14 февраля 2013, 09:38 20 мин.

Герои нашего прошлого. Часть вторая. Всеволод Бобров

Автор

215

Всеволод Бобров был не просто выдающимся игроком в футбол и в хоккей с шайбой, но и незаурядной, очень яркой, разносторонне одаренной личностью."Шаляпин русского футбола. Гагарин шайбы на Руси", - написал о нем Евгений Евтушенко.

В 1921 году большевик Михаил Андреевич Бобров был назначен в Тамбовскую губернию уполномоченным по заготовке продовольствия для московских рабочих. Семья поселилась в селе Островка, в бывшей помещичьей усадьбе, где размещались правление местной сельскохозяйственной коммуны и заготовительная контора. Однажды летом 1922 года, когда Михаил Андреевич уехал по делам в уездный центр, на Островку налетела одна из банд атамана Антонова. Времени у налетчиков было в обрез. Все же они решили осмотреть второй этаж и увидели там беременную женщину с маленьким ребенком на руках, за ее подол держалась еще и пятилетняя девочка. В суматохе бандиты не разобрались, что это жена большевика-уполномоченного, выгнали ее на улицу, подожгли усадьбу и умчались.Таким образом, судьба впервые смилостивилась над Севой еще до его появления на свет. Это обстоятельство представляется весьма примечательным по той причине, что впоследствии было много случаев, когда жизни Всеволода Боброва угрожали нелепые опасности. Однако всякий раз, и всегда в самый последний момент, судьба оказывалась благосклонной к нему.

После трагедии в Островке Бобровы переселились в Моршанск. Там, в старинном рубленом доме на берегу реки Цны, 1 декабря 1922 года и родился Всеволод Бобров, третий ребенок в семье. Родился с печатью того голодного и трудного времени - очень слабым, тщедушным и болезненным. Его укутали в вату и держали в небольшой картонной коробке из-под кукол. К весне Бобровы завели корову. На ее молоке дети окрепли, а главное, отцу удалось излечиться от туберкулеза. И к новому, 1924 году семья вернулась под Ленинград, в Гатчину.А вскоре случился страшный пожар в доме при маленькой электростанции в Тайцах, где Михаил Андреевич работал электриком и где в служебном помещении поселились Бобровы. Здесь Сева (ему был год и два месяца) опять уцелел чудом: в поднявшейся невероятной панике, в удушающем дыму, на ощупь маме с огромным трудом удалось отыскать малыша и вынести его из огня. Едва Лидия Дмитриевна отбежала шагов на десять от полыхавшего дома, как позади затрещали стропила и рухнувшая крыша погребла под собой остатки строения.Наконец, в 1925 году семья переехала в Сестрорецк. Зимой отец заливал во дворе небольшой каток. Пятилетний Сева уже лихо бегал на коньках, гонял шайбу. По вечерам с братом Володей играли против отца. Клюшки дети делали сами. Выпиливали из фанеры крючки, скрепляли их гвоздиками, приделывали к палкам и обматывали ремнем.В детскую городскую команду Сева вошел, когда ему было двенадцать лет. Здесь он быстро подружился с вратарем Аликом Белаковским, ставшим позднее известным спортивным врачом. В школе учился Всеволод легко. Хуже приходилось с музыкальными занятиями, на которых особенно настаивала мама. Невозможно было усидеть за разучиванием гамм. В 1937 году Сева поступил в школу ФЗУ. После ее окончания, получив специальность слесаря-инструментальщика, он стал работать на заводе. Учебу продолжал в вечерней школе.

С шестнадцати лет Сева играл в хоккей в первой мужской команде своего завода. Встречи мужских команд на первенство города - настоящий, энергичный хоккей. Особенно запомнился Севе матч с динамовцами, среди которых было много прославленных хоккеистов и футболистов. Юный нападающий забил динамовцам три мяча, доставив немало неприятностей их авторитетнейшей защите. Однако динамовцы не обиделись, а тут же пригласили Севу в сборную города, которая готовилась к матчу с Московой.

В апреле 1941 года известный форвард Бутусов в докладной записке на имя руководителей ленинградского "Динамо" писал: "По вашему указанию еще раз просмотрел игру юношеских команд. О выдвижении кого-либо в состав взрослых коллективов говорить преждевременно, за исключением одного - В. Боброва, проживающего в Сестрорецке. Мне сказали, что он уже выступал за динамовские хоккейные команды - и неплохо. Что касается футбола, у него очень большие задатки, и может получиться настоящий игрок, причем высокого класса. Считаю, что его нужно забрать на сборы".

Михаил Павлович Бутусов российский, советский футболист, хоккеист и футбольный тренер. Заслуженный мастер спорта СССР (1934).

Пожелание Бутусова сбылось: вызвали Севу в городской совет "Динамо" и выдали новенькую спортивную форму. Он мечтал выйти в ней на зеленый ковер стадиона имени Ленина. Но первые матчи динамовцы проводили на юге.

А когда началась война, слесарь-инструментальщик Бобров оказался в Омске, куда эвакуировали завод. Работали по шестнадцать часов в сутки, готовили предприятие к работе на новом месте. Как только завод был пущен, Севу направили в цех, где изготовлялись артиллерийские прицелы. Он понимал, как нужен его труд, но сердцем чувствовал, что место его не здесь. Сколько ни обращался он в военкомат, ответ был один и тот же: "Позовем".Повестка пришла в августе сорок второго. Юноше казалось, что он уже мчится на передовую. Но Всеволода направили в Омское военное училище. В училище физкультура была столь же привычной дисциплиной, как и огневая подготовка, тактика современного боя или теория оружия. А футбольная команда курсантов даже принимала участие в розыгрыше Кубка Сибири. Курсанты обыграли команду Челябинска, а затем жребий свел их с ленинградской командой "Динамо", находившейся тогда в этих местах. "Не удержался я, - вспоминал Бобров, - еще до начала игры побежал к ним в раздевалку. Бросился, как к родному, на шею Валентину Васильевичу Федорову, жму руки Аркадию Алову, Василию Лоткову, знакомлюсь с новым вратарем Виктором Набутовым... Только дал судья свисток на окончание матча, я снова бросился к землякам. Иду, расспрашиваю об общих знакомых, а Федоров, гляжу, все смотрит и смотрит на меня...- Окреп ты. Севка! И играть стал сильнее. Надо бы тебя в армейскую команду определить.- Что вы, - замахал я руками, - разве сейчас время об этом думать?- Видишь, как фашистов наша армия гонит, - продолжал Федоров. - Снова все пойдет своим обычным чередом. Расцветет наш спорт, выйдет на мировую арену. И уже сейчас нужно готовиться к этому".

Федоров Валентин Васильевич,советский футболист, полузащитник, впоследствии — тренер. Заслуженный мастер спорта СССР (1943),заслуженный тренер РСФСР (1965).

Федоров, видимо, не забыл об этом разговоре. Получив офицерское звание, Бобров поехал не на фронт, куда так стремился, он получил вызов в Москву. Спортивный талант Всеволода Боброва в Москве заявил о себе сразу, мощно и резко. Появившись в составе команды ЦДКА по хоккею с мячом в начале зимы 1944 года, Всеволод поразил даже видавших виды армейцев. Легендарный тренер Борис Андреевич Аркадьев пишет: "Я пришел на первую тренировку хоккейной команды посмотреть на новичка, и то, что я увидел, поразило меня. Прежде всего, я увидел, что новичок, попав в общество чемпионов страны, не чувствовал себя экзаменующимся и держался уверенно и спокойно и в раздевалке и на льду. Я сразу все понял: это был настоящий, волей божьей талант и мастер индивидуальной игры. "Проходимость" Боброва при помощи скоростной обводки сквозь оборону противника была буквально потрясающей. А после разыгранного приза открытия хоккейного сезона все заговорили о появлении новой хоккейной звезды небывалой величины".

Опытнейшему тренеру, великолепному знатоку спорта Борису Андреевичу Аркадьеву сразу стало ясно, что перед ним особый спортивный талант. И не просто спортивный, а игровой спортивный талант. Поэтому еще зимой в нем созрело решение привлечь Всеволода к футболу.

Аркадьев Борис Андреевич Теоретик и практик советского футбола. Играл за "Унитас", Санкт-Петербург, "Сахарники", Москва (1923—1925), РКим А, "Серп и Молот" и "Металлург", Москва (1926—1936). Выступал за сборные Москвы и ВЦСПС. Засл. мастер спорта (1942). Тренерской деятельностью начал заниматься с 1936. Тренировал "Металлург", Москва (1936—1939), "Динамо", Москва (1940—1944), ЦДКА—ЦДСА—ЦСК МО (1944 — август 1952, 1958—1959); "Локомотив", Москва (сентябрь 1952—1967, 1963—1965), "Нефтяник", Баку (1961—1962), "Пахтакор", Ташкент (1967), "Нефтяник", Фергана (с августа 1968), "Шинник", Ярославль (1969). Главный тренер сборной СССР (февраль— июль 1952), главный тренер олимпийской сборной СССР на Играх XV Олимпиады 1952 в Хельсинки. Засл. тренер СССР (1957). Автор книг "Тактика футбольной игры" (1948), "Игра полузащитников" (1956).

Аркадьев и в дальнейшем постоянно изумлялся тому, с какой легкостью Всеволод усваивает самые различные технические приемы в совершенно непохожих друг на друга видах спорта. Например, впервые взяв в руки теннисную ракетку, Бобров тут же начинал играть так, что на равных сражался с мастерами спорта по теннису Иваном Новиковым и Зденеком Зикмундом, которые переквалифицировались в хоккеистов. Подошел к столу для пинг-понга - и тут же обыграл всех. О биллиарде и говорить не приходится! В шахматы Всеволод Бобров играл очень и очень неплохо. Пытаясь сформулировать эти особенности Боброва на языке спортивной науки, Аркадьев пришел к обнадежи¬вающему выводу, что Всеволод гораздо в меньшие сроки, чем другие, достигал игровых успехов, быстро усваивал новые технические приемы и великолепно владел искусством имитации. Боброву достаточно было всего один раз увидеть новый прием, новый финт, как он тут же в точности повторял его.Команда ЦДКА прибыла в Сухуми в последней декаде марта 1945 года. Несколько дней ушло на акклиматизацию, на усиленные занятия по физподготовке. Затем начались тренировки с мячом. И, наконец, третьего апреля состоялась первая двусторонняя игра. Эту игру Всеволод провел с блеском, забив два мяча. Аркадьев понял, что не ошибся в своих предположениях.

1 мая на уютном стадионе в Черкизове ЦДКА встречался с московским "Локомотивом". Игра проходила при явном преимуществе армейцев, забивших железнодорожникам четыре мяча. За четверть часа до конца игры Сева услышал: "Ну-ка, Бобров, попрыгай. Сейчас заменишь Щербатенко." И зрители увидели, как тренер слегка подталкивает в спину незнакомого им курносого паренька. Однако новичок чувствовал себя на поле так, будто всю жизнь играл рядом со знаменитыми футболистами. Федотов, Николаев, Гринин охотно играют с ним. И сам он силой своей страсти, своего натиска будто влил новые силы в успокоенных победным счетом маэстро. Не прошло и пяти минут, как новичок уже забил гол... А перед самым концом он забил еще один. Четверть часа понадобилось ему, чтобы пройти путь от никому не известного новичка до любимца московской публики.

Свой первый сезон в составе армейского клуба Бобров провел блестяще. В двадцати одном матче он забил 24 гола. Такого дебюта еще не знали. Никто не входил в советский футбол так смело, уверенно и легко. Победой в розыгрыше кубка сезон для Боброва не закончился. Вместе с динамовцами он отправился на Британские острова.

Турне «Динамо» по Великобритании 1945 года — серия из четырёх товарищеских матчей, сыгранных советским футбольным клубом«Динамо» (Москва) в ноябре 1945 года с сильнейшими профессиональными клубами Англии, Уэльса и Шотландии.

13 ноября матч с «Челси» в Лондоне, 17 ноября с «Кардифф Сити» в Кардиффе, 21 ноября с «Арсеналом» в Лондоне и 28 ноября с «Рейнджерс» в Глазго. В двух матчах футболисты клуба «Динамо» добились победы, два были сведены к ничьей, разница мячей 19:9 в пользу «Динамо». В общей сложности на 4 матчах побывало 275 000 зрителей.

В успешном выступлении "Динамо" и его заслуга. Во время матча с "Арсеналом" на поле спустился густой туман. Англичане даже предложили отменить второй тайм. На 63 минуте матча Карцев, сыграв в центральном круге в стенку с Бобровым, переправил мяч Бескову. Вместе с защитником Джоем они донеслись до штрафной, а там Бесков, услышав за собой Боброва, передал ему мяч, а сам влево, в туман, вместе с Джоем. Тут рухнула белесая завеса перед вратарем, и в сверкающей голубизне узрел он метрах в пятнадцати, прямо перед собой стремительного светлого отрока с русым вихром, замахнувшегося для удара. Примолк у микрофона Синявский. Через мгновение он воскликнет: "Золотые ноги Боброва!.."

Мощь бобровских атак росла буквально с каждой игрой. Среди болельщиков начали поговаривать о появлении "второго Федотова". Один за другим лучшие советские вратари с удивлением и плохо скрываемой досадой знакомились с бобровским прорывом, с бобровским ударом и принялись активно изучать манеру игры нового опасного форварда. Однако это оказалось очень и очень непростой задачей. Дело в том, что сам Всеволод, этот новичок, этот дебютант, тоже внимательно присматривался к действиям голкиперов, учился правильно оценивать позицию, занимаемую вратарем.В отличие от многих нападающих Бобров видел в момент удара не только белый четырехугольник ворот и фигуру голкипера, но также успевал зафиксировать в своем сознании, какая нога у вратаря опорная, в какую сторону он готовится совершить бросок, а куда он уже не сможет двинуться. Потому-то бобровские мячи шли не только в "шестерки" или в "девятки", а зачастую влетали в сетку рядом с вратарями. Часто казалось: голкипер просто растерялся.У Боброва был необычайно подвижный коленный сустав, что позволяло ему изгибать бьющую ногу наподобие пропеллера, и при одном и том же замахе направлять мяч в разные стороны. В какой-то мере удар Боброва можно было сравнить с действиями игрока в настольный теннис, который держит маленькую ракетку двумя пальцами и в самый последний момент движением кисти изменяет направление удара. Всеволод мог повернуть подъем ноги в любую сторону - это сбивало с толку вратарей. Нога у Боброва шла мягко, пластично, стадия подготовки к удару отсутствовала вообще, поэтому угадать, куда полетит мяч, было практически невозможно.

В 1946 году в Киеве во время матча с местным "Динамо" Боброва персонально опекал защитник Николай Махиня, который никак не мог справиться со стремительным армейским форвардом: киевляне проигрывали 0:3. И в один из моментов, когда Бобров в очередной раз обвел своего опекуна и готовился напрямик ринуться к воротам, обозленный защитник... прыгнул ему на пятку. Бобров, как всегда, изо всех сил уже рванулся вперед, но его нога оказалась припечатанной к земле. Коленный сустав не выдержал такой колоссальной нагрузки. Бобров потерял сознание.

Махиня Николая Борисович советский футболист и тренер, Заслуженный мастер спорта СССР(1946), Заслуженный тренер УССР (1962), автор первого гола ФК «Динамо» (Киев) в чемпионатах СССР.

Так "сломали" одного из самых выдающихся футболистов нашего времени. Бобров так и не оправился от той тяжелой киевской травмы, которая, по мнению Аркадьева, а также товарищей Всеволода по знаменитой пятерке нападения ЦДКА, отняла у Боброва "пятьдесят процентов игры". Иными словами, начиная уже с 1946 года, Бобров играл в футбол только наполовину своих возможностей. Каким же непревзойденным виртуозом футбола сотворила его природа, если он все равно не имел себе равных!

Кульминацией футбольной карьеры Боброва стала Олимпиада-52 в Хельсинки. Здесь был сыгран матч, аналогов которому трудно найти во встречах подобного уровня. Когда в матче СССР - Югославия Зебец забил гол, счет стал 1:5, а до конца игры всего двадцать восемь минут. Впоследствии Бобров вспоминал: "На моем спортивном веку промелькнуло немало напряженных матчей. Но, пожалуй, матч с олимпийской командой Югославии превзошел все по остроте, по накалу страстей, по спортивной ярости". На всю жизнь запомнил Бобров, как билась в нем одна, только одна мысль: "Забить, во что бы то ни стало забить". И он забил.

Вот как описывает состояние наших футболистов Игорь Нетто: "Не сговариваясь, но каким-то шестым чувством ощутив настроение каждого, мы снова, как и в игре с болгарами, заиграли на пределе своих возможностей. Так заиграл каждый. Однако острием, вершиной этого волевого взлета был, бесспорно,Всеволод Бобров. Атака следовала за атакой, и неизменно в центре ее оказывался Бобров. Словно не существовало для него в эти минуты опасности резкого столкновения, будто он не намерен был считаться с тем, что ему хотят, пытаются помешать два, а то и три игрока обороны. При каждой передаче в штрафную площадку он оказывался в самом опасном месте. Гол, который он забил "щечкой", вырвавшись вперед, забил под острым углом, послав неотразимый мяч под штангу, до сих пор у меня в памяти. Это был образец непревзойденного мастерства... Счет уже стал 3:5. Мы продолжали атаковать, и стадион ревел так, что порой не слышно было свистка судьи. Наши соперники дрогнули, растерялись, заметались так, как за несколько минут до этого метались по полю мы. И снова Всеволод Бобров впереди. Вот я вижу, как он врывается в штрафную площадку, туда, где создалась невообразимая сутолока. А вот он, получив мяч, обводит одного и другого, и уже бросается ему в ноги, пытаясь перехватить мяч, вратарь Беара, которому, кстати сказать, югославы обязаны многим в эти последние тридцать минут матча. Счет уже 4:5!.."

Нетто Игорь Александрович советский футболист, футбольный тренер, заслуженный мастер спорта СССР (1954), заслуженный тренер РСФСР (1986), полузащитник команды«Спартак» (Москва) (1949—1966) и сборной СССР. Чемпион Европы 1960 года и олимпийский чемпион 1956 года, многократный чемпион СССР.За шипящий голос и длинную шею получил от партнёров кличку «Гусь».

В самом конце матча советские футболисты сравняли счет. Что происходило на трибунах! Люди, совершенно незнакомые друг с другом, прыгали, обнимались. В истории Олимпийских игр не было такого, чтобы команда, проигрывающая с таким счетом, спаслась от поражения. В дополнительное время наши футболисты не использовали множество голевых возможностей, а в переигровке уступили. Несмотря на проигрыш, специалисты высоко оценили игру нашей команды. Финские газеты писали: "Русские играли великолепно. Это команда очень высокого класса. Ее игроки Всеволод Бобров и Леонид Иванов - звезды мировой величины".

После Олимпиады Бобров ощутил своего рода душевную опустошенность, мысленно расстался с футболом. Впоследствии он сказал одному из друзей, что в тот день, когда он рассказывал о случившемся в Хельсинки, долго рыдал, он оплакивал собственные футбольные похороны. В расцвете сил ушел Бобров с футбольного поля. Игорь Нетто писал: "...такого игрока, как Бобров, не было ни у болгар, ни у югославов. И мне еще долго не приходилось встречать на поле таких игроков. Да и сейчас, если говорить откровенно, я не вижу равных ему по классу, а главное, по характеру бойцов".Это было огромным счастьем Всеволода Михайловича, что, кроме футбольного мира, жизнь открыла ему мир хоккея. В хоккее с шайбой скольжение по льду уменьшает нагрузку на коленные суставы. Поэтому Бобров чувствовал себя на льду гораздо лучше. Ему удалось добиться в хоккее успехов даже больших, чем в футболе.

В хоккее Боброву вообще сопутствовало везение. В одном из матчей третьего чемпионата страны по хоккею с шайбой, когда Всеволод выступал еще за команду ЦДКА, кто-то из соперников с необычайной силой "припечатал" Боброва к борту. Как рассказывал потом сам Всеволод Михайлович, его ребра затрещали, но все-таки выдержали. Однако тот сильнейший толчок на борт не прошел бесследно. Сильные боли в груди заставили Боброва обратиться к врачу, и при медицинском обследовании выяснилось, что у Всеволода произошло кровоизлияние... в сердечную мышцу. С того времени все электрокардиограммы фиксировали у него обширный инфаркт миокарда. И когда Всеволод Михайлович приезжал в санатории на отдых, после "вступительного" обследования врачи в панике укладывали его в постель с диагнозом - "инфаркт". Чтобы успокоить санаторных медиков, Бобров возил с собой старые ЭКГ и объяснял, что отклонения от нормы являются последствием спортивной травмы. В практике спортивной медицины второй подобной травмы не встречалось.Нельзя не вспомнить о страшном событии, произошедшем 7 января 1950 года. В тот день Всеволод Бобров должен был погибнуть в авиационной катастрофе вместе с командой ВВС. Но Бобров остался жив. Как и почему он не оказался в самолете, вылетевшем из Москвы в Свердловск? Сам Бобров позднее вспоминал: "Через несколько дней после Нового года я вместе со своей командой должен был вылететь на Урал, в Свердловск и Челябинск, там предстояли очередные игры на первенство СССР по хоккею. Вылет был назначен на 6 часов утра. Как сейчас помню, придя домой, я завел будильник, поставив его на 4 часа утра. И еще, кроме этого, сказал своему младшему брату Борису, чтобы он, услышав звон будильника, разбудил меня. Но, проснувшись в 7-м часу утра, я увидел, что будильник остановился еще ночью, а братишка сладко спал. Проспал!.."

Бобров начал серьезно заниматься хоккеем в двадцать четыре года. Часто в этом возрасте спортсмены или играют в сборной, или расстаются с надеждой в нее попасть. Бобров стал капитаном сборной. И одним из ее основателей. Правда, раньше он играл в хоккей с мячом. Но многому пришлось учиться заново. Игра полюбилась. И когда в феврале 1948 года в Москву для проведения нескольких матчей прибыла известная чехословацкая команда ЛТЦ, произошло неожиданное: новички отнюдь не уступили многоопытным гостям. А ведь незадолго до визита к нам чехи стали серебряными призерами Олимпийских игр.

На Олимпиаде 1956 года Бобров забил девять шайб в семи встречах. В финальном матче наши снова одолели канадцев - 2:0. И долго звенело привычное теперь "мо-лод-цы" - клич, родившийся там, на зимней Олимпиаде в Кортина д'Ампеццо... Бобров поднялся на пьедестал почета, и президент МОК вручил ему золотые медали для наших спортсменов.Вся жизнь Всеволода Михайловича Боброва связана со спортом. Сначала играл он сам в футбол, в хоккей, затем готовил к выступлениям молодежь. Тренером он был прекрасным. Вывел "Спартак" в чемпионы - это в то время, когда почти вся сборная играла в ЦСКА. Работал со сборной. Тренировал и футбольные клубы.

Снова Бобров обыграл канадцев, и не любителей, а профессионалов. На сей раз он выступал в качестве тренера. Андрей Васильевич Старовойтов, который был очевидцем всего происходившего в вечер первой победы сборной СССР на "профи" в Монреале, вспоминает: "В тренерском деле есть такое понятие, как умение провести матч. Бобров был величайшим специалистом по вопросам проведения матча, управления командой, оценки противника. Он был очень тонким ценителем спорта, умел распознать слабые и сильные стороны противника. Очень значительная доля успеха в той серии принадлежит искусству Боброва как тренера. Например, канадские вратари играют в иной манере, чем европейцы. Они ожидают прямолинейных действий, поскольку нападающие входят в зону на несколько шагов и при малейшей возможности сильнейшим броском посылают шайбу в сторону ворот. Бобров учил: вы войдите в зону, пусть вратарь выкатится на вас, а вы отдайте шайбу партнеру - ворота будут пустые. Иными словами, у Боброва была поразительная наблюдательность. Он и крупные вопросы решал, и мелочи не упускал... Бобров не боялся никаких противников, верил в силу советской сборной. Это был железный человек, он не признавал никакого превосходства над нами. Сильный был человек. Патриот."

И как бы оценивая это искусство Боброва, канадцы в 1972 году наградили советского тренера специальной золотой медалью. Уважение спортсменов к Боброву было беспредельным, каждый почитал за счастье быть учеником такого выдающегося мастера. А как его любили миллионы советских людей! Чуяли в нем люди свое, родное, отсюда удивительная популярность Боброва. Было в этом человеке - его облике, манерах, характере достижений - нечто, находящее моментальный, глубинный отклик в народной душе. На подрастающее послевоенное поколение он оказал такое же большое и светлое влияние, как и праздничные наши салюты, песни, фильмы того времени, как все, что заставляло нас радоваться и гордиться тем, что родились мы именно в этой стране... Умер Всеволод Михайлович Бобров 1 июля 1979 года.