«Клуб делает все, чтобы осуществить трансфер Промеса»
После декабрьского заявления Тедеско об отказе продлевать контракт в медиа просочились не менее важные инсайды: писали, что весной он изменит схему и уйдет от формации с тремя центральными защитниками. На сборе в Эмиратах это частично подтвердилось: в матче с «Пахтакором» «Спартак» действительно перестроился с привычных 5-3-2 на 4-2-3-1. Мы встретились с Доменико в Дубае и подробно поговорили о новой тактике, будущих трансферах, критике и последствиях решения покинуть клуб после сезона.
— Давайте сразу зафиксируем: правильно ли считать, что весной «Спартак» будет играть по новой схеме с четырьмя защитниками?
— Нет, базовым вариантом остается формация с тремя центральными защитниками. В то же время нам было важно разработать альтернативный план. Поэтому здесь мы отрабатываем вариант игры в четыре защитника.
— В какой момент вы почувствовали, что нуждаетесь именно в такой альтернативе?
— С самого начала, как только пришел в «Спартак». Просто каждый раз что-то мешало работать в этом направлении: коронавирус, пауза в чемпионате, короткое межсезонье. Сейчас такая возможность появилась, и я очень этому рад, потому что команда должна обладать тактической гибкостью. Если в игре что-то пошло не так, или у нас возникли какие-то проблемы — уже через 10-15 минут после начала матча можно поменять схему и перестроиться. Это очень важно.
— Вам не кажется, что состав «Спартака» больше подходит под схему с пятью защитниками? Айртон и Мозес лучше атакуют, чем обороняются, а замены им практически нет.
— Айртон много раз играл в схеме с четырьмя защитниками — и в Бразилии, и здесь, при Кононове. По поводу Виктора — да, согласен. Он больше подходит для позиции латераля в формации с тремя оборонительными игроками в центре. Но не забывайте про Маслова — он очень хорош на фланге и в схеме с четырьмя защитниками обладает всеми необходимыми качествами: отлично обороняется и начинает атаки. Во второй команде он это продемонстрировал. Собственно, там я впервые увидел его именно на этой позиции.
— Это было важно уточнить, так как многие считали: идея со схемой с четырьмя защитниками возникла из-за давления медиа, болельщиков и экспертов, которые обвиняли вас в отсутствии плана Б.
— Никто не может заставить нас сделать то, чего мы сами не хотим. Если мы убеждены, что какие-то трансформации нам помогут, мы начинаем над ними работать. В противном случае — нет. Если тренер начнет подвергаться влиянию со стороны, команда будет в опасности. Мы анализируем матчи, знаем характеристики игроков, работаем с ними каждый день по несколько часов. Схема, которую мы давно используем, работает отлично и останется базовой. Во многом благодаря ей у многих соперников возникали проблемы. Из 15 матчей мы сыграли неудачно только, возможно, 2 раза — это абсолютно нормальное соотношение.
— В таком случае, не боитесь ли вы сломать то, что и так хорошо работало?
— Вы переоцениваете эту тему. Да, мы отрабатываем схему 4-4-2, но в этом нет ничего необычного. Большинство команд в мире ее используют! В конце концов, формация — не главное: важны принципы игры и то, как в новой расстановке себя чувствуют футболисты.
— В «Спартаке» уже была похожая история: в чемпионском сезоне Каррера использовал 4-2-3-1, но под влиянием Рианчо перестроился на 4-3-3 — и все рухнуло.
— Не думаю, что это произошло из-за схемы: 4-2-3-1 и 4-3-3 очень похожи. В одном случае два опорника, во втором — один. Но в игре происходит так: если мяч слева, опорник тоже смещается на фланг, а «восьмерка» опускается на позицию опорника. Все то же самое. «2-1» или «1-2» в центре поля — не так важно, потому что в игре все настолько подвижно, что разницу можно даже не заметить.
Но я не знаю, что конкретно случилось в «Спартаке» — в тот момент находился очень далеко, поэтому не могу судить наверняка.
«Слова Романцева для меня — религия»
— Такого давление, как в «Спартаке», нет ни в одной команде лиги. Вас напрягает, когда критика идет не только от медиа, но и со стороны экспертов и ветеранов клуба?
— Так же было и в «Шальке». Это нормально. И в том числе поэтому «Спартак» так популярен! Я понимаю бывших футболистов, которые сейчас выступают в роли экспертов. У них есть собственный опыт: кто-то играл через длинные передачи и уверен, что такой стиль приносит результат; кто-то, наоборот, использовал тики-таку, и теперь проповедует эту философию. Я уважаю экспертов, но мы должны делать так, как будет лучше для «Спартака».
Приведу пример. Перед этим сезоном я наткнулся на рассуждения экспертов о «Спартаке», которые говорили: с таким составом невозможно достичь высоких результатов, даже пробиться в еврокубки будет нереально. Через восемь туров эти же люди: «Эта команда обязана закончить сезон на вершине».
— При этом другая легенда «Спартака» — Олег Романцев — вас поддерживает.
— Романцев — другой. Он тренер и большая личность. Я много о нем читал, разговаривал с людьми, которые с ним работали. Знаю, с какой любовью он относится к «Спартаку». Поэтому то, что говорит Романцев, для меня как религия.
— Вы когда-нибудь видели, как играл «Спартак» Романцева?
— Только нарезки. В клубном музее есть специальная зона, где можно посмотреть лучшие моменты чемпионских сезонов. Могу сказать, что при нем команда была очень эмоциональной. Я обратил на это внимание, Романцев мог зарядить игроков так мощно, что они выплескивали эмоции на поле и побеждали. Это очень круто.
— После «Зенита» вы объявили, что не будете продлевать контракт во многом потому, что почти не видитесь с семьей. Но семью ведь можно перевезти в Москву, где ограничения уже снимают. Это точно единственная причина?
— После той пресс-конференции меня постоянно спрашивают: что произошло на самом деле? Но уверяю вас, причина одна: с апреля по декабрь я видел семью только пять раз. В сумме — 16 дней после начала карантина. Перевезти их всех в новую страну — очень серьезное решение. Мы это уже проходили. Когда я работал в «Шальке», семья переезжала со мной в другой город. Когда вы выдергиваете маленького ребенка и окружаете его новыми людьми, он спрашивает: «А где все мои друзья?». В случае с новой страной добавляется языковой барьер. Плюс ограничения из-за коронавируса.
Когда я подписывал контракт, семья могла прилетать ко мне в любой момент и пробыть в России две-три недели. А если у меня появлялись три-четыре выходных дня, я летел к ним. Но в нынешних условиях перемещаться между странами стало практически нереально. Поэтому я принял такое решение.
Я люблю «Спартак». Но я и семью свою люблю.
— Но ситуация же меняется.
— В клубе мне сказали, что мы обсудим новый контракт зимой. Я сыграл на опережение, потому что это было честно. Кто-то мог бы начать играть в игры: отклонять офферы, просить больше денег и тянуть время фразами в духе «я хочу контракт не на два, а на четыре года» или «мне нужно подумать». Но это было бы нечестно. Честно — повести себя с Леонидом Федуном и Заремой Салиховой так, как они этого заслуживают. Потому что отношения должны строиться на доверии.
Да, вы говорите, что ситуация с вирусом меняется. Но в декабре в Германии был полный локдаун и никто не знал, как ситуация сложится в феврале. Клуб уже спрашивал меня о трансферах. Разве я мог ответить: покупайте этого, продавайте того. А в мае сказать: Arrivederci? Я не хочу быть препятствием для «Спартака». Наоборот, хочу помочь.
Поверьте, для меня это тяжелейшая ситуация. У меня даже начались проблемы со сном. Принять решение было непросто, потому что в «Спартаке» меня окружают фантастические люди. Все, кто работает в команде, приходят и говорят: «Пожалуйста, останься, нам нравится с тобой работать». И для меня такая реакция игроков и персонала даже важнее результатов.
В руководстве тоже старались делать все, чтобы я остался. Но в футболе нужно быть четким и ясным. Когда решение принято — даже если его можно поменять, этого делать нельзя.
— Вы не боитесь, что эта честность в итоге приведет к тому, что вы осознаете, что ошиблись?
— Нет. Я вижу, как развивается команда. Игроки голодны и готовы пойти ради меня в огонь — как и я ради них! Но я стараюсь придерживаться философии: если ты честен со всеми, тебе это обязательно вернется.
Никто не знает, что случится в будущем после окончания пандемии. Я люблю Москву и особенно люблю «Спартак». Могу представить, что когда-нибудь вернусь, если этого захотят клуб и болельщики. Но сейчас для меня самое важное — то, что я могу пожать руку всем, с кем работал, и честно посмотреть им в глаза. Чтобы однажды, возможно, встретиться снова.
Когда ждать Промеса, продажа Кокорина
— Допустим, вы найдете новый клуб уже этим летом — например, в Германии. Тогда многие подумают, что вы договорились с ним давно и просто променяли «Спартак».
— Если кто-то так подумает, значит, он меня не знает. Поэтому я и говорю, насколько для меня важно мнение тех, с кем я знаком и с кем все это время работал. Ты, ты, ты (Тедеско обращается к переводчику и сотрудникам пресс-службы, которые сидят рядом), игроки — они мне верят! Изменить мнение других людей я не в силах.
— Все это время вы говорили о своих причинах не продлевать контракт. А какая ситуация у ваших ассистентов? Возможно, кто-то из них хотел остаться.
— Нет, с Андреасом [Хинкелем] и Максом [Урванчки] мы давно все обговорили. И, конечно, прежде чем принять какое-то решение, я узнаю их мнения, советуюсь. Их ситуации не отличаются от моей. А у кого-то она даже сложнее. Например, у Андреаса пятеро детей.
— Как изменилась работа над трансферами, когда клуб узнал, что вы уходите летом?
— Глобально — никак. Главное отличие в том, что финальное решение теперь полностью лежит на клубе. То есть, если руководство захочет подписать игрока, то я, конечно, выскажу свое мнение, но предупрежу: «Не подписывайте его только для меня». Также я осознаю, что не вправе требовать трансферы. Будет странно, если я приду к руководству и заявлю: «Мне нужен этот игрок. Хочу, хочу, хочу!». Он приедет, а через несколько месяцев я уеду.
При этом мы с клубом продолжаем общаться на тему трансферов. Спортивный директор Дмитрий Попов и владелец Леонид Федун всегда звонят и спрашивают мое мнение, информируют о происходящем. В общем, все так же, как и раньше. Но с единственной оговоркой, о которой я вам сказал.
— Ждать ли трансферов от «Спартака» этой зимой?
— Возможно.
— На какую позицию?
— Сложно сказать. Мы в хорошей форме, у нас отличный состав. В целом я всем доволен. Но если бы была возможность усилить позицию крайнего полузащитника, было бы неплохо.
— Игроки «Спартака» следят за новостями о переговорах с Промесом и даже спрашивают нас, когда он приедет. Следите ли вы за тем, как продвигается трансфер Квинси?
— Конечно. Мы каждый день на связи с руководством и ждем, когда вопрос [с трансфером] решится. Поверьте, в «Спартаке» делают все, чтобы осуществить сделку.
— Какая ситуация с последним сбором «Спартака»? В клубе утверждали, что все готово для поездки в Сочи, но если вы примете решение остаться в Москве, то все переиграют, и команда останется в Москве.
— С Сочи хороший вариант: там много ресторанов, светит солнышко, но это же не главное. Основная цель — подготовка к игре против «Динамо», поэтому мы все должны думать, что будет лучше для футболистов. Просто поехать куда-то из-за хорошей погоды — это не вариант. За четыре недели мы провели около ста тренировок, а последняя неделя — уже не физика, а больше восстановление после такой жесткой подготовки.
Здесь все нужно учитывать. Мы говорим с врачами, физиотерапевтами и игроками. Плюс мы обсуждаем все ситуации и с руководством. Потратить деньги на поездку в Сочи — не проблема, но нам придется два раза сесть в самолет, переезжать на автобусах на поле и обратно около получаса в одну сторону. И все это ради четырех тренировок.
Погода тоже важна. Мы сыграем первый матч в Москве, а не в Сочи, так что нам нужно адаптироваться к низкой температуре. В прошлом сезоне было так: Абу-Даби, Катар, Сочи, а в конце Москва. С каждой новой локацией температура шла на спад. Сейчас задумка остается та же. Надеюсь, за неделю мы адаптируемся лучшим образом. Все в команде без исключения поддерживают вариант с Москвой. Думаю, поездка в Сочи только вымотает нас.
— Из-за дефицита здоровых форвардов в атаке играл Кутепов. Зимой «Спартак» продал Кокорина. Как вы отреагировали на то, что у вас минус еще один игрок атаки?
— Как я сказал, мы на связи с руководством, поэтому для меня его отъезд не стал неожиданностью. К сожалению, Саше временами не везло в «Спартаке». Не секрет, что Кокорин приехал без подготовки, сборов и страдал из-за травм. Конечно, я хотел бы использовать его чаще.
— Вы верите, что матчи с «Сочи» и «Зенитом» он пропускал из-за травм, а не по другим причинам?
— Я верю своему игроку. Саша был честен со мной. Когда человек подходит ко мне и говорит, что не может играть из-за повреждения, то я доверяю ему на сто процентов.
