12 мин.

Николай Давыденко: «Да, я хохол. Могу кричать, что я хохол»

1 k

Роман Мун поговорил с одним из главных теннисистов в истории России, сегодня объявившим об уходе из спорта.

 - В последние годы вы несколько раз говорили, что теннис не приносит вам удовольствия. Почему не ушли раньше?

 – Ждешь, надеешься, вдруг что-то появится, вернется, получится. Я все время ждал этого момента. Но он не происходил. 2010-й, у меня травма. Я не играю месяц. И я чувствую: что-то меня назад не влечет. Новая жизнь, новые условия, семья. Мы отдыхаем, все отлично, стрессов нет. Думаешь: «Блин, а что же нет этого притяжения назад. Почему я в топе, но у меня нет голода».



И я начал понимать, что как будто наелся теннисом. Я вернулся, рейтинг начал опускаться, я пытаюсь вернуться. Но все укрепились, уже не подпускают, нужно что-то показать. Я бы и сейчас не закончил, надеялся бы, что еще могу. Но мотивация идет, когда есть результат. Когда его нет, теряется мотивация, гордость, confidence.


- Когда вы играли, то многим казались необъяснимо спокойным.


 – Я не был спокоен, я был сконцентрирован. На корте со стороны я выгляду спокойным, но я нервничаю, когда не попадаю. Я стараюсь максимально профессионально подходить к теннису. Сейчас теннис перешел в бизнес. Последние годы влияет не спорт, влияет бизнес. Надо показать шоу. Кто устраивает шоу, того подхватывают и крутят.


 - Это плохо? Вас всегда обвиняли в том, что вы не шоумен.


 – Вот, я и говорю, не шоумен. Меня так воспитали. Я вел себя профессионально. Не знаю, какое шоу мог бы устроить, но ATP видит: чтобы зарабатывать, чтобы поднять уровень зарплат, призовые увеличить, нужно что-то новое и современное. Нельзя оставаться только в спорте. Монфис, Тсонга, Джокович – они устраивают шоу. Это супер для тенниса, на этом теннис растет, на этом теннисисты зарабатывают.


 - Вас не расстраивает, что вы не были популярным?


 – Я не стремился к тому, чтобы быть популярным. Моя задача была выйти на корт, победить и уйти. Я всегда хотел, чтобы когда я захожу в ресторан, люди не знали, кто я. Не подбегали, не брали автографы, не просили фотографироваться. Приватная жизнь как у обычных людей. Если бы я стремился быть в шоу, я был бы в шоу. Устроить шоу на корте – не проблема. Что угодно можно было сделать, ракетки кидать в зрителей, если хочешь.



Знаю одну компанию, сейчас с ними познакомился. Я сказал: «Если б я познакомился с вами лет пять-десять назад, то понимаю, насколько бы вы меня раскрутили». Меня раскрутили бы настолько, что я был бы популярнее Федерера и Надаля. А в рейтинге стоял бы пятым.


 - Получили бы больше спонсоров.


 – Я не стремился заработать чем-то вроде рекламы. Спонсоры всегда нужны, но я зарабатывал ракеткой. Я знаю, каким трудом заработал. Все остальное – это уже не труд. Конечно, можно было заработать больше миллионов, но меня устраивает и то, сколько я заработал теннисом. И меня за это ценят. Людям это нравится, они уважают меня за это.


 - Вас задевало то, что говорят про вас болельщики и журналисты?


 – Не читаю про себя и вообще про спорт. Я даже теннис не смотрю. Мне нравятся экономика, бизнес, политика, что в стране и мире происходит. Что происходит с теннисом, меня не особо интересовало.


 - Из каких СМИ вы узнаете, что происходит в стране и мире?


 – «Первый канал» в основном. Ну как, в новостях там много что могут показать. Газеты тоже разное пишут. Тут не то что привязываешься к какой-то прессе, тут смотришь, что основная масса пишет. Потом выходишь на международную прессу, смотришь, что там пишут и определяешь. Bild-Zeitung, Frankfurter Allgemeine – там разные новости. Gazeta.ru – там информация, которая захватывается со всех газет. С утра встаю, кофе пью, открываю айфон и смотрю.



Еще у меня жена любит ходить на КВН, я был в Юрмале на «Камеди Клаб», такие шоу мне нравятся.



Кубок Дэвиса, русский теннис

 - Если не поехать на Кубок Дэвиса, то люди говорят, что ты не уважаешь страну. Это проблема?


 – Реально был такой момент, когда я был в топ-10. Как бы я себя ни чувствовал, мне приходилось, потому что я понимал, что играю за страну, я первый в стране, меня хотят видеть на корте. Когда я стоял в десятке, не отказывал ни разу. Я понимал: меня пресса задушит, меня много что может задушить.



Конечно, очень тяжело. Тур идет, и тут мы прерываемся Кубком Дэвиса, да еще и неизвестно в какой стране. Разные покрытия, с календаря сбивает. Но все равно хочешь выиграть. Мы выиграли, я счастлив, что есть титул в Кубке Дэвиса.


 - Вы как-то сказали, что в политику или бизнес в России пойти проще, чем остаться в теннисе. Русский теннис так плох?


 – Сейчас и в политику, и в бизнес, и в теннис в нашей стране тяжело входить. Все зависит от того, какой круг общения, с кем ты близок. Я всегда готов помогать российскому теннису, если куда-то пригласят, я подъеду. Но если в данный момент в сфере финансов ситуация в стране не очень хорошая, то что можно сказать про наш спорт? Не бывает, что в стране плохо, а теннису хорошо, особенно в России. Пока у нас не образуется нормальная экономика, нашему спорту думать о чем-то хорошем не придется.


 - В 90-е теннис был ничего, а финансовая ситуация еще хуже.


 – Не факт. Была другая ситуация. Тут зависит от того, кто возглавлял тогда страну и какой вид спорта ему нравился. Когда Ельцин пришел к власти, взял ракетку и сказал: «Вот мой любимый вид спорта», – все бизнесмены и политики начали играть в теннис. Сейчас Владимир Владимирович не сказал конкретно, что ему нравится. И все бегают, не могут определиться, какой же вид спорта его. Все хотят быть ближе к Путину.


 - Это не дико?


 – Это не дико, это политика. Так должно быть. Просто тогда Кафельников – это наша история – держал теннис. Сафин держал теннис. Сафин заканчивал, я начал держать теннис. Южный пытается хоть как-то, притом что ему тоже 32. Остались последние искры. Тогда были деньги на теннис, потому что был Ельцин. Сейчас экономика тоже становится плохая, а на теннис денег не будет, потому что Владимир Владимирович не особо увлекается теннисом. У него своих проблем хватает, правильно? У нас из бюджета всегда все шло. Как бюджет распределялся, теннис рос.



Раньше много топовых игроков приезжало на Кубок Кремля, но в последнее время не было денег их пригласить. Поэтому и спонсоры были в напряжении. Но в этом году – супер. Экономика у нас плохая совсем, но нашли деньги. Два теннисиста из десятки – это очень хорошо.


Как менялся Кубок Кремля. Ностальгический фотопост

 - Теннис – индивидуальный спорт. Это значит, что теннисисты одиноки?


 – Да. У теннисиста своя команда. Игрок, тренер, массажист, очень узкий круг друзей. И пока ты в туре, редко кого подпускаешь близко, всегда все в стороне. Когда заканчиваешь, то открываешься, сам выбираешь, с кем общаться, – знакомств много. Это не командный вид спорта. Свой тур, свои обязательства. А если депрессия у игрока, значит, депрессия у всей команды.



Украина, Федерер, Надаль

 - Вы дружите с Маратом Сафиным? Особенно после того, как он сказал: «Почему за него тут вообще болеют, он же хохол?»


 – Да, дружу. Со всеми дружу. Я не обиделся. Да, я хохол. Могу кричать, что я хохол. Я с Украины. Национальность – да, я хохол. А он татарин, мусульманин. Мы так и общаемся, у нас нет обид.


 - Что хуже всего в ситуации между Украиной и Россией?


 – Отношение людей. Просто нас политически настроили против Западной Украины. Им так же пресса и телевидение говорит: «Русские такие». Я смотрю любую прессу, есть интересные моменты. Настраивают людей против друг друга. Играет только политика. Это единственная обида. Ты приедешь на Запад, на тебя будут смотреть уже, блин, как на врага.



Например, сбежал один, рядом живет, на мойке машины моет. С Западной Украины прибежал. Человек же? Я наоборот ему говорю: «Все, ты у меня будешь мыть». Другой бы сказал: «Ты враг мой, тебя сейчас тут закопаем». Мы ж принимаем всех.


 - Какой человек Федерер?


 – Он дипломат. Он швейцарец. Швейцария – страна, которая ведет дипломатию. У нее нет войн и проблем. Такой же и Федерер. Он со всеми пытается вести диалог. Нравится ему это, не нравится – он всегда пытается вести себя идеально. Как и вся страна.


 - Энди Роддик как-то сказал, что ему не повезло играть в одно время с Федерером. Вы так же думаете?


 – Федерер меня несколько раз останавливал на турнирах «Большого шлема». Да, можно сказать, что мне тоже не повезло играть в эпоху Федерера. Но я очень рад, что с ним играл. И я рад, что его обыграл. Эпоха эпохой, но если бы я его не обыграл, то сказал бы: «Вот человек, который до конца жизни будет меня мучить».


 - Вас будет до конца жизни мучить то, что вы не выиграли турнир «Большого шлема»?


 – Меня ничего не мучает. Меня вообще ничего не мучает. У меня вообще все супер.


 - Вы много раз выигрывали у Надаля. Знаете его слабости? Или просто дело в покрытиях?


 – Думаю, в покрытиях тоже. На грунте у меня было меньше шансов. В зале, на харде, мне было проще с ним играть – по тактике, по игре.


 - Вы знакомы с Марией Шараповой?


 – Поверхностно мы все знакомы. Мы в одном туре, все друг друга знаем. Сказать, что она моя подруга, я не могу. Мы игроки, у нас нет друзей в туре. Я не хочу затрагивать женский тур, это их политика. Я рад, что у нас есть такая теннисистка. Молодец. Я за нее больше всего рад, что она достигла таких высот во всем. Ей все завидуют, я – нет.

Квартира в Москве, коррупция

 - Самая бессмысленная трата денег в вашей жизни?


 – Просто кому-то дал деньги. Поэтому и пожалел. Передал за что-то кому-то, мне не вернули.


 - После победы на итоговом турнире ATP вы сказали, что купите квартиру в Москве. Купили?


 – Да, купил в 2010-м квартиру в Москве. Даже еще добавил. Я Лондон когда выиграл, мне не хватало, чтобы купить квартиру в Москве.


 - В какой-то момент вы начали выходить на корт в одежде неизвестных марок.


 – Последние пару лет у меня был ASICS, до этого – Airness. Когда я попадал в десятку, у меня не было спонсора. Это было в середине года, бюджеты расписаны, у всех свои игроки, было тяжело. Всегда были какие-то предложения, но хотелось лакомый кусочек. Мне предложила французская Airness, которой вообще в туре нет. Мне очень понравилось их бренд раскручивать. Я два года с ними был и очень рад. Мне нравится эксклюзив, мне нравится то, чего у других нет. Они платили не так много. Но мне, например, фанаты говорили: «Дай мне свою футболку». Нигде не могут купить. Я говорю: «Эксклюзив».


 - Вас как-то спросили про водку, вы сказали, что вам лучше водка с «Ред буллом». Это была шутка?


 – Я могу и водку чистую. Чистая даже лучше, чем с «Ред буллом», правильнее. Я пью любой алкоголь, все от компании зависит. Я не пью виски, мне не нравится. Мы спортсмены, но тоже иногда пьем. Конечно, не когда матчи.


 - Скандал со Стараче и Браччиале – удар по репутации тенниса?


 – Нет. Они просто попали под раздачу. Они же ничего особо не делали.


 - Это не старый скандал, а новый.


 – О, Господи. Вот, представляете, я первый раз слышу. Но опять же, что-то постоянно пытаются сделать вокруг тенниса. Доказательств нет. Деньги тут крутятся нормальные, все зарабатывают нормально. Призовые фонды высокие. Зачем человеку куда-то лезть? Это портит репутацию, это дисквалификация.


 - Вас тоже обвиняли в сдаче матча. Вам было сложно это пережить?


 – Не то что сложно. Люди потом ждали тот момент, когда я упаду, рейтинг мой начнет падать, а я сыграл полуфинал US Open. Я доказал: «Да пошли вы все на хрен с вашими заявлениями». Это пресса все. Официально обвинений не было. Пресса может писать что угодно.


 - У вас дома устраивали прослушку?

 – Что за бред? Слушайте, это уже желтая пресса.


 - Неправда то есть?


 – Чушь. Прослушка – чушь. 


 - Что случилось в той игре с Вассальо-Аргельо?


 – Матч, который я не проиграл, я не закончил. Ставили деньги на то, что я проиграю, а я легко выиграл первый сет. Ставили большие деньги, поэтому матч оказался неправильный. Это была Польша. Там много русских, туристический город. Я видел, кто ставил, – русские. У меня рядом жена, я общаюсь с ней на русском. Она говорит: «Заканчивай, не доигрывай, не можешь ты играть, болит все». Я говорю: «Не могу уже, второй сет хожу, хромаю». А они слушают.



Конечно, это моя ошибка была, лучше было молчать, ни с кем не говорить. Но всегда кто-то подбадривает тебя, я жду ответа, решений от кого-то, правильно? Сказала бы: «Заканчивай матч, доигрывай», я бы, может, доигрывал. Я принял решение не доигрывать. Проиграл второй сет и решил: все, не буду играть третий, не могу. С этого и началось, потому что после первого сета подняли суммы высокие, что я все равно проиграю. Betfair – прессе, а пресса раскрутит что угодно. Желтая пресса еще больше раскрутит.



Кому-то предъявляли обвинения? Нет. Все.

Фото: REUTERS/Jamal Saidi; Fotobank/Getty Images/Mike Ehrmann, Clive Brunskill

logoATP
logoНиколай Давыденко
logoКубок Дэвиса
интервью