Ребров: «В первый вечер жена пошутила: “Ну все, моя последняя ночь с футболистом…”»
После десяти лет вратарской карьеры в «Спартаке» Артём Ребров перешел в новый статус: теперь он технический координатор. О сути этой должности, реакции родных, матче в Лестере, а также о Максименко и Селихове — в нашем интервью.
НЕ ХОЧУ БЫТЬ ХОРОШИМ ДЛЯ ВСЕХ
— Совсем недавно ты был назначен на должность технического координатора команды. Почему это случилось так стремительно?
— Все произошло буквально за час, после игры с «Ростовом». Это стало неожиданностью для многих, но для меня — в первую очередь. В воскресенье утром я еще тренировался, собирался и на следующий день. Но поступил звонок от руководства... Я сразу переспросил: речь о будущем? А в ответ услышал: начало — в понедельник, то есть с завтрашнего дня. Сомнений не было, согласился сразу. Это принесет пользу не только клубу, но и мне: точно пойму, смогу ли работать в таком формате дальше.
У нас уже была беседа с руководством, где мы договорились: этот сезон станет для меня последним в качестве вратаря «Спартака», после чего буду постепенно переходить к административной работе в клубе. В тот момент конкретный функционал не обсуждался. Но мы понимаем, что сейчас сложилась непростая ситуация, в которой нужно что-то менять. Нам необходим человек, который будет находиться в контакте с игроками, но при этом сможет наблюдать за командой со стороны.
— Какие эмоции испытал в первый день, когда понял, что тренироваться на поле больше не нужно?
— Мы отмечали день рождения жены, был семейный праздник. Мне задавали много вопросов, никто из близких ничего не понимал, отец был в шоке. Это стало большой новостью для всех. Телефон буквально разрывался! Многие писали в «Инстаграме», но я решил несколько дней ничего не открывать.
Ночью, естественно, почти не спал. В мыслях провел все собрания, поговорил с каждым из футболистов. На утро проснулся с дикой головной болью. Перед тренировкой у меня была встреча с генеральным директором Евгением Владимировичем Мележиковым. Дальше — беседа с командой, где нужно было коротко и ясно объяснить все происходящее ребятам. Это был, наверное, самый сложный момент; разговаривал буквально с комом в горле. Во время тренировки находился с главным тренером на бровке. Потом — переговоры, новое место в раздевалке.
— Что ты сказал игрокам на собрании?
— Мыслей в голове было слишком много. Я попросил тренерский штаб оставить нас с командой наедине, ведь все мои слова были адресованы именно футболистам. Понимаю ребят: мы еще вчера сидели рядом на скамейке и мылись в одной душевой, а сейчас все настолько сильно изменилось. В первую очередь сказал, что я — не человек со стороны, который будет передавать информацию из команды куда-то. Мои задачи — донести то, что нужно, до тренера; подсказать необходимые вещи — как старший товарищ и друг, помочь. Конечно, не все произносимое мною будет нравиться, но каждый должен понять: все обсуждения останутся строго между нами.
Не хочу быть для всех хорошим. Если ходить и улыбаться, никто не будет тебя воспринимать как человека, который что-то делает. Моя задача — говорить прямо и добиваться определенного результата. Иногда придется быть и «плохим полицейским», но главное — честным!
— Как смотрелись первые тренировки со стороны?
— Все по-другому. Самое странное, что при наблюдении за тренировкой вратарей мне даже не захотелось надеть перчатки и присоединиться. Наверняка это только первое впечатление, ломка начнется позже, но сейчас хотелось успевать следить за всеми на поле.
— Ты будешь продолжать тренироваться? Может, с тренером по физподготовке Владом Чезановичем...
— Понятно, что тренировочный процесс пришлось приостановить. Нужно понимать, с кем и когда провести беседу, что обсудить с главным тренером. Находясь на поле, подобную работу полноценно выполнять не получится. К тому же у меня нет опыта, я только учусь, опираясь на свое футбольное прошлое.
Сейчас планирую заниматься пять раз в неделю и поискать время на сквош. Утром буду приезжать на стадион и базу рядом в одном режиме с командой, а вот после тренировки и завершения всех дел можно сходить в зал. Оставлять организм без спорта так резко нельзя.
У ЕЩЕНКО ТРЕНЕРСКИЙ ТАЛАНТ
— Первым на твое назначение отреагировал Андрей Ещенко?
— На самом деле нет! Я звонил Ещу, пытался поговорить с ним, но он даже не брал трубку. Перезвонил к вечеру, когда успокоился. Шучу! Андрей тоже сначала удивленно спросил: «Ты все?» В разговоре я, конечно, пошутил, что он следующий. Ещ поддержал и пожелал удачи. Обычно мы общаемся в шутливой манере, но тут диалог получился серьезным, по-настоящему дружеским.
— На какую должность ты бы назначил Ещенко?
— За последние года два–три, когда мы стали чаще находиться на скамейке, я понял, насколько глубоко он разбирается в футболе. Во время игры он говорит правильные вещи, грамотно подсказывает игрокам на поле. Идеальное место Ещенко — в тренерском штабе. Молодой русский тренер, который в хорошем коллективе будет расти и развиваться. В будущем мы получим отличного специалиста! У Андрея уже есть лицензия категории А, до PRO осталось чуть-чуть.
— У кого из команды была самая классная реакция на эти изменения?
— Если говорить об иностранцах, Квинси написал очень теплое сообщение. Потом пообщались и с другими легионерами: поздравляли, в шутку называли директором. С русскими ребятами немного проще, особенно с молодыми. Все было очень позитивно!
Главной стала реакция Джикии, ведь он — капитан команды, который отлично справляется со своими обязанностями, действительно «держит раздевалку». Но, находясь на поле, в игре, ты не можешь взять на себя все функции. Именно поэтому нужен человек со стороны, который будет подмечать необходимые моменты. Джи понимает, что я не буду выполнять его обязанности. У меня есть свои, поэтому во многом будут помогать ему.
— Тебе сейчас ближе менеджерская работа?
— В данный момент — да. Когда появится четкое понимание моего функционала и все встанет на свои места, параллельно планирую получить вратарскую лицензию. Мне действительно хотелось бы выстроить в «Спартаке» целую систему подготовки вратарей, где Академия, дубль, «Спартак-2» и основа были бы связаны между собой.
— Как прошел разговор с Руем Виторией?
— Тренер сразу понял, что клуб хочет помочь ему и команде. У нас уже были разговоры, где мы обменялись мнениями по нескольким вопросам. Контакт хороший, постепенно обмениваемся нужной информацией.
— Ты сейчас считаешь себя частью руководящего состава, тренерского или административного штаба?
— Это очень сложный вопрос. Сейчас я нахожусь между всеми как связующее звено, которое должно помогать в обмене информацией между игроками, тренерским штабом, медицинским департаментом и персоналом команды.
Если в самолете, например, сел рядом с главным врачом, то в отеле Лестера меня определили за стол административного штаба. Поворачиваю голову, а вся команда сидит сзади. Снова комок в горле и мысли: как это ребята там, а я отдельно...
— Где будешь находиться во время матча с «Локо»?
— Я не аналитик, которому удобнее смотреть за игрой с трибуны, поэтому решили, что буду снова находиться на скамейке. Там смогу и подсказать что-то запасным, и до играющих докричаться.
— В Лестере ты дебютировал в новом статусе.
— Эмоции и нервы совершенно другие. Вел себя эмоциональнее, чем когда был запасным вратарем. В каких-то моментах Руй просил меня включаться, доносить до ребят на поле нужную информацию. А так сидел на скамейке рядом с начальником команды и тренером вратарей. Ну и Ещенко над ухом все комментировал.
— Матчи в Англии — это нечто особенное в плане атмосферы?
— Было очень классно. Как же здорово трибуны реагировали на моменты и гнали команду вперед! Например, когда «Лестер» пропустил, зрители, наоборот, стали еще активнее и громче.
132 МАТЧА — КРАСИВОЕ ЧИСЛО
— Ты приостановил или закончил карьеру вратаря?
— В моей жизни уже был момент, когда я завершал карьеру по состоянию здоровья, но потом вернулся в футбол. При этом в жизни у меня подход довольно строгий: если я принимаю какое-либо решение или предложение, то выбранным путем и стараюсь идти. Сейчас понимаю, что обратного пути уже нет.
— То есть «Спартак» прощается с голкипером Артёмом Ребровым?
— Вот как раз чтобы правильно попрощаться с нашими болельщиками, карьера и была приостановлена. Надеюсь, в конце сезона обстановка будет очень хорошей, и я смогу надеть перчатки, выйти на поле домашнего стадиона.
— Но если не выйдет, то, получается, твоим последним матчем за «Спартак» может стать кубковая игра в Красноярске.
— Увы, последние свои игры вспоминаю без особого удовольствия. В Красноярске уступили, в Краснодаре тоже. Была еще победа в Набережных Челнах. Зато общее число матчей для 32-го номера красивое — 132. Думать о каком-то прощальном выходе на поле пока просто не хочется. Куда важнее, чтобы ситуация изменилась к лучшему. И мне хочется внести в это какой-то вклад.
— Некоторые связали новость о твоем переходе в новый статус с недавним видео, на которым ты на повышенных тонах общаешься с болельщиком после матча, уходя с поля.
— Нет, это здесь вообще ни при чем. Я уже не первый раз общался именно с этим болельщиком. Как-то он стоял в окружении детей и матерился. Я подошел, спокойно попросил его не говорить в таком ключе. А в этот раз он вроде нормально пообщался, я ушел, и тут он стал кричать мне в спину оскорбления, снимая все на видео. Многие подумали, что этот конфликт меня довел. Но если бы я был таким впечатлительным, то уходил бы из «Спартака» каждые две недели.
СЫН РАССТРОИЛСЯ, ЧТО МЕНЯ БОЛЬШЕ НЕ БУДЕТ В FIFA
— Как на новость отреагировали родные?
— Больше всех расстроился старший сын. Все-таки он помнит, как я регулярно играл. Стоял вместе со мной на поле, когда нам вручали чемпионский кубок. Выходил со мной на матч против «Ливерпуля», когда я был с капитанской повязкой. И когда узнал, что я больше не вратарь, огорчился: «То есть тебя больше в компьютерной игре не будет?! Я же тобой играю…»
А маленький всего этого толком не видел. Наоборот, удивляется, когда у меня берут автографы или фотографируются. Как-то даже спросил: «Если ты футболист, то почему никогда не играешь»?
Зато жена отреагировала с юмором. Когда ложились спать, сказала: «Ну все, моя последняя ночь с футболистом». Все близкие, конечно, поддержали и пожелали удачи в новой роли.
— На дела твоего благотворительного фонда теперь будет больше времени — или наоборот?
— Думаю, теперь мне будет посложнее делать лоты. Например, раньше мог пройти по раздевалке с несколькими футболками, чтобы все ребята их расписали. А сейчас как-то уже не с руки. Все-таки должна быть какая-то дистанция. Буду просить молодых. Литвинова, например. А в остальном фонд живет своей жизнью. Моих средств там, сейчас, наверное 20–30 процентов. За это у меня сейчас душа спокойна. Огромное спасибо болельщикам, которые участвуют в наших акциях, делают взносы.
МАКСИМЕНКО ДОЛЖЕН ЧЕРЕЗ ЭТО ПРОЙТИ
— В последних матчах место в воротах занял Саша Селихов. Как ты отнесся к такому решению тренерского штаба?
— Смена вратаря — это всегда тяжелое решение. Она не должна быть частой. Если голкиперов меняют через матч или два, ничего хорошего из этого не выйдет. Вратарь должен понимать, что на данном этапе ему доверяют и что он имеет право на ошибку. Что касается конкретно Максименко, то у него были промахи в дерби с «Динамо». При этом, как я уже говорил, не увидел чисто вратарских голов в Санкт-Петербурге. Однако от серии неудачных результатов не уйти.
— Перерыв пойдет Максименко на пользу?
— Однозначно. На протяжении трех сезонов Саша практически в одиночку тянул лямку, провел почти все матчи. Для 23-летнего парня это огромная нагрузка. Но он с ней отлично справлялся. В прошлом сезоне многие назвали его лучшим вратарем всей лиги, а команда заняла второе место.
Сейчас сложилось так, что Саше нужно передохнуть. Такие моменты бывают в карьере каждого вратаря. У меня такое тоже было. Но не в 23 года, а значительно позже. И помню, как меня то ненавидели, то буквально носили на руках при праздновании чемпионства, то опять вернулись к негативу. Меня это не сломало. Считаю, стал только сильнее. И я сказал Макси: «Ты должен через это пройти, иначе сильным вратарем не станешь. Тем более в “Спартаке”».
— Селихову тоже непросто возвращаться после долгой паузы.
— Конечно. В первом матче против «Ростова» у него были шероховатости, но в такой ситуации это нормально. Делать обратную рокировку, на мой взгляд, сразу не стоит. Макси сейчас нужно дать спокойно восстановиться, Селе — набраться уверенности. А дальше тренерский штаб будет принимать решение.
— Сам Селихов назвал гол «Ростова» на последних секундах «вратарским».
— Понятно, что его игра была далеко не идеальной, но непосредственно к голу привела целая цепочка эпизодов, в которой каждый из наших игроков мог действовать лучше.
— Ключевой эпизод игры в Лестере — пенальти в исполнении Варди, с которым Селихов справился.
— Селю не подвело чутье. Ведь, судя по статистике, Варди чаще бьет в противоположный угол. Саша в последний момент сориентировался, он большой молодец.
— Такие матчи — это как раз то, что нужно для набора уверенности.
— Конечно! Одна подобная игра — как пять в Российской Премьер-Лиге. Сложный, насыщенный матч, в котором Селихов действовал надежно. И вообще, эта ничья, надеюсь, поможет нам выправить положение после прошлых не самых удачных матчей. Если продолжим играть с таким настроем, набирать очки в РПЛ будет значительно проще.
СЕЛИХОВ И МАКСИ СПРАВЯТСЯ
— Видно, что тренер вратарей Луиш Эштевеш относится к тебе с большим уважением. Он советовался с тобой при принятии решения о смене голкипера?
— У нас с Луишем с первого дня сложились очень хорошие отношения. Вот и сейчас он написал в «Инстаграме» добрые слова обо мне. Приятно, что Луиш мне доверился — обсуждает вещи, которые касаются наших вратарей, но должны остаться между нами двумя. То есть я сразу стал в какой-то степени его помощником. Тем не менее решение принимал исключительно тренерский штаб. Все-таки я был на тот момент одним из игроков.
— До Эштевеша тренером вратарей был Макс Урванчки. Сравни два разных подхода к работе — немецкий и португальский.
— Они очень сильно различаются. У Макса было много работы с мячом, барьерами, штангами, в зале. Иногда даже бегали наравне с полевыми. А Луиш упор делает на перемещения, выбор позиции. То есть больше именно игровых ситуаций. До этого, в работе с итальянцем Джанлукой Риомми, тоже были свои особенности. Это полезно, делает вратарей разносторонними.
— Какой подход дается сложнее физически?
— С Максом было реально тяжело. Хотя что касается лично меня, то еще год или два я бы точно мог продолжать работать в таком режиме.
Кстати, с Урванчки продолжаем общаться, иногда обсуждаем вратарские моменты. Но недавно я был просто поражен. Неожиданно он мне пишет: «Я спал ночью и вдруг вспомнил, что нужно обязательно скинуть тебе программу, которая очень помогает в работе». Тут же присылает мне все данные, подробно объясняет, как там все устроено. Хотя, казалось бы, человек в другой стране, в «Спартаке» уже не работает. Очень ценю в людях такое внимание.
— Твое присутствие в бригаде вратарей было важным с точки зрения наставничества. Теперь же будешь уделять внимание не только им…
— И Селихов, и Максименко уже не зеленые пацаны. У них достаточно опыта, чтобы обходиться без такого «отца» на тренировках. Я за них спокоен. И кто бы что сейчас ни говорил, я считаю, что вратарская бригада у нас в порядке. Ошибки и помарки бывают у всех. Не надо раздувать эту проблему. Отсутствие результата — вина не вратарей, а всей команды.
— При этом ходят слухи, что в «Спартаке» может появиться новый вратарь.
— Решать будет руководство. Могу лишь сказать, что логичнее было бы пригласить вратаря «на вырост». Условно, для игры в «Спартаке-2» и постепенного подтягивания к основе. Плюс у нас есть свои молодые голкиперы. А искать кого-то сразу на роль первого номера, не зная, как человек справится с тем особенным давлением, которое есть в «Спартаке», — сомнительная затея. Особенно с учетом того ценного опыта, который уже получили здесь Максименко и Селихов.
