Филипп Оклер. «Кантона. Бунтарь, который станет королем» Благодарности
***
Моя задача, как биографа, состояла из двух частей. Сначала мне пришлось самостоятельно собрать и просеять тысячи и тысячи страниц документации, что я и сделал, прочитав каждую статью, написанную о Кантона во французских и английских изданиях, которые я считал наиболее заслуживающими доверия [Во Франции — L'Équipe, L'Équipe Magazine и моя собственная газета France Football; в Англии — The Times, Guardian, Observer, Telegraph и, по понятным причинам, Yorkshire Evening Post и Manchester Evening News. Я также окунулся в британскую бульварную прессу, в частности, в Sun и Mirror, хотя и не с такой яростью], начиная с его профессионального дебюта в «Осере», когда ему было всего семнадцать лет. Собрал все интервью, которые он дал с 1987 года по сегодняшний день; и смотрел все видео Эрика в действии, к которым я мог получить доступ. Необходимо поблагодарить сотрудников Британской библиотеки в Колиндейле за их готовность таскать сотни рулонов микрофильмов на протяжении большей части двух лет ради меня, а также моих коллег из France Football, которые стойко переносили мои постоянные вопросы в течение еще более длительного периода.
В этом отношении я в огромном долгу перед моими французскими коллегами-журналистами, в частности, тремя из них: Эрик Билдерман, Жером Казадье из журнала L'Équipe (чья великолепная книга 2007 года «Cantona Special» предоставила мне жизненно важный материал из первых рук) и Жан-Мари Ланоэ из France Football. Я не уверен, что когда-нибудь смогу отплатить за их щедрость и за то, что они передали мне и позволили мне использовать информацию, которая была в их распоряжении. Это было полезное занятие: многое из того, что поначалу казалось загадочным, находило готовое объяснение в свидетельствах современников, при условии, что человек был готов долго и упорно искать достоверный источник и тратить время и усилия на его проверку. Большая часть этих материалов никогда ранее не была доступна британской публике. Кантона, несмотря на свою репутацию молчаливого, задумчивого человека, был удивительно доступен и прямолинеен с французскими репортерами вплоть до длительной дисквалификации, наложенной на него весной 1995 года, но британская бульварная пресса еще не приобрела свою нынешнюю привычку выбирать «эксклюзивы» в иностранных изданиях. Переводы мои; однако неуклюжесть некоторых высказываний Эрика чаще всего является справедливым отражением его своеобразных речевых паттернов, а не моих собственных ограничений.
После того, как я заложил фактическую основу для своей работы, я обратился ко многим из самых значительных героев истории Кантона, кои не всегда были самыми известными. Поскольку их число исчисляется сотнями, я надеюсь, что меня простят, если я выделю Жерара Улье, Ги Ру, Дидье Февра, Анри Эмиля, Селестена Оливера, Гари Макаллистера и сэра Алекса Фергюсона, поскольку их свидетельства (сэр Алекс дважды и лично, но в основном через Эрика Билдермана, с которым у него действительно уникальные отношения) легли в основу большей части этой работы. Я должен также добавить, что некоторые из моих собеседников попросили сохранить их анонимность, и что я уважаю их желание: их благоразумие имело сугубо личные мотивы, и, что особенно важно, никто из них не использовал это как лицензию на очернение репутации Эрика — на самом деле все было наоборот.
Вооружившись таким образом, я с головой ушел в написание этой биографии. Несмотря на то, что я был французом, я написал ее по-английски, и поскольку я не Джозеф Конрад и не Владимир Набоков [последний сам переводил свои произведения на русский язык, не лучшим, надо отметить, образом, прим.пер.], мне повезло, что у меня были два редактора в лице Ричарда Милнера и Джона Батлера, обладающие огромным мастерством и чуткостью, столь же неутомимые в своих поощрениях, сколь и в своей охоте за галлицизмом. Иностранцы, как правило, доводят принятый язык до такой степени, что один глоток его может дразнить нёбо, а другой — вызывать рвотные позывы (как показано в этом предложении). Благодаря им, а также Наташе Мартин и Джону Инглишу, худшего удалось избежать. Джонатан Харрис и Дэвид Лакстон, без которых эта книга не существовала бы, показали мне, что слово «агент» не обязательно должно быть ругательным, а порой может быть синонимом слова «друг». Фотограф Изабель Ватерно предоставила мне не только великолепный портрет для обложки этой книги, но и драгоценные воспоминания. Наконец, merci [спасибо] Джонатану Уилсону, проницательнейшему из читателей, который избавил меня от нескольких покраснений, указав на некоторые фактические ошибки, которые поставили бы под угрозу мое положение в ложе для прессы, если бы они остались незамеченными.
***
От переводчика
Каждый раз, когда я заканчиваю публикацию перевода очередной книги у меня бегут мурашки по коже — а в этот раз они бегут невероятно элегантно и с поднятыми воротниками, если вы понимаете о чем я.
Эта книга — одна из очень немногих, написанных невероятно поэтично и великолепно — нечастое явление для спортивных биографий, поэтому я вдвойне рад что за нее взялся и вдвойне опечален, что она нашла столь небольшой (по моим ощущениям) отклик. Что ж, может быть когда она будет опубликована в виде электронной книги у меня на бусти и будет являться цельной картинкой, это пойдет ей на пользу. И раз уж речь зашла, то...
В первой и последней главе каждой книги я обычно говорю о той посильной помощи, которую вы можете оказать переводчику — подписывайтесь на мой бусти, таким образом вы поддержите меня, а также будете получать по одной (двух или более, в зависимости от уровня подписки) электронной версии книг, которые будет удобно читать на любом электронном устройстве — и вам не особо затратно, и мне — очень приятно!
Завтра вас ждет затравливающее вступление к очередной книге, на этот раз мы повернемся (или вернемся, кому как нравится) к английскому футболу, но с очень необычной точки зрения... Будет интересно!
***
Приглашаю вас в свой телеграм-канал, где только переводы книг о футболе и спорте.
Если хотите поддержать проект донатом — это можно сделать в секции комментариев!
