«Болел за «Спартак», а умирать пришлось за ЦСКА». Футболист из СССР провел в реанимации 47 дней из-за травмы
Страшная история Сергея Березина.
Если вы пристально не следили за советским футболом 80-х, то почти наверняка не вспомните Сергея Березина — нападающего, поигравшего в дубле московского «Спартака», а позже переехавшего в ЦСКА. В детстве Сергей отчаянно болел за красно-белых и вполне мог заиграть в любимом клубе, учитывая, что инициатором его приглашения стал великий Бесков. Но в дубле «Спартака» Березина использовали в качестве крайнего защитника в то время, как он хотел забивать. В результате Березин не выдержал — и сорвался обратно в «Амур», за который начинал профессиональную карьеру.
Спустя несколько лет Березина призвали на срочную службу — так он попал в хабаровский СКА. Уже оттуда его перевели к московским армейцам, прозябавшим тогда в Первой лиге. В новой команде нападающий стартовал ударно: наколотил за сезон 1986 года 19 мячей, став лучшим бомбардиром, принял капитанскую повязку и помог ЦСКА вернуться в элиту.
из личного архива Сергея Березина
Березин — пятый слева в среднем ряду
К сожалению, на этом удачный отрезок футболиста Березина закончился. Причем не только в ЦСКА, но и вообще в спорте.
В матче второго тура чемпионата СССР армейцы принимали литовский «Жальгирис» в футбольном манеже «Олимпийского». Березин неудачно вступил в единоборство с одним из соперников на чужой половине поля и получил перелом основания черепа. «Выпрыгнули вместе и опускаться начали вместе. Нет, не опускаться — валиться. Литовец, чтобы не потерять равновесие, оперся об меня рукой — туловище пошло вниз, ноги вверх. Если бы в «Олимпийском» под синтетикой была 10-сантиметровая резиновая подушка, как у нас в ЦСКА, — может, ничего и не было бы. А так — удар о прикрытый зеленым паласом бетон. В этом месте как раз застывшая спайка была, шов. Это потом комиссия установила».
Повреждение, которое получил Березин, было страшным. Врач той команды ЦСКА Евгений Вещев вспоминал для «СЭ»: «Когда Сергей упал, я сразу подбежал к нему и увидел, что он задыхается — запал язык. Легкие лишились воздуха — наступала асфиксия. Пришлось доставать язык пальцем». Игравший в той встрече Вячеслав Чанов вспоминал еще более жуткую подробность: «Чтоб вставить ему трубку, прямо на поле выбивали передние зубы».
С манежа Березина отвезли в военный госпиталь имени Бурденко. Трепанация черепа продолжалась несколько часов: хирурги удаляли часть кости, чтобы добраться до кровяного сгустка в мозге. Операция прошла успешно, но никаких гарантий она еще не давала — в общей сложности Сергею пришлось провести в реанимации 47 суток.
«Сергей не приходил в сознание больше трех недель — если совсем точно, то 22 дня, — вспоминал начальник медицинской службы того ЦСКА Олег Белаковский. — Сказать, что его организм был ослаблен, значит не сказать ничего. И без того тощий, Березин стал напоминать обтянутый кожей скелет. Гной начал скапливаться в одном из легких — плеврит. На теле появились пролежни, лишенные нагрузки мышцы разлагались. Только спустя месяц после его пребывания в больнице мы вздохнули с облегчением: стало ясно, что Сергей будет жить».
27-летний Березин планировал не просто жить — он мечтал вернуться в футбол. Несмотря на осторожные прогнозы врачей, еще походу своего восстановления он пытался тренироваться: например, ходил вдоль стен, когда ему был рекомендован постельный режим. Но вернуться ему не позволили:
«Я понимал, что попал в серьезную переделку, но завязывать с футболом не собирался. В тот момент оценка собственных возможностей у меня была явно завышена, — вспоминал сам Сергей. — Я был самостоятельным и непослушным больным. Врачи не разрешали мне ничего — даже ходить. Но я держался за стенку и делал несколько шагов — сначала в день, потом в час. Ближе к лету решил, что пора бегать. «Парень, пока забудь об этом», — сказали мне. «Тогда буду отжиматься от пола». После такого заявления врачи сделали мне самый настоящий втык.
И все же мысль о возвращении меня не покидала. С каждым днем самочувствие улучшалось, потихоньку начал тренироваться, вернулся в команду. Даже на предсезонные сборы съездил. Хэппи-энда не получилось — вмешалась система. В те времена не было возможности подписать бумагу, взяв всю ответственность за проблемы со здоровьем на себя. Через несколько лет так поступил играющий без одной почки Минько. После всех медицинских консилиумов решение принималось на самом генеральском верху: «Отказать!» Своей смертью я мог бросить тень на весь армейский спорт».
Оставшись вне большого футбола, Березин не раскис. В начале 90-х он окончил тренерский факультет питерского Института физкультуры и начал работать в системе ЦСКА. В середине нулевых он поднимался в качестве ассистента даже до главной команды, но в 2005-м покинул клуб. Последним известным местом работы специалиста стал «Амур», в котором он когда-то начинал карьеру. Последние годы Березин провел без работы, но есть и положительный момент — по крайней мере, последствия чудовищной травмы 62-летнему тренеру не докучают.
«Странно все это. В детстве отчаянно болел за «Спартак», а когда выпал шанс — не использовал. К ЦСКА же — не знаю почему — относился негативно. Но связал с этой командой всю жизнь. Даже умирать за нее пришлось», — так оценивал поворотное событие в своей жизни бывший нападающий.
