«После победы в Париже, нас с Игорем Нетто позвали в мадридский «Реал»
Пару дней назад мы отмечали день рождения знаменитого, поистине легендарного футболиста «Спартака» и сборной Советского Союза Игоря Нетто. Мне посчастливилось играть с ним в национальной сборной, а какое-то время даже выходить на поле и в составе «Спартака», правда, только в товарищеских матчах. Вспоминая Игоря, я словно заново перелистнул некоторые страницы из своей футбольной биографии и, в том числе, конечно, и те, что касались нашей победы в Париже в финальном матче Кубка Европы, по сути первого чемпионата континента. Там, где мне удалось забить победный для нашей команды гол… Матчи за сборную СССР очень сблизили нас.
Кстати, познакомились мы еще в конце 50-х, когда я впервые попал в состав сборной, которая готовилась к чемпионату мира. Завоевал же доверие быть в составе после того, как тренерский совет, в который входили также и самые влиятельные игроки, в том числе Яшин и Нетто, проголосовали за то, чтобы именно я, а не другие претенденты на место центрального нападающего поехали вместе с командой в турне. Все складывалось хорошо, но в первых матчах чемпионата страны 1958 года я получил тяжелую травму ноги, и чемпионат мира мне пришлось пропустить. Свое я взял двумя годами позже…
Игорь был очень разным человеком в жизни и на футбольном поле. Те, кто играл с ним, помнят его высочайшую требовательность и дисциплину. Даже в автобусе, когда команда отправлялась на очередной матч, Нетто, как капитан и признанный футбольный авторитет не просто просил, а требовал полной сосредоточенности на предстоящей игре. Вне поля он мог слушать анекдоты того же Валентина Бубукина, который, казалось, мог рассказывать всевозможные истории с утра до вечера, а вот в автобусе, я помню, как решительно крикнул в его адрес: «Да, прекратите вы эти шутки и этот смех. На игру едем!».
Когда дело касалось футбола, он оказывался строг, решителен, а порой даже и жесток. Бессменный капитан «Спартака» и сборной страны был глубоко предан футболу и не понимал, если кто-то начинал отдаваться игре вполсилы. Выборы капитана тогда проводились тайным голосованием и я не помню ни одного случая, чтобы у Игоря мог появиться в этом плане какой-то конкурент. Все голосовали за него. Почему? Потому что прекрасно знали: при всей своей требованности к партнерам, Нетто был исключительно трудолюбив, честен и справедлив. И главное: каждый мог быть уверен, что в трудную минуту на поле, Нетто готов помочь, если, конечно, видел и понимал, что ты отдаешь игре все силы.
Нетто был универсален, как игрок. Любил техничный футбол, разные там стеночки… Или другой момент. Помнится, в свое время многие стали восхищаться бразильскими игроками, умеющими бить внешней стороной ступы, делать тонкие передачи. Но Игорь и это мог прекрасно исполнить! Другой вопрос, что во имя дисциплины, командной игры он стремился строго выполнять тренерские указания, чего требовал и от партнеров. А вот когда преимущество в счете или исход игры уже не вызывали сомнений, он был готов прощать разные футбольные выкрутасы. Отдавай мяч хоть пяткой, хоть в прыжке через себя. Капитан не возражал…
Игорь проделывал на поле огромный объем работы. В сборной страны роль каждого футболиста на поле обозначалась очень четко. А в «Спартаке», на мой взгляд, вообще все шло от него. Нетто даже мог на разборе игры встать и сказать: «А вот здесь произошла ошибка тренера. Это и привело нас к поражению. Я же предлагал совсем другой состав…».
Говорю это потому, что все-таки мне довелось в течение месяца поиграть со «Спартаком» в товарищеских матчах за рубежом. В том же Израиле, где нас просто на руках носили. Это случилось где-то в конце 50-х. Ездил я со спартаковцами и в большое турне по Франции, куда меня опять пригласили. А вот заиграть в команде на официальном уровне в чемпионатах страны мне, увы, не удалось… Так вот тогда я увидел, что Игорь был в команде настоящим хозяином. Он даже порой установки на матч проводил, ругался с тренерским советом, если того требовала обстановка. Вообще ко всему, что имело хоть малейшее отношение к футболу, он относился чрезвычайно серьезно.
Глядя сегодня на знаменитое фото, где Игорь бежит по дорожке стадиона в Лужниках впереди команды вместе с Кубком Европы, я вспоминаю, как после нашей победы в Париже, раздевалка сборной СССР быстро заполнилась восторженной публикой. Там были и представители клубов, чьи футболисты играли в сборной, пришел посол во Франции, потом в своей торопящейся и восторженной манере ворвался Николай Николаевич Озеров, который с порога заявил, что «Москва вас всех поздравляет!».
В раздевалке мы поначалу стали принимать поздравления от старших: Льва Ивановича Яшина, Игоря Нетто, а затем Андрей Петрович Старостин, возглавлявший нашу делегацию, объявил: «Ребята, собирайтесь, нас ждет прекрасный праздничный ужин». А потом еще раз посмотрел на команду и торжественно добавил: «Тренерский совет сборной решил отдать вам Париж на растерзание. На всю ночь!..». И мы пошли бродить по улицам города. Я до сих пор не могу забыть те прекрасные мгновения. Кругом бурлила жизнь... Мы разбились на группы и гуляли до утра. Утром немного поспали и стали готовиться к церемонии вручения золотых медалей. Это торжество состоялось уже на Эйфелевой башне.
Тогда у нас произошла встреча со многими знаменитыми личностями, в том числе и с легендарным президентом мадридского «Реала» Сантьяго Бернабеу. И он, как деловой человек, сразу же подошел к нам и пригласил несколько игроков в свою команду. Бернабеу и сам не подозревал, какой идеологический удар он тем самым нанес заместителю руководителя нашей делегации – человеку в штатском. Бернабеу, насколько я помню, пригласил в «Реал» Яшина, Нетто, Иванова, Бубукина и автора этих строк – Понедельника.
Переводчица еще даже не успела перевести до конца фразу Бернабеу, который был готов подписать условия нашего перехода, по-моему, сразу же там, на Эйфелевой башне, как зам. руководителя делегации, выхватив у нее микрофон, пламенно заявил, что у всех наших игроков есть контракты с клубами. Они не могут их нарушить и поддаться уговорам Бернабеу, подписать договор с мадридским «Реалом».
Мы только переглянулись между собой и заулыбались, потому что даже само слово «контракт» было применительно к советскому футболу произнесено впервые. Бернабеу рассмеялся и сказал человеку в штатском, чтобы он не волновался: «У нас в команде есть даже футболисты из Венгрии, например, Пушкаш и другие…».
После упоминания имени легендарного Пушкаша, который в Советском союзе в ту пору считался настоящим изгоем, Бернабеу окончательно подорвал к себе доверие со стороны официального представителя советской футбольной делегации.
Контракт с «Реалом» ни я, ни Нетто с Яшиным так и не подписали. Мы с Игорем и Львом Ивановичем потом долго вспоминали это приглашение с улыбкой...
