Ломбартс излил душу: скучает по России и ныркам в снег после бани, восхищается Адвокатом, жалеет о переходе в «Остенде»
– Ты помнишь первый матч сборной Бельгии, на который тебя вызвали?
– Ох, это непростой вопрос. Против Саудовской Аравии при Вандерейкене?
– Нет, против Литвы в октябре 2005 года в рамках отборочного этапа ЧМ-2006. Матч закончился со счетом 1:1, а тренировал тогда Эме Антуэнис.
– Точно. Накануне того матча я играл за молодежную сборную, а уже на следующий день оказался в запасе первой команды, потому что кто-то выбыл. А дебютировал я позже – как раз в матче против Саудовской Аравии. Тогда появился на поле в самой концовке.
– А помнишь, когда впервые вышел в старте?
– Да что за сложные вопросы!
– Против Финляндии в октябре 2007 года. Сыграли по нулям. Когда ты дебютировал в составе сборной Бельгии, она была на 55-м месте в рейтинге ФИФА, а когда провел последний матч в составе «красных дьяволов» – на втором. Это тебе она обязана таким прогрессом?
– Вовсе нет. Я особо не причастен ни к взлету сборной, ни к ее падению на рекордно низкое 66-е место в рейтинге ФИФА в 2009 году. Я не был ее ключевым игроком. Но я горжусь тем, что был в основном составе, когда мы занимали первое место в мире. Однажды буду рассказывать об этом внукам. Сегодня «красные дьяволы» – страшная сила. По-моему, ни одна сборная не выигрывает матчи так легко, как бельгийская.
– Почему 15 лет назад дела шли не очень?
– Атмосфера была так себе. Из-за плохих результатов команду все время окружал негатив. Над нами смеялись. Играть за сборную Бельгии было уже не так престижно. Команда все время пребывала в стрессе. Помню матч против сборной Португалии и Криштиану Роналду. Мы еще до игры поняли, что будет трудно. Нас вынесли 5:0 (на самом деле 4:0 – прим. «Про-Лига»). Мы почти не верили в себя. Даже в матчах против слабых сборных вроде Армении боялись, что проиграем. Пытались разряжать обстановку шутками.
Вообще, дело в том, что сборная просто-напросто была не такой сильной. Сегодня игроку «Гента» сложно пробиться в сборную Бельгии, потому что там играют мировые звезды. В то время, когда я дебютировал, бельгийскому футболисту было крайне сложно попасть, например, в английский клуб.
Прямо сейчас у нас феноменальная сборная. В 2016 году мы вполне могли стать чемпионами Европы. В этом году это нам снова по силам, как и победа на чемпионате мира в следующем году. Только посмотрите: Лукаку – чемпион Италии, де Брюйне – Англии. Азар и Куртуа – вице-чемпионы Испании. Три футболиста сборной Бельгии играли в полуфинале Лиги чемпионов.
Когда я выиграл Кубок УЕФА с «Зенитом», это было выдающееся достижение. Если сегодня бельгиец выиграет Лигу Европы, его вряд ли запомнят. Чтобы остаться в истории, надо выигрывать Лигу чемпионов.
– А был какой-то переломный момент, когда ты понял, что все меняется к лучшему?
– Да, приход Дика Адвоката. Не верилось, что сборную Бельгии возглавил такой известный тренер, потому что денег [у футбольной ассоциации] тогда не было. Он верил, что с нашей командой можно чего-то добиться. Я был знаком с ним по работе в «Зените». Мне всегда казалось, что он хорошо понимал, что реально сделать, а что – нет, и подбирал под задачи нужных игроков. Как только он приехал, я ощутил, что мы на что-то способны. Оптимизм охватил всех: если Адвокат верит в успех, мы тоже верим.
Когда пришел Жорж Лекенс, мы уже были уверены в себе и чувствовали, что больше не упустим свое. Мы квалифицировались на ЧЕ-2012, и вдруг болельщики раскупили билеты на все наши домашние матчи. Поначалу мы глазам не верили. Лично мне доводилось играть, когда на стадионе было меньше 10 тысяч зрителей, причем половину заманили пригласительными билетами, чтобы хоть немного заполнить трибуны.
– А что именно поменял Адвокат?
– Все стали профессиональнее относиться к делу. Он лучше предшественников доносил требования до игроков. Все были от него в восторге. У него особая аура. Дик как дедушка, рядом с которым игроки чувствовали себя комфортно. А еще он помешан на футболе. Вряд ли в его жизни есть что-то важней.
– Он бывал в Эрмитаже?
– Не думаю. Я вот был десять или даже двадцать раз. В России мне везде понравилось. Москва – фантастический город. Казанский кремль тоже прекрасен.
– А был конкретный игрок, который поднял сборную Бельгии на вершину?
– Их было сразу несколько: Миньоле, Куртуа, Компани, Вертонген, Феллайни, Витсель, Азар, де Брюйне... Лукаку в состав не проходил. Тогда его многие критиковали, а теперь он заставляет хейтеров замолчать.
– Он тебя удивил?
– Я тогда не думал, что он превратится в такого монстра. Но он всегда стремился стать таким, был голоден до побед. Впитывал знания, чтобы стать лучшим. Кроме того, с ним всегда было весело.
– А кто из «красных дьяволов», с которыми ты играл, поразил тебя больше всего?
– Я бы сказал, что Азар и де Брюйне, но они уже тогда были хороши, сразу выделялись. Вот только было трудно предугадать, как они проявят себя на высочайшем уровне. Кто мог подумать, что де Брюйне вырастет в игрока, который может выиграть «Золотой мяч»?
– Чем он тебя впечатляет?
– Тем, насколько легко он все делает. Потрясающе видит поле и так просто доставляет мяч к чужим воротам! Все делает быстро и точно.
– А кого бы ты назвал лучшими среди тех, с кем тебе доводилось играть вместе?
– В сборной – де Брюйне. В «Зените» – Андрей Аршавин, но мне кажется, что он мог достичь большего. И Халк. Я часто на него ругался, потому что он слишком увлекался дриблингом, но он мог в одиночку поменять исход игры, когда того хотел.
– Сейчас проблемная зона сборной Бельгии – оборона. Кто главная надежда и опора?
– Джейсон Денайер. Он сильно прибавил с тех пор, как мы вместе играли. Основная разница – в опыте. Все остальное у него уже было. Он очень быстрый и выигрывает много верховых единоборств, хоть и не самый высокий. Мне нравилось с ним играть. Он спокойный и приятный парень, который прислушивается к советам. Но я понял, что такую скорость мне уже не набрать.
– Рене Вандерейкен сожалел, что Ян Вертонген не остался опорником.
– Ян – отличный игрок. Он точно мог бы играть в опорной зоне. Центральные защитники никогда не могут показать все, на что способны.
– И все же это была твоя любимая позиция.
– А у меня и не было таких навыков, как у Яна. Я не умел играть на левом фланге обороны. Был весьма неповоротлив. В начале карьеры я был быстрым, но на моей игре сильно сказалась травма колена, полученная в 2008 году. Тем не менее, после нее я оставался на высоком уровне еще семь лет. Думаю, это одно из моих величайших достижений, потому что я так долго играл через боль. Бегал, стиснув зубы, принимал много обезболивающих. Мне помогло то, что на моей позиции можно многого достичь умом, а не силой и скоростью. Я знал, что колено позволит мне делать, а что – нет. Конечно, если бы не эта травма, я играл бы на высоком уровне гораздо дольше.
– Твоя карьера в сборной завершилась в 2016 году при Роберто Мартинесе. Ты на него обижен?
– Нет, я считаю, что он хороший тренер. Когда он только возглавил сборную, я обрадовался, что пришел иностранный специалист, у которого, как у Адвоката, нет предрассудков.
– В чем, по-твоему, его сила?
– В том, как он умеет выстраивать отношения с командой. Он хорошо понимает, чего хотят игроки, и открыто с ними общается, но в то же время есть субординация. Его следует похвалить за то, чего он уже достиг.
– Где бы ты оказался, если бы Адвокат не заметил тебя на чемпионате Европы среди молодежных команд в Нидерландах и не забрал в «Зенит»?
– Наверное, в берлинской «Герте». Я хотел туда перейти, но «Зенит» предложил «Генту» гораздо больше. «Герта» еще год провела в Бундеслиге, а потом вылетела. Кто знает, может я застрял бы во второй немецкой лиге. Оглядываясь в прошлое, понимаю, что сделал правильный выбор, ведь выиграл много трофеев в России и Кубок УЕФА.
– Чему ты научился за десять лет в России?
– У меня расширился кругозор. Если бы у меня появилась возможность отправиться в прошлое и что-то поменять, я бы ей не воспользовался. Сделал бы все точно так же. Годы в России были замечательными. Меня всегда привлекала восточная Европа, особенно зимой. Время от времени меня накрывает волна ностальгии. Мне нравилось жить в России. Там у меня до сих пор много друзей. Я любил париться в бане с березовым веником, а потом нырять в снег. И в клубе мне было очень хорошо. Если бы не коронавирус, я бы побывал в Санкт-Петербурге пять-шесть раз за прошлый год. В «Зените» меня ценили больше, чем в «Генте».
– Но именно «Гент» дал тебе шанс, когда Марк Дегриз не предложил тебе профессиональный контракт в «Брюгге».
– Я благодарен Марку за честность. Гендиректор Антуан Ванхове хотел, чтобы я остался, но какой в этом смысл, если у тебя нет шансов заиграть в первой команде? Я вырос в «Генте» как футболист и отлично провел там время. В мой первый сезон мы стали шестыми, а потом два года подряд финишировали четвертыми. Атмосфера в клубе была фантастической. После матчей мы вместе гуляли по центру Гента. Спасибо Жоржу Лекенсу. В моем контракте был пункт, согласно которому меня не могут сослать в дубль и должны подтягивать к первой команде. Я был согласен время от времени сидеть в запасе, но, к моему удивлению, сразу попал в основу.
– Ты доволен своей карьерой?
– Да. Наверное, она была даже лучше, чем я мечтал.
– Ты уже целый год без футбола. Чем занимаешься?
– Много сижу дома. Пандемия разрушила все планы. Я хотел весь год путешествовать, съездить к знакомым тренерам: к Адвокату в «Фейеноорд», к Виллашу-Боашу в «Марсель». В «Зенит» тоже заглянуть. Но из-за коронавируса ничего не вышло, так что сейчас я прохожу тренерские курсы по Zoom c другими экс-игроками сборной.
– Ты хочешь и дальше работать в футболе?
– Чем дольше я отсутствую, тем больше скучаю по атмосфере, по адреналину, по ощущению, что весь стадион тебя поддерживает. Гимн Лиги чемпионов вообще по-особому влияет на игроков. Но уточню: я не скучаю по самой игре в футбол. Слишком уж меня беспокоило колено. В «Остенде» я не сопротивлялся, когда меня решили перевести в дубль.
– Я думал, что после «Остенде» ты захочешь попробовать что-то еще.
– А я хотел, но никому не был нужен, кроме пары маленьких клубов из Турции и Кипра. Вот после первого сезона в «Остенде» было иначе. Тогда я вел переговоры с «Гентом».
– А за полгода до твоего перехода в «Остенде» сообщалось, что тобой интересуются «Аякс», ПСВ и «Андерлехт». Насколько предметным был этот интерес?
– Я был очень близок к переходу в «Андерлехт». Даже был в гостях у [президента клуба] Роже ванден Стока. Поначалу «Зенит» согласился меня отпустить, но потом я впечатлил тренерский штаб работой на тренировках, а наш лучший центральный защитник Эсекьель Гарай уехал в «Валенсию». После этого больше никому не разрешили уйти. Да и Мирча Луческу хотел, чтобы я остался.
– Если коротко: если бы не ушел Гарай, ты бы перешел в «Андерлехт»?
– Да, и я на это рассчитывал. Сейчас понимаю, что мне стоило остаться в «Зените» и потерпеть до конца сезона, но зимой я перешел в «Остенде».
– А что с «Аяксом» и ПСВ?
– Марк Овермарс звонил мне в 2016 году, но тогда «Зенит» запросил слишком большую для «Аякса» сумму. Та же история и с ПСВ.
– Ты недооценил уровень бельгийского футбола, когда возвращался на родину?
– Чемпионат действительно стал сильнее, но я хорошо провел первый сезон в «Остенде», несмотря на сложный старт. Был крепким звеном в тройке центральных. К следующему сезону тоже готовился как следует, но почувствовал, что от меня избавиться.
– Герт Верхейен, который тогда был главным тренером «Остенде», впоследствии говорил, что ожидал больше драйва от игрока твоего статуса.
– Просто я сразу оказался в запасе и, конечно, потерял мотивацию, потому что считал, что точно буду в основе после такой хорошей предсезонки. А потом меня поставили на неудобную позицию. И я каждый день слышал, что мне лучше уйти. Это слишком. Если бы появился заманчивый вариант, я бы сменил клуб.
– Ты о чем-нибудь жалеешь?
– Если бы я знал, что все так сложится, я бы не перешел в «Остенде».
– Теперь ты хочешь стать тренером?
– Сначала надо получить лицензию, а там посмотрим. Почему бы не начать с работы с молодежью? Мне было бы интересно попробовать. Мне нравится анализировать. Раньше я почти не смотрел матчи, а теперь разбираю их с точки зрения тренера. Будет здорово, если потом я смогу применить эти навыки.
Источник – Sport / Voetbalmagazine, фото – Inge Kinnet, перевод с нидерландского – Артем Прожога.
Ты стал по-настоящему своим!
И за то, что ставишь Шаву в один ряд с де Брюйне - приятно )) и по делу, считаю )
Удачи во всём!