75 лет назад родился Валерий Воронин
17 июля 2014 года 14:27 | Валерий Бурт, http://svpressa.ru/sport/article/92809/
«Номер пятый – Валерий Воронин!» – произносили с завораживающей медлительностью дикторы Лужников или «Динамо», и трибуны закипали восторгом. В других городах Советского Союза такое объявление встречали опасливым свистом, резонно полагая, что красавец-брюнет задумал для их любимцев какую-нибудь каверзу.
…Его жизнь была феерической, как и игра, которую он избрал делом своей жизни. Весть о 17-летнем вундеркинде, который появился в «Торпедо», быстро облетела Москву. Впрочем, талантами удивить в то время было трудно. Однако многие из них быстро угасали.
Воронинское же дарование, наоборот, стремительно разгоралось.
В двадцать один год он в составе автозаводской команды стал обладателем Кубка СССР. Спустя два года - чемпионом страны. А вскоре Воронина признали лучшим игроком первенства Союза.
В 1964-м «Торпедо», даже без Эдуарда Стрельцова, которому после заключения еще не разрешали играть в первенстве, было в самом соку. Мэтр советской спортивной журналистики Юрии Ваньят в одной из корреспонденций, оценивая возможности команды, особо выделил Валерия: «Это - дружный интересный коллектив, где наряду со звездами мирового класса вроде В. Воронина действует большая группа способной молодежи…»В этой короткой фразе таилось предвидение.
В том же шестьдесят четвертом Воронин – уже ветеран сборной, участник первенства мира 1962 года – стал вице чемпионом Европы. Спустя пару лет его причислили к звездам чемпионата мира в Англии и включили в символическую сборную планеты. Однако итогом турнира, в котором наша сборная стала бронзовым призером, Воронин был заметно огорчен, ибо его амбиции, да и коллег тоже, были заметно выше.Между прочим, Воронин попадал в символические сборные мира чаще, чем Яшин. А ведь Яшин - наше все…
Попробую нарисовать портрет Воронина, благо не раз видел его на поле и изумлялся, радовался. Ведь «талант – единственная новость, которая всегда нова».
…Стройная фигура. Высоко поднятая голова с безукоризненной ниткой пробора. Размашистый, гордый бег. На ходу он придумывал, как писал Илья Ильф, «разные футбольные чудеса». А на другом конце поля хмурился, почуяв беду, чужой вратарь…
Воронин был универсалом – готовил и завершал атаки. Пас у него был мягкий, точный и удар, что надо. Голов наколотил не так много – 26 в чемпионате, еще сколько-то в кубке и пять, играя за сборную СССР. Но среди них не было ни одного корявого, случайного. Все – мастерские, под овации! Народ любил его безмерно…
Хорошо помню последний результативный удар Воронина. Дело было летом 1969-го, спустя полгода после страшной аварии, когда черная «Волга» футболиста в предрассветном тумане на полной скорости влетела в автокран. Врачи собирали незадачливого водителя буквально по частям. И - собрали и даже вернули его аленделоновское лицо.
К слову, режиссер Марлен Хуциев хотел снимать Воронина в картине «Июльский дождь». Но футболист отказался – в его плотный график просто невозможно было втиснуть длинные съемки.
В том фильме сыграл актер Александр Белявский, очень напоминавший Воронина...Писатель Александр Нилин, близко друживший с футболистом и создавший ему блестящую эпитафию книгой «Валерий Воронин – преждевременная звезда», описал последний гол торпедовца с его слов:
- «Выходим на поле - и я оказываюсь рядом с Яшиным (автозаводцы встречались с московским «Динамо»), он говорит:
- «Ну ладно, Валера, так и быть - один я от тебя пропущу, а больше не могу… Ну, не в Левиных привычках так шутить, просто я, наверное, слишком был растерянный, захотел он меня чем-нибудь разрядить. И мне бы рано после того, как столько не играл, и нет никакой ясности о моей дальнейшей судьбе, думать о непосредственной дуэли с Яшиным, а какое-то озорство уже вошло в подсознание. И когда назначили штрафной удар, напросился пробить…»
Гол вышел на загляденье – мяч перелетел через стенку и вонзился в самую «девятку» динамовских ворот. Яшин бросил свое большое тело ввысь, но на мгновение опоздал.Через какое-то время в ворота Яшина снова был назначен штрафной, и опять его вызвался пробить Воронин. Он исполнил удар так же лихо, но на сей раз динамовский голкипер угрозу отвел. Получилось, в той игре Яшин сделал все, как обещал…
А теперь перенесемся назад, в золотое воронинское время…
Продолжая шлифовать свой и без того филигранный стиль, он, по отзывам знатоков футбола, намного опередил свою эпоху. Да так, что его время наступило совсем недавно - спустя чуть не полвека после ухода! В свои же годы он был, по меткому определению того же Нилина, «преждевременной звездой».
Когда требовала ситуация, Воронин вставал в оборону. Один такой случай кратко, но образно описал мой коллега: «инженера высокой квалификации разжаловали в чернорабочие».
Но Воронин не роптал и привычно возвращался в «инженеры».Он надевал на себя и столь же успешно – «кольчугу» сурового персональщика. Затмевал ярчайших звезд того времени – венгра Альберта, португальца Эйсебио. А вот с Пеле в шестьдесят пятом не совладал. Проигрышем той – показанной по телевизору на весь мир дуэли - Воронин был сильно уязвлен, поскольку до матча в Лужниках был уверен, что притушит сияние бразильской примы.
Но это была одна из его немногих футбольных неудач.
…Как-то, еще мальчишкой, после матча я брел от серой громады стадиона «Динамо» к метро, привычно стиснутый толпой, по коридору между двумя шеренгами конных милиционеров, которые то криками, а то и нагайками поправляли строй. Лошади косили налитыми кровью глазами, нервно переступали, а порой с ржанием поднимались на дыбы.Вдруг из толпы кто-то истошно заорал: «Смотрите, Воронин!» Это и вправду был он, тщательно причесанный, в модном костюме, отпирающий дверь той самой роковой черной «Волги», которая едва не умчала его в край вечной темноты…
Но все это я увидел лишь краем глаза, обернувшись – на мгновение.Людской водопад замер, восторженно вздохнул, а потом ринулся назад. Меня, легковесного и невысокого, швырнуло прямо под вспененную, оскаленную лошадиную морду, и я зажмурился, ожидая страшного удара. Однако верховой проявил чудеса реакции – мигом склонился с седла и одной (!) рукой схватив за рубашку, бросил мое тело перед собой, на шею скакуна.
Так я и просидел наверху, поникший, бессильный унять дрожь, пока толпа превратился в тонкий, уже безопасный ручеек. И даже не помню, что нашептывал в ухо мой спаситель-милиционер…
Не ведаю, знал ли Воронин эти строки Роберта Рождественского. Но они словно списаны с него:
«Я знаю все о футболе,
Я все в футболе могу!
Сейчас я откроюсь снова,
Сейчас ярванусь на край
И падая,с навесного выложу мяч - Играй!
И грянут аплодисменты! И вздыбится ураган!..»
Увы, футбольный век Воронина оказался, как и у многих талантов, недолог. Принято считать, что игрока сгубили «прелести» жизни, окружавшие его повсюду, ибо он был фантастически популярен. Но причина не только в этом.
Воронину казалось, а с возрастом это чувство захлестывало все больше, что он достоин много большего, лучшего. «Он много думал о зарубежной жизни, о судьбе международных знаменитостей, с которыми дружески сошелся и разговорился в меру знания им английского, - писал Нилин. - И его брала горькая досада, что в прославленных европейских клубах, чей стиль Воронину импонировал (и он бы, главное, им очень подошел), ему никогда не сыграть…»
Ту досаду он отгонял известным русским способом.
Ох, рано, слишком рано Валерий Иванович родился! Сейчас бы он преспокойно отправился хоть в Мадрид, хоть в Лондон или в другие европейские края. И заключил бы там выгодный контракт.
А тогда, в шестидесятых, грозно качался над всем огромным СССР крепкий железный занавес…
Вратарь Анзор Кавазашвили, игравший с Ворониным в «Торпедо», рассказывал, что как-то перед игрой на первенство Союза они с другими игроками команды решили - с утра, на базе в Мячкове! – «освежиться». Взяли «чуть-чуть» – по бутылке шампанского на брата. И что вы думаете? «Торпедо» выиграло – 3:0! И не у заштатной команды, а у самого ЦСКА!Это не к тому, что перед игрой надо пить, а к тому, что талант не пропьешь. А вот расплескать можно…
Судьба Воронина чем-то напоминает судьбу Высоцкого, с которым футболист дружил. Оба были безмерно талантливы, прославлены, оба метались и сгорели до срока: артист в сорок два, футболист – в сорок четыре.
И, может, слова из песни Владимира Семеновича: «Пятый номер в двадцать два - знаменит, не бежит он, а едва семенит…» был словесным подарком Валерию Ивановичу?Спустя много лет Высоцкий написал другие строки: «Из колоды моей утащили туза, да такого туза без которого – смерть!» Это - про себя. И про друга?
…После того гола Яшину летом 1969-го болельщики воспрянули, предвкушая ренессанс Воронина. Да и сам игрок в одном из интервью поведал, что думает о чемпионате мира 1970 года.
Увы, это были лишь иллюзии. Они, в обрамлении горестной суеты скандалов и загулов, будут сопровождать погасшую футбольную звезду еще полтора десятка лет.20 мая 1984 года за ним заехали на машине какие-то люди. Больше живым Валерия Ивановича Воронина никто никогда не видел...
