«Наши оружия сойдутся в королевской схватке». Происхождение первой эмблемы «Арсенала»
В прошлом месяце мистер Келли спросил меня, встречал ли я когда-нибудь упоминание о первой эмблеме клуба до того, как она была опубликована в «Книге футбола» 1904-05-х гг. В размышлениях я сидел в своей шапке «Вулвич Арсенала», умело сотворенной нашим хорошим другом художником VCCdesigns, и заключил.
Ответ на его проницательный вопрос был: никогда. В любой местной газете, в справочнике, в программе или же в клубной корреспонденции – никогда.
Это пробудило в нас интерес, и мы прибегли к историографии, чтобы узнать то, как в 1888-ом году или около того был утвержден первый символ «Арсенала». Со страниц арсенальских книг происхождение казалось достаточно незамысловатым, так что с помощью книги «Официальная история «Арсенала» несложно было выяснить, когда эмблема упоминается впервые: «Первой символикой «Ройал Арсенал» обзавелся, вероятнее всего, в 1888-ом году».
Общепризнанная эмблема клуба представляет из себя традиционный герб района Вулиджа с незначительным отклонением; он также имеет все три пушки с львиными головами и девиз «CLAMANT NOSTRA TELA IN REGIS QUERELA», означающий «Наши оружия сойдутся в королевской схватке».
Очевидно, что первый логотип клуба является достаточно любительской версией городского, так как после редакции он окаймился лавровыми листами, а ленты были расширены, благодаря чему эмблема выглядела более грандиозной, чем оригинальная.
Но это вновь напоминает о главном вопросе - вопросе датировки, потому что, как выяснилось, оригинальная муниципальная эмблема Вулиджа не была разработана до 1901-го года, что соответствует официальному приобретению Вулиджем статуса муниципального района – часть недавно ратифицированного лондонского Совета Графства. В 1889-ом году Вулидж был перенесен в Кент, и с тех пор требовался ребрендинг в области гражданского представления. Частью презентации нового образа вулиджской ратуши, которая была построена в интервале между 1902-ым и 1904-ым гг., являлся герб, в центре которого присутствовали три пушки.
А теперь вернемся к «Книге футбола», изданной в сезоне 1904-05. В нашей новой книге «Ройал Арсенал 1886-1893», которая будет опубликована в начале 2015-го года, мы обратимся к историографии, обсудим «Арсенал» и его историю, также в ней будет присутствовать немало упоминаний. К примеру, будет статья Артура Кеннеди, вице-президента клуба, который, надо сказать, позволил воображению взять над ним верх, информируя своих читателей о многих мучениях в момент основания клуба и своем путешествии. Несомненно, будь Артур Кеннеди жив, он наверняка обвинил бы редакцию издательства.
Впервые эмблема клуба была показана как раз в качестве дополнения к статье Кеннеди, вероятнее всего, по заказу клуба или самого автора, – это иллюстрирует правая часть выдержки ниже – как поощрение за эту книгу, опирающуюся на новый образ города и подчеркивающую гражданскую гордость нового городка.
Альтернативная точка зрения говорит о том, что записи о мистере Кеннеди пронизаны ошибками, которые проделали свой путь в истории «Арсенала», как и эмблема, во многом благодаря представителям «Вулвич Арсенала». Вероятно, это был единственный раз, когда до 1905-го года эмблема была опубликована до включения ее в «Официальную историю «Арсенала» в 1986-ом. Мы никогда больше не встречали ее в любой местной газете, в каком-либо справочнике, программе или клубной документации, датируемых после 1905-го года.
В целом, мы считаем, что ее можно назвать полноценной клубной эмблемой, потому что это был первый раз, когда «Арсенал» был представлен, по словам его представителей, в столь важной публикации, как «Книга футбола», и был счастлив продемонстрировать собственный символ.
Однако эмблема была сформирована в период с середины «Вулвич Арсенала», но не ранее эры «Ройал Арсенала». И, хотя это первый символ «Арсенала», на сегодняшний день его дизайн не может быть востребован в клубе.
Кроме того, мы считаем, что это подлинная эмблема, в ином случае я буду выглядеть как полный кретин, если символ на моей шапке в действительности окажется вовсе не арсенальским.
Потому что там немало вещей, которые нужно бы пояснить, но в процессе перевода чужой работы это непозволительно.