Стивен Джеррард «Моя история». Пролог

Новая книга Стивена Джеррарда «Моя история» описывает недавние события и передаёт более свежий взгляд на 27 лет, проведённых в «Ливерпуле» и 14 лет под знамёнами сборной Англии.

Посвящается моей семье и друзьям.

От Автора

Моя первая книга, «Джеррард», была опубликована в 2006-м году. Новая книга описывает недавние события и передаёт более свежий взгляд на 27 лет, проведённых в «Ливерпуле», и 14 лет под знамёнами сборной Англии, а также включает больше личного анализа высших и низших точек моей карьеры.

Пролог: Ускользая

Ливерпуль, воскресенье, 27 апреля 2014 г.

Я сел на заднее сиденье автомобиля и почувствовал, что по лицу бегут слёзы. Я уже много лет не плакал, но в этот раз не смог сдержать себя по пути домой. В тот солнечный ливерпульский вечер слёзы лились и лились. Мы всё дальше отъезжали от «Энфилда», на улицах было тихо. Не помню, сколько времени мы ехали. Даже не могу сказать, были ли пробки на улицах. Я ушёл в себя. Я был убит.

За час до этого, после окончания матча против «Челси», я хотел провалиться сквозь землю. Это был наш предпоследний домашний матч в сезоне, он должен был стать определяющим в борьбе за титул. В предыдущей игре на «Энфилде» мы одержали победу над ближайшим конкурентом, «Манчестер Сити». Это была одиннадцатая победа подряд. Ещё одна — и мы бы практически обеспечили себе первый с мая 1990 года титул чемпионов Англии.

24 года назад в этом же месяце мне исполнилось десять лет. Нашей с отцом любимой командой управлял Кенни Далглиш, а капитаном был Алан Хансен. То была команда таких игроков, как МакМахон и Молби, Бердлси и Раш, Уилан и Барнс.

Я мечтал об этом дне ещё тогда, будучи маленьким мальчиком, который в восемь лет пошёл в футбольную академию «Ливерпуля», и молился, что когда-нибудь мне тоже посчастливится выиграть чемпионат на глазах у Копа. Я дебютировал за основную команду в 1998-м году в возрасте восемнадцати лет. Тогда я даже не представлял, каково это — быть 33-летним мужчиной и рыдать на заднем сиденье.

Я оцепенел. Будто умер кто-то из родственников.

Из меня словно изливались все мои впечатления от четверти века, проведённой в клубе. Я даже не пытался остановить эти слёзы, события дня вновь и вновь всплывали в голове.

Всё произошло на последней минуте первого тайма игры против «Челси», ведомых Жозе Моуриньо, сидевших в глухой обороне и пытавшихся остановить наш стремительный рывок к триумфу. Мяч катился ко мне после простейшей передачи в центре поля. Всё было спокойно, небольшая передышка на нашем пути к чемпионскому титулу. Я двинулся навстречу мячу. Он прокатился мне под ногу.

Настал роковой момент. Я поскользнулся. Я упал.

Мяч ушёл от меня, и тут же понеслась та атака «Челси», уничтожившая нас. Я вскочил на ноги и побежал, что было сил. Я гнался за Демба Ба так, будто вся моя жизнь зависела от этого. Я знал, что случится, если я не догоню его. Всё было бесполезно. Я не смог остановить его.

Ба забил. Всё кончено. Моё поскальзывание дорогого стоило.

В машине со мной были Алекс, моя жена, и Гратти, Пол МакГраттен, один из моих самых близких друзей. Алекс и Гратти старались как-то помочь мне, успокоить. Говорили что-то вроде: «Ну подожди, всё ведь может измениться, впереди ещё несколько матчей...»

Но я знал. Судьба титула теперь была в руках «Манчестер Сити», и они свой шанс уже не упустят. «Ливерпуль» уже не отыграется. Не случится Стамбульского Чуда — повторения того финала Лиги Чемпионов 2005 года. Тогда мы к перерыву проигрывали 3-0 «Милану», мастерам итальянской обороны, но нашли в себе силы сражаться до конца и в итоге выиграли в серии пенальти. Я был сердцем той команды. Уже тогда я был капитаном «Ливерпуля». В той схватке с «Миланом» я забил первый наш гол. В ту волшебную стамбульскую ночь я поцеловал трофей Лиги Чемпионов, поднял его над головой, затем снова поцеловал — первым из всей команды.

Я знал сладость победы — так же как знал и горечь поражения. Ещё один финал Лиги Чемпионов я проиграл, тоже «Милану», два года спустя. Я был единственным игроком, которому удалось забить в финалах Кубка Лиги, Кубка Англии, Кубка УЕФА и Лиги Чемпионов. Более сотни раз я выступал за сборную Англии на чемпионатах мира и Европы. Я являлся капитаном сборной Англии. Вскоре нам предстояла поездка в Бразилию, мой последний крупный международный турнир.

А в Ливерпуле продолжалось сражение за справедливость в отношении семей жертв трагедии на «Хиллсборо». Там погибло 96 фанатов «Ливерпуля», включая моего десятилетнего двоюродного брата Джона-Пола Гилхули. Недавно исполнилось 25 лет с момента утраты одного из членов нашей семьи. И вот наконец огромные усилия, направленные на изобличение лжи и фальсификации, из-за которых так долго не было известно, что же произошло на самом деле, увенчались успехом.

Свет и тьма, восторг и страдания были неотделимы. Они существовали и вместе, и по отдельности, и в то же время как одно целое, прямо как две штанги пустых ворот на «Энфилде».

В чемпионате же всё шло иначе. Я так долго хотел выиграть его вместе с «Ливерпулем», а теперь чемпионство вновь уплыло из наших рук, поэтому я просто не мог сдерживать эмоции. Слёзы лились ручьями; любимый город превратился в сплошное пятно.

Я распинал себя. Места себе не находил. Это черта мне свойственна; не думаю, что я в те моменты был слишком самокритичен или жесток. В моей карьере было много прекрасных моментов, я добился такого успеха, о котором не смел мечтать даже в самых сокровенных детских мечтах. Я играл и забивал в таких матчах и выступал в таких турнирах, что, глядя на свой район детства Блюбелл, что в Хайтоне [пригород Ливерпуля - прим.], всё это кажется совершенно другой планетой. Если бы я ребёнком видел свою зрелую игру, то был бы шокирован.

Кроме того, я до конца отдавался «Ливерпулю»: на тренировках, во всех матчах (а их было около 700), за пределами поля, общаясь с командой, а также как член клуба, сообщества и города в целом. Большего я бы дать не смог. Я выжал из себя все амбиции, страсть и надежду. В конце концов, этого всё же оказалось недостаточно для завоевания титула чемпионов, которого так жаждал весь Ливерпуль.

Вместо того, чтобы отдать длинную голевую передачу через всё поле, вместо решающего отбора мяча или победного гола в ворота Марка Шварцера, я растянулся на газоне. На последней минуте «Челси» забили второй мяч, но убил нас именно тот момент, который определила фортуна.

Вот мяч катится ко мне после паса Мамаду Сако, а вот я поскальзываюсь. Я падаю.

Коп, да и весь «Энфилд», распевал «You’ll Never Walk Alone», но в машине я чувствовал одиночество. Очень сильное чувство одиночества. Гимн «Ливерпуля» призывает не унывать, когда ты проходишь через полосу невзгод. Призывает не бояться темноты впереди. Призывает пройти сквозь ветер и дождь, через разрушенные мечты, двигаться вперёд с надеждой в сердце.

Я чувствовал, что надежды во мне почти не осталось. Казалось, что я близок к самоубийству.

В конце концов, я поговорил с Алекс. Попросил её позвонить моему агенту, Струану Маршаллу, чтобы он забронировал мне вечерний рейс из этой страны. Необходимо было уехать. Я не мог позволить, чтобы мои три дочурки видели меня в таком горе. Это бы их расстроило. Нужно было покинуть Ливерпуль, чувство того, что я всех подвёл, не отступало. Требовалось место, где мы с Алекс могли бы побыть наедине, что-то вроде города-призрака. Может быть, там получилось бы унять свою боль. Я слышал, как Алекс говорила со Струаном, но вновь впал в оцепенение. Наш автомобиль набирал скорость, вскоре вновь воцарилась тишина. Я погрузился в мысли и воспоминания о захватывающем сезоне, который в итоге принёс такую боль, о своей карьере, полной наслаждения и любви, и о том, как всё завершилось: заднее сиденье автомобиля,  лицо, мокрое от слёз, которые я пытался утереть. Я знал, что так одиноко мне не будет уже никогда.