С английских трибун много лет кричали, что Венгер – педофил. Слух запустил фанат «Тоттенхэма», пресса добралась даже до 12-летнего приемного сына Арсена
История одного из самых отвратительных чантов АПЛ.
Соперничество футбольных клубов редко ограничивается борьбой на поле. Фанаты часто не только поддерживают своих игроков, но и стараются деморализовать соперника, а безобидные или дразнящие чанты часто соседствуют с откровенно оскорбительными. В 90-х боссы Премьер-лиги куда меньше внимания уделяли таким активностям, поэтому уничтожение жертвы могло переходить любые границы и перерастать в откровенную травлю.
Именно с этим столкнулся Арсен Венгер, перебравшись в Англию в 1996-м. Ярлык, который он получил тогда, и сейчас остается одним из самых грязных и несправедливых. Француз недавно сам вспомнил эту историю, посвятив ей целую главу в вышедшей в прошлом году автобиографии My Life in Red and White: My Autobiography. Слова «педофилия» там нет (только «мерзкие обвинения»), но в Англии все сразу поняли, о чем речь.
Давайте расскажем и мы – ведь это еще и история о стойкости и изобретательности, которые помогли французу уделать не только хейтеров, но и медиа, которые активно поддерживали травлю.
Английская ксенофобия – атрибут первых лет Венгера в АПЛ. Его мочил даже Фергюсон
Появление француза в АПЛ стало событием. В 1996-м иностранные тренеры были нечастыми гостями в Англии. Все началось с культового заголовка «Arsene Who?». Надменное отношение к новичку высказывал и Алекс Фергюсон, чемпион и самый влиятельный тренер лиги. Один из его комментариев: «Он должен приберечь свое мнение для японского футбола». Вот еще: «Интеллект! Говорят, он умный, да? Знает пять языков. У меня есть 15-летний пацан из Кот-Д’Ивуара, который говорит на стольких же».
Даже игроки «Арсенала» встретили нового тренера с недоверием. Тони Адамс и Мартин Киоун называли за глаза тренера инспектором Клузо (персонаж фильмов «Розовая пантера») за его французский акцент; учителем географии – за внешность. Пренебрежительному отношению к Арсену способствовала и давняя неприязнь англичан к французам, и отсутствие адекватной информации о тренере.
В автобиографии Венгер вспоминает: «Конечно, я понимал, что у людей могли быть сомнения по поводу моего назначения. Заголовки «Arsene Who?» в газетах и вопросы от игроков и болельщиков казались разумными. Я мог ответить на это упорным трудом, целеустремленностью и своими убеждениями. Но когда дело доходило до откровенной вражды, лжи, гнусных обвинений, клеветы и преследований, я ничего не мог сделать, кроме как позволить шторму утихнуть».
Кажется, слух о педофилии запустил диджей (фанат «Тоттенхэма»). Журналисты ничего не нашли, но пытались развести Венгера на комментарии
Естественное желание при появлении новичка – узнать о нем побольше. А в условиях, когда надежных источников информации практически нет, расцветают мифы, слухи и домыслы.
Так вдруг начали появляться материалы о том, что сексуальные пристрастия Арсена Венгера распространяются на детей. За давностью лет сложно установить точно, что стало отправной точкой. Самая частая версия: первоисточником были электронные письма болельщиков «Тоттенхэма» на радио.
Однажды в эфире их озвучил один из диджеев (тоже фанат «Тоттенхэма»): якобы Венгер покинул Японию вовсе не по спортивным причинам, а именно из-за сексуального скандала. Ведущий даже заявил, что обладает снимками, подтверждающими этот факт. Когда его попросили предъявить фотографии, он заявил, что они оказались подделкой.
К этой версии склоняется и сам Арсен: «Как мне сказали, все началось с радиоведущего, болельщика «шпор». Утверждалось, что меня заметили в сомнительных местах, в абсурдных ситуациях, и у газет были компрометирующие фотографии. Ошеломленный, я попросил их предоставить».
Первые подозрения, что что-то не так, появились у Арсена в отеле, где он жил первое время после переезда в Лондон: «В комнате для завтрака люди избегали меня, а многие подозрительно смотрели в мою сторону».
Журналисты не имели права просто так печатать слухи. Они могли напечатать только реакцию на слухи в стиле «Арсен Венгер ответил на обвинения в…». Пока же «обвиняемый» был в неведении, пресса распространила информацию, что француз покинул клуб. Все еще ничего не подозревающий Арсен вернулся из Франции, где всего лишь проводил выходные, на запланированную закрытую игру резервистов «Арсенала», и поймал странные взгляды таксиста:
«Воспользовавшись одной из моих поездок в Эльзас, они [журналисты] опубликовали информацию о том, что я ушел в отставку и уехал домой. Когда я вернулся в Лондон, таксист, который отвез меня в клуб, казалось, удивился моему возвращению. В клубе меня встретила менеджер по связям с общественностью, которая выглядела озадаченной: «Почему Вы не сказали мне о своей отставке?» Я был поражен».
Новому пресс-секретарю «Арсенала» Клэр Томлинсон пришлось срочно уводить француза от толпы журналистов, собравшихся возле «Хайбери». По воспоминаниям очевидцев, Арсен был просто в ярости, когда узнал, в чем именно его обвиняют. Томлинсон вспоминала: «Я часто задаюсь вопросом, насколько он был близок к тому, чтобы просто выйти на улицу, сесть в такси, вернуться в «Хитроу» и сдаться. Обвинять человека в изнасиловании достаточно скверно, но обвинять человека в насилии над детьми – просто возмутительно».
Первым делом Арсен позвонил во Францию своему другу Жану Пети и велел немедленно ехать в Рокбрюн, к дому жены Венгера, куда уже начали съезжаться журналисты. «Я поехал. Там было много людей. Я сказал Энни: «Не выходи из дома», – вспоминал Пети.
Молодому пресс-секретарю стоило больших усилий удержать француза от похода к журналистам, чтобы высказать все, что он думает о сложившейся ситуации: «Я сказала: Арсен, там повсюду камеры – все, что вы скажете, останется навсегда, потому что будет запечатлено на пленке. Никто в это не верит. Вы должны с этим справиться, но все будет записано».
Венгер хитро ответил журналистам, но успокоились не все. «Арсенал» вообще не воспринял ситуацию серьезно
Венгер не мог постоянно уходить от общения с английскими медиа. Он выбрал интересную тактику: вышел не с ответами, а с вопросом.
На вопрос, что он думает о слухах, француз спросил, о каких именно слухах идет речь. Этот простой вопрос стал эффективным ходом. Еще раз: журналисты не могли публиковать слухи без комментария. Зато свободно могли бы опубликовать комментарий, внутри объяснив, на что отвечает Венгер.
Никто не решился произнести это вслух. Тогда Арсен продолжил: «Если кому-то есть что сказать обо мне, пусть сделает это. Я не в курсе обвинений, но вам следует знать три вещи. Во-первых, я очень счастлив в «Арсенале», во-вторых, наши дела идут хорошо, и, в-третьих, нет той правды, которой мне нужно бояться. Если вы напечатаете обо мне что-то неправильное, я буду атаковать».
Под атакой, конечно, подразумевались судебные иски. В книге Венгер вспоминал этот момент: «Я провел импровизированную пресс-конференцию на ступенях «Хайбери». Сказал, что не боюсь, что готов противостоять и опровергать ложь за ложью, что единственное, что имеет значение для меня – это интересы клуба».
Журналисты хотели перевести все в формат личной пресс-конференции, но тут включилась Томлинсон, напрочь забраковав подобные идеи. Враг был деморализован, но позже выяснилось, что в клубе только Клэр воспринимала ситуацию всерьез. На следующий день Венгер позвонил ей очень удрученный: «Я говорил с адвокатами, руководством, и, кажется, ты единственная, кто серьезно к этому относится. Почему я не могу подать в суд? Почему все эти газеты печатают такие вещи? Во Франции все не так. Почему им позволено печатать это?»
Часть медиа успокоилась после хитрой реакции Венгера, но были и те, кто попытался провернуть описанный трюк (взять комментарий о слухах) с родными и близкими тренера. История распространилась по всему миру, журналисты звонили друзьям Венгера, а те в свою очередь звонили Венгеру из Франции и Японии с вопросом: «Что происходит?». Вся его работа и достижения едва не были перечеркнуты.
В автобиографии Арсен так описывает эту ситуацию: «Как всегда в подобных случаях, были объективные журналисты, а были те, кто не заслуживает упоминания. Некоторые доходили до того, что расспрашивали мою семью, бывших членов команды, игроков и клубы, где я работал раньше. Они даже ездили к дому Энни на юге Франции и ждали ее, чтобы спросить у ее 12-летнего сына, как я себя вел с ним и каким отчимом был.
Это было невыносимо. Я спрашивал себя, неужели мир сошел с ума, как такая ложь могла публиковаться без малейших доказательств, просто чтобы очернить человека, не обращая внимания на возможные последствия. Но порой это участь публичных людей».
Газеты не останавливались. После одного из матчей терпение Венгера лопнуло: «Мне пришлось повысить голос, чтобы быть услышанным сквозь шквал вопросов. Я подтвердил свою веру в футбол и убежденность, что Англия – не та страна, которая способна одобрить подобного рода линчевание, что для меня англичане – честные и уважительные люди, и мне нечего скрывать. И вдруг все прекратилось так же неожиданно и внезапно, как и началось».
Травля для француза была серьезным душевным испытанием: «Все эти долгие недели я был один. Боро [Приморац – ассистент главного тренера] еще не приехал из Японии, Энни еще не жила со мной, а моя семья и друзья были во Франции и не подозревали, что я переживаю. Мне оставалось полагаться только на себя, и это тоже был урок. Когда клевета прекратилась, я вновь обрел спокойствие, но оставался настороже».
Возможно, болельщики «Арсенала» сейчас уже не помнят поведения прессы, но хорошо помнят реакцию соперников.
История из 1996-го стала поводом для грязных кричалок. В этот раз Фергюсон защищал Венгера
Фанаты соперников не остались в стороне: раз эта история вывела из себя тренера «Арсенала», значит, этим нужно воспользоваться. Самые жаркие противостояния тогда были с «Манчестер Юнайтед» как с главным конкурентом в борьбе за титул, и с «Тоттенхэмом» исторически, поэтому именно на «Олд Траффорд» и «Уайт Харт Лейн» Венгеру приходилось чаще всего выслушивать чанты вроде: «Сядь, педофил».
Болельщики других клубов тоже пытались задеть Арсена, но с меньшим рвением. Француз же научился абстрагироваться от окружающих, и если и слышал оскорбительные возгласы, то делал вид, что ничего не происходит: «Я игнорировал клевету, оскорбления. Впоследствии этот ужасный период послужил мне уроком, укрепив мою решимость и энергию. Я стоял на своем, несмотря на жестокость момента. Я следил за тем, чтобы это испытание не дестабилизировало меня, игроков или клуб, а также не повлияло на мой оптимизм и мои ценности».
В сложные времена для клуба, когда долг за строительство стадиона ограничивал траты на опытных игроков, Венгер ввел в состав много молодежи – и чантов про педофилию возродились. Когда в 2009-м на «Олд Траффорд» в очередной раз запели гадости, не выдержали даже представители «Манчестер Юнайтед»:
«Мы несколько раз заявляли об этом отвратительном скандировании. Мы не оправдываем его и в прошлом несколько раз обращались к фанатам, но безрезультатно. Есть много чантов, которые фанаты соперников считают нежелательными. И этот, безусловно, должен вызывать возмущение всех порядочных болельщиков. Мы будем принимать решительные меры против людей, которые используют эти чанты. Абонементы будут аннулированы, и мы удалим их со стадиона».
Дело дошло до того, что сам сэр Алекс Фергюсон, несмотря на вражду с Венгером, был вынужден просить фанатов прекратить: «Манчестер Юнайтед» и его болельщики должны очень хорошо знать чанты, нацеленные против нас на протяжении многих лет, – например, песни о Мюнхене [авиакатастрофа 1958 года], – и понимать, насколько чувствительными они могут быть. Я совершенно с этим не согласен. В игре достаточно вещей, о которых можно думать и восхищаться, не прибегая к клевете».
В 2011-м Арсена спрашивали, как он относится к чантам, переходившим на личности. Француз рассказал, что выработал иммунитет: «Я не отвечаю за общественный порядок. На каждом лежит индивидуальная ответственность, а мы как представители публичной профессии должны жить с этим».
***
В книге Венгер размышлял над тем, почему в принципе могли возникнуть такие ситуации: «Я пытался понять: может ли такая вспышка насилия быть объяснена тем, что я иностранец, неизвестный, что я занимаюсь любимым делом, и что люди завидуют? Есть ли в мире футбола подобного рода насилие? Виноваты ли те, кто не входит в этот мир и только комментирует его? У меня нет ответа».
Когда в Англии разразился скандал, в котором всплыли случаи насилия тренера Барри Беннелла над детьми из футбольных школ, Лиам Оар в журнале Slate вспомнил историю Венгера. Помимо чантов от «МЮ», Оар привел в пример выпуск неавторизованных футболок с изображением француза, пытающегося заманить к себе детей конфетами.
«Как показывает ситуация с Венгером, в английском футболе относятся к педофилии как к шутке, а не серьезной проблеме. Поэтому неудивительно, что так много молодых игроков вынуждены были скрывать случаи насилия над собой, не зная, отнесется ли к ним серьезно кто-либо, наделенный властью».
Тренер-педофил поломал жизни десятка игроков. Кошмар в Англии
Блог «Англия, Англия» в соцсетях: Twitter / VK / Telegram
Фото: Gettyimages.ru/Ben Radford /Allsport, Phil Cole/ALLSPORT, Clive Brunskill, Mike Hewitt/ALLSPORT; thetimes.co.uk/REX/SHUTTERSTOCK
