В Бельгии очень много итальянцев и их потомков (даже мать короля – из Тосканы). Объясняем почему
Итальянцы в Бельгии – одно из крупнейших сообществ иностранцев в стране. Они составляют 11% населения зарубежного происхождения (больше только выходцев из соседних Франции и Нидерландов). По данным Статистического управления Бельгии за прошлый год, в стране проживают более 155 тысяч человек с итальянским гражданством. Если же говорить о бельгийцах с итальянскими корнями, то их и вовсе около 300 тысяч.
Матч Бельгия – Италия на Евро-2000
В четвертьфинале чемпионата Европы Бельгия сразится с Италией. За кого же будут болеть бельгийские итальянцы? Гвидо Лампис, владелец итальянского ресторана Arte в Антверпене, определился, но с большим трудом. Уроженцу Кальяри 63 года, 48 из них он живет и работает в Бельгии.
«Для меня этот матч как поединок двух братьев. Ничто не сделает меня более счастливым, чем победа Италии, но если выиграет Бельгия, буду болеть за нее до конца», – говорит Лампис.
А вот Пеппе Джакомацца, телеведущий и шеф-повар ресторана La Botte в Генке, выбрать не может: «Это слишком сложно. Я итальянец, но в то же время у меня сильная связь с Бельгией, я здесь родился и лично знаю многих «красных дьяволов». Пусть победит сильнейший, а потом выиграет чемпионат Европы».
А откуда вообще в Бельгии столько людей итальянского происхождения?
Молодые итальянцы хлынули в Бельгию после войны: на родине не хватало работы, а в Валлонии – шахтеров
В середине прошлого века основные угольные месторождения в Бельгии располагались в Валлонии – промышленном регионе на юге страны. После Второй мировой войны бельгийская горнодобывающая система находилась в упадке и не выдерживала конкуренции со стороны соседних стран.
Шахты были изношенными, но угольные промышленники решили отложить модернизацию, чтобы поскорее удовлетворить послевоенный спрос на уголь. Премьер-министр призвал бельгийцев заниматься добычей, но те не горели желанием и выбирали не такие тяжелые и не такие опасные виды труда.
Нехватка местных работников побудила бельгийское правительство привлекать людей из других стран. От первоначальной идеи отправить в шахты немецких военнопленных отказались – и стали нанимать иностранцев.
Бельгийские беженцы в 1940-х
В 1946 году Бельгия подписала договор с Италией, где рабочая сила как раз была в избытке, и согласилась принимать по две тысячи человек в неделю. Основные требования к рабочим: крепкое здоровье и возраст до 35 лет. Все, кто соответствовал, должны были пять лет подряд трудиться в горнодобывающем секторе Бельгии.
Проблема была в том, что почти все они привыкли работать на поверхности и не были готовы добывать уголь в шахтах на глубине более километра. Кроме того, «доступное жилье» было обычными казармами – без электричества и с туалетом на улице. Зарплата оказывалась ниже той, на которую рассчитывали рабочие, потому что система оплаты труда была сдельной. Чтобы получать больше, им приходилось рисковать здоровьем и жизнью. А ведь интеграция и без того была трудной: на магазинах висели таблички «Без собак и итальянцев».
Тяжелые условия и отсутствие надлежащих мер безопасности часто приводили к несчастным случаям. Самая страшная катастрофа произошла в 1956 году на шахте Буа-дю-Казье в Шарлеруа. Деревянная постройка была настолько ветхой, что ее ликвидацию обсуждали еще в 1920-х. Но, как мы уже сказали, после войны нужно было добывать уголь везде. Жадность и халатность сгубила 262 человека, в том числе 136 итальянцев: они погибли при пожаре, который вспыхнул на шахте.
Трагедия объединила и примирила местных жителей с итальянцами, которых раньше они пренебрежительно называли «макаронниками», и положила конец массовой иммиграции рабочих в Бельгию из Италии. При этом многие из тех, кто перебрался в Бельгию в рамках договора, остались там после закрытия шахт, поселились в промышленных городах и обзавелись семьями. Их потомки живут в Бельгии до сих пор.
Кстати, рабочие приезжали в Бельгию из Италии и раньше: еще во второй половине XIX века их приток был вызван развитием сталелитейной промышленности в Льеже и Шарлеруа. В Бельгии мигранты создавали культурные учреждения и преподавали итальянский язык – так, например, в 1905 году в Льеже появилось «Общество Данте Алигьери».
Последней королевой Италии была бельгийка, а Бельгией правит сын итальянки
Послевоенное соглашение с Италией заключили при короле Леопольде III. Тогда страны сблизились на высшем уровне. Сестра Леопольда, Мария-Жозе Бельгийская, которая родилась в Остенде, в 1946 году стала последней королевой Италии перед провозглашением республики.
В 1958-м, то есть через два года после катастрофы на шахте Буа-дю-Казье, сын Леопольда, принц льежский Альберт II, отправился в Ватикан на коронацию папы Иоанна XXIII. Бельгией, к слову, на тот момент уже правил его старший брат Бодуэн, в честь которого назван домашний стадион сборной Бельгии.
В посольстве Бельгии в Риме Альберт познакомился с Паолой – уроженкой Тосканы и дочерью итальянского принца. Через год они поженились, а в 1993 году, когда бездетный Бодуэн скончался, престол перешел к Альберту, а Паола стала королевой. С 2013 года Бельгией правит их старший сын Филипп. Страной еще долго будут руководить монархи итальянского происхождения: сейчас в очереди наследования 15 человек – это дети, внуки и даже правнуки Паолы.
Сегодня в бельгийском футболе работают потомки тех самых итальянских шахтеров-иммигрантов
Вот несколько примеров.
• Фелис (Феличе) Маццу. Рабочий по имени Паскуале Маццу – один из тех, кто приехал из Калабрии трудиться в шахтах Шарлеруа, а потом остался в Бельгии. В 1966 году у него родился сын Феличе, который впоследствии стал футбольным тренером.
Поначалу карьера не складывалась, но Маццу-младший не отчаивался и дал отцу слово: «Однажды я буду тренировать команду из высшей лиги». Когда Феличе было 47 лет, он выполнил обещание, возглавив «Шарлеруа» – команду из родного города.
«Больше всего я горжусь тем, что прославил нашу фамилию в Шарлеруа, – сказал он на первой пресс-конференции. – Я радуюсь не за себя, а за папу. Он уехал в неизвестность из деревни в Калабрии с населением 50 человек, разрушенной войной. Сегодня, когда он идет на рынок, люди дают ему овощи просто так. Сейчас он счастлив – а остальное для меня не так важно».
В «Шарлеруа» Феличе проработал шесть лет, потом полгода – в «Генке», а по итогам прошедшего сезона вывел в высший дивизион «Юнион».
• Энцо Шифо. За месяц до Маццу в Ла-Лувьере, еще одном валлонском городе, на свет появился Винченцо Шифо – сын шахтера из Сицилии. Энцо стал футболистом, дорос до сборной Бельгии и сыграл за нее на четырех чемпионатах мира – такое достижение покорилось всего трем бельгийцам. Возможно, вы помните его гол на ЧМ-1990 – позже он вошел в десятку самых красивых мячей XX века по версии ФИФА.
«Меня назвали в честь дедушки. В паспорте написано Винченцо, но меня всегда и везде звали Энцо – разве что кроме Италии. Да, я итало-бельгиец, но хочу отметить, что болею за сборную Бельгии», – сказал Шифо перед матчем «красных дьяволов» с итальянцами на прошлом Евро.
А вот что он говорил еще в 2002 году: «Италия остается для меня самой красивой страной в мире, но я горд быть бельгийцем и никогда не жалел о том, что меня натурализовали, когда мне было 18 лет».
Сейчас Шифо – тренер. Недавно он возглавил «Мускрон», который по итогам прошлого сезона вылетел из Про-Лиги.
• Данте и Тони Броньо. Дедушка братьев Броньо, как и отец Маццу, после войны перебрался из Калабрии в Шарлеруа, чтобы работать там шахтером. Оба его внука стали выдающимися нападающими: Данте – лучшим бомбардиром в истории «Шарлеруа», а Тони, который на восемь лет младше, – лучшим бомбардиром в истории «Вестерло».
В 1992 году, когда Данте заколачивал голы за «Шарлеруа», у него родился сын Лорис – он сейчас выступает в чемпионате Бельгии за «Берсхот». И, конечно, тоже играет в атаке.
• В Про-Лиге было много бельгийских футболистов итальянского происхождения: Жорже Бертончелло, Вальтер Басседжо, Сильвио Прото, Себастьян Поконьоли, Рафаэль Мичели, Луиджи Пьерони, Ален Беттаньо, Корентен Фиоре, Пьетро Пердичиции, Марко Кастро, Фабрис Сильваньи, Антонио Тозини, Алессандро Кордаро, Массимо Бруно и так далее – список внушительный. В основном это были валлоны, которые выступали за «Стандард», «Шарлеруа» или другие местные клубы поменьше.
Кстати, у Поконьоли, который как раз родился в провинции Льеж и в общей сложности шесть лет отыграл за «Стандард», тоже интересная семейная история.
«Мой дед по отцовской линии работал дровосеком в лесах Мателики. Он потерял родителей в раннем возрасте. Понимая, что на родине у него нет будущего, он сел на поезд в Бельгию. Не знал, куда едет, но зацепился за возможность вырваться из нищеты. Здесь, в Бельгии, он встретил мою бабушку, которая точно так же уехала из Италии», – рассказывал Себастьян.
Телеграм-канал автора о бельгийском футболе
Вы заметили, что сборная Бельгии общается на английском. Объясняем, почему это очень разумно
Фото: Gettyimages.ru/Henri Szwarc/Bongarts, Fox Photos/Hulton Archive, Laurence Griffiths, Ruediger Fessel/Bongarts, Tim De Waele; wikipedia.org
Артем Прожога, плюсую, спасибо за текст.
А как они отличают выходцев из Нидерландов от коренных жителей Фландрии?
Здесь нужно было обязательно вспомнить Вальтера Басседжио. Талантливейшего бельгийца итальянского происхождения после Шифо.
Очень невезучего и несчастного, да, но футбольный талант был - от бога.