БАСТА. Моя жизнь. Моя правда (автобиография Марко Ван Бастена). История 4
«Я никогда не обсуждал с отцом семейные дела. Мы говорили только о футболе»
КНИГА ЗАКРЫТА
По мере взросления я начал понимать, что отец, проводящий со мной так много времени, создает проблемы для семьи. Даже мне было очевидно, что существует дисбаланс. Это вызывало большие трения дома. Я получал слишком много внимания и был избалован, а отец не беспокоился о других детях, которые были на шесть и восемь лет старше. Во всяком случае, они так думали. И моя мать тоже. Ей было трудно. Иногда за обеденным столом возникали жаркие дискуссии. Мой брат кричал на моего отца: «Ты знаешь, я вообще то тоже твой сын!». А сестра говорила что-то вроде: «Я рада, что скоро уеду отсюда». Моя мать сильно эмоционировала, но отец всегда оставался невозмутимым. Никогда не было ругани, никто ничем не швырялся - мы были слишком респектабельны для этого - но в итоге мало что изменилось. Отец просто продолжал жить как прежде. Он был старомодным кормильцем, мужчиной в доме.
Когда мне было около 12 лет, мои брат и сестра примерно в одно время покинули дом. Стэнли уехал в Канаду, а Карла - в Италию. Очень далеко. Мы с родителями переехали в Йохан Вагенаркад. Отец часто уходил по вечерам, оставляя меня дома с мамой наедине, и мы много болтали.
Постепенно мне стало ясно, что у моих родителей был не очень хороший брак.
Все началось с размолвки по поводу церкви. Перед свадьбой отец заставил ее пообещать, что она будет ходить в его католическую церковь, хотя она была из протестантской среды. Затем она официально приняла католичество, но в итоге так и не переступила порог этой церкви, и это не понравилось семье моего отца. Но, как я выяснил, это было еще не все. К тому времени, как мы приехали в Вагенаркад, их отношения практически разладились.
Мой отец проводил все свое время на работе, чтобы заработать деньги и со мной, в то время как моя мать готовила еду и присматривала за домом. Они жили в одном доме, но без какого-либо реального контакта. Точно так же было и на отдыхе. Они почти ничего не делали вместе, и с моим взрослением ситуация не улучшалась. Однажды, когда я спросил ее об этом, мама ответила: «Книга закрыта, сынок».
Мы с ней часто проводили эти дни и вечера за напряженными разговорами, иногда до глубокой ночи. Мы были похожи характерами: откровенные и эмоциональные, но в то же время честные. Беседы часто были восхитительными. Она пыталась привить мне немного дисциплины. Я был очень избалованным и считал совершенно нормальным, что все крутится вокруг меня. Отец позволял мне делать все что я хотел, лишь бы я хорошо играл в футбол, поэтому я был трудным и непослушным ребенком. Она отчитывала меня за это, и это было правильно.
Но и я тоже совал свой нос в ее жизнь. Я сказал все, что думаю об их отношениях и что мне очень жаль, что она чувствует будто бы «книга закрыта». Почему бы тебе не поговорить с ним? Разве ты не можешь попытаться? Она слушала меня, понимала, что я говорю, но совсем не ждала каких-либо изменений. Мой отец вкладывал все силы в то, что его волновало больше всего: футбол и его сын-футболист.
Позже мои брат и сестра рассказали мне, что холод в отношениях между родителями был в течение многих лет задолго до всего этого. К тому времени, когда мне было 15 или 16 лет, мои родители уже начали задумываться о том, что будет, когда все дети покинут дом. Думаю, моя мать была обеспокоена. Может быть поэтому, в конце концов, все и пошло прахом. Для нее все выглядело совсем не радужно.
Я никогда не обсуждал все это с отцом. Мы с ним говорили только о футболе.
Продолжение следует…
