Правила жизни: Валерий Непомнящий
АВТОРИТЕТ ТРЕНЕРА НАМНОГО ВЫШЕ, чем авторитет родителей.
МОЯ МАМА БЫЛА РЕПРЕССИРОВАНА, и какое-то время я воспитывался в детском доме. Мы учились вместе с городскими детьми, так они на нас с завистью смотрели: мы были сыты, одеты лучше их.
МОЖЕТ, Я И МАМЕНЬКИН СЫНОК — когда она вернулась, то через какое-то время стала работать главным бухгалтером, я был полностью обеспечен, отрочество и юность у меня были вообще сказочными.
НА ТРУБЕ Я В ПОСЛЕДНИЙ РАЗ ИГРАЛ В 1968 ГОДУ. До того занимался лет двадцать, в детстве деньги так зарабатывал, иногда даже больше, чем мама. С импровизацией у меня совсем было плохо, хотя я играл джазовые вещи. А вот по нотам — да.
В СССР почти не было беспартийных главных тренеров в командах мастеров. Но я видел, что люди вступали в партию для того, чтобы пробиться по службе, и сделал для себя вывод: лучше работать с детьми, чем вступить в КПСС.
НЕ ВСЕ НАЧИНАЮТ ИГРАТЬ В 17 ЛЕТ, некоторые раскрываются в 20, некоторые и попозже.
В РАЗНЫХ СТРАНАХ к тренерам относятся по-разному. Например, в Турции тренера называют не «муалим» — учитель, а «ходжа» — наставник. А в Корее игроки даже не позволяют себе задавать тренеру вопросы.
В КАМЕРУНЕ БЫВАЛО, что в душе — ни капли воды, игроки мылись в бочках по очереди. Приехали на сбор перед чемпионатом мира: у нас 4 мяча для тренировок и ни одного комплекта формы. Игроки сами покупали таблетки от головной боли.
ПЕРЕД МАТЧЕМ С АРГЕНТИНОЙ МАРАДОНЫ мы договорились играть как можно жестче. Не грубо, но жестко. Мы хотели их напугать (в 1990 году сборная Камеруна обыграла действующих чемпионов — аргентинцев. — Esquire).
ЕСЛИ У ТЕБЯ В РУКАХ ТАЛАНТЛИВЫЕ ЛЮДИ, они не должны быть зажатыми, они должны быть свободными.
ОДИН КАМЕРУНСКИЙ ФУТБОЛИСТ СКАЗАЛ: «Непо не мешал нам играть». Я считаю, что это комплимент.
Я ЖИЛ НА ВИЛЛЕ МИНИСТРА МОЛОДЕЖИ И СПОРТА, в районе напротив дворца президента. В первую же ночь нас обчистили — даже несколько яиц из холодильника утащили. Нам потом подсказали: надо взять местного боя, тогда будут относиться хорошо.
В РОССИИ работать легче.
ТОЛЬКО ПОСЛЕ ТОГО КАК ПОЯВИЛИСЬ КОНДИЦИОНЕРЫ, я вдруг почувствовал, что у нас бывает страшная жара.
О ПОЛИТИКЕ Я НЕ СУЖУ, но в то время был один наш дорогой государственный деятель, а сейчас таких пятнадцать.
КАК ТОЛЬКО ПРИХОДИТ ПОРА ВЫБОРОВ — футбольный клуб почему-то нужен. Выборы прошли — все, никому не нужен.
Я НЕ ПОНИМАЮ, что значит «нет мотивации».
ФУТБОЛ ВЕЗДЕ ПРИМЕРНО ОДИНАКОВ, даже в Германии бывали договорные матчи. Потому что люди везде похожие.
Я НЕ МОГУ ДАВАТЬ ОБЕЩАНИЯ МИЛЛИАРДУ БОЛЕЛЬЩИКОВ, а потом их не выполнять. Поэтому отказался тренировать сборную Китая.
КИТАЙЦЫ — ШАЛОПАИ, разгильдяи. Самые талантливые игроки в Азии — китайцы, разнообразие там такое, которое, может, только в Советском Союзе было. Но китайцы взяли все плохое, что было у нас.
КИТАЕЦ ЗАРАБОТАЛ МИЛЛИОН — думает, как бы его потратить. А японец или кореец заработал — думает, как второй заработать.
САМЫЙ БОГАТЫЙ ЧЕЛОВЕК В ФУТБОЛЕ — из довольно бедной страны.
Я НЕ ЧИНОВНИК. Когда мне предлагают в какую-то комиссию войти, я говорю: «Ребята, вы что, какой из меня член?»
В ЧУЖОЙ СТРАНЕ ЖЕЛАТЕЛЬНО ПИТАТЬСЯ МЕСТНОЙ ПИЩЕЙ. Кухня всегда рациональна: приспособлена к образу жизни и климату.
КО МНЕ В ЯПОНИЮ ПРИЕЗЖАЛА ВНУЧКА: три года, ничего не ест. Завернули рис в водоросли — как начала есть, аж за ушами трещало.
Я ЗНАТЬ НЕ ЗНАЛ, ЧТО ТАКОЕ ДЖИН-ТОНИК. А в Камеруне мне Василий Нечай, волейбольный тренер, объяснил, что это отличное средство для профилактики малярии. Я стал с удовольствием принимать каждый вечер по одной порции и почти не болел. А жена, которая как-то не очень к этому относится, страдала несколько раз.
НЕ МОГУ КРЕПКИЕ НАПИТКИ ПИТЬ — почему-то никак проглотить не получается.
