Назло будням

Ровно 15 лет назад, 30 августа 1998 года, как и в этом году, на день Шахтёра горняки играли с Днепром. Только тогда матч проходил в Донецке. Шахтёр, тогда ещё далеко не гранд украинского футбола(хотя уже второй год кряду закончивший вторым), играл лучше, владел полным преимуществом, создавал, бил, но первый тайм результата не принёс. При этом вратарь днепропетровцев очень нервничал, слишком часто мячи летели в сторону его ворот с очень опасных дистанций. Как выяснилось, нервничал не зря.

Во втором тайме Шахтёр просто раздавил Днепр - шесть сухих мячей!По хет-трику сделали Андрей Воробей и Сергей Попов. Уникальный случай в истории украинского футбола точно(или нет?если были другие, напомните), да и в принципе, когда еще увидишь два классических хет-трика(классическим является хет-трик, сделанный игроком в рамках тайма) в одном матче, да ещё оба в одном тайме?!Я был на том матче.

Весь Днепр, несмотря на радость от блестящей победы своей команды в праздник, было жалко. Особенно молодого вратаря. Казалось, это худшее, что может случиться с ним, чёрный день, чернее не придумать...

Ровно через 3 года, 30 августа 2001-го, его похоронили. Сергею Перхуну на момент смерти было без недели 24...

Как и сейчас, соответственно, 12 лет назад это был год змеи. Его год. Год его расцвета в ЦСКА, топ-клубе чемпионата России, год его приглашения в сборную Украины буквально за несколько дней до рокового столкновения с Будуном Будуновым. Павел Садырин говорил, что у армейцев наконец-то будет свой Яшин и имел ввиду, конечно, не только талант и мастерство Сергея: Павел Фёдорович, переживший Перхуна всего на три месяца, имел серьёзный опыт предательства и со стороны игроков, и со стороны руководства и явно видел во вратаре гораздо больше, чем просто спортсмена. Перхун действительно прогрессировал очень интенсивно, вырос в уверенного, смелого, классного вратаря, при этом казалось, что его не зацепила тёмная сторона футбола, звездная болезнь, завышенные амбиции... Ну, или зацепила, но совсем чуть-чуть. На него можно было опереться. И Садырин это понимал. Даже, наверное, больше ощущал, чем понимал, что ещё ценнее. 

Сейчас, глядя на путь его тогдашнего клуба и сборной, особенно больно. Приходит понимание, сколько всего он мог выиграть, где поучаствовать, как себя проявить... И нельзя ведь сказать, что он раскрылся в одночасье, взлетел и тут трагедия, нет, он впервые вышел в основе Днепра, когда ему было 16 лет!Он постоянно себя совершенствовал и продолжал бы это делать абсолютно точно!Но...

Знаете, два года назад, на десятилетие со дня его смерти, я написал, что верю, что он бы не перешёл в Анжи. И его якобы сказанное жене перед фатальной игрой "умру, но гол не пропущу" казалось мне тогда чуть ли не юридическим доказательством. Сейчас я думаю, что вполне мог, например вот в этом году. И уйти сразу же после этого тоже мог, в этом на самом деле нет ничего зазорного. Но его поливали бы грязью вместе со всеми, как ловца денежного счастья... Он бы пережил и перенёс, парень он был стойкий и вратарь вполне мог быть к тому моменту даже и  великий. Но ему выпала другая судьба.  Он не пропустил от Анжи. Понимаете? Это уже случилось. Он сдержал слово. Это не просто профессионализм и мужество, это ещё и высочайшая награда. Не у каждого есть возможность завершить жизнь, своим последним деянием сдержав слово. Далеко не у каждого. Видимо, её надо уметь заслужить.

Четвёртого сентября ему исполнилось бы 36 и это снова был бы его год.  8 октября будет ровно 20 лет со дня его первой игры в рамке. Ему было 16 лет, 1 месяц и 4 дня. А ровно 15 лет назад я сидел  на трибуне и радовался голам в его ворота. Голам, которые, похоже, были для него хуже всякой смерти. И это нормально, футбол ведь действительно гораздо важнее жизни и смерти. Тех, кто вобрал в себя этот принцип Билла Шенкли, не ждёт счастливая жизнь и лёгкая смерть. Их ждёт нечто иное, другого порядка. Например, слово. Например, сдержанное. Например, во время исполнения своего долга в любимой профессии.

Наверное, поэтому мне так завидно. Страшно, больно, обидно, но главное - завидно.

Всё-таки взлететь туда, где воздуха нет и там замереть - великий дар.