Златан Ибрагимович,«Адреналин».Глава 2. «Дриблинг»(или про свободу). Часть 1
В декабре прошлого года Златан Ибрагимович выпустил новую книгу под названием "Адреналин". Перевод с оригинала на украинский сделал Юрий Шевченко, автор канала "ДжанлукаЛападула". Вот ссылка на украинский перевод данной части главы. Здесь же будет перевод с украинского на русский. Переводы прошлых глав можно прочитать ниже:
Когда я был молодым, использовал дриблинг, чтобы поиздеваться над соперником. Прокидывал мяч ему между ног, шел дальше, поворачивался и говорил: "Видишь, что никогда не сможешь меня остановить?"
В Аяксе дриблинг был для меня всем. В юности я обожал финты.
Наиболее тщательно изучал движения бразильцев: Ромарио или Роналдо. Они двигали мяч совсем не так, как все остальные: маленькими касаниями, не отрывая от него ногу. Тыц-тыц. . . внешней стороной стопы, внутренней, очень быстро. . . тыц-тыц. Так делают игроки в бенди, в хоккее с мячом на льду, что очень распространен в Швеции. Они касаются мяча обеими боками клюшки, с финтами проходят оппонента. То, что шведы делают клюшкой, бразильцы делают ногами.
Эластико. . . Я был в восторге от Эластико. Это мой любимый финт. Я называл его snake, змея. Двумя касаниями, извиваясь, ты обыгрываешь соперника, а потом кусаешь, как кобра. Тыц-тыц. . .
Я изучал бразильцев, потому что они всегда демонстрировали нечто такое, чего от них не ожидали. Часами торчал на улице, тренируя Эластико. Это очень красиво, когда получается. Ты можешь ненавидеть игрока, унижать его с трибуны, но когда он делает это, замолкаешь. Мысль лишь одна — какая же красота!
Мне нравился также переступ, но не получалось быть таким взрывным, как Роналдо. Он стартовал, как ядро из пушки. Вы же помните его гол Лацио в финале Кубка УЕФА в Париже, когда Роналдо играл за Интер? Один финт, второй, третий. Качнулся вправо, качнулся влево, вратарь Маркеджани завалился на бок, а он его спокойно обошел.
Но в Ювентусе Капелло спросил меня: "Дриблинг — это замечательно, но ради чего? Чтобы ударить, создать момент, навесить? Ладно. Дриблинг ради дриблинга — нехорошо".
Сейчас я в том возрасте, когда дриблинг уже стал слишком утомительным для меня. Один финт — и надо восстанавливаться, а мне нужны силы, чтобы атаковать. Как говорил Ван Бастен: "Лучший способ помочь команде — забивать".
Так что дриблинг больше не мой первый выбор. Надо беречь энергию для голов. Должен играть просто, а это — самое сложное. Пасовать, бить — базовые принципы футбола, который является элементарным спортом, хотя мы и усложняем его. Что говорят тому, кто чрезмерно увлекается финтами? Играй проще! Так что настоящий вызов — это не эффектный дриблинг, а простая игра на команду, в то время как твое эго требует поразить зрителей.
Дриблинг — развлечение для юношей. Как вот становиться на заднее колесо мопеда, чтобы казаться крутым. С возрастом ты предпочитаешь авто с четырьмя колесами, которые крепко держат тебя на дороге.
Но дриблинг для меня также был потребностью в свободе. Желанием убежать подальше, оставить все позади, быть в одиночестве, с ветром в лицо на пустом поле, где мой талант заметен как нельзя лучше.
Когда я стал Иброй, говорил тренерам: "Ок, рассказывайте о своих схемах, но у ворот я сам буду решать, что делать". Я достиг такого уровня, когда лучше знал, что нужно команде. Манчини в Интере позволял мне творить. Гвардиола в Барселоне — нет.
В Барселоне все было запрограммировано и запланировано. Я не был собой, ведь мне говорили, куда и как бежать. Стал узником.
Если ты говоришь Ибре, что ему делать, это значит, что Ибра тебе не нужен. Ты же должен был знать, что никогда не сумеешь его изменить.
Я говорил об этом Гвардиоле: "Если тебе не нравится, как я играю, оставь меня в запасе". А он все просил меня оставаться у ворот, играть на ближней штанге. Я могу это сделать, но это не мой стиль игры.
Сначала я пытался адаптироваться, прилагал максимум усилий, потому что это же Гвардиола хотел видеть меня в команде, потому что это был интересный вызов для меня. Но еще до перехода я слышал отовсюду: "Ибра — не тот центральный нападающий, что нужен Барселоне, не тот тип игрока, у него не получится. . ." Я силился доказать — они неправы. Хотел показать всем в Барселоне — могу стать одним из них. Но в каждой ситуации на поле приходилось думать дважды. Первое решение было "моим", инстинктивным. Второе — таким, что нравилось им. И так с каждым словом, с каждым движением. Я думал дважды, жил две жизни. Перестал быть собой, такое случилось со мной впервые. Выдержал полгода, а потом взорвался.
Гвардиола должен был найти способ сделать так, чтобы мы с Месси играли вместе. Это его работа. Но у него не получилось, а вот Луис Энрике нашел решение совместить Месси, Суареса и Неймара.
Понимаете, Гвардиола мог бы выбирать между Месси, Роналду и Кейном. Боссы Сити приобрели бы их. Но он не захотел никого из троих. Потому что они слишком большие звезды, слишком сильные характеры. Философ предпочитает игроков, которые сразу подчиняются ему.
Системы и схемы важны, но также важны фантазия и качество. Если ты уверен, что побеждаешь благодаря системе, то зачем подписывать Ван Бастена? Можно поставить в нападение любого. Я ошибаюсь? А ведь именно Ван Бастен помогает тебе поднимать кубки. Это он — чемпион, который выигрывает матчи, делает разницу благодаря качествам, которых другие игроки не имеют. Но ему нужна свобода, чтобы продемонстрировать их.
Я бы никогда не сказал Неймару отказаться от дриблинга, потому что это его искусство. Это как бы сказать художнику нарисовать. Быстрому игроку я бы никогда не сказал: "Беги медленнее". Я бы попытался использовать его скорость в пользу команды. Система может помочь, придать коллективу какую-то форму, но нападающий, приближаясь к воротам, должен руководствоваться инстинктами.
Форма, как и схема, может стать клеткой, лишающей тебя свободы.
Остаться дома, пробовать то, что приготовила мама, — это удобно, но я всегда предпочитал ходить по огню. Уехал из Швеции, чтобы играть в Аяксе, в Нидерландах, а потом начал искать еще больший вызов. Каждый раз думал так: я прихожу на новую территорию и хочу увидеть, способен ли делать то же, что раньше. Если у меня получается, то вскоре наступает время двигаться дальше, чтобы расти как человек и как футболист. Так я стал тем, кто я есть.
Я не говорю, что Мальдини и Тотти, оставаясь всю жизнь в одной команде, были слабыми или боялись. Нет, я их очень уважаю. Знаю, что каждый случай отдельный, очень многое зависит от человека. Но мне трудно оставаться на одном месте. Становлюсь беспокойным. Должен искать новый вызов.
Как я могу критиковать Хакана Чалханоглу за переход из Милана в Интер, если сам тысячу раз делал подобное?
Должны только поблагодарить его за все, что он сделал для команды, и пожелать успехов в будущем.
Прозвучит неприятно, но Чалха воспользовался трагической ситуацией. Посреди матча чемпионата Европы между Данией и Финляндией игрок датской сборной и Интера Эриксен перенес сердечный приступ. Поэтому Интеру был нужен футболист на эту позицию, это открыло дверь для Хакана. А до этого эпизода он не имел ни одного предложения ни от Интера, ни от других клубов.
Хакан — отличный парень. Он очень вырос благодаря мне. Стал смелым, поверил в себя, теперь имеет новый вызов: "Cмогу ли я делать то же самое без Ибры?"
Во время Евро я слал сообщение ему и Анте Ребичу: "Тяжело без Ибры, да?"
Они отвечали эмодзи с улыбками.
До моего появления статистика Чалха была намного хуже, а Ребич почти не играл. Я часто шутил насчет Хакана: "Это я виноват, что тебя не устраивает предложение Милана, ведь именно я сделал тебя великим игроком". А Анте говорил: "Продлением контракта ты обязан только мне. Помни об этом. . . "
На самом деле, несмотря на схемы и формы, футбол лишил меня свободы с первого дня.
Стоит отметить, что никто с пистолетом у виска, не заставлял меня становиться футболистом. Это был мой выбор, а я не хотел бы ничего изменить в своей жизни. Без футбола я был бы никем. Я всем обязан мячу. Благодаря футболу я — тот, кто я есть, живу жизнью, которой живу, увидел свет, познакомился с интересными людьми. Я всегда буду благодарен своей профессии.
Но ведь и я много дал футболу.
Все думают, что быть футболистом — это круто и легко. Но знаете ли вы, насколько трудно жить по расписанию? Знаете, какая у нас жизнь? Просыпаемся, завтракаем, тренируемся, обедаем, отдыхаем, тренируемся, играем два матча в неделю. И так снова и снова в течение 15-20 лет. Если на неделе матч Лиги чемпионов, ты можешь быть на базе четыре дня из семи. Появление Максимилиана и Винсента еще больше осложнило ситуацию. Я ушел из сборной, чтобы быть с ними почаще.
Когда решил вернуться, накануне Евро, журналисты на пресс-конференции спрашивали о сыновьях. Я расплакался. Вспомнил, как плакал Винсент, когда я уходил из дома. Это очень больно.
Да, многие футболисты хорошо зарабатывают, имеют яркую жизнь. Но люди не понимают, на какие жертвы идут спортсмены. Спорт забирает огромную часть обычной жизни. В 35 лет игрок заканчивает карьеру. Он теперь полностью свободен, не живет по расписанию. Но ему уже не 20.
Я не жалуюсь, что пропустил дискотеку или вечеринку с друзьями. Но подчеркиваю — на 20 лет я потерял возможность делать то, что мне вздумается. Сейчас мне 40, я другой человек. Какой будет моя жизнь после такого количества жертв? Что будет дальше?
Многие футболисты, завершив карьеру, сталкиваются с депрессией. Что теперь делать, если расписания нет? Свободы становится многовато, это огромное пугающее море. Компас, по которому надо было идти, потерян навсегда.
Сейчас я все четко знаю. 10:00 — Миланелло, 10:30 — начало тренировки. Вскоре все изменится. Что я буду делать? Отвезу ребят в школу. А потом? Буду сидеть там и ждать, пока закончатся уроки? Нет, поеду в зал, позанимаюсь немного: полчаса- несколько часов с большой интенсивностью. . . А потом? В течение 20 лет мы чувствуем себя живыми благодаря адреналину, который дают нам поле и тысячи болельщиков. Теперь надо искать другой источник. Это нелегко.
Многие идут на телевидение, становятся комментаторами. Знаете, почему это не для меня? Они требуют внимания. Не денег, а именно внимания. Годами на них смотрели 80 тысяч человек, о них писали журналисты. Итак, они идут комментировать. Меня это не интересует. Мне не нужно внимание. Я же на таком уровне, что буду иметь ее в любом случае.
Я мог бы стать тренером. На самом деле я уже помогаю молодежи и команде расти. Но, судя по тренерам, с которыми я работал, это огромный стресс. Не знаю, увидим. В футболе нужно время, чтобы научиться. Великий игрок не становится великим тренером, потому что хорошо играл. Надо уметь передать свои идеи другим, тем, кто теперь играет за тебя. Это самое сложное. В этом разница между сильным тренером и обычным.
Начинать надо с молодежи или маленькой команды, чтобы иметь возможность ошибаться и учиться на ошибках, набираться опыта, а потом, шаг за шагом, идти вверх — туда, где ошибаться уже нельзя. Я никогда не начинал бы с топ-клуба, как Пирло. Это уже ошибка. Если даже сразу будешь побеждать, все равно ничему не научишься. Только поражения учат. Чтобы расти, надо иметь возможность ошибаться.
Не знаю, что буду делать завтра со своей свободой. Но знаю, что пока не чувствую себя свободным.
Допустим, я решил прогуляться. Не могу пройти сто метров, чтобы кто-то меня не побеспокоил. Если тебя беспокоят, это не свобода. Не знаю, буду ли когда-нибудь так свободен. Думаю, нет. Я вывел свою работу на такой уровень, что должен понимать последствия. Где я чувствую себя свободным? На природе, когда еду в лес, где звери не знают меня. Хотя я в это не верю, я известен даже среди зверей. . . Я ведь и сам зверь.
Я свободен на маленьком острове посреди озера Меларен, свободен в своем собственном лесу, на границе с Норвегией. Там, в горах, на севере, есть небольшой дом без электроэнергии и водоснабжения. Зимой туда можно добраться только снегоходом. Более тысячи гектаров территории. Чтобы вы поняли: Миланелло-это где-то 16 гектаров. Там нет риска встретить людей.
Так что там я на самом деле свободен. А еще в лодке, но морю я не слишком доверяю, не знаю, что там внизу. А вот в лесу полностью контролирую ситуацию. Впрочем, жить там всегда нельзя — среди деревьев, вдали от всех, я бы сошел с ума.
Говорят, у футболистов замечательная жизнь. Да: адреналин, подписываешь контракты, все тебе говорят, что ты лучший. Но заканчиваешь карьеру, и не остается ничего. Нет адреналина, нет чего-то, чему радуется твое эго. Разве что могут сказать, что ты был самым лучшим. Не есть, а был. Когда футболисту что-то нужно, он делает звонок — и ему это приносят. Экс-футболист делает звонок и слышит: "Ок, приезжай и возьми".
Я боюсь уходить из футбола, потому что не знаю, что будет дальше. С каждым днем я все ближе к этому моменту и понимаю, что страх растет. Деньги — не проблема. Их мне хватит. Вопрос другой — что я буду делать? Скоро моим ребятам исполнится 18, у них будет своя жизнь. А я? От этого мне неспокойно. Я думал, что готов закончить и посвятить себя чему-то другому. Но время проходит, а я нервничаю все больше и больше.
Я должен найти адреналин, который сейчас мне дает дуэль с Кьеллини. Но где? Я же не могу выйти на улицу и ссориться с прохожими. Я — не сумасшедший. Бизнес? Возможно, это вариант. Если все получится, сорву джекпот. Но это не тот адреналин, благодаря которому я чувствую себя живым.
Продолжение следует
© Adrenalina. Zlatan Ibrahimovic and Luigi Garlando
Очень интересно читать.