Что такое быть вратарем? Детальное интервью Игоря Акинфеева

Такого еще не было.

Вряд ли мы удивим вас фактом интервью с Акинфеевым: последние несколько лет Игорь много общается с медиа и совсем недавно говорил со Спортсом.

Поэтому попробуем удивить содержанием, ведь Игоря не так часто спрашивают про механику вратарского дела: сэйвы, алгоритмы решений, тренировки, подготовку и ощущения в ответственные моменты.

Это интервью – разговор с Акинфеевым о том, что такое быть вратарем. В день его 38-летия.

Как сделал двойной сэйв с «Рубином»? Когда больше всего волновался в воротах? Что чувствовал во время матча с «Арсеналом»?

Я всегда волнуюсь и перед играми, и во время. Это ощущение не заканчивается до последней секунды матча. Конечно, если ты сделал пару важных сэйвов, его становится меньше. Но если вообще нет волнения, можно сразу заканчивать с футболом.

Очень переживал, когда играли со Швецией перед Евро-2016. Матч сложный, куча моментов у наших ворот. Самый стрессовый эпизод – когда бил Форсберг в конце. Я не видел момент удара, ориентировался по динамике. Игорь Денисов бросился под мяч и перекрывал дальний угол. Я понял, что если удар и пройдет, то в другой угол – и мне надо падать туда. Когда все случилось, выдохнул: «Вау, обошлось». Хорошо, он в самый угол не попал.

Другой стрессовый момент – игра с Хорватией на ЧМ-2018, когда пропустили в экстра-тайме. Федю Смолова на угловом поставили на штангу, а Вида после навеса ударил головой еле-еле. Я крикнул Феде: «Играй». А он подумал, что мимо, и начал пропускать. Так и запрыгнуло в ворота. Стало очень волнительно, в голове пробежало: «Мы не отыграемся».

Еще тревожно было, когда делал двойной сэйв с «Рубином». Первый удар получился очень сложным – мяч вылетал из-под игроков. Может быть, отбей чуть в сторону, Ткачук просто добил бы с правой в пустые. А так получилось, что я отбил почти перед собой и еще мог помешать добиванию.

Тогда в моей голове пролетела куча мыслей и плохих слов. Думал, что все, приплыли. Защитники поднимали офсайд, потому что уже ничего сделать не могли: просто смотрели за добиванием.

Я тоже уже лежал, но был единственным, кто хоть как-то мог повлиять на эпизод. И подумал: «Мне же надо хоть что-то сделать. Я могу как минимум поднять руку и надеяться, что в нее попадет». Конечно, выдохнул, когда мяч в эту руку попал и улетел далеко.

А в том легендарном матче с «Арсеналом» в 2006-м (0:0) было не совсем так. Мы были моложе и как-то проще относились. Обычная игра в Лиге чемпионов, в которой мы выстояли. Не было опустошения – только эйфория, что мы сыграли с «Арсеналом» два раза. Дома их победили, а в гостях не проиграли.

Конечно, с трудом верилось, что мяч не залетает в ворота, но некоторые промахи можно объяснить. Например, когда меня обыграл Фабрегас, а потом не попал в пустые. Он во время обыгрыша наступил мне на колено: немножко сбился, потерял равновесие и начал заваливаться, поэтому и сложнее было попасть. Мне он колено прилично разодрал, врачи выбегали даже. А Росицки – мяч вылетал из гущи, он не сориентировался и толком не попал. Ударил пяткой, поэтому мяч и полетел мне в руки.

В перерыве, помню, Серега Игнашевич сказал: «Может, пропустим? Полегче будет». Я ответил: «Серый, боюсь, если мы один пропустим, сразу еще пяток залетит».

Почему мяч всегда прилетает в Акинфеева?

Есть такой стереотип, но не согласен. Впрочем, мнение хорошее: пусть все так думают, а мяч меня сам как можно дольше находит. Я буду только рад!

Была ситуация, когда мы на сборах в Турции играли с «Родиной». Бьют мне по воротам Астемир Гордюшенко и другие ребята. Очередной удар Астика – вообще ничего не вижу. Думаю: «Сейчас вправо или влево – и гол». А мяч просто из толпы вылетает и прилетает мне четко в руки. Следующий удар – то же самое, зафиксировал. Потом еще: игрок смещается и бьет в ближнюю девятку. Я перемещаюсь и отбиваю, не падая.

Антон Заболотный мне потом рассказывает: «Там защитник просто офигел. Говорит: «Смотри, мы ему бьем-бьем, а он даже не падает за мячами, все в руки летит». Я смотрю на себя: чистейшая форма, даже не испачкался.

Я, кстати, не против, когда вратари делают прыжки на публику. Все-таки элемент шоу в футболе есть, выглядит красиво и эффектно. Кому-то нравится прыгать: такие вратари были раньше, такие есть и сейчас. Я так никогда в жизни не прыгал, головокружительных полетов не совершал, старался правильно выбирать позицию и хорошо работать ногами. В молодости – лет с 16 и до 30 – ноги были достаточно быстрые, плюс мощные от природы. За счет этого вылазил, мог мгновенно перемещаться.

Возможно, помогли и тренировки Газзаева. Там же вратарей гоняли так же, как и полевых. Разминки, кроссы, в жилетах бегали на все поле, фартлеки лесенкой – 6х1200, 6х800, 6х600, 6х400, 6х200, тест Купера. Валерий Георгиевич считал и считает, что вратарям тоже нужна такая работа. Он мне даже говорит: «Видишь, Игорек, выдерживал, бегал, теперь столько трофеев у тебя». Я отвечаю: «Валерий Георгич, только ради трофеев и терпел».

Потом сказался и возраст, и последствия травмы. Уже сложнее стало. Смотрю на себя в том возрасте – впечатляет. Недавно прислали нарезку матча с «Арсеналом» в 2006-м. Последние минуты, мне головой били. Два переступа – и уже мяч отбиваю. Кайфанул даже, что мог так раньше. 

Не так давно составлял собирательный образ идеального вратаря и взял Нойера по выбору позиции. Потому что человек находится всегда там, где надо. Бьет Роналду в Лиге чемпионов, а он просто выставляет руку – и мяч ему туда попадает.

Но перенимать его агрессивную манеру никогда не хотелось. Так высоко играть не готов. Ничего хорошего для вратаря в челноках к центру поля нет. Бывает, страхуешь защитников, выходишь далеко, а потом резко возвращаешься. И тебе нужно некоторое время, чтобы восстановить пульс, прийти в себя, отдышаться – на рывке же все делаешь. Из-за этого ты выпадаешь из ритма и нужной концентрации. Мне некомфортно в этом состоянии.

Гадать или реагировать по удару? Как Акинфеев чуть сам не пробил пенальти? Лучший пенальти, который он отражал в карьере?

Когда про пропущенный пенальти говорят: «Если бы не гадал, а реагировал, то взял бы!» – улыбаюсь. По удару, мне кажется, можно взять только то, что летит в тебя или рядом. И если ты реагируешь, то ждешь именно такой удар. 

Сложнее всего брать пенальти от тех, кто делает паузу и смотрит, в какую сторону ты пошел. Трудно таким противостоять, трудно стоять до конца. Настоящие психологические игры. Например, очень сложно брать пенальти от Миранчука. Хорошо бьет, с небольшой паузой, смотрит до конца на вратаря. 

Я не сторонник изучения статистики бьющих. Тренеры не раз давали мне информацию, кто и как будет бить: Гинтарас Стауче перед Испанией, в сериях с «Зенитом» и с «Краснодаром». Я всегда эти подсказки отвергал. Понятно, что ты можешь выиграть серию пенальти по шпаргалке, но мне всегда хотелось выиграть ее самому. 

Просто если мне сказать, что игрок 70% ударов нанес в левый угол, а 30% – в правый, то сразу хочется прыгнуть в противоположную сторону, рискнуть. Причем даже не хочется, а так и делаю. Очень часто этот риск оправдан. 

Иногда вратарь специально подходит к бьющему и говорит какую-нибудь грубую или обидную вещь, сбивает его. Это не мой стиль. Можете проверить: никогда ни к одному нападающему не подходил и ничего не говорил, пяткой точку им тоже не топтал. Я за то, чтобы все было честно и без гадостей. 

Однажды мог сам ударить пенальти. Кубок, серия с «Сочи», я был в списке бьющих. Поле тяжелое, многие устали, кого-то заменили, поэтому ко мне и обратились. Я сказал: «Сами решайте, бить не стремлюсь, хочу просто выиграть серию». В общем, меня поставили бить третьим. 

Серия началась: в первом случае угадал направление, второй удар отбил. Наступает моя очередь бить. Я говорю: «Ребят, у меня пошло, два раза угадал направление, третий сейчас тоже угадаю. Главное – не сбиваться, не распыляться на другие вещи». В итоге сконцентрировался на игре в воротах, угадал направления всех ударов, мы выиграли.

Понятно, многие помнят сэйв ногой с Испанией, но для меня еще очень памятный пенальти с «Лучом». Владивосток, 2008 год, ураганный ветер, дождь, поле просто ужас, все в воде. 

Еще до пенальти Булыга бил штрафной, а весь ураган дул в наши ворота. Я ставлю стенку, думаю: «Ладно, два человека хватит, оттуда сложно попасть». Он как по этому дождю ударит, я поднимаю глаза, трибуны заорали, мяч в воротах. В девятку попал! 

Ладно. Выбил мяч на центр и думаю: «Блин, привез. Если сейчас не забьем, начнется». И Женька Алдонин вскоре фолит. Ставят точку – Баззаев идет бить. Если честно, наверное, по технике и динамике лучший пенальти, который когда-либо отражал. На большой высоте – достал, погасил удар, а мяч мне еще и в руки приземлился.

В начале карьеры вообще позволялось больше. Например, мой первый отбитый пенальти в Самаре, когда выбежал на два метра вперед. Сейчас прямо весело смотреть, а тогда все так делали.

Теперь правила для вратарей очень суровые. Нам вообще ничего нельзя делать, а бьющим можно что угодно – только совсем останавливаться нельзя. А так – пауза, подпрыжка, припрыжка. Скоро, наверное, кувырок можно будет делать, чтобы всячески отвлекать голкипера.

Сомневаюсь, что правило пересмотрят. А если и пересмотрят, то опять в пользу нападающих. Или ворота сделают 60 метров – от одного углового флажка и до другого.

Мне кажется справедливым, что если игрок с пенальти попал в штангу, то добивать уже не может. Стоит ли вообще отменить добивания? Не знаю, будто бы слишком радикально. Я бы разрешил выходить вперед хотя бы на метр – вот это точно чуть помогло бы вратарям.

Безумный сэйв на сборах, после которого Газзаев поверил в 16-летнего Акинфеева (еще задолго до дебюта)

Я не считаю, что конкуренция может кому-то мешать. Если человек грамотно распоряжается шансами, тренировками и временем на поле, то он будет играть.

Помню, как в 16 лет поехал на один из первых сборов в Израиль. Делал упражнения с Чановым на тренировках, но как только дело касалось футбола, меня не ставили. Играли Мандрыкин и Крамаренко. Я просто сидел на пригорке и смотрел футбол.

Так продолжалось до матча с молодежной сборной Израиля. До конца 10-15 минут. Газзаев мне говорит: «Меняй Веню и выходи». Выхожу, а там – штрафной в наши ворота. Не через стенку бить, а у боковой линии, но все равно опасный. Я думаю: «Что же мяч не на той половине, как мне быть-то вообще сейчас». 

Идет подача, человек бьет головой. Я просто с места срываюсь без каких-либо переступов, взлетаю, каким-то чудом дотягиваюсь пальцами, мяч попадает в штангу и улетает». 

После игры Газзаев и Чанов поздравили. Валерий Георгич говорит: «Такой момент тяжелый. Как ты потащил?» И все – со следующей тренировки меня и на двусторонках стали ставить, и в товарищеских матчах. 

К чему это все: всегда надо стремиться себя зарекомендовать. Люди иногда говорят: «Меня выпустили на минуту, что за минуту можно сделать?» Да можно очень многое за минуту сделать. Судьбу не перевернешь, но карьеру направить можно куда-то.

А что касается конкуренции… Конечно, непросто, когда твои конкуренты Мандрыкин и Габулов. Веня из «Алании» пришел, Володя – и в «Динамо», и в «Алании» поиграл. Оба с опытом. Но меня не смущало. Наоборот, помогало. Два сильных вратаря не дают тебе расслабиться ни на секунду. Ты понимаешь, что должна быть предельная концентрация. Потому что если между рук залетит, то завтра выйдет другой человек. 

Кстати, после ошибок надо извиняться перед партнерами. Всегда, когда пропускал по своей вине, особенно если повлияло на результат, в перерыве или после игры извинялся. Это нормально и правильно. Форма извинений самая простая: «Ребята, извините, я насрал».

Кто научил Акинфеева выбивать мяч так далеко? Он может пробить штрафной с силой Халка? Сложно ли вратарю против Роналду и Месси?

Уже в детстве хорошо выносил мяч. Это, конечно, тоже результат тренировок. Отец заставлял меня и со слезами, и с соплями (моими, естественно). В манеже ЦСКА до сих пор стоит стенка, с которой учился выбивать. Я устанавливал доски все выше и выше. И когда стенку полностью перебил, обрадовался, что прогресс точно есть. Даже помню, как в детские годы вратари защитникам доверяли выбивать, а я очень кайфовал, что сам могу выбить далеко и что помощь не нужна. 

По воротам бью не так хорошо. На тренировках, бывает, дурачимся, стенку перекидываем. Но не более того. В игре никогда мыслей пойти бить штрафной не было. Какой смысл? Какая от этого польза команде? Просто так пробить? Нет, просто так ничего не делаю. 

А самые сильные удары в РПЛ, очевидно, были у Халка. Он мне два забил на «Петровском»: один в дальний угол, а потом в ближнюю девятку. Вроде ты занял позицию, все нормально, но мяч летит так сильно и так точно, что вообще половину не успеваешь увидеть. Кажется, никто так сильно мне не бил никогда. 

Я играл и против Месси, и против Роналду, но про Лео впечатлений поменьше, потому что только один товарищеский матч. Он действительно может долго стоять, а потом в нужный момент взрывается – и все. Так у нас было: он простоял полтора тайма, а потом вышел один на один и перекинул меня. Рауш из пустых тогда вынес.

А вот Роналду видел больше – со сборной Португалии часто же играли. Из него такая энергия прет, он просто не останавливается. Бежит, толкается, эмоции бесконечные, всегда нацелен на удар. На Кубке Конфедераций он нам забил после навеса. Обычная подача, ждешь стандартный удар головой. А Роналду ударил головой так, что даже руки не успел поднять.

Как Игорь представляет конец карьеры?

Хорошо представляю утро на следующий день после завершения карьеры. Проснусь, сделаю кофе и скажу: «Ура, наконец-то все закончилось». Это так же будет, как в отпуске. Я когда в отпуск улетаю, из всех командных чатов выхожу, чтобы вообще не думать об этом.

Совершенно нормальное утро – никакая не трагедия. Ладно, если бы я поиграл всего 5 лет. А когда ты играешь с 5 лет и более 20 сезонов на уровне Премьер-лиги и в сборной, то ничего страшного. 

В жизни много всего интересного. Например, сейчас развиваю новый вид футбола – кипербол. Суть такая: на поле уменьшенных размеров играют в футбол, но там три тайма. Первый – кипербаттлы, когда вратари рубятся два на два. Второй – обычный футбол. Третий – серия пенальти. Идея в том, чтобы было больше возможностей отыграться, чтобы все не сводилось к одной игре.

Честно, моя мечта переиграть матч с Кореей по правилам кипербола. Приложил бы все усилия, чтобы исправить ту ошибку.

Еще хочется больше времени уделять семье. Кажется, дети вроде бы только родились, а сыну в мае уже 10, дочке в сентябре 9, младшей дочке через год 4. Ты все это пропускаешь, а они уже по факту плюс-минус подростки. 

Думаю, когда закончу, играть не буду. Ни за любителей, ни в медиалиге, нигде. Ну какой футбол – заканчивайте. У меня 750+ матчей за ЦСКА и 111 за сборную. В футбол играют те, кто не наигрался. Или кто хочет заработать гонорар.

Думаю, максимум – сыграю в каком-нибудь матче легенд и только за ЦСКА. И чтобы на пару минут: похлопал и ушел.

* * *

Мы сделали игру про кипербол – любимый футбол Акинфеева. Залетайте – хорошо развлечетесь, а еще сможете выиграть крутые призы, в том числе пропуск на тренировку ЦСКА и встречу с самим Игорем.

«Ошибайтесь – это нормально». Открытое письмо Игоря Акинфеева

Фото: Gettyimages.ru/Dmitry Golubovich/Anadolu Agency, Phil Cole, Kevin C. Cox; РИА Новости/Александр Вильф, Владимир Федоренко, Артур Лебедев, Максим Богодвид; Pavel Kashaev, Maksim Konstantinov/Global Look Press