Я не был на войне...
На войне, а вот там все страшнее при том же в двойне. Намлюдям невидившим ее не понять их. Да и как поймешь человека который видел смерть друзей с которым две минуты назад рубал кашу с одного котелка. Пришел человек с войны, никому и сказать неможет что он там пережил, а мы, а что мы? Стайка безмозглых дибилов, которая выросла на американских боевиках, знаем все и Рембо и Терминатора и других, а вот тех кто воевал хза то что бы мы могли все это видеть вспоминаем раз в году 9 мая.
Да это была великая война, коснулась она всех нас в той или иной степени, сколько их погибших и не вернувшихся с войны…
А сколько было войн, Великая Отечественная, Корея, Вьетнам, Египет, Палестина, Ангола, Афган, Чечни, Грузия.
Теперь задумаемся, а кто же воевал там? Да такие же как и мы ребята двадцати – двадцати пяти годов от роду, да что они успели в своей жизни? Прикинем историю на себя.… Представим, мою жизнь, например на ВОВ.
Родился в крестьянской семье, детство трудное, а у кого оно легким было. Учился неровно, но высшее образование получить успел. Да даже успел детишек поучить, только вот со своими не повезло, до двадцати пяти и женится, не успел.
И тут она, страшная война, на фронт идут все, и я пишусь добровольцем. Сразу на эшелон, в теплушку на триста душ и до станции Ельня, там, в смоленских лесах и болотах и сгинет наша рота. А что же сделаю я? С моими небольшими знаниями по экстремальному выживанию могу до холодов слоняться по лесам, да и отлавливать немчуру, но, а зимой? Бежать в плен, что бы ни сдохнуть без еды, а кто-то обещал в концентрационном лагере еду? А может мне в полицаи податься? А что? Моего деда расстреляли как кулака, зачем мне такая власть? Да только «Хайль Гитлер» кричать не могу, ведь я не знаю где мой брательник сейчас, он был в командировке когда началась война, писем от него не было, может он погиб заслонив телом смертельно плюющуюся амбразуру немецкого дота, а может, вышел сдаваться в плен увешанный РГДшками, он у меня мужик бравый жизнь на шило не променяет, сам умрет, а других спасет или этих гадов за собой прихватит.
А может, уйду из окружения, попаду к своим, пройду политическую чистку, по поводу пребывания на территории занятой немцами. А потом будут морозы под Москвой, взорванное Истринское водохранилище.
А сколько дорог может, будет протоптано, а вот повезет мне дожить до сорок пятого, да и там, в Берлине, у рейхстага, когда близок конец войне шальная пуля четырнадцати летнего гитлерюнгерта попадет в мое сердце, страна будет ликовать, а я так и останусь лежать один у рейхстага, на котором развивается кумачовое полотно - символ победы. А может он промахнется, мы поедем домой, хотя наврятли, наш состав проследует дальше, к Тихому океану, тут последний аккорд сыграет парень семнадцати лет, с которым мы питались одной краюхой хлеба, он приписал себе год в военкомате, что бы отомстить за погибшего отца.
Я вернулся домой, а что тут? Пустота, деревня вымирает осталось дворов десять, на деревню трое с половиной мужиков, это я про Юрьича, его только половина вернулась, обморощзил ноги под Сталинградом. Друг другу в глаза смотреть стыдно, мы были там, но никогда об этом не говорим, может когда нибудь нас спросят внуки: «Деда, а как там было?» А в ответ тишина, ведь душой я остался там, не понимает нас новое поколение, да нам уже и не надо, вы только ребят найдите и брата моего пропавшего, прошу найдите…
