О главном борове современного футбола

Максим Горшков - о нападающем, чье имя забыто, но не опорочено.

Холодное утро понедельника было на редкость теплым. В округе зацветали деревья с плодами разной величины, а шланги работали под звуки аскольной серенады; кому-то может показаться бредом то, что на севере Испании ценят тишину, но тогда она явилась спасением от зноя. Это утро не казалось предвестником бурана или кипящего торнадо – но они появились: прежде всего, в головах людей. Именно в те секунды стало понятно, что Точе больше не будет выступать за «Депортиво», именно в те мгновения оставался открытым вопрос о Лукасе Пересе, который теперь как второй Бебето, и именно в ту злополучную секунду «Депор» стоял на вылет. Если бы тогда в Ла-Корунье заметили человека, улыбающегося от дивного запаха цветов, то ему обязательно отрезали бы нос. Это была весна 2015-го года.

Примерно в то же время загрустил и Овьедо: их клуб уже готовился поднять над головой заветную чашу и шагнуть в двери плей-офф, как вдруг предательски уступил аутсайдеру со двора. Пресс-конференция была мрачной, да и настроение не излучало красок, кроме черной и серой в желтизну; капитан Вила с досады чуть не сломал микрофон, Линарес закусил лимоном, а Диего Серверо и вовсе подал запрос на трансфер – такой субботы я бы не пожелал никому, но это данность, и она восторжествовала. В Овьедо тишину ценят еще меньше – ее там даже искореняют. И тем не менее, весна 2015-го и в этом городке многим прикрыла рты. Север откровенно загрустил.

Печальная история, не правда ли? Конец? Не тут-то было. Эпиграф.

Май 2015-го. «Депортиво» по-ангельски прощается с сегундой, вырывая заветные 2:2 у «Барселоны», после чего Ла-Корунью ждут гуляния вселенского масштаба: на вечеринке присутствуют все; президент лично поздравляет персонал и ребят в блестках, а на центральной улице в небе возникает пробка из воздушных шариков. Вы скажете, мол, странно так лелеять окружающих и радоваться формальной глупости – не чемпионство же в руках и на фото; север Испании так не считает. И я на всякий случай напомню, где уровень продолжительности жизни выше, эндорфины берут свое.

Овьедо решили не отстранять от праздника. Местные СМИ только и делали, что писали о победе на «Карлос Тартьере». Героями вечера назначили Серверо и Линареса, да-да, тех самых. Впервые за долгие годы клубу с историей на зависть грандам предстояло шагнуть в жернова сегунды, коих когда-то давно они пытались избегать. Делать шоу здесь, к счастью, не разучились, и поэтому футболистов ждали не только пламенные овации, но и гало-чествование: гимн «Овьедо» звучал на каждом шагу, и я вам через пару секунд напомню. Вы ведь и не думали забывать об эндорфинах? Так вот, протрите глаза и выдохните: посмотреть на игру команды из третьего дивизиона приходило по 30 тысяч человек. Выкиньте уже свой телевизор.

Но кто в такой радостный, эпический момент станет думать о герое нашего рассказа? Пожалуй, лишь дураки со стажем… А мы и не гордые.

Конечно, ликуя и радуясь, Точе еще не представлял, что скрепит воедино Ла-Корунью и Овьедо, которые симметричны и параллельны; сначала ему намекнули о скором переезде в Чехию, а немного погодя и вовсе выслали представителей прямиком из Праги. Зарплату предлагали нешуточную, и Точе уже вроде на все согласился. «Завтра я покину родные просторы, поэтому хочу поблагодарить вас от души. Думаю, мы еще обязательно встретимся», - прощальные слова выглядели скорее как отписка, а чемоданы были собраны. Жена покорно ждала в аэропорту.

«Нет, как это могло произойти?! У вас очень несмешные шутки… Понял, выезжаю», - как видите, что-то случилось, и Точе не успел добраться до рейса. Что-то – это звонок главврача местной больницы, сообщившего Точе ужасную новость: его горячо любимая жена поступила полчаса назад с какой-то травмой; Точе бросил трубку и помчался, как только узнал, потому и пребывал в неведении – ждать можно было чего угодно, но он все-таки настраивал себя на позитивный лад. Вот он заходит в отделение и знакомится с доктором. Голова кружится, мысли расплываются, но в темноте рассудка он слышит заветные слова: «Все в порядке. Просто небольшой вывих». Дальше Точе бросает чемоданы и бежит к ней.

«Прости, мне жаль, что так получилось. Я знаю, как для тебя важен этот переезд... Но по правде… Я не хотела, чтобы мы уезжали. Наш дом – это Испания. И ты должен подниматься на вершину именно здесь. Я выдумала травму… Прости», - после этих слов она заплакала, а он крепко обнял ее и кивнул в знак согласия. Точе и сам понимал, что трансфер в Чехию – это, по сути, средство зарабатывания бабла, и в последнюю очередь – футбол. Теперь же, видя слезы жены, он не мог предать и ее, и себя, и свое ремесло; и Точе стал подыскивать подходящие варианты. Финальным аккордом оказался «Реал Овьедо», где уже по полной готовились к непростому повышению. Конкуренция в лице Коне и Линареса Точе нисколько не испугала – он был готов горы свернуть, и отнюдь не ради себя.

Болельщики отнеслись с ухмылкой. Зачем такой возрастной да еще и без постоянной практики в прошлом сезоне? Ведь неплохо работает академия, можно было и оттуда подтянуть; ну ладно, дела руководства. Совсем скоро Точе заплела депрессия – его напарники забивали исправно, а у него ничего в ворота не шло: исключительно в молоко. Трибуны ревели при каждом промахе все заведеннее, а тренер предоставлял все меньше времени; где найти этот оплот, когда он так нужен? И тут на помощь пришла семья: жена вплотную следила за режимом и эмоциональным состоянием мужа, а родители подбадривали и делились мудростью. Жилы Точе вновь зарядились оптимизмом, и, пожалуй, в важнейший для того момент он наконец понял – ошибки не кусаются.

Точе вышел на очередную замену и забил. Спустя несколько дней – опять. Опа, вот уже «Овьедо» на третьем месте, а Точе здесь – основной бомбардир. И он еще хочет удивить примеру! Неудивительно.

Честно говоря, заканчивать красиво я не умею. Не дано. Но суть в том, что образ Точе я несу с собой от первого и до последнего дня. Ведь, увидя его в дебютный раз на поле – он тогда знатно оттеснил от мяча защитника под два метра – я подумал: «Вот ведь боров!» Прошло немало лет, и к моему воображению прибавилась только пара лишних слов. И сейчас я думаю: «Но если он и боров, то уж точно – самый крутой в мире».