Для тех, у кого есть мечта
Авторский перевод материала The Players Tribune. Повествование ведется от лица Жоржиньо. Обязательно подпишитесь на наш телеграм-канал, чтобы читать еще больше материалов по АПЛ – Breakeven’s (@breakevens).
У нас были грязные комнаты. Мы ели одно и то же три раза в день.
В душевых не было горячей воды. Даже зимой.
Снаружи бродили местные бандиты, которые не стеснялись нас обворовывать.
Но худшим моментом во всем этом стал день, когда уволилась уборщица. Нет способа рассказать эту историю в приятном ключе… но что, если вам надо сходить в туалет? А что если вы идете туда по большому? В том туалете в сам унитаз кидать бумагу было нельзя – он мог засориться. Поэтому надо было бросать бумагу в мусорное ведро. Но когда ведро не выносили на протяжении нескольких недель… да, я думаю вы догадались, куда летела бумага.
Это было в моем футбольном лагере в Гуабирубе, Бразилии.
Я жил в более чем сотне миль вдали от своей семьи.
Черт, мне было всего 13 лет.
Тринадцать.
Это было похоже на службу в армии. Тренировки дважды в день, затем учеба. Пятьдесят человек, спящих на двухъярусных кроватях, выстроенных максимально близко друг к другу. Перед этим я был на просмотре в трех клубах Сан Паоло, но все отказались от меня. Поэтому мне пришлось вернуться в мой родной город, Имбитубу, где один итальянский агент пригласил меня в тот самый лагерь, которым он сам и заправлял. Он сказал, что игроки, которые хорошо показывали себя в этом лагере, имели невысокую вероятность попасть в Италию. Кто в детстве не мечтал бы попасть в Европу, правда?
Я был в лагере уже какое-то время, когда начались реальные проблемы. Как я и сказал, уборщица уволилась, потому что ей перестали платить, поэтому нас на разделили на смены по пять человек, у каждой смены был свой день уборки. Конечно, так было попросту дешевле. Но в один день одна из смен решила не убираться. Что произошло на следующий день? Вторая группа тоже решила ничего не делать. Цепочка запустилась, и так продолжалось неделями – грязь попросту аккумулировалась. В туалетах было особенно ужасно – приходилось задерживать дыхание, чтобы в них зайти.
Возможно вас это удивит, но для меня такая жизнь стала нормой. Правда. Я понял, что люди могут адаптироваться к чему угодно. Порой кажется безумием, к чему ты можешь привыкнуть, когда понимаешь, что другого выбора у тебя нет.
Когда хочешь чего-то так сильно, что сдаться просто невозможно.
Когда мне было пять лет, мой папа спросил меня, кем я хочу стать, когда я вырасту. Я сказал: «Футболистом.»
Папа мудро отметил: «Но быть футболистом это не то же самое, что ты видишь по телевизору. Они будут ранить тебя, они будут отбирать у тебя все что можно, они будут заставлять тебя рыдать. Ты захочешь вернуться домой. Тебе захочется сдаться. Я спрошу еще раз – кем ты хочешь стать, когда будешь взрослым?»
Я не сдался: «Футболистом.»
Я был готов сделать что угодно. Но спустя пару недель после того, как уволилась уборщица, моя мама приехала навестить меня в лагере. Она сходила в ванную и, когда вернулась, сказала: «Собирай вещи. Мы едем домой.»
Я сказал: «Мама, я никуда не уеду.»
Она была непреклонна: «Я знаю, что это твоя мечта. Но мой сын не будет жить в таких условиях.»
Я сказал ей, что если она заберет меня домой, и я потом не стану футболистом, я буду винить ее в этом всю оставшуюся жизнь.
«Нет, подожди…пожалуйста, не говори так…»
Она начала плакать.
«Мама, это мой шанс. Мне совершенно не важно, что мне придется терпеть и страдать. Я могу есть одно и то же в течение 10 дней. Я могу ходить в грязный туалет. Для меня это ничто!»
Она посмотрела на меня.
«Мама, я серьезно.»
Она ушла в слезах.
Это был один из самых сложных моментов в моей жизни. Просто представьте, что это значило для нее. Она не из тех мам, которые не понимали футбол. Нет, мои друзья. Она та, кто передала весь свой талант мне. Я знаю, что папа сердится, когда я так говорю, но, папа, ты знаешь, что это правда! Она из семьи футболистов, она до сих пор играет! Когда мне было пять, мы постоянно играли с мамой в мяч на пляже неподалеку от дома. Мы просто веселились, но когда я ошибался в приеме мяча, она говорила: «Не ставь стопу так, правильно по-другому.»
Я слушался ее совета, и все получалось! Черт побери, она права!
Она была очень строгой. Если я ошибался в простейших передачах, черт… она конкретно наезжала на меня. И я думал: «Боже, мне всего пять лет!». Ха-ха, сейчас я вспоминаю об этом с улыбкой.
Но она хотела, чтобы я высвободил лучшую версию себя. Поэтому я не поехал домой, хоть ее это и ранило. Я наблюдал, как большое количество очень талантливых ребят покинули этот лагерь. Они сдались. Я же провел там два года.
И, слава Богу, это вознаградилось, потому что в 15 лет меня подписала «Верона». Они поселили меня в старом монастыре. Нас было шестеро в маленькой комнатушке с трёхъярусными кроватями. Было тесно, но я был в предвкушении.
Италия! Теперь все было возможно.
Первые три месяца были прекрасными. Но потом резко стало тяжело, потому что я понял, что не знаю, когда теперь смогу попасть домой. Я жил на 20 евро в неделю, которые давал мне мой агент (тот самый, который пригласил меня в лагерь). Я тратил эти деньги всегда одинаково. Пять евро на звонок семье в Бразилию, немного больше на шампунь, дезодорант и зубную пасту. В выходные оставшиеся евро я отдавал в интернет кафе, чтобы пообщаться с друзьями и семьей в мировой сети.
Когда мне хотелось наградить себя чем-то, я шел на главную площадь Вероны и покупал себе молочный коктейль в местном МакДональдсе. Он стоил 1 евро. Картошка фри? Бургер? Забудьте! Хэппи милы были для богатых детей. А я брал свой коктейль, садился на перила на уголке площади и просто наблюдал. Я смотрел, как вокруг ходят люди. Я смотрел на птиц, туристов и просто плыл по течению своих мыслей. Так проходили мои субботние вечера.
Честно говоря, это просто было одинокое существование. Я прожил так полтора года, просто живя одним футболом. Но в 17 лет, когда я уже начал тренироваться с профессиональными футболистами в «Вероне», мы с моим агентом поссорились. Я не хочу особо углубляться в детали, но мы очень серьезно поссорились. Это разбило меня.
Я страдал два года в вонючем грязном лагере в Бразилии.
Я 18 месяцев сводил концы с концами на 20 евро в Италии.
А теперь еще и это?
Я позвонил маме, будучи в слезах: «Мама, я сдаюсь. Для меня это слишком. Я скучаю по тебе. Я еду домой.». Мыслями я уже был в Имбитубе.
Но она неожиданно ответила: «Дверь я тебе не открою.»
«Э…что?»
«Ты не вернешься домой. Если ты появишься у порога моего дома, я тебя не пущу.»
Я был в шоке. Вы можете себе представить, что собственная мать вам такое сказала?
Я позвонил отцу. Они с мамой тогда уже жили раздельно, поэтому я подумал, что может быть смогу пожить у него. Но он мне сказал то же самое – дверь закрыта.
Потом мои родители объединились и позвонили мне уже вместе. Они сказали что-то вроде «Жорж, ты уже тренируешься с профессионалами, неужели сейчас ты хочешь сдаться? После всего, через что тебе пришлось пройти? В этом нет смысла. Верь. Двигайся вперед. Твоя мечта станет реальностью.»
Моя старшая сестра позднее рассказала мне, что когда мама повесила трубку, она взорвалась в слезах.
Спасибо Богу, что мои родители проявляли силу и выдержку тогда, когда это было крайне необходимо.
К счастью эти слова привели меня в чувства, я послушал родителей. Я нашел нового агента, Жоао Сантоса, который до сих пор представляет меня. Я также должен отдельно поблагодарить Рафаэля, который был вратарем «Вероны» и который стал для меня словно родным братом за это время. Когда я жил на 20 евро в неделю, Рафаэл приглашал меня к себе домой, давал мне еду и одежду. Жоао и Рафаэл сыграли большую роль в том, что я оказался в первой команде «Вероны» в 2011 году. Я никогда не забуду, что они сделали для меня.
Когда я переехал в «Наполи» в 2014 году, я оказался в совсем другом городе. Мы все знаем, какие бывают неаполитанцы, да? Вау, эта страсть, это что-то! Они относятся к футболистам как к богам! Я не мог спокойно выйти в супермаркет. Я не мог выйти погулять в парк. Без шансов! Мне приходилось напяливать кепку на лицо и скрываться в огромных мешковатых кофтах с капюшоном. Мой папа говорил, что я выглядел как какой-то беглец!
Однажды друг приехал навестить меня на выходные. Обычно мы играли по воскресеньям, но на этот раз игра была в субботу, поэтому у меня перемешались дни в голове. Я взял своего друга в центр города в пять часов вечера, повсюду были пробки. Боже, настоящий хаос! Машины повсюду.
Я подумал: «Что ж, как-то слишком загружено для понедельника, не так ли? Может, час пик?»
На всякий случай я решил уточнить у друга, какой сегодня день недели.
«Воскресенье.»
«НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!»
Я тут же выпалил: «Приготовься, дружище. Теперь мы в руках Божьих!»
Мы постарались подойти к ситуации тактически грамотно. Я надел свою кепку и худи, после чего мы пошли по пешей улице, а я прятался за другом. Я говорил: «Продолжай идти и ни в коем случае не останавливайся.» Мы пришли в какой-то шумный бар на Пиазза дель Плебискито. Сработало. Меня никто не узнал.
Посидев там какое-то время, мы решили выдвигаться тем же путем. Но как только мы вышли из бара, угадайте, кто схватил меня за плечо и попросил сфотографироваться? Официант!
Мужик, что за фигня?! Мы же уже вышли из бара! Я не хочу проклинать кого-то, но черт побери, мужик! Было бы намного проще сделать фото внутри бара. Я сказал ему: «Бро, ты шутишь. Почему ты не попросил об этом пока мы были в баре?».
Он ответил: «Если бы я попросил там, я бы потерял работу.»
«То есть ты можешь во время рабочего дня покинуть свое место и не потерять работу?» В этом не было смысла!
Но, скажу честно, в Неаполе смысл часто где-то теряется, хахаха!
В любом случае теперь мы были в опасности, потому что на площади была уйма людей. Пока меня увидел только официант, но было уже темно. Угадайте, что произошло дальше? Официант включает фонарик! Он нажимает кнопку. Вспышка! Мое лицо подсвечивается. Будто бы вся площадь оборачивается и видит меня. Начинаются крики: «ЖОРЖИНЬО!»
Я сказал своему другу: «Сейчас начнется война.»
Каждый начал кричать мое имя. Каждый хотел фото, даже те, кто меня не знал! Они кричали: «ФОТО! ФОТО! ЭЙ, А ЭТО ВООБЩЕ КТО?». Я клянусь, перед тем, как сделать хотя бы шаг, мне приходилось сфотографироваться 3-4 раза. И забудьте о вежливых: «Можно с вами сфотографироваться?». Неаполь это не Лондон, друзья! Они давили и требовали. Я думал, что мы никогда не доберемся до дома. Через 30 минут, мы прошли всего половину улицы.
К счастью, какой-то большой парень, который был членом организованного фан клуба «Наполи», спас меня. Он вытащил меня из толпы и крикнул остальным: «Эй, отпустите его домой!»
Я сказал: «Спасибо тебе огромное!»
«Но теперь моя очередь, так? Можно сделаем фото?» «Бро, ты спас меня. Делай хоть 10!»
Неаполь…сумасшедший. Но я любил этот город. Я любил неаполитанцев.
Спустя 4,5 года мне было очень тяжело уезжать.
Старт моей карьеры в «Челси» заставил меня скучать по Италии еще больше. Мы все помним, что они говорили, правда? Что я был слишком медленным. Слишком слабым. Сынком Сарри. Черт, это меня очень злило.
Но слушайте, они меня недооценили. Вы заметили по моей истории, что начало моей карьеры в каждом клубе было тяжелым. В каждом. Это невероятно. Когда я приехал в «Верону», никто не хотел меня там видеть. Они отправили меня в аренду в четвертый дивизион. Там я тоже не был никому нужен. Но я продолжал работать и заработал уважение. Я вернулся в «Верону», и мы вышли в Серию А. В «Наполи» первый год тоже был тяжелым, но потом пришел Сарри и изменил все. Ситуация в «Челси»? Пф! Я просто использовал критику как топливо. Я просто думал: «Этим людям потом будет стыдно за свои слова.»
А теперь я нахожу здесь, выиграв Лигу Европы и Лигу Чемпионов. Поэтому, для всех своих критиков, у меня есть только одна вещь, которую я хочу сказать.
Спасибо вам. Правда, спасибо вам всем.
Победа в Лиге Европы была очень эмоциональной. Мы отмечали взятие титула в отеле в Баку с нашими семьями, когда я потерял из виду свою маму. Я нашел ее, стоящую одной на балконе, откуда открывался отличный вид на море и город. Было пять утра, рассвет – вид был действительно потрясающий.
«Мама, ты что, плачешь?»
«Это слезы наслаждения и радости.»
Потом она начала говорить о том, как далеко я смог дойти, как моя семья гордиться мной, как невероятен тот факт, что ребенок из Имбитубы смог достичь таких высот. Она всегда очень эмоциональна, правда. Я подумал: «Ох, мама как всегда!». Но когда она закончила, я сам чуть не разрыдался.
«Мам, не хочу тоже начинать плакать. Давай пойдем внутрь.»
Она, конечно же была права. Все, что произошло, было действительно невероятно.
В день финала Лиги Чемпионов, я не ел. Слишком тревожно, слишком много нервов. Каждая секунда длилась словно час. Это был самый длинный день в моей жизни. Но когда игра началась, ты думаешь только о том, что обязан сделать.
Потом забивает Кай, потом рефери свистит, матч закончен, но ты вообще не понимаешь, что происходит. Это невозможно объяснить. Ты испытываешь уйму эмоций, все разом. Я взорвался слезах, как и моя мама. Эмоций было слишком много… Слишком.
Я толком не успел их переварить, потому что почти сразу отправился на Евро. Играть за Италию для меня многое значит. Выбрать в пользу этой сборной было очень просто. Бразилия не дала мне возможности воплотить свою мечту. Италия же выбрала меня, они хотели, чтобы я играл за них, даже несмотря на то, что я родился в другой стороне. Для меня это дорогого стоит. Мой дедушка был итальянцем, что позволило мне играть за сборную. Я ощущаю себя итальянцем. Я почти половину жизни провел в этой стране. С каждым днем я люблю эту страну все больше и больше.
И я никогда не забуду, что, когда мне нужна была помощь, Италия помогла мне. Поэтому как я мог отвернуться от этой страны, когда она нуждалась во мне?
Но буду честен: мне было обидно, что меня не вызвали ни на один матч квалификации к чемпионату мира. Меня позвали лишь в ноябре 2017 года, когда мы проиграли в стыковых матчах Швеции. Это было тяжко. Помню, как рыдал Буффон. Он заслужил лучшего прощания со сборной.
К счастью мы быстро снова встали на ноги. Огромная заслуга в этом принадлежит Манчини. Некоторые тренеры заставляют игроков адаптироваться к определенному стилю, который этот тренер предпочитает использовать. Но Роберто сделал наоборот – он адаптировался под нас. Он видел, что мы не особо сильны физически, но мы способны хорошо играть в пас и двигаться. Мы могли играть. Стоит сказать, что для нас все обернулось очень здорово. Я был уверен в том, что забью свой пенальти в финале. У меня свой стиль исполнения, не так ли? Это трюк, который я начал использовать, когда играл с Хенрике на тренировка в «Наполи». Но Пикфорд хорошо меня изучил, за что ему большое уважение. Когда мяч не зашел в сетку, я подумал: «Нет, это невозможно…». Потом я сказал несколько фраз, которые не стоит дублировать в этом тексте.
Тяжело описать это чувство – чувство, что ты подвел целую нацию. Я просто молился, что Джиджио спасет меня: «Ради Бога, давай!»
Когда он сделал это, я просто упал на газон. Я не мог поверить, что мы стали чемпионами Европы. Очевидно, что когда мы выиграли, мой промах уже ничего не значил. Но, если честно, он меня никогда теперь не покинет. Промах с пенальти – всегда очень болезненное событие. Промах в финале – и в таком финале – поверьте мне: если кто-то скажет вам, что смог такое забыть, он просто лжет.
Но я все равно был ужасно рад. Моя мама, конечно же, плакала. Я чувствовал себя примерно так же, как и после финала Лиги Чемпионов. У тебя есть мечта, да, но ты никогда бы и не подумал, что зайдешь так далеко. А когда доходишь, все кажется сюрреалистичным. Ты начинаешь думать о том, откуда и как ты добрался до этого самого момента.
Футбольный лагерь.
Монастырь.
Звонки родителям.
А теперь ты вдруг покорил Европу? Дважды?
Сюрреализм, друзья. Это единственное слово, которое может все описать.
Бедный папа. После финала он сказал мне: «Жорж, ты не можешь сделать это со мной. Мне придется навестить кардиолога.» Надеюсь он просто шутил.
Конечно же я знал, что я бы никогда не достиг этих высот без их с мамой поддержки. Я скорее всего бы вернулся в Имбитубу, а футбол смотрел бы по ТВ. Я просто еще раз хочу подчеркнуть важность моих родителей перед вами, дорогие читатели. А также таких людей, как Рафаэл и Жоао. Да, это история про преследование своей мечты до самого конца. Но еще это история о том, какие прекрасные люди могут и должны окружать вас. Люди, которым не все равно, которые переживают за вас и хотят для вас лучшего.
Друзья, вы можете быть хороши настолько, насколько захотите. Но я могу сказать вам точно: в футболе и в жизни вы никогда не достигните вершины одни. Это невозможно.
Недели после Евро были волшебными. Я провел немного времени в Вероне, куда я не заезжал довольно давно. Я посетил монастырь. К сожалению, все были в отпуске, но все равно было очень эмоционально вновь увидеть место, которое было моим домом 14 лет назад. Потом я пошел на главную площадь, зашел в Макдональдс, купил себе молочный коктейль. Я сел на перилла, на том же месте, где будучи подростком проводил субботние вечера, и просто наблюдал.
А потом я просто закрыл глаза, и вернулся обратно во времени. Я будто бы наблюдал за собой 15-летним, который сидит рядом со мной. Никто не обращал на него внимание. Никто не знал, что он чертовски скучает по дому и разговорам с родителями.
Он был просто скромным, худощавым ребенком, потягивающим молочный коктейль за 1 евро.
Но я-то знал о всех трудностях, которые ему пришлось встретить, я знал и о тех, которые ему еще предстоят. Поэтому я наклонился к нему и шепнул на ухо то, что я бы сказал любому ребенку, который гонится за своей мечтой.
Я сказал: «Не сдавайся, дружище.»
Что бы ни случилось, не сдавайся.
Отдельное спасибо Кириллу за перевод 🤝
История как готовый сценарий документалки о Жоржиньо. Вдохновляюще.
Очень вдохновляющая история