Тотальная деконструкция. О чем вновь напомнили «Сити» и «Реал»
Футбол — деконструктивен по своей сути. Не только он таков в спорте, но сегодня только о нем.
Около двух лет назад написал о неиссякаемых победах варварства и предполагаемых разрушениях. Тот текст появился («удивительно») тоже благодаря «Сити» и «Реалу». Вчерашняя игра придало объем этому явлению.
Искусство и культура XX-XXI века строятся на деконструкции. Постмодернистский дискурс тому слуга. Будто маленький ребенок постоянно разрушает построенный им замок и собирает снова. Кубики те же, но явление — другое.
Футбол изначально был деконструктивен, хотя на старте его жизни этому не было теоретического обоснования. Ведь его суть в том, чтобы разрушить «замок» соперника и, используя его кубики, собрать свой. Но чем ближе мы двигались к 2024, тем более изящными становились эти методы разрушения.
Вчерашний матч — один из апогеев явления деконструкции. Разрушено было почти все. И не зря забивали издали, ведь знакомые идеи одной команды разрушены почти до основания. Что остается болельщику и даже подготовленному аналитику в этом? По большей части экстаз, прекрасно описанный в этом тексте. И попытка проанализировать, отбросив эмоции, как здесь.
Почему?
Сделаем несколько шагов назад. Начало XX века, русский поэтический авангард (общепринятая с небольшими поправками хронология: 1908 год — первая половина 1930-х). Одними из первых отцов авангарда были футуристы: Давид и Николай Бурлюки, Владимир Маяковский, Велимир Хлебников, Алексей Крученых, Василий Каменский, Елена Гуро, Бенедикт Лившиц, Илья Зданевич.
Если упрощать, то их целью, как и многих авангардистов XX века, было «перепридумать», «разложить», деконструировать язык.
Чтобы не быть голословным, оставлю озвученные «официальные» цели футуристов: словотворчество, обновление ритма и рифмы, свободный синтаксис, введение в стих изобразительных элементов и невербальных знаков (например, нотной записи), смысловые сдвиги, создание модели вселенского языка на славянской основе.
А теперь посмотрим на текст Ильи Зданевича (Ильязда), который называется «Болтовня» (так, кстати, в свое время «перевел» слово «дискурс» Михаил Гаспаров, за что ему спасибо):
чакача рукача
яхари качики срахари
теоти нести вести бирести
паганячики вмести
ехчака чока
чока сучока
рачики жачики бачики кока
Зачем так делать? Цели описаны выше, но дело не только в них. Дело в том, что даже после прочтения этого текста у читателя появляются эмоции.
Еще вспоминается знаменитый текст Льюиса Кэрролла «Бармаглот». Это стихотворение вошло в «Алису», первая строфа впервые была «опубликована» в 1855 году:
Варкалось. Хливкие шорьки
Пырялись по наве,
И хрюкотали зелюки,
Как мюмзики в мове.
О бойся Бармаглота, сын!
Он так свирлеп и дик,
А в глyще рымит исполин --
Злопастный Брандашмыг.
Но взял он меч, и взял он щит,
Высоких полон дyм.
В глyщобy пyть его лежит
Под дерево Тyмтyм.
Он стал под дерево и ждет,
И вдрyг граахнyл гром --
Летит yжасный Бармаглот
И пылкает огнем!
Раз-два, раз-два! Горит трава,
Взы-взы -- стрижает меч,
Ува! Ува! И голова
Барабардает с плеч.
О светозарный мальчик мой!
Ты победил в бою!
О храброславленный герой,
Хвалy тебе пою! Варкалось.
Хливкие шорьки
Пырялись по наве,
И хрюкотали зелюки,
Как мюмзики в мове.
Здесь еще тоньше и не так явно, ведь до авангарда еще далеко, а такие «пересобирания» были еще не в моде. В этом тексте мы чувствуем не только эмоции, но и видим сюжет, события и даже действующих лиц.
В лучших деконструктивистских традициях оставляю вас в ожидании ответного матча.
Мне нравится как вы владеете словом, как строите предложения, какие эпитеты используете. Но все, что дальше третьего абзаца не понял зачем.