4 апреля 2015, 23:36 12 мин.

Девяностые

Автор

533

Владимир Брынцалов.

Бизнесмен, кандидат в президенты России, 1996. Фотография: Юрий Луньков.

Юрий Луньков: «Брынцалов в то время баллотировался в президенты, и я с тысячей других журналистов был приглашен к нему в кабинет. Через некоторое время к нам присоединилась жена Брынцалова, очень симпатичная, кстати, женщина. Cела на его место, а он, все больше распаляясь, начал бегать взад-вперед по кабинету и кричать, что он всех озолотит. А потом неожиданно выкрикнул: «Ну, кто так может?» — и поставил ногу на стол. Все оторопели, в том числе и его жена, а я успел нажать на кнопку».

Анатолий и Ксения Собчак.

Будущий мэр Петербурга с дочерью, 1989 . Фотография: Лев Шерстенников

Лев Шерстенников: «В бытность работы в журнале «Огонек» вызвался я делать фотоочерк об Анатолии Собчаке. Поехал в Питер и провел с ним целый день. Снимал его повсюду: дома, в троллейбусе, на Балтийском заводе, на разных встречах. Жил он тогда, замечу, в занюханной многоэтажке. Ксюша рядом все время вертелась. Маленькая девочка с грустными глазами: все время расстраивалась, что отца дергают, и он не успевает с ней поиграть».

Ксения Собчак: «Очень тонко схвачен момент: я недовольна тем, что папа занят и не обращает на меня внимания. У меня на голове корона — и я страшно злюсь, что никто на меня, такую королевну, не смотрит. Это наша квартира на Гражданке, где я родилась и провела первые семь лет сознательной жизни. Там слева от кресла моя кроватка стояла. Места было мало, и мы с папой делили пространство на двоих: комната одновременно была детской и кабинетом. Девяностые я помню урывками: например, как я стою у метро «Выборгская» с плакатом «Голосуйте за Собчака», как по телевизору крутят «Лебединое озеро» и как нас с мамой в срочном порядке увозят в Пицунду, в какой-то дико крутой пансионат, потому что совершенно непонятно, что будет со страной дальше».

Маша Цигаль и Ярослав Могутин.

Дизайнер и писатель, 1994. Фотография: Игорь Стомахин

Игорь Стомахин : «Фотография была сделана в квартире на Арбате, где Могутин жил со своим бойфрендом Робертом Филиппини. Собственно, там они праздновали свою свадьбу и там же проходила вечеринка по поводу отъезда Могутина в Америку. Я часто бывал в таких местах, куда не всех приглашали: в Заповеднике искусств Петлюры, в «Третьем пути» Раскольникова. Раньше все было более демократично: не было людей с квадратными затылками, все друг друга знали. А сейчас — взять тот же андеграунд! — чувствуется, какой он богатый. Да что там говорить, были времена, когда художник Олег Кулик бесплатно изображал собаку. Помню, было какое-то мероприятие на Черемушкинском рынке. Игорь Угольников, переодетый в Ленина, стоял на рыночном прилавке и что-то там такое провозглашал, а бухой Гарик Сукачев цацкался с козой: она блеяла, а он ей подпевал. И никто из них — уверен! — за это не получил ни копейки».

Маша Цигаль: «Меня этот тренд — «девяностые» — приводит в ужас! Сделали из этого какой-то фетиш и носятся с ним. У меня те годы прошли как в тумане. Более того, я помню эту фотографию, и сделана она точно не 1994 году. Да я в 94-м еще в школе училась!».

Наталья Негода.

Актриса, 1991. Фотография: Лидия Гришина

Лидия Гришина: «Я работала на съемочной площадке фильма, рабочее название которого в то время было «Икона» (позднее в прокате он шел как «Назад в СССР»). Негода тогда уже была звездой. После «Маленькой Веры» она объездила полмира и какое-то время жила в США. На фоне русских актеров она выделялась своей дисциплинированностью: надо сделать семь дублей — делает, надо восемь — без проблем. Негода была единственной актрисой на площадке, которая работала с американцами наравне. Я ее подловила во время паузы — точнее говоря, перекура. Больше мы с ней по жизни не сталкивались».

Наталья Негода: «Сразу признаюсь, фотографию я эту не видела. Но если она была сделана во время съемок, то у меня там наверняка усталый вид. К тому же, насколько я помню, дело было осенью, и я все время хотела спать. Как только объявляли перерыв, я забивалась в какой-то угол. Американцы удивлялись, мол, чего-то это она там лежит. Им и невдомек было, что только так возможно пережить русскую зиму без особых потерь».

Наталья Пивоварова.

Певица, 1991. Фотография: Андрей Усов

Андрей Усов: «Дело происходило в Ленинградском рок-клубе, праздновали его 10-летие. Помню, стояли с Наташей в коридоре, болтали, я ее и сфотографировал. Вообще-то я всеяден. Снимал всех подряд: и мэра Собчака, и профессора Лихачева, и йога Иванова. Но главное, это всегда были люди, мне симпатичные. И конечно же, никакие они не иконы. В 90-х была одна икона — Цой».

Елена Кондулайнен.

Актриса, 1992. Фотография: Марк Штейнбок

Марк Штейнбок: «В те годы я работал в журнале «Огонек», и меня пригласили в круиз «Мисс пресса». Организовано все было следующим образом: собирали прессу, приглашали актеров, сажали всех на теплоход и катали в течение недели по разным городам и странам. В действительности, это было забавно и напоминало какой-то странный карнавал: напитки, вкусная еда, красивые женщины. Вот вы говорите, мол, сейчас в таком наряде ни одна актриса бы на людях не показалась. Неправда. Это не от времени зависит, а от внутренней свободы человека. Впрочем, надо сказать, смелость наряда Елены Кондулайнен объяснялась еще и тем, что в кают-компании было темновато, — никто ничего не увидел».

Елена Кондулайнен: «На мне прозрачный комбинезон, шляпа, плащ. Наряд был сочинен лично мной для фильма «Мастер и Маргарита» режиссера Юрия Кары, где я предположительно должна была сниматься, но так и не снялась. Я придумала, что комбинезон должен быть абсолютно прозрачным, а вышивка должна прикрывать только те места, которые обычно прикрывают. Сейчас мало кто способен на такое. Вообще эпатаж — это большое искусство, которым владеют единицы. Про себя же я с детства знала, что буду как Ленин — совершу революцию».

Наталья Медведева и Эдуард Лимонов.

Певица и писатель, 1982–1983. Фотография: Александр Бородулин

Александр Бродулин: «Деталей я, конечно, уже не помню, но точно дело происходило в Париже, в историческом квартале Марэ. Я жил в соседнем доме от Лимонова, и у него все время собирались какие-то интересные люди: журналисты, писатели, художники. Помню, Наташа постоянно кричала на Лимонова, что он скучный, а тот сидел, как сморчок. Я люблю эту фотографию именно за то, что она четко показывает их отношения: Наташа со своей бьющей через край энергией и герой нашего времени, которому по сей день свойственен сдержанный рационализм».

Эдуард Лимонов: «Ну, я прямо как классик — цитирую сам себя! Что могу сказать… То были счастливые дни, проведенные в парижской квартире с 1981 по 1984 год. Я молод, влюблен, рядом экзотическая захватывающая девушка. Жаль только, что она-таки сломала себе голову, хотя я все время ее предупреждал — будь, Наташенька, поосторожней. Ну да что теперь говорить. Эта история в прошлом».