бежать. Водителю чуть было не стоило жизни объяснение, что это баскетболисты, которые хотят вернуться домой живыми.
Через три дня Овуми оказался в лагере для беженцев, откуда был начат путь в США. Во время ожидания автобуса в Каир, на телефон Алекса позвонили. Это был Шариф: «Я хочу, что ты приехал в Александрию, остался со мной и моей женой, поговорил с нами».
Овуми согласился. Он не хотел, что его семья увидела его таким, каким он был в данный момент. Алекс попрощался с Мустафой и сел на автобус до Александрии.
Шариф не узнал его. Он покачал головой и сказал: «Это не тот парень, которого я знал». На лице Алекса Овумы был пигмент и он обесцветился, выросла борода, зубы стали гнилыми и коричневатыми, глава были налиты кровью. Но в первую очередь, изменения произошли внутри Овумы.
Жена Шарифа ухаживала за игроком, а затем, когда он более-менее пришел в себя, Шариф предложил ему поиграть за местную команду «Эль-Олимпи», которую тренировал один из бывших его игроков. Это был не вопрос денег, а вопрос быть снова нормальным, таким, каким он приехал в Бенгази.
Медосмотр показал, что две недели без пищи нанесли заметный урон организму. Будучи профессиональным спортсменом, ты сидишь на калорийной диете. Сейчас же было плохо всем органам: легким, печени, анализ крови. Но несмотря на это, Овуми отыграл за «Эль-Олимпи» все оставшиеся игры, выиграв тринадцать раз подряд и завоевав первое место.
Конечно, решение остаться в Александрии на какое-то время было воспринято в штыки девушкой Овумы и его матерью, но они приняли его выбор. За то время, что Алекса не было дома, его отец оказался в диабетической коме.
По возвращению в Штаты, у Алекса Овумы было диагностировано посттравматическое стрессовое расстройство. Он заперся в своей квартире за закрытыми жалюзи и не принимал душ. Отношения с подругой Алексис были напряженными, но большое количество терапевтических процедур помогло. Как и строгое католическое воспитание.
Алекс Овуми часто вспоминает про всех тех, с кем он встретился в Ливии, в Бенгази. Что случилось с той девушкой, которой он не смог помочь? Как там бывшие партнеры по команде? С Мустафой Алекс поддерживает контакт и по сей день. И не жалеет о том, что оказался в эпицентре ливийского ада.
Для более удобного просмотра на смартфонах и планшетах, советуем скачать приложение Issuu| iOS | Android | PDF |QR Код
Rytai. в социальных сетях | Vkontakte | Facebook | Twitter | YouTube
Первый выпуск журнала можно прочесть здесь.
Второй выпуск журнала можно прочесть по этой ссылке.
отличный рассказ