14 оттенков сине-бело-голубого
По пути в родной офис с огромной буквой «G» на крыше Алексеем Борисовичем овладевало странное, доселе непривычное ощущение. С одной стороны - доход, ведь из группы-то вышли. Но нечто, чему Алексей Борисович никак не мог дать названия, ныло и скулило, и на душе становилось грустно.
Лифт пикнул, оповещая единственного пассажира о прибытии на назначенный этаж, и Алексей Борисович шагнул в слишком богато обустроенное для офисного опен-спейса помещение. Деловитые секретарши, руководители отделов и их заместители сновали вокруг.
- Алексей Борисович, вот отчет по трубопроводу №8 за последний квартал, - подскочил к боссу мальчик. На самом деле он уже был далеко не мальчик, но Алексею Борисовичу все казались мальчиками, особенно те, кто был моложе его. Он молча взял папку, развернул, начал просматривать данные, которые казались ему бессмысленными иероглифами.
- А Зенит-то вчера Аустрии... – начал было как бы между делом докладчик, и внезапно на весь офис обрушилась чудовищная тишина.
У Алексея Борисовича внутри что-то оборвалось.
- Молчать! – рявкнул он. Папка полетела в лицо мужчине. – Уволен, щенок!
- Но, Алексей Борисович, - пытаясь поймать на лету драгоценные листы, залепетал тот, - я же руководитель отдела по...
- Мне насрать! Ты, - ткнул он в сторону какой-то девушки – да, ты, с сиськами, в очках. Вступаешь в должность немедленно.
Алексей Борисович пересек офис в еще более гнетущей тишине, подошел к двери своего кабинета площадью 41 квадратный метр, остановился. И вспомнив гипноприем подлинного мастера футбольного цеха, криво улыбнулся, обернувшись к залу, и произнес:
- «Аустрия» не случилась. Ее не было. Я говорю: не было «Аустрии».
Войдя в кабинет, он закрыл дверь, повернул ключ в замке и прислушался. Из-за двери до него вновь стали доноситься звуки, означающие, что его пчелки вернулись к работе.
«Не было «Аустрии», - с облегчением повторил про себя Алексей Борисович и тут же почувствовал, как его душа наполняется привычным спокойствием и удовлетворенностью.
«Не было».
