Руни vs Мойес. Выдержки из автобиографии форварда
"Трудно объяснить, когда мои отношения с Дэвидом Мойесом стали портиться. В первом взрослом сезоне в "Эвертоне" у меня все хорошо получалось, и жизнь казалась прекрасной. Никакой ревности со стороны других парней я не чувствовал. Отношения в раздевалке были прекрасными. Но уже в следующем сезоне мне стало казаться, что в клубе есть человек, которому я очень не нравлюсь – это был Мойес.
Наверное, у него были какие-то свои причины меня не любить, но о них он мне никогда не говорил. Могу лишь предположить, что Мойес ожидал получить все лавры за успех клуба в сезоне. Мы заняли седьмое место – лучшее за шесть лет, и ему очень не понравилось, что мне уделяют так много внимания. С другой стороны, возможно, он просто старался оградить меня от чрезмерного давления. Но, повторяю, мне он никогда ничего не объяснял. К примеру, он запрещал мне появляться на пресс-конференциях или давать послематчевые интервью. Может быть, это и неплохо. Но иногда мне просто необходимо было что-то сказать людям. Так было после красной карточки в игре с "Бирмингемом". Я должен был объяснить, что нарушил правила неумышленно, да, получилось очень жестко, но я не хотел нанести сопернику травму. Я хотел извиниться, но он не дал мне такой возможности. И наоборот, когда клубу или Мойзи нужно было выставить меня перед прессой, чтобы лишний раз покрасоваться, моего мнения вообще никто не спрашивал.
Когда я подписал профессиональный контракт с "Эвертоном", клуб собрал мощную пресс-конференцию. Одних телеканалов было двенадцать, и все камеры были направлены на меня. Ничего подобного в моей жизни раньше не было. Я растерялся и чувствовал себя, как в ночном кошмаре. Я сидел за столом, и мне было жарко. Передо мной стояла бутылка с водой и пара маленьких стаканчиков. Я отвинтил пробку и сделал глоток из горлышка. И тут Мойзи зашипел: «Возьми f***ing стакан!» Я так и не понял, что я сделал неправильно. Я всегда пью воду прямо из бутылки, такая у меня привычка, так почему я должен менять ее перед всеми этими людьми?
В другой раз мы играли выставочный матч с "Рейнджерс" в Глазго. В одном из эпизодов я упал и подвернул колено. Боль была дикая, и я страшно испугался, что порвал "кресты". Сразу же после игры меня отправили домой в Ливерпуль. Поехали на мерседесе Мойеса в сопровождении его шофера и врача. Спасибо ему за это, конечно. Ехать было далеко, нога болела, и я поставил в автомобильный CD-проигрыватель диск Барри Уайта, который был у меня с собой. На следующей неделе Мойзи набросился на меня с обвинениями, будто бы я сломал ему плейер. Сначала я решил, что он шутит, но он был таким злым.
Конечно, все это мелочи, но таких мелочей были десятки. И постепенно наши отношения с Мойзи из просто плохих превратились в невыносимые. Он хотел контролировать все и всех. Медленно, но очень уверенно он выстраивал образ "Мистера "Эвертон". И все чаще при неудачах он делал козлом отпущения меня. "Ты жрешь слишком много f***ing макдональдсов! Останешься после тренировки и будешь бегать вокруг поля. Я выбью из тебя это дерьмо!" – таким образом мы обычно общались. Вот еще случай. Мы играли в Лестере. Капитаном был Данкан Фергюсон. Его Мойзи открыто ненавидел и пытался всеми силами выжить из команды. Еще до перерыва тренер демонстративно заменил Ферги. Уходя, тот отдал мне капитанскую повязку, и я надел ее на последние минуты тайма. В перерыве Мойзи набросился на меня: "Сними сейчас же эту f***ing штуку!" Наверное, я не должен был надевать эту повязку на руку, но почему нельзя было просто объяснить мне, в чем именно я был неправ. Венцом же отношений стала история с газетой "Эхо".
Дэвид Мойес спросил меня, почему я хочу уйти из клуба, которому еще недавно был предан. Я не стал морочить ему голову, объяснив, что не могу больше терпеть всю эту мерзость в газетах обо мне и проститутках и просто хочу уехать из Ливерпуля. При разговоре никто не присутствовал. Как же я был поражен, когда на следующий день все это, слово в слово, было опубликовано в "Эхо". Прямо в раздевалке, при всех игроках команды я подошел к Мойесу и сказал: "Ты f***ing клоун! Я никогда больше не буду играть в твоей команде!"… Несколько дней спустя "Манчестер" сделал свое предложение. Я сразу понял, что хочу играть у них..."
1 сентября 2006 года главный тренер «Эвертона» Дэвид Мойес обратился в суд с иском по обвинению Уэйна Руни в клевете по поводу заявлений в автобиографии футболиста, согласно которым Мойес якобы вынудил Руни покинуть «Эвертон», «завидовал ему», а также разглашал прессе детали личных бесед с Уэйном. 3 июня 2008 года стороны уладили конфликт: Руни признал свою вину, выплатив Мойесу более 500 000 фунтов в качестве компенсации морального ущерба, а также принёс ему публичные извинения за «ложные обвинения», опубликованные в автобиографии.
Май 2013. Дэвид Мойес:
Когда он покидал «Эвертон», то уже тогда был выдающимся игроком. Иногда Уэйн вытворял такие вещи на тренировках, что мы просто стояли в стороне и думали: «Как он делает это?» Он был и остается исключительным талантом.
Уэйн слеплен из блестящего материала. Всю свою жизнь он просто сходил с ума по футболу. Тренировки заканчивались, но он не расставался с мячом. Сотрудники клуба обменивались взглядами и спрашивали друг у друга: «Можете ли вы поверить в это?»
Уэйн был последним из классических английских игроков, выросших на улице. Лет в 16 он возвращался с тренировок, а затем шел играть в футбол со своими друзьями. Вы бы видели его в деле на улице, когда он пинал мяч в стену. Таких игроков уже нет. Я вырос в Глазго и знаю, чего стоят такие парни. Он был последним игроком такого типа, с которым мне довелось работать.
