Сергей Семак: «Закончу и отправлюсь в кругосветное путешествие»
Сергей Семак выступал за первый частный футбольный клуб России, тренировался возле Белого дома в августе 1993-го, становился чемпионом страны в составе трех клубов, пережил четыре поколения футболистов — и как ни в чем не бывало продолжает выступать на самом высоком уровне.
Фото: Алексей Тихонов
– Я не хотел задавать ни одного вопроса про ваших шестерых детей, пока не узнал, что вы ждете седьмого.
– Да, совершенно верно.
– Спать вы теперь вообще не будете?
– Ха-ха. Посмотрим, но надеюсь, что буду. Пока еще непонятно, кто именно родится. Сначала сказали, что мальчик, потом – что девочка, а теперь просто ждем следующего обследования. Если все пойдет по плану – родится в феврале.
– Вы доиграли до тридцати шести, у вас огромная семья, все неплохо. Что дальше? Собираетесь до ста лет дожить?
– Вот, кстати, нет. Мне кажется, долгожительство – это точно не мое. Не знаю почему, но есть такое ощущение. Конечно, хочется пожить подольше, увидеть, как дети растут, внуки, но мы только предполагаем, а располагает Бог.
– С другой стороны, в футбольном смысле вы уже вполне долгожитель.
– Это да, для футбола у меня довольно серьезный возраст. Я это начал понимать еще лет в 29. Думал, что вот, наверное, еще годик – и все. В то время тридцать – это был уже предельный возраст, после которого мало кто играл в топ-клубах.
– Из тех, кто был с вами в «Асмарале», насколько я понимаю, до 2012-го не доиграл никто.
– Ха, не только в «Асмарале», но и в ЦСКА. Даже многие из тех, кто пришел позже меня, уже закончили. Но тут у всех разные истории. Наверное, мне просто повезло – не так много было серьезных травм, были возможности играть в разных командах. В футболе многое решает удача: год-два ты не играешь, о тебе все забывают, заканчивается контракт, и кто-то уходит сразу, кто-то пытается что-то найти, но конец всегда наступает неожиданно.
***
– Вы приехали в Москву в 1992-м. Что это был за город?
– Это была Москва постсоветской эпохи. Ничего такого, к чему мы привыкли сейчас. Единственное, что было новое, – это первый «Макдоналдс».
– Стояли в очереди?
– Стоял. Но не в самом начале, а когда начал чуть-чуть зарабатывать и смог себе это позволить. Туда было не пробиться, поэтому сначала ждали снаружи, потом внутри, чтобы найти столик. Ажиотаж был огромный! И потом, каких-то торговых центров еще не было, так что мы просто тренировались и гуляли. Могли сходить в кино, но на этом развлечения заканчивались.
– Жить в Москве было опасно?
– Да, гораздо опаснее, чем сейчас. Можно вспомнить много примеров, когда мы сталкивались с кем-нибудь то в одном, то в другом месте. Как-то тренировались в ЦСКА, заглянули в кафе с игровыми автоматами и сошлись с какими-то другими армейскими воспитанниками, вооруженными пистолетами. Или на пляж ходили – там тоже была какая-то стрельба. Всякое бывало.
– Дрались?
– Не убегали точно. Не скажу, что были драки стенка на стенку, но конфликты случались. Обычно они заканчивались быстро, ничего экстремального. Спортсмены спортсменов всегда уважали.
– Это если внутри ЦСКА.
– Да, но мы жили, например, у Серебряного Бора, и там была своя группировка. В центре – уже какие-то таганские, солнцевские, еще кто-то. Огромное количество ребят участвовало в этом, но все, кого я знаю, остались живы и здоровы.
***
– Известно, что «Асмарал» играл на Пресне, совсем рядом с Белым домом, и, даже когда по нему в 93-м стреляли танки, чемпионат продолжался. Чем вы в это время занимались?
– Наверное, мы тренировались. Как говорят, на наш стадион заезжали танки и вели прицельную стрельбу, возле раздевалок были расстрелы, еще что-то. Конечно, там было опасно, но мы просто занимались где-то в другом месте. Мы же были еще маленькими – нас это все не очень интересовало. Ну, переворот и переворот, стреляют и стреляют – это же где-то там, а не у нас. Так что не скажу, что это отразилось на всей Москве. Рядом с Белым домом была практически война, но в целом мы этого не ощутили – слишком огромный город. При этом никто не прятался. Все как жили, так и жили. Кто-то любопытствовал, поехал посмотреть, что там и как. Но мы не ездили.
– Возвращаться на этот стадион не было жутковато?
– Было немного страшно, конечно, от понимания того, что где-то вот здесь расстреляли людей, а вот отсюда уехал грузовик с их телами. Показывали нам эти места, кровь. Но так это все было или нет – сложно понять. Объективной информации просто не было.
– Вы часто вспоминаете «Асмарал»? Есть мнение, что это клуб, который немного обогнал время.
– В принципе – да, это же был частный клуб. Он быстро прошел через вторую и первую лиги, неплохо стартовал в высшей, но в силу определенных причин все пошло не так хорошо. Возможно, бизнес господина Аль-Халиди, который владел клубом, столкнулся с трудностями. Например, в Кисловодске, где находилось одно из подразделений «Асмарала», к нему на дачу пришли с автоматами, дали полчаса на сборы и выгнали, несмотря на то что там была оформлена аренда на 50 лет. В итоге Аль-Халиди пришлось уйти из футбола, хотя он очень любил его и посвящал ему много времени. Кстати, как и его супруга – замечательная женщина.
– После «Асмарала» вы с ними общались?
– Нет, но воспоминания о них остались очень приятные. Правда, не совсем приятным вышло расставание – «Асмарал» и ЦСКА не смогли договориться. Хотя ЦСКА это, в общем-то, и не требовалось – меня просто призвали в армию. Впоследствии был принят закон, согласно которому я должен был после демобилизации вернуться в «Асмарал» и провести в нем то количество времени, которое у меня отняла служба. Ну а затем ЦСКА все-таки решил вопрос, и Аль-Халиди получил то, что ему причиталось.
– Аль-Халиди можно было назвать спортивным менеджером? Или он больше «решал вопросы»?
– Нет, нельзя было по нему чего-то такого сказать. Он бизнесмен не то чтобы западной, скорее восточной формации. Конечно, реалии российской жизни наверняка накладывали отпечаток, но мы не так часто общались. Хотя молодых футболистов он очень поддерживал.
– Восточный человек – это, как известно, любовь к люксу и шику. Понятно, что это такое для футболистов сейчас. Что тогда считалось для успешного игрока крутым?
– У нас не было вообще никакого шика, а для Аль-Халиди таким шиком был свой клуб. Как показало время, многие бизнесмены с удовольствием покупают команды, управляют ими, им это интересно.
***
– Первое, что приходит на ум, если говорить о 90-х, – бандиты. В футболе это было заметно?
– Нет, мне так тогда не казалось. Может быть, в дальнейшем, когда стали появляться деньги, появился и какой-то криминал. А в тот момент в футболе денег не было, и никому особо он не был нужен. Гегемония «Спартака» не позволяла никому и близко подойти, поэтому бандитского влияния я не припомню. Немножко позже, в 97-м, 98-м году, появились какие-то структуры, которые участвовали в одном-другом, в трансферах. Естественно, тогда жизнь клубов не проходила без влияния определенных структур.
– И как они влияли?
– По-разному. Наверное, все слышали и про «Сатурн», где на мотоциклах выезжали на футбольное поле и обещали вывезти в лес, и про Веретенникова, в которого, когда он уходил из «Уралмаша», плеснули кислотой и переломали ноги. Нельзя сказать, что это были единичные случаи. Когда интересы пересекались на почве денег, кто-то хотел получить больше, но у меня с переходами никаких проблем не возникало – у меня просто не было агента. Могу вспомнить только один момент в 96-м, когда меня приглашали в «Фейенорд»: в Голландии тогда ходила история, что президенту их клуба позвонили и сказали, что не стоит покупать Семака, иначе будут большие проблемы с семьей. Это потом долго обсуждалось.
– Эстетика того времени – малиновые пиджаки, золотые цепи и тонированные черные машины – вас захватывала?
– Было, конечно, да. Я помню, как в юношеской сборной нам всем подарили не совсем малиновые, но морковные пиджаки. Это был примерно 93-й год. Сын одного из спонсоров играл у нас, и этот спонсор в качестве презента выдал нам костюмы, чтобы мы могли поехать на чемпионат Европы. Поехали с удовольствием! Учитывая, что в тот момент у каждого дома было максимум по одному пиджаку, лишний точно не помешал. Вот это был шик!
– Золотая цепь?
– У меня была, хотя я не носил. Мы поехали в какую-то восточную страну, и я купил то ли кому-то в подарок, то ли еще зачем-то. Солидная такая.
– К морковному пиджаку отлично бы подошла.
– Ха-ха. Многие так носили. Это же было модно.
– Валерий Овчинников, который тогда тренировал в Нижнем, утверждает, что все футболисты в 90-х пили.
– Многие. Огромное время мы проводили на сборах, у всех была одинаковая зарплата, одинаковые премии, и за свое место, если говорить не о топ-клубах, никто особо не держался. Был футболист – выгнали, пошел работать на завод и получать немногим меньше. Естественно, среди спортсменов выпивать было популярно. Когда я пришел, то увидел, что старшие не просто пили, а очень много пили. Не знаю, с чем это связано, но здоровье у них было о-го-го.
– Что считалось хорошим напитком?
– Кто-то любил пиво, кто-то еще что-то. Можно было найти российские игристые вина, потом стали появляться спуманте, мартини, но в самом начале, в 91-м и 92-м, кроме пива и водки, не было ничего.
– Ездить в гости к самобытной команде «Уралмаш» или, например, «КамАЗ» было особенно приятно?
– Как ни странно, все было нормально. Каких-то особых целей они не преследовали, скандалы с судейством иногда возникали, но угрозам никто не подвергался. Наверное, все решалось на самом высоком уровне. Можно вспомнить команды, названия которых ассоциировались с названиями каких-то ОПГ. Наверное, между ними и было соревнование, кто круче.
– Выезд в какой город считался самым неприятным?
– Может быть, на юг нашей страны. Тут болельщики, думаю, меня поддержат. После развала Союза порядка стало меньше, регионы переживали смутное время, и больше всего это было заметно в городах, где не было конкуренции среди разных формирований. Где-то было ясно, что одни боятся других, другие – третьих, а где-то – нет.
– Ваш хороший знакомый Леонид Слуцкий ездил из Волгограда в Милан на автобусе. Вам везло на путешествия?
– Ну, еще из «Асмарала» я ездил в аренду в «Карелию», и там мы катались на автобусах сутками. Отвинчивали в «икарусе» сиденья, спали. Мне, как самому маленькому, старики давали два места – «Ложись, малой», – а сами садились сзади с пивом. Бывало, глохли, но тогда каждый водитель был по совместительству мастером, мог разобрать и собрать все.
– В Находку слетать не успели?
– ЦСКА туда летал дважды, но один раз я был в сборной, а во второй раз – с травмой.
– Удачно.
– Относительно. Да, перелет сложный, есть проблемы, но тот же Владивосток мне очень понравился. Хотя летали с двумя-тремя посадками на военных самолетах. Сидели на таких скамейках, которые по бокам стоят.
– Ваш первый выезд в Питер помните?
– Да, где-то в 94-м мы играли на Кубок, выиграли 2:0. Олег Сергеев забил и я.
– Какой тогда имидж был у «Зенита»?
– Все прекрасно команду знали, но к грандам она не относилась и за медали не боролась. Дома «Зенит» всегда хорошо играл, на выезде хуже. Хотя ездить в Питер было приятно всегда. Таких городов в России больше нет.
***
– За двадцать лет, что вы играете, сменилось четыре поколения футболистов. Судя по тому, как они теперь выглядят и ведут себя, не все изменилось в лучшую сторону. Почему так? Жить стало легче?
– Не думаю, что легче. Мне кажется, какие были футболисты – такие и есть. Но жизнь поменялась – в футбол пришли большие деньги. Конечно, появилось ощущение, что все тебя хотят обмануть. Вокруг футболистов теперь крутится целая компания людей и порядочных, и не очень, многие попадаются на эту удочку. Нужно пройти определенный этап становления: как раньше говорили, огонь, воду, медные трубы и какие-то финансовые вопросы.
– Я не совсем про деньги, а про отношение к жизни. Многих всё уже в 19 лет вполне устраивает.
– Это вечная проблема отцов и детей. Все считают, что мы были такие, а сейчас они уже другие. Понятно, что сейчас в двенадцать дети знают больше, чем знали мы, но знать – это одно, а делать – другое. Любые сводки посмотреть – кругом все плохо, хотя людям это даже нравится. Никто не будет читать, что вот этот русский человек сделал что-то хорошо, – для детей топовой новостью будет плохая. Изнасилование детей, продажа органов, какие-то другие кошмары – это будут обсуждать. Должна быть какая-то этика, а наши ТВ и пресса преступность только провоцируют.
– С другой стороны, хорошие книги и фильмы никто не запрещал, но вот Роман Широков рассказывал недавно, что на него после фразы «Где деньги, Билли?» два молодых футболиста посмотрели как на идиота. В общем, «Остров сокровищ» они не смотрели.
– Совершенно верно. Ценности нашего поколения уже не нужны, некому их передать дальше. Да, возможно, у нас не было такого выбора, была цензура, но детей и взрослых ограждали от ерунды. А сейчас люди выбирают то, что считается популярным. Популярность определяет реклама, а ее содержание – те, кто дает на нее деньги.
– Вы с молодыми игроками жестко разговаривали?
– Конечно. Но молодые игроки – они, как дети, все разные. Кому-то нужно объяснить совсем жестко, на кого-то достаточно просто голос повысить. Все должны понимать, что нормально, а что нет. Когда мои старшие дочка или сын заявляют, что считают что-то нормальным, я их спрашиваю – а почему это нормально? Вот я считаю так, а ты нет. И когда начинаешь обрисовывать ситуацию с другой стороны, ребенок начинает задумываться.
– Если человеку 18 лет и он круглый дурак, но гениально играет в футбол, это его оправдывает?
– Нет. В любом случае духовный мир и воспитание – это в первую очередь. И я, и мой отец придерживаемся того мнения, что ты должен быть хорошим человеком, а потом всем остальным.
– Вы знаете про Германа Стерлигова?
– Слышал что-то.
– Его дети, как известно, живут в деревянной избе и читают старые славянские учебники. Вы бы так не хотели?
– Мне кажется, это крайность. Хотели бы мы или нет, люди находятся в обществе. Многие пытаются оградить своих детей: уезжают куда-то, запрещают мобильники. Но если ты их увезешь, а потом в 16–17 лет вернешь обратно, как им адаптироваться?
***
– Я знаю, что вы всегда возите с собой какую-нибудь очень большую книгу. Последнее, что видел, – житие святого. Не самый обычный выбор.
– Да, у меня есть и жития святых, и, например, Николая Лескова полное собрание. Старое издание, очень интересное. У меня много книг, которые я могу читать только в самолете и на сборах. Наша история – это то, на что нужно равняться. Мы смотрим на Запад, но забываем, что и у нас достаточно достойных людей, которые сделали для страны многое.
– Например?
– Например, Петр I и Николай II.
– Довольно разные достойные люди.
– Не совсем. Один дал толчок России на пути к созданию европейского государства, империи. Про Николая II я многое смотрел и читал. Несмотря на всю смуту в его время, я считаю его выдающимся деятелем и человеком. Может быть, кому-то кажется, что он был не совсем твердым, слушал жену, но его период – важная часть нашей истории.
– Вы в целом за монархию?
– В случае России – да. Наше общественное мнение не так сильно и не может быть руководством к действию. Возможно, в дальнейшем что-то изменится, но не сейчас. Расцвет нашего государства происходил именно в то время, когда принимал решения монарх. Конечно, и требования к нему были огромные. Приятно читать, как тот же Николай II поступал, как воспитывал своих детей. Я читал дневники, другие материалы.
– Маленькая имперская идея под названием «чемпионат СНГ» вам нравится?
– С точки зрения развития футбола – да, если мы говорим о повышении интереса, популяризации. Это минус для России, потому что многие регионы лишатся команд в премьер-лиге, но в плане развития продукта это хорошая идея. Это интересно болельщикам, это будет иметь гораздо большую ценность и цену, и будет более сильный турнир. Как это возможно с точки зрения юридической, вопрос большой, но сам турнир был бы интересен.
***
– В этом году главный тренд чемпионата России – скандалы. Вы помните, когда было хуже?
– Думаю, бывали времена соизмеримые, но скандалов действительно достаточно. Всегда будет много поводов для таких вещей, вопрос только в том, как их решать. Если будет справедливое и адекватное решение, то и разговоров будет меньше, а любое неадекватное действие вызывает противодействие. Естественно, меняется чемпионат, меняется система, календарь, судейство, регламент. Просто в этом году все как-то накопилось, и нужно потихоньку решать эти вопросы.
– Знаете как?
– Да все знают. Взять регламент – я еще после игры «Динамо» и «Торпедо» говорил, что это все нефутбольные вещи, ими должны заниматься правоохранительные органы и наказаны должны быть виноватые, а не те, кто почему-то должен за них отвечать. Если говорить о календаре, то, конечно, можно было предусмотреть, чтобы стараться зимой проводить матчи или на юге, или на искусственных полях. Много говорят и по поводу турнира дублирующих команд.На мой взгляд, он не нужен. Каждый клуб, желающий иметь такую команду, должен заявлять ее во вторую лигу и играть в своей зоне.
– Договорные матчи?
– Конечно, нужно и этим заниматься. Сейчас можно прослушать любой телефонный разговор – было бы желание. Вызови 20 футболистов к следователю – это не так сложно. Записать, прослушать. Понятно, что это не всегда принесет результат.
– Футболисты всегда видят, когда кто-то сливает?
– Думаю, что и футболисты не всегда. Но если есть сигналы, это сложно утаить. Когда знают не 2–3 человека, а 10–20, рано или поздно все всплывет. Нужно принимать меры, а пока ничего не делается.
– Сколько лет нужно российскому футболу на выздоровление?
– Сейчас у нас есть карт-бланш в виде чемпионата мира, и, например, к 2017-му можно сделать так, чтобы у нас были и цивилизованные болельщики, и интерес со стороны Европы.
***
– В Казани на вопрос о тренерской карьере вы ответили категорическим «нет». Не передумали?
– Нет, сейчас мое «нет» такое же, как и было. Мне сложно говорить что-то о своем будущем. Находясь в одной лодке, трудно думать о том, как ты будешь чувствовать себя в другой. Чтобы понять это, нужно закончить карьеру игрока и посмотреть, нужно ли тебе это, подойдешь ли ты. Футболисты делятся на две категории: тех, кто закончил, но не может жить без игры и идет работать куда угодно, и тех, кто абсолютно спокойно воспринимает переход к другой жизни. Так что я закончу и месяц-два подумаю.
– Где будете думать?
– Мы мужской компанией собираемся с детьми в кругосветное путешествие. Сейчас как раз думаем, кто где хотел бы побывать. Нужно все планировать – паспорта моряка у нас все-таки нет.
– То есть это серьезно?
– Из обязательных мест – Австралия, Новая Зеландия, Французская Полинезия. Конечно, Аргентина, Канада, возможно, Америка и Гренландия с Исландией.
***
Интервью: Егор Крецан
***
«Наш „Зенит“» №11
интервью Халка о Японии, Бразилии и Петербурге;
воспоминания артистов БДТ о любви к «Зениту»;
фотоистории о Soul Sisters и болельщиков, приехавших поддержать клуб в Дубае;
мастер-класс Широкова по катанию на коньках;
5 самых тяжелых упражнений на сборах;
интервью фигуриста Максима Транькова;
весенний салат от Камо Татевосяна.
Подписка доступна только владельцем абонементов на текущий сезон, купить можно в клубных магазинах, в том числе — shop.fc-zenit.ru.
Всегда его уважал, вне зависимости от клубных пристрастий.
Есть же ещё такие!
Молодец!
Семак - хороший человек - и это главное!
--------------------------------------
Прям про меня. )
Очень многие в Москве так же "пережили" те "перевороты".
Не знаю - хорошо это, или плохо.