Златан Ибрагимович, «Адреналин». Глава 1. «Удар через себя»
В декабре прошлого года Златан Ибрагимович выпустил новую книгу под названием "Адреналин". Перевод с оригинала на украинский сделал Юрий Шевченко, автор канала "ДжанлукаЛападула". Вот ссылка на украинский перевод данной главы. Здесь же будет перевод с украинского на русский. Пролог на русском можно прочитать здесь.
Беверли-Хиллз, осень 2019.
Вечер, мы только что вернулись домой после ужина в ресторане.
Звонит мобильный.
Хелена пытается угадать: "Это Мино".
Так и есть: Мино Райола, мой агент. Но угадать было легко. Он постоянно звонит.
Я оставил Лос-Анджелес Гэлакси после вылета из плей-офф MLS и решил закончить карьеру. Мино всячески пытался меня отговорить.
Очередная попытка: "Златан, игрок твоего уровня, с твоим спортивным прошлым не может закончить в США. Скажут, что ты - трус, слабак, довольствуешься малым. Куда делся лев футбола, король леса?"
"Достаточно, Мино. Я завершил. Смирись".
Он настаивает: "Нет. Ты должен вернуться в Европу, показать, что все еще можешь играть с наилучшими, несмотря на травму, полученную в Англии. Хотя б на полгода, с января по июнь. Выиграй эту битву, а потом делай, что хочешь. Ты - Ибра. Ты должен уйти со сцены в стиле Ибры. Контракт я тебе найду в любой момент".
"Послушай, Мино. Есть только один способ меня переубедить. Нужен адреналин. Мне мало какого-то контракта. Нужен вызов, который замотивирует меня. У тебя есть такой?"
В 38 лет я все еще могу "умирать" на тренировках, чувствовать себя полностью поломанным, но не сдаваться. Правда, утром, когда просыпаюсь, мне нужно находить убедительный ответ на вопрос - зачем ты это делаешь, Златан?
И ответ может быть только один: все эти страдания превратятся в адреналин, а адреналин позволит мне чувствовать себя хорошо.
Через несколько дней я смотрю по НВО документальный фильм про Диего Армандо Марадону. Показывают какой-то старый матч Наполи, в кадре - стадион Сан Паоло. Он заполнен битком. Режиссер переводит камеру на самую горячую трибуну - болельщики сидят друг у друга на головах, поют, кричат, бьют в барабаны, чувствуется мощная энергетика.
Я выпрямляюсь на диване, внимательно смотрю на все это и чувствую прилив адреналина. Вены на шее пульсируют. Бум бум бум. . .
Звоню сразу Мино: "Свяжись с Наполи. Я перехожу в Наполи"
- "Наполи"?
"Да, я буду играть за Наполи"
"Ты уверен?" Он звучит растерянно.
"Ты же хочешь, чтобы я продолжал играть? Моим адреналином станут болельщики Наполи. Приеду туда, на каждом матче будут собираться 80 тысяч людей. Выиграю скудетто, как в свое время Марадона. Победой в чемпионате Италии я сведу всех с ума. Это мой адреналин".
Мы обсуждаем идею с клубом, ведем переговоры и приходим к соглашению. Дело сделано. Я - игрок Наполи.
Команду тренирует Карло Анчелотти, мы хорошо знаем друг друга, работали вместе в Париже. Он очень рад снова встретиться со мной, мы общаемся почти каждый день. Карло объясняет, как собирается использовать меня на поле.
Я еще не говорил с президентом, Аурелио Де Лаурентисом, но мы знакомы. Несколько лет назад пересеклись в Лос-Анджелесе, я отдыхал там с семьей.
Де Лаурентис узнал, что мы живем в одном отеле, оставил мне сообщение на ресепшене: "Этим вечером вы приглашены в ресторан". И адрес.
Это казалось не приглашением, а приказом.
"Идем", - сразу сказал я Хелене.
Это был прекрасный вечер.
Я выбрал дом в Позиллипо, где мог бы поселиться. Но я приехал лишь на полгода, все говорят мне, что место очень хаотичное. Поэтому даже была идея жить на яхте.
В день, когда я должен подписать контракт, 11 декабря 2019 года, президент Де Лаурентис увольняет Анчелотти. Посреди чемпионата.
У меня неприятные ощущения. Это плохой сигнал. Я не могу доверять этому президенту. Он не обеспечит стабильность ни мне, ни команде. А еще я знаю, что мой друг, Рино Гаттузо - пусть он мой друг - нужен нападающий другого типа для его 4-3-3.
Соглашение срывается.
Через несколько дней я звоню Мино и спрашиваю: "Кому я нужен больше всего? Какая команда сейчас по уши в дерьме?"
Мне не нужен просто контракт, мне нужен вызов.
"Милан проиграл Аталанте 0:5"
Как правило, я принципиально не возвращаюсь в команды, где уже играл. Есть риск проявить себя хуже, чем раньше.
Но в этот раз все по другому. Милан проиграл 0-5.
Я даю Мино приказ: "Звони Милану. Мы переходим туда".
Моим вызовом будет вернуть на вершину один из престижнейших клубов мира. Если выйдет, это будет значить больше, чем все, что я сделал в других командах.
Это мой адреналин.
Прежде всего мы поговорили с Паоло Мальдини, техническим директором. Честно говоря, вышло не очень.
Ок, это я решил вернуться в Милан, я сам предложил свои услуги. Но если я вам нужен, мотивируйте меня, покажите доверие, продемонстрируйте энтузиазм, переубедите меня, а не просто повторяйте, что мне 38.
Я и сам знаю, сколько раз я праздновал свой день рождения.
Паоло не давал мне гарантий, как и президент Наполи. Потом к переговорам подключился Бобан, и начало появляться понимание. Звони был гораздо уверенней: "Златан, проси все, что хочешь, и я тебе это дам".
Вот так нужно говорить с Иброй. Вот так Ибра вернулся в Милан.
Я не был близко знаком со Стефано Пиоли, но это не стало проблемой. Для меня отношения с тренерами никогда не были слишком важными. Я всегда вел себя с ними максимально профессионально. Проблемы возникли лишь с Гвардиолой, да и то - у него со мной, а не у меня с ним. Искренне говоря, я так и не понял, в чем там было дело. Ну и ладно.
Я изучил новых одноклубников и сразу сказал себе - они не знают, что такое играть за Милан.
В моем Милане были Гаттузо, Пирло, Амброзини, Неста, Кафу, Тиаго Силва. . . Старая гвардия. Когда кто-то плохо тренировался, то получал по зубам. Они мало говорили, но давали понять, что ты ошибся.
А теперь на тренировках Милана было очень спокойно. Я не мог просто наблюдать. Я пришел в Милан, чтобы все изменить, чтобы устроить революцию.
Не буду называть имен. Я обратился к одному игроку: "Извини, а почему ты не бегаешь"?
"Бегаю".
Я настаивал: "Нет, не бегаешь. Ждешь, что кто-то побежит за тебя? Знаешь, когда я побегу за тебя? Когда ты что-то выиграешь. Но ты же за всю жизнь ничего не выиграл. Так что начинай играть и бегать".
И он побежал.
Одноклубники слушали меня с уважением и даже немного со страхом. Я внимательно изучал их реакцию. Если человек сдается после критики, ничего из него не выйдет. Если делает выводы, меняется, что-то может выйти. Мне нужны были именно такие.
Нам следует научиться страдать, бороться каждую секунду матча, за каждый сантиметр поля. Мы должны были стать сильным коллективом, с одной душой, потому что только так у нас появлялся шанс победить.
Мы не были тем Миланом, что 10 лет назад. За счет только одного качества мы бы ничего не достигли. Другие команды были гораздо сильнее нас. Нельзя было эффектно играть в пас, красоваться, устраивать тики-таку или ждать момента для индвидуальных действий. Нужно было побеждать, борясь вместе все 90 минут.
Такому отношению к игре учатся на тренировках, максимально выкладываясь каждый день.
Когда я видел, что кто-то не старается, то говорил это ему в лицо, громко, еще до того, как вмешивался Пиоли. Не уводил в сторону, а устраивал порку перед всей командой. Потому что то, что я говорил одному, стоило слышать всем.
Я на тренировках всегда максимально заряженный, уничтожаю всех.
Благодаря такой ежедневной работе нам удалось поднять боевой дух команды, воспитать в игроках стремление идти на жертвы. Я построил отношения с парнями, взял на себя ответственность. Каждый раз, когда я заходил в раздевалку, чувствовал, как на меня смотрят, будто спрашивая: "Ибра, что делаем сегодня?"
Мне нравилось это чувство, это был тот вызов, который я искал.
Как следствие улучшились и результаты.
Но потом, после ухода Бобана, все поменялось. Возникла путаница. Никто не понимал, что происходит с Миланом, а уж тем более - что будет дальше.
Игроки, Пиоли, его помощники - мы были единым целым, но чувствовали себя ходячими мертвецами, которые шли на электрический стул, в объятиях смерти.
Если бы, как говорили, новым тренером стал немец Ральф Рангник, мы все ушли бы. Не только Пиоли, но и я, Мальдини, Массара. Все.
Каждый день мы говорили себе - решить эту проблему можно только путем результатов.
Разговоры ни к чему б не привели. Тяжелый труд и результаты - это была единственная возможность, единственный путь к спасению. Мы были полностью уверены в том, что делаем. В ситуации полной неуверенности в завтрашнем дне мы стали еще сильнее.
В какой-то момент я решил, что слухов стало слишком много - нужно прояснить, что происходит.
Июнь 2020. Возможно, не лучший момент, ведь на следующий день мы играли очень важный матч, полуфинал Кубка Италии с Ювентусом. Но наш CEO Иван Газидис приехал в Миланелло, и я должен был воспользоваться шансом.
Я поговорил с ним перед командой: "Иван, со всем уважением, нам нужно кое-то прояснить. Через месяц заканчивается срок многих контрактов. Что нам делать? Продлевать аренду жилья? Мы не знаем. Искать клуб на следующий сезон? Мы не знаем. Нет уверенности, нет гарантий. За что мы боремся? Команда заслуживает уважения и ответа".
Он опроверг приход Рангника, сказал, что Пиоли остается. Мы много чего обсудили.
Газидис еще не понял, что в Италии генеральный директор много общается с командой.
Мое сердце разрывалось, ведь я помнил, каким был Милан 10 лет тому назад - идеально организованный, с узнаваемым стилем и характером. Теперь все было совсем иначе.
Я не требовал, чтоб все стало как раньше. Знал, что это невозможно. Я - профессионал, адаптируюсь к ситуации, но минимальный диалог всегда должен быть.
После этого разговора все стало лучше. Если что-то беспокоит тебя, то лучше всего рассказать про это.
Иван стал ближе к команде. Паоло начал больше общаться со мной и другими игроками. Сначала он все еще был будто игроком и совсем немного директором. Когда меняешь жизнь, нужно забыть, кем ты был раньше. Команда должна уважать тебя как директора, а не за то, что ты играл в защите. Паоло вырос, набрался опыта.
Революция в Миланелло удалась.
На тренировках я видел огромный голод. После поражений все были разъяренные, злые. У команды появился правильный менталитет. Все наконец поняли, что такое быть игроками Милана. И я не сдавался, был примером.
Случались дни, когда мне казалось, что я распадаюсь на части. Пиоли замечал это, говорил мне: «Златан, этот рывок ты не потянешь».
А я объяснял ему: "Мистер, если потяну я — потянут все. Они будут слушать меня. Иначе получится, что я обманываю их".
Так и было. Все думали: "Если Ибра бежит, то и мы должны бежать. Ведь именно так он одержал все свои победы. Мы должны делать, как он".
Только к Леау я не нашел подход, не смог его разбудить. Пробовал все способы: был добрым, жестким, равнодушным. Я наладил связь со всеми, кроме него. И пришел к выводу — если человек сам не хочет измениться, то ничего не поделаешь.
А вот Чалханоглу прислушался ко мне. Я говорил ему: "Хакан, разве ты понимаешь, насколько важно носить десятку Милана? Знаешь, кто играл под этим номером? Тебе нужно достичь серьезных результатов, а ты пока не сделал ничего".
Я подталкивал его до тех пор, пока он не показал, что у него есть яйца. Играть становится намного проще, когда у тебя есть такие сильные футболисты, как Хакан.
У многих ребят изменился характер, они стали сильнее. Например, Джиджо Доннарумма. Когда мы познакомились, он редко открывал рот. Я заставил его кричать на поле.
"Джиджо, не говори мне, что ты молод. Начхать. Ты здесь, потому что очень классный вратарь. Нужно помогать команде достичь цели".
Ведь не мог я говорить во время матчей. Я хотел постепенно вырастить других лидеров.
Когда ультрас собрались у Миланелло на акцию протеста против Доннаруммы, который откладывал продление контракта, я сказал руководству: "Позвольте мне поговорить с ними. У нас общие цели, а не личные. Болельщики могут высказать свое мнение в конце чемпионата. Сейчас мы боремся за место в Лиге чемпионов. Я все объясню им. Хотите видеть Милан в Лиге чемпионов или нет? Если хотите, то не мешайте нам. Когда все закончится, приходите, устраивайте спектакль, делайте что угодно. Как можно сейчас критиковать Джиджо? Он нужен команде. Чего мы добьемся без него?"
Но мне не разрешили.
Мы выросли, провели замечательный чемпионат. Летом все говорили, что Интер возьмет скудетто. Но никто не думал, что Милан станет вторым. Мы достигли гораздо большего, чем они. Конечно, если бы мы одержали победу, это была бы совсем другая история. С первого дня сезона-2020/21 я был абсолютно уверен, что мы станем чемпионами, ведь настал наш момент.
Пиоли прекрасно поработал, выжал максимум из игроков. Его организация, наше настроение — благодаря этому мы долго лидировали. Когда у команды начался спад, индивидуальные качества игроков должны были помочь справиться с кризисом, но класса у нас было гораздо меньше, чем у конкурентов.
Как-то я попросил поднять руку тех, кто сыграл хотя бы матч в Лиге чемпионов.
Откликнулись Тетерушану и Чалханоглу. Я был шокирован
Когда Интер делал пять замен, на поле выходили игроки того же уровня, что в основе, или сильнее. У нас-то ли того же уровня, то ли с меньшим опытом. Я посоветовал клубу: "Нужно добиться, чтобы замен осталось три, иначе Интер и Юве воспользуются этим".
Но несмотря на то, что у нас был менее конкурентоспособный состав и много травм, мы всем дали бой. Никто в нас не верил. Только мы были уверены, что справимся. И финишировали вторыми.
Перед решающим матчем с Аталантой, в последнем туре, я сказал ребятам: "Помните, я спрашивал, кто из вас играл в Лиге чемпионов? Впереди матч, который может изменить ваш ответ. Вы хотите играть в Лиге чемпионов? Покажите это на поле".
На выходе из раздевалке я сказал: "Сегодня мы победим".
Я был уверен. Мне не надо было ждать финального свистка. Все было понятно из глаз ребят, из положительного напряжения, которое чувствовалось в раздевалке.
Мы провели идеальный матч. Продемонстрировали командный дух, менталитет, умение бороться и идти на жертвы, не сдаваться, не уступать ни одним сантиметром на поле. Мы были Миланом, настоящим Миланом, показали, над чем месяцами работали на тренировках в Миланелло.
Все это произошло в матче с Аталантой, которая забила Милану пять голов, когда я, в Лос-Анджелесе, искал новый вызов.
Я нашел его. Я победил. И дело не только в результатах.
За всю карьеру у меня никогда не было таких крепких отношений с одноклубниками. Я никогда не чувствовал, что меня так любят.
Мои слова на сцене Сан-Ремо не были показухой, я искренне говорил: "Я скучаю по 25 детям, которых оставил в Милане".
У меня появилась еще одна семья.
Так я перевернул Милан с ног на голову.
Всегда чувствовал слабость к ударам через себя.
Самый красивый? Ответ очевиден.
Прежде всего потому, что этот гол я забил в матче с англичанами. Они всегда плохо про меня говорили: "Ибра никогда не забивал Англии, Ибра никогда не забивал английской команде, Ибра избегает Премьер-лиги, Ибра ведет себя, как примадонна, бла-бла-бла…"
Они следили за мной с тех пор, как я играл в Нидерландах, не теряли из виду в Италии, во Франции…
Ок. Пришло время сыграть против них.
14 ноября 2012-го, открытие Friends Arena, нового стадиона в Сольне, пригороде Стокгольма. Товарищеский матч, но для меня очень важный. У меня свои счеты с англичанами.
Когда обо мне так много говорят, это максимально заводит. Критика всегда была моим топливом.
Я с начала карьеры был в центре внимания прессы. Меня хвалили и уничтожали. Отчасти это и моя вина - я много говорил, утверждал, что лучший и все такое. Потому что был уверен в себе. И когда я играл плохо или допускал ошибки, то получал вдвойне. И чувствовал себя еще сильнее.
В тот вечер английские болельщики кричали, что "я лишь подделка Энди Кэрролла". Кэррол - их центральный нападающий, он напоминал меня ростом.
Начинается матч. Полный стадион, 60 тысяч зрителей.
Бой с первых минут.
Они хотят проявить себя, мы не можем опозориться дома, на новом стадионе. У меня на спине десятый номер, на руке капитанская повязка. На 20-й минуте мы забиваем. Прострел, я бью, защитник блокирует, но мяч остается у меня. Удар с носака-гол.
Отлично — говорю себе — я забил первый гол на новом стадионе. Вошел в историю.
Англия реагирует и выходит вперед-2: 1.
Я принимаю мяч на грудь, бью — 2:2. В этом эпизоде защитник Англии Гари Кэхилл претерпевает повреждение, поэтому я не праздную гол. К тому же, это всего лишь ничья. Я не праздную ничью. Как в Бергамо, в последнем туре чемпионата, когда Милан победил и попал в Лигу чемпионов. Все праздновали на поле. Я был очень рад, но не праздновал. Я не праздную второе место. Никогда этого не делал и никогда не сделаю. Я праздную только настоящие победы.
Мы зарабатываем штрафной с дальнего расстояния. Я сильно бью низом в угол — 3:2. Так я сделал хет-трик на нашем новом стадионе.
Англичанам еще будет что сказать?
Это был только товарищеский матч, и все такое…
Зрители начинают покидать арену, паркинг еще не доделан, со стадиона сложно выехать. До финального свистка остается совсем немного.
Кто-то из наших защитников выбивает мяч вперед - они уже просто тянут время. Но я, как всегда, иду на мяч. Инстинкт подсказывает мне: Давай!
Пойму на ходу, успеваю или нет.
Бегу и вижу, что вратарь Джо Гарт рванул из ворот. Что он делает? Защитник Англии останавливается, не вмешивается. И я думаю-надо что-то делать, ведь мяч идет туда, куда хочу я, а не куда хочет вратарь.
У меня два варианта: либо пойти в соприкосновение с Гартом, либо сделать вид, что ухожу.
Гарт видит, что я готов сразиться с ним на втором этаже, но когда он переводит взгляд на мяч, я притормаживаю. Он неудачно играет головой, мяч летит в мою сторону.
Мне насрать, что происходит вокруг, приближается ли кто-то из соперников, или нет. Я полностью сосредоточен на мяче, думаю о том, как разместить корпус. Так я буду уверен — если все сделаю правильно, то отправлю его к воротам.
Я бью с 30 метров и пока падаю, успеваю повернуться, чтобы посмотреть.
Обычно стараюсь подстраховаться, ставлю руки, чтобы правильно приземлиться. На этот раз-нет. Мне наплевать, если я что-то сломаю. Непременно нужно смотреть, чем все закончится, потому что их защитник бежит к воротам и может успеть выбить мяч. Нет, пожалуйста, не надо.
Он бросается в подкате, но не достает — мяч в воротах.
Я срываю футболку и бегу, неистовствуя от радости. Это максимум из того, что можно сделать за один матч.
Против Англии!
Эй, балаболы, вот мой ответ! Бросаю футболку вверх, шведы сходят с ума, англичане странно на меня смотрят. Знаю, что они думают — это ненормально.
Я прохожу мимо Данни Уэлбека и шепчу ему по-английски: "Наслаждайся. Ты никогда больше не увидишь ничего подобного".
Мурашки по коже. По глазам зрителей я понимаю, что сделал что-то невероятное. Когда понимаешь, что твое выступление останется в истории, испытываешь особые эмоции. Это в груди, и это там навсегда.
В том голе были смелость, фантазия, акробатика, сила, риск, высокомерие. В нем было все.
Я и есть тот удар через себя. Это моя лучшая визитка.
Обычный игрок дождался бы, пока мяч опустится на газон. Но я не обычный игрок.
Если бы я пробил мимо, реакция была бы такой: "Обыкновенный Ибра, хвастун без мозгов. Зачем так делать?"
Но я сыграл бы так же и в следующий раз. Когда я рискую, то чувствую себя еще сильнее, еще увереннее. Когда ты был на вершине, показал максимум возможностей, показал, что способен на это, то хочешь еще.
В ударах через себя — еще и моя страсть к боевым искусствам, особенно к тхэквондо. Благодаря нему я ловкий, прыгучий, гибкий. Умею двигаться так, как не привыкли двигаться футболисты. Например, бить и останавливать мяч, летящий в двух метрах от Земли.
Когда врачи осматривают мое колено, то всегда думают, что у меня травма, что крестообразные связки слишком удлинены. Но это просто эластичность от многочисленных тренировок. У меня даже кости гибкие.
Я тренировался с самого детства. Папа ставил видеокассеты с фильмами Брюса Ли и Джеки Чана, своих кумиров, смотрел их со мной и моей сестрой. Потом я шел по улице и бил все, что видел: столбы, мусорные баки. Пытался уложить их.
Мне очень нравилось бить, и инстинктивно я начал делать это во время игры в футбол. Пытался использовать ноги там, где другие подставляли голову. Поэтому я так и не стал мастером игры головой, хотя имел бы при росте 195 см. Для меня всегда важнее было сыграть ногами. Я старался забивать через себя, а не головой, потому что так красивее, но еще и потому, что так я чувствовал себя увереннее.
Знаете, переворачивать все вверх тормашками — полезно.
И в жизни тоже.
Продолжение следует
© Adrenalina. Zlatan Ibrahimovic and Luigi Garlando
