«Чтобы попасть на матч, Софи собралась провести 24 часа за рулем с грудным ребенком на руках. Я спросил: «С ума сошла?»
Новая глава автобиографии Луиса Суареса – о роли капитана, первом укусе и долгожданном отцовстве.
Наш капитан Томас Вермален перебрался в «Арсенал», эта роль освободилась, и Йол заявил, что ему нравится, как я веду команду за собой команду, и что ему кажется, что мне по силам эта ответственность. Решение было непростое, потому что многие считали, что он отдаст повязку кому-то из голландцев, например, голкиперу Мартену Стекеленбургу или Яну Вертонгену, который также считался одним из кандидатов. Но на одной из тренировок Йол отвел меня в сторонку и признался, что хочет назначить меня. По моей реакции он понял, что я не боюсь ответственности, и после одного из контрольных матчей он объявил всей команды, что я буду капитаном «Аякса» в новом сезоне.
Я был очень горд. Я гордился уже тем, что играл за «Аякс», а о капитанстве и мечтать не мог. Но, тем не менее, я никогда я не забывал о важности команды и не ставил себя выше кого-то. Я не собирался менять манеру общения с партнерами лишь потому, что теперь надевал капитанскую повязку. Однако теперь я чувствовал дополнительную ответственность, и это меня вдохновляло.
Работа с Йолом позволила мне также прибавить в игровом плане. Меня, как футболиста, лучшего всего характеризует мое чутье. В «Насьонале» говорили, что я буду забивать даже если мне завяжут глаза – настолько сильно я чувствовал игру. И Мартин знал, как развить это качество. Он немного подкорректировал мою манеру действий, дав мне возможность снижать обороты в определенные моменты игры. Я всегда старался успеть все и сразу, но он просил меня действовать умереннее, так как мои действия чрезмерно заводили команду. В определенные моменты игры моим партнерам нужно было действовать спокойнее, а не носиться по полю без остановки. Но Йол, конечно, не хотел полностью убрать это из моей игры, ведь это черта определила меня как футболиста.
Йол поменял игровой модуль, перейдя на 4-4-2, который подходил мне больше, нежели традиционные для «Аякса» 4-3-3. Я был ориентиром для команды на вершине нашей расстановки и должен был давать команде то, что ей требовалось в конкретной ситуации. Тогда мне было сложно в этом плане, и даже сейчас иногда мне непросто, но со временем я начал понимать, что бывают случаи, когда стоит лишнюю секунду потратить на то, чтобы обдумать свои действия. И Мартин очень помог мне в этом.
С капитанством были связаны определенные обязанности. Перед выходом на поле капитан «Аякса» должен был обратиться к своим партнерам. На голландском, естественно. Я делал успехи в изучении языка, но все равно давалось это непросто. Перед каждой игрой я должен был обратиться к команде. Нужно было придумать что-то, что взбодрит партнеров. Ян Вертонген всегда по-доброму подкалывал меня, говоря, что уже знает мою речь, ведь каждую неделю я говорил одно и то же. Но это работало.
В мае 2010 года мы выиграли Кубок Голландии, победив в «Фейеноорд» 2:0 в первой игре и 4:1 – в ответной на их поле. Я забил два мяча, причем первый уже на четвертой минуте, что сразу же убило интригу, ведь «Фейеноорду» теперь нужно было забивать четыре. Второй мяч я забил в концовке и, таким образом, стал лучшим бомбардиром турнира. Я приподнял футболку «Аякса», чтобы показать цвета «Насьоналя» под ней. Финал Кубка, как правило, проводится в Роттердаме на стадионе «Фейеноорда», а Суперкубок – на «Амстердам Арене», но из-за опасений по поводу наплыва фанатов «Аякса» в Роттердам, было принято решение провести двухраундовый финал, чтобы болельщики обеих команд смогли посмотреть игру на своем поле. Для нас все вышло еще лучше, потому что мы сумели одержать две победы. И в обоих случаях, как сказал бы Вертонген, я говорил свом партнерам одно и то же: мы должны сыграть сердцем, выложиться на все 100% и, что главное, победить.
Забить два мяча, а затем поднять трофей на арене «Де Куйп» в Роттердама перед 10000 приехавших болельщиков в качестве капитана – это непередаваемый эмоции. Возможно, это был пик моей карьеры в «Аяксе», несмотря на то, что было очень приятно получить награду лучшему игроку сезона, что стало сюрпризом, ведь мы не стали чемпионами в том году, уступив титул «Твенте». То, что я был иностранцем, делало это награду еще ценнее. Она вручалась по оценкам журналистов после всех матчей чемпионата в сезоне.
Это было коллективное признание моих выступлений, что доказывало мою стабильность в игре под руководством Йола. Мы не выиграли чемпионат, но решение отдать мне повязку себя оправдало. Я забил 49 мячей в 48 матчах во всех турнирах, и это лучший мой показатель за сезон. Я вел команду за собой, как и хотел наш тренер.
Казалось, что лучшее еще впереди, но в следующем сезоне меня ждал самый худший эпизод во всей моей голландской карьере.
В добавленное время ничейного матча с ПСВ у меня произошла стычка с Отманом Баккалом. Арбитр только что удалил моего партнера по команде Расмуса Линдгрена за фол на Ибраиме Афеллае. Кто-то из игроков спорил. Баккал вел себя нагло, и я его укусил. После игры я обнял его за плечо и принес извинения. Мы вместе покидали поле, но дело было сделано.
Йол всеми силами меня защищал. Одна из газет назвала меня каннибалом, но Йол пытался перевести инцидент в шутку, назвав его «любовным укусом». Он понимал, насколько я подавлен. Он знал, что это моим действиям нет оправданий, но пытался найти им объяснения. Не думаю, что он считал, что я подвел его, но я серьезно подвел клуб. Капитан не должен выставлять себя в таком свете. Тем более, такого клуба, как «Аякс», которому есть чем гордиться.
Клуб оштрафовал меня, и я, конечно же, с этим не спорил, потому что у него было полное на это право. Ну а затем голландская Федерация футбола дисквалифицировала меня на семь матчей.
Дальше – хуже. Нулевая ничья с ПСВ стала для нас третьей игрой подряд без забитых мячей. Неудачная серия затянулась, поэтому в скором времени Йол покинул клуб. Мы шли на третьем месте, отставая от лидирующего ПСВ на шесть очков, но ожидания, заложенные нами в предыдущем сезоне, оправданы не были.
Несмотря на дисквалификацию, мне позволили сыграть в последней игре группового раунда Лиги чемпионов против «Милана». Наша судьба была предрешена – мы были третьими в группе, отставая от идущего на втором месте «Милана» на четыре очка. Надежд на выход в плей-офф не было, но в той игре был подан знак, чего я мог бы добиться, если бы остался в «Аяксе» под руководством Франка Де Бура, который принял команду после ухода Йола. Я организовал второй гол для Тоби Алдевейрелда, и мы победили 2:0. Франк прошел школу «Барселоны», как и мой первый тренер в команде Хенк тен Кате, и стиль, который он хотел привить команде, идеально подходил мне.
Он был жесток, но справедлив, особенно, когда решил обсудить со мной текущее положение дел и тот инцидент с Баккалом. После той игры Йол отпустил меня в Уругвай. Франк откровенно сказал мне, что не считает то решение правильным, посчитав, что я не заслуживал появившийся отпуск, ведь дисквалификация означает наказание. Тем не менее, он заявил, что уважает решение своего предшественника.
Следующее решение он уже принял самостоятельно. Де Бур сказал мне, что видит капитаном своей команды голландца, и я полностью понял его выбор и отнесся к нему с уважением.
Вернувшись в январе к тренировкам, я снова пообщался с ним. У нас были нормальные отношения, но тут появился вариант с «Ливерпулем». Не сомневаюсь, если бы я остался в «Аяксе» Де Бура, если судить по его отношению ко мне, то многому бы научился.
За все мои три с половиной года в «Аяксе» болельщики ни разу не повернулись ко мне спиной. Как капитан, как лидер, я подвел их тем инцидентом с укусом. Но в то же время они чувствовали, что я играл и брал на себя ответственность, чтобы передать свой настрой партнерам. Тому, что я сделал нет никаких оправданий, но фанаты ценили я всегда выкладывался на максимум, и многие отмечали, что победный характер благодаря мне прививался всей команде. Они меня любили, потому что я не был игроком, к которым они привыкли. Болельщики писали мне поздравления за мою игру, и я всегда буду им благодарен. Когда «Аяксу» в Лиге Европы в феврале 2012 года выпал «Манчестер Юнайтед», я только-только отбыл свою 8-матчевую дисквалификацию. Около 4000 фанатов распевали на «Олд Траффорд» «Есть только один Луис Суарес». Я был ошеломлен, когда мне рассказали об этом. Такое не забывается.
Еще одной причиной, по которой я всегда буду держать в своем сердце «Аякс», было отношение к моей семье. Нам нравилась жизнь в Амстердаме. Она сильно отличилась о той, что была в Гронингене. Амстердам – интернациональный город с огромным количеством туристов и различных событий. В клубе нас предупредили быть поосторожнее в городе, но такое предупреждение получает каждый любопытный турист, приехавший в большой город. Мы замечательно проводили время. У нас с Софи была квартира в стиле «лофт» на берегу озера, переделенная из склада. В таком деловом городе, как Амстердам, жить в таком месте было приятно. И в первую очередь из-за отношения окружающих. Здесь уважали твое личное пространство, пусть ты и играешь за один из ведущих клубов Европы. Никто не просит у тебя автографы или фото, потому что понимают – ты с семьей. Лучше не придумаешь.
16 марта 2009 года мы поженились в Амстердаме. Я бы не успел увидеть рождение своего первого ребенка, если бы не «Аякс», выделивший для меня частный самолет. Я очень гордился, когда Дельфина «дебютировала» на «Амстердам Арене» в возрасте двух недель и одного дня.
Йол дал мне несколько выходных дней, которые я провел в Барселоне с Софи и ребенком, после чего должен был вернуться в Голландию. У Дельфины не было паспорта, а ждать надо было еще 15 дней. Поэтому с 13-дневным ребенком на руках Софи на машине выехала из Барселоны в Амстердам, проведя за рулем весь день.
– С ума сошла? 24 часа часа за рулем. С грудным ребенком.
– Ты там один, мы хотим быть с тобой и поэтому выезжаем.
На следующий день они приехали в Амстердам, а на выходные вместе пришли на стадион.
«Амстердам «Арена», возможно, – лучший стадион из всех, на которых я играл. У него имеются все плюсы современного стадиона, но болельщики дают тебе возможность прочувствовать историю клуба. Горжусь, когда они, отвечая на вопрос о лучших футболистах в истории их любой команды, включат в свой список и мое имя. Откровенно говоря, сам факт того, что я играл в Голландии, для меня особенный. Если благодаря своему уругвайскому происхождению я безустанно бьюсь на поле, то в Голландии я научился никогда не переставать думать.
Стереотипы о том, что в раздевалках голландских команд всегда скандалы, обманчивы. Напротив, здесь идет речь о глубокомыслии. Единственный конфликт в раздевалке у меня произошел с Альбертом Луке, когда мы в перерыве начали толкаться из-за штрафного удара. В итоге мы оба покинули поле. Таких историй было немного, а самое смешное, что Альберт был моим другом. Парадокс: испанец и уругваец создают негативную репутацию раздевалкам голландских команд.
Голландцы не дерутся – они спорят. И споры их зачастую посвящены тактике. У каждого свое мнение по тому, как должна играть команда, и никто не стесняется его высказать. В Голландии я научился чаще обсуждать и спорить по поводу тактики. Игроки постоянно обсуждают стиль игры. В Англии такого, чтобы так часто говорили об этом и каждый предлагал свои идеи, нет.
В Голландии это выглядит так: «Нет, ты должен смещаться налево, чтобы закрыть эту зону…» «Нет, но, если ты отдашь передачу сюда, я смогу туда сместиться…» Даже вратарь постоянно будет предлагать свою точку зрения. Как видите, это часть их футбольной культуры с самого раннего возраста. Всегда есть контраргумент, и, на мой взгляд, в этом их богатство. Они всегда думают об игре, перебирают варианты и обсуждают альтернативы.
Возможно, именно этот контраст является причиной, почему наилучшим моим решением в жизни был переезд из Уругвая в Голландию. Я прибавил в плане технике и в футбольном интеллекте. В «Аяксе» я гораздо лучше начал понимать игру. В Уругвае я всегда действовал на пределе, выкладывался на всю катушку, зажав педаль газа. В Голландии я научился нажимать на тормоз и читать игру. Думаю, я перенял лучшее у обеих культур. Во многом Голландия и Уругвай футбольные близнецы. Успехи в футболе гораздо выше, чем можно было ожидать от стран с таким населением, но подход у них абсолютно противоположный. Путей к успеху много, Уругвай и Голландия представляют каждый свой, непохожий на другой.
Мы понимаем у себя в Уругвае, что технически не так одарены, но в плане желания нам нет равных. Мы, может, отстаем в мастерстве, но ногу мы никогда не уберем. И нас всегда учили стремиться к высотам в независимости от того, кто наш противник. Ты учишься соревноваться, но не проигрывать. Я сталкивался с подобным, когда на улице играл с ребятами старше меня. Меня это не волновало. Я шел на них и не давал им себя одолеть.
В Голландии тоже приучают не проигрывать. Но учат избегать поражений своей манерой игры. Ты побеждаешь не потому, что ты сильнее или умнее, не потому, что ты решил простимулировать соперника твоего конкурента премиальными. Просто ты на два паса впереди своего оппонента, потому что ты техничнее и лучше подкован в тактике. Ты больше думаешь, ты умнее, ты техничнее. Уругвайцы другие: мы играем душой. Я впитал обе культуры и это настоящая привилегия.
Когда пришло время расставаться, «Аякс» все организовал так, что лучшего и не пожелаешь. Мне было очень приятно, что клуб так прощался со мной. Никто не осуждал меня за решение перейти в «Ливерпуль». Клуб был мне благодарен за все то, что я сделал для него за это время.
У меня поинтересовались, могу ли я прийти на один из матчей, и в феврале на выходных, когда у «Ливерпуля» не было игры, я сумел выбраться. По окончании того матча я был представлен болельщикам. Вместе с Софи и Дельфиной я совершил круг почета, приветствуя болельщиков и забрасывая мячики на трибуны. Зажглись файеры, на большом экране крутили мои голы. Фанаты даже распевали «You’ll Never Walk Alone». Нечасто я переживал такой эмоциональный момент на футбольном поле. Это было прощание, которое я не получил в «Гронингене».
Тот день был особенным для меня и Софи. Наши голландские друзья рассказывали, что впервые видят, чтобы болельщики вот дожидались концовки игры, чтобы попрощаться. Я очень этим горжусь. В клубе мне приходилось расставаться со своими партнерами, и я всегда думал, как это будет выглядеть в моем случае.
Я люблю хранить памятные сувениры о разных этапах своей карьеры, и о времени в «Аяксе» у меня осталось очень много таких вещей. Дома в Уругвае у меня хранится куча футболок, и многие из них из Голландии. Я храню в рамочке майку, в которой дебютировал в «Аяксе», также в моей коллекции и футболка, в которой я впервые вышел на поле в качестве капитана. Я полностью сохранил комплект формы, в которой оформил своей первый хет-трик за «Аякс». И форму, в которой забил четыре мяча за игру – бутсы, и все остальное. Также у меня есть памятные бутсы, изготовленные для меня специально adidas, когда я забил сотый мяч за клуб.
Также у меня сохранилось немало памятных воспоминаний. На матч против ПАОК я вышел, имея в активе 99 голов, и попросил начальника команды Хермана Пинкстера, который помогал мне и Софи, когда мы только приехали, и ставшего настолько близким нам человеком, что мы пригласили его на нашу свадьбу в Монтевидео, сделать надпись под моей игровой футболкой. Она гласила: «Gracias Ajax por 100 goles». Я хотел, чтобы она была на голландском, но он так привык общаться со мной по-испански, что написал именно на этом языке. Впрочем, неважно, сотня звучит красиво на любом языке.
Забить 100 мячей за «Аякс» – один из величайших клубов в истории – важнейшее достижение для меня. Это просто невероятно, но некоторые фанаты даже начали ставить меня в один ряд с лучшими игроками клуба: Кройфф, ван Бастен, Суарес…
Обидно, что когда я выступал за «Аякс», отношения великого Йохана Кройффа с руководством было не самым лучшим, и он не посещал матчи команды. Впервые я встретился с ним, когда летел из Барселоны в Англию после перехода в «Ливерпуль». Я был под большим впечатлением, ведь это легенда «Аякса». К тому же мне было очень приятно слышать его похвалу о том, чего я добился в клубе, приехав в Голландию из неевропейской страны. Теперь я чувствую, что иду по его стопам, перебравшись в «Барселону» в качестве бывшего футболиста «Аякса». Не сомневаюсь, что тот факт, что обе команды проповедуют схожий стиль футбола, которым во многом обязаны Кройффу, пойдет мне только на пользу.
До дисквалификации и трансфера в «Ливерпуль» я забил семь мячей в 13 матчах. В том сезона «Аякс» стал чемпионом. Я позвонил Херману перед последней игрой сезона. «Аякс» на одно очко отставал от «Твенте», которого принимал на своей поле. Херман передал трубку Вертонгену, чтобы я воодушевил его той самой речью, по которой он несомненно скучал: «Вы должны выиграть титул». Я не сомневался в команде, которая в итоге обыграла «Твенте» и стала чемпионом. Я тоже получил золотую медаль.
«Аякс» я покинул с багажом в 111 голов в 159 матчах, это был замечательный период. Неидеальный, ведь я так и не стал чемпионом ни в одном из своих полных сезонов и к тому же схватил дисквалификацию, но это был великолепный этап.
Всегда говорил, что однажды хочу вернуться в «Аякс» и вновь сыграть за эту команду, потому что в плане моего футбольного развития это была определяющая ступень моей карьеры.
«Ван Бастен не любил меня, потому что я мог побить его бомбардирские рекорды»
«Я думал, в Гронингене мне установят статую. Вместо этого фанаты сжигали мои футболки»
Продолжение уже совсем скоро, так что подписываемся, дальше будет еще интереснее.
Фото: ajax.nl
Плюс хорошие дороги. Плюс инфраструктура, которая позволяет спокойно остановиться, покушать, покормить ребенка, отдохнуть...