Леонид Слуцкий: «Команду пришлось переформатировать»
Главный тренер сборной России подвел итоги швейцарского периода подготовки к чемпионату Европы.
Леонид Слуцкий. Фото: РФС
В таком цейтноте работаю впервые
— Начнем с протокольной части: как прошел сбор здесь, в Бад-Рагаце, насколько вы удовлетворены его итогами и в каком состоянии находится команда?
— Мы выполнили все то, что задумали и спланировали. Очень радует, что основную часть сбора прошли абсолютно все игроки. Они прекрасно понимали, насколько это важно и даже микроповреждения, а они при подобном режиме неизбежны, никого не останавливали. Каждый понимал – из такой работы выпадать нельзя. Даже Роман Широков, получивший травму, проделал весь необходимый цикл – повреждение случилось уже в тот момент, когда основные нагрузки закончились. Так что, вся работа проделана и теперь осталось только ждать – как этот объем переварится и какие даст результаты.
— В чем была основная специфика данного сбора – вы ведь привыкли таким образом работать с командой, которая только входит в сезон после отпуска, а не наоборот фактически завершила его?
— Глобальным образом ничего не меняется – вопрос только в сроках и выполняемых объемах. Есть две основные теории подготовки команды к крупному турниру после длинного сезона. Первая предпочитает так называемое «фрешевое» состояние, подведение игроков к соревнованиям на свежести, без больших нагрузок. Вторая, наоборот, предусматривает переваривание большого объема работы и максимальный уровень тренированности после ее окончания.
Между приверженцами этих подходов идет вечный спор. Если вы помните, подготовка сборной России к двум последним чемпионатам Европы была как раз противоположной – Хиддинк применял второй метод, очень похожий на тот, что использовали сейчас мы (правда, времени у него было больше, что впрямую влияет на длительность и объемы сборов), а Адвокат – первый. Причем я не могу сказать, что в 2012 году команда играла плохо. Она очень качественно проводила турнир, ей просто-напросто не повезло.
— Методики понятны, но нужно ведь еще и их конкретное наполнение. Собственных конспектов подобного сбора у вас не могло быть – ориентировались на какой-то первоисточник?
— Нет, поскольку в принципе все то же самое мы делаем на зимних сборах ЦСКА, особенно, если подготовку надо форсировать. Просто здесь надо было уложиться в те сжатые сроки, которые мы имели.
— Хватило ли этого времени? Не жалеете о том, что не настояли, как Капелло, на переносе последнего тура или даже туров чемпионата России на более ранние сроки?
— Мы и так добились переноса кубкового финала, а чего-то другого я сделать просто не мог – двигать туры было некуда. Чемпионат России – тоже очень важное соревнование, его концовка проходила очень напряженно, и совсем ее скомкать не представлялось возможным. Тем более, что подобные вещи в любом случае надо делать заранее, а не в тот момент, когда я стал тренером сборной – календарь тогда давно уже был сверстан.
— Достаточна ли в принципе неделя интенсивной работы для подтягивания функционального состояния?
— В таком цейтноте я действительно находился впервые. Мы внимательно изучили и свой опыт, и чужой – по ощущениям недели должно быть достаточно. Но могу сказать, что тренеру всегда не хватает времени – дай ты ему хоть два года, хоть неделю. Тебе всегда кажется, что что-то ты не успеваешь. Вот и сейчас у нас проходят довольно долгие по сравнению с обычными теоретические занятия – они призваны обеспечить игрокам как можно большее количество информации и компенсировать таким образом отсутствие желаемого времени для подготовки.
Понятия «пик формы» для меня не существует
— Если не секрет, когда команда должна выйти на пик формы? Сразу со старта или, быть может, ко второму матчу в группе?
— На мой взгляд, нет такого понятия – пик формы. Когда ты готовишь команду зимой, ты же не готовишь ее к конкретному поединку со «Спартаком» или кубковому матчу с «Уфой» — фундамент закладывается на весь предстоящий отрезок сезона.
Так и здесь: на наш взгляд, того объема, который здесь выполнен, должно хватить на все время нашего пребывания на Евро, которое, надеюсь, будет максимально продолжительным.
— Есть ощущение, что по сравнению с концовкой отборочного цикла сборная стала другой – сразу несколько ключевых игроков выпало, Широков не имеет игровой практики, принципы игры в связи с этим заметно меняются. Хватило ли времени на перестройку?
— Да, это правильное наблюдение: ситуация складывается так, что из-за названных вами потерь мы должны переформатировать команду. Когда я приходил в сборную, был явный форс-мажор, но в моей голове имелась четкая концепция игры и все кадровые решения. Сейчас же мы в поиске оптимального варианта – надо понять, на какой из имеющихся сделать ставку, а от чего отказаться.
— Если говорить о потерях: самая критичная из них – травма Дзагоева?
— Я бы сказал так: травма Дзагоева и одновременное выпадение из состава и Жиркова, и Кузьмина.
— Судя по матчу с Чехией определенности в центре поля у вас пока нет?
— А откуда она может взяться, если Дзагоев выбыл буквально за день до сбора? И потом за неделю главных нагрузок нам надо было попробовать несколько вариантов и еще подготовиться к контрольным матчам. Пока еще не могу сказать, кто сыграет на позиции Алана.
— Но фаворит – Олег Иванов?
— Сказал бы так: есть небольшая, но все-таки группа людей, которая имеет примерно равные шансы.
— Вы упомянули о выборе оптимального варианта игры из нескольких возможных. На данный момент уже есть такие, от которых вы точно отказались?
— Мы просто обязаны это делать по мере приближения к старту турнира – иначе просто утонем.
— Если вернуться к игре с чехами – она больше дала ответов или задала новых вопросов?
— Дала ответов. Но опять же надо смотреть, что произойдет дальше – были ли это те ответы, которые сходятся с задачником.
— Насколько вы удовлетворены игрой атакующей тройки Кокорин – Дзюба – Смолов?
— Главная задача этого матча состояла в том, чтобы определить, как футболисты переварили полученную нагрузку, могут ли они и в этом состоянии давать определенный уровень объема и интенсивности. Ответ мы получили. Сейчас предстоит вторая игра, в которой на повестку дня встанут уже спортивные, тактические нюансы. Тогда и можно будет давать какие-то оценки.
У Кейна и Варди иные обязанности, чем у Смолова с Кокориным
— Но есть еще и такой вопрос: не создаст ли подобная тройка некий дисбаланс в соотношении атаки и обороны в пользу первой? Задавались ли вы им?
— Задавался – точно так же, как и многие задаются вопросом, а будет ли, условно, Смолов так же эффективен во фланговой зоне, как и в центре. На мой взгляд, все это – условности. Кейн и Варди играли только что в сборной Англии на флангах, хотя в клубе оба – центрфорварды. Задача тренера сборной – максимально использовать всех своих сильнейших игроков и добиться от них максимально эффективного взаимодействия. Так что, думаю, тройка Кокорин – Дзюба – Смолов – вполне возможный вариант.
— Все так, но упомянутые Кейн и Варди на флангах вызвали в британской прессе еще больше вопросов, чем Смолов в наших изданиях. Не показалось ли вам при наблюдении вживую, что оба англичанина не до конца отрабатывали в защитных действиях своей команды?
— Английская схема совсем другая по сравнению с нашей – а я сейчас говорю о самом принципе использования игрока на его не родной позиции. При оценке действий форвардов в обороне надо учитывать множество нюансов, главный из которых: кто и каким образом их страхует. Сборная Англии играет в определенной степени «ромб» с очень сложными и весьма необычными перестроениями между обороной и атакой. Поэтому обязанности Кейна и Варди несколько отличаются от обязанностей Кокорина и Смолова.
— Если говорить о нашем первом сопернике на Евро – его действия на Уэмбли вас впечатлили? Или наоборот – дали оптимистичную информацию к размышлению?
— Понятно, что Англия – это один из фаворитов всего турнира, а не только нашей группы. У нее сегодня просто шикарный выбор среди исполнителей группы атаки. Когда люди уровня Стерлинга, Лалланы, Старриджа остаются на скамейке, о чем вообще можно говорить? Но мои оценки увиденного достаточно спокойны. Меня сейчас куда больше волнует вопрос достижения нашего оптимального состояния перед матчем.
— Многие считают, что Руни уже не тот. Согласитесь?
— Понятно, что он сейчас несколько переформатирован по сравнению с тем, что было раньше. И играет на иных качествах. Приведу близкий мне пример: когда Вагнер Лав появился в ЦСКА, он всегда располагался на передней линии и большинство своих голов забивал за счет резкого старта и исполнения. А когда я застал Вагнера, такой стартовой скорости у него уже не было, и он больше действовал из глубины. Но все равно оставался большим игроком. С Руни похожая история.
— У британской прессы серьезные опасения вызывает опорная зона своей сборной – еще год назад Дайер был защитником, а о Деле Алли вообще никто не знал. На их неопытности действительно можно сыграть?
— Тут существует разные мнения. Кто-то действительно считает отсутствие опыта игры на высшем уровне огромным минусом. А кто-то, наоборот, говорит, что молодость многих игроков сборной Англии – большой плюс, поскольку на них не давят прошлые поражения. Теоретическую базу можно подвести под любой вариант, и она, как и обычно, будет в итоге подведена — в зависимости от результата.
Модель игры с сербами будет показательной
— Согласны ли вы с тем, что самая уязвимая позиция сейчас в нашей команде – левый защитник?
— Нет.
— Тогда напрашивается вопрос: а какая же?
— Вы невнимательны: мы об этом уже говорили (улыбается).
— Можно ли предположить, что против разных соперников наша команда будет действовать по-разному – с Англией сыграем в один футбол, со Словакией – совсем в другой, а с Уэльсом, возможно – и в третий? И в плане тактики, и в плане кадров?
— Вполне вероятно, но отличия не будут глобальными.
— Можно ли тогда говорить, что Дзюба – это вариант центрфорварда на те игры, где мы будем действовать первым номером, а Смолов нужен на данной позиции для контратакующей игры?
— Нет.
— Та модель игры, что была в матче с чехами, может рассматриваться, как показательная?
— Нет, таковой, скорее, можно будет считать модель на встречу с сербами.
— Тогда напрашивается вопрос: много ли перемен мы увидим в стартовом составе?
— Немного. Но они будут.
— В четверг перед тренировкой вы 10 минут о чем-то говорили команде. Алексей Березуцкий потом, в микст-зоне, обмолвился, что речь, среди прочего, шла и о взаимоотношениях внутри команды. Есть проблемы?
— Сборная – это организм непостоянный и неустоявшийся. В клубе имеется возможность отлаживать систему внутренних взаимоотношений на регулярной основе. Здесь же периодически возникают неожиданные ситуации, о которых ты, может быть, вообще не задумывался. Или считал их давно проговоренными.
Никакого форс-мажора не было – шла обычная отладка и расставление приоритетов. Причем в большей степени в межличностных отношениях, не касающихся непосредственно футбольных вещей. Абсолютно рабочий момент.
— В таких ситуациях вы работаете на упреждение?
— Можно сказать и так: в данном случае увидел какой-то не понравившийся мне момент, на который футболисты даже внимания не обратили. Но я посчитал нужным его проговорить.
— А есть ли кто-то, кто разочаровал вас на этом сборе и выглядит хуже, чем ожидалось?
— Так ставить вопрос нельзя. Можно говорить о том, что кто-то сложнее переносит большой объем тренировочной работы, а кто-то легче.
— Но это же, наверное, было известно заранее?
— Нет, четкое представление я имел только о футболистах ЦСКА.
— А разве секрет, что Мамаеву подобные нагрузки даются непросто?
— Мамаев – тоже бывший игрок ЦСКА. Еще Шатов был у нас на одном подобном сборе. Об остальных же ничего не мог сказать, пока не увидел, как они работают.
Сборная России перед матчем с Чехией. Фото: РФС
Шутят даже те, кого можно было посчитать немым
— Насколько вы довольны атмосферой внутри команды? Очень много шуток и юмора – нет ли здесь перехлеста?
— Я стараюсь контролировать все эти процессы. В команде собраны здравомыслящие люди, прекрасно понимающие, когда можно и даже нужно пошутить, а когда лучше от этого воздержаться. Естественно, что чем ближе будут матчи, тем выше поднимется уровень волнения и ответственности.
— Кто MVP сборной в плане шуток?
— У нас собраны люди с совсем разным чувством юмора. У Дзюбы и Васи Березуцкого один стиль, у Олега Иванова – совсем другой.
— Но признанными шутниками считаются как раз первые двое?
— Слышно всегда того, кто кричит (улыбается).
— А кому тогда присущ более тонкий юмор?
— Вы представляете, насколько недовольными окажутся Дзюба с Васей, если я сейчас скажу, что их юмор – не тонкий?! Поэтому скажу о другом: шутить пытаются даже те люди, о которых можно было бы подумать, что они немые от рождения. И я этому рад.
— Нойштедтер и Гильерме – они уже свои в коллективе?
— Ну, что значит «свои»?
— Скажем так: довольны ли вы тем, как их приняла команда?
— Все люди разные и у нас есть такие старожилы сборной, которые не очень общительны сами по себе. Естественно, они и с новичками контактируют реже. Если говорить о тех же шутках, понятно, что Гильерме с Нойштедтером не солируют и не являются пока основным предметом для острот. Но их адаптация идет так, как и должна идти.
— При этом Нойштедтеру, как кажется, она дается сложнее, несмотря на отличное знание русского языка.
— Язык-то он знает, а с людьми только знакомится. У Гильерме же здесь два одноклубника – Самедов и Шишкин, да и кое-кого из остальных он прекрасно знает. Ведь, если бы, условно, завтра к нам приехал Вернблум, он адаптировался бы здесь быстрее всех, даже совсем не зная языка – учитывая количество игроков ЦСКА.
— Насколько, по вашим ощущениям, команда довольна изменением внутренней атмосферы по сравнению с временами Капелло?
— Все определит только результат. Мы, те, кто в команде, что-то делаем и на что-то при этом надеемся. Но оценят нас только по факту. И сами мы будем или не будем довольны только в связи с результатом.
— А вы знаете, что сейчас происходит в Париже?
— Читал о наводнении.
— Сена поднялась на 6 метров, центр залит, обещают дальнейший подъем уровня воды. Вас это не смущает?
— Нет. Нас сейчас заботит только непосредственно подготовка к турниру. Все остальное – на периферии сознания.
— Но и подготовке может угрожать стихия – вода вплотную подошла к тренировочным полям нашей сборной.
— Вот это уже плохо. Мы и так имели проблемы с этими полями. Будем надеяться, что форс-мажора все-таки не случится.
— Что можете сказать болельщикам перед стартом турнира?
— Я очень хотел бы, чтобы все понимали – это сборная нашей страны. Каждый, кто в ней находится, пытается удовлетворить не только и не столько свои личные амбиции, сколько защитить честь своего флага. Мы прекрасно понимаем, какая армия людей за нами смотрит.
И если кто-то думает, что его энергетика не важна, что он точно не может никак помочь – это глубокое заблуждение. Мне бы очень хотелось, чтобы мы максимально аккумулировали исключительно позитивную энергию от наших болельщиков. Которых гораздо больше, чем у других сборных, учитывая масштабы нашей страны. Вместе мы – сила.
