«Дикий» футбол Российской империи
Автор: Сергей Аркадьев
Всего лишь столетие назад популярный ныне футбол был далеко не самым известным видом спорта. По крайней мере, в России только в начале XX века он пробил себе дорогу, и, что удивительно, воплотился в жизнь и как спорт для «высших кругов» общества, и как развлечение для пролетариев — так называемый «дикий» футбол.
О том, как по-разному воспринимали футбол разные сословия и как играла в него британская диаспора в России, можно узнать из книги Сергея Аркадьева «Другой футбол возможен». VATNIKSTAN публикует отрывок из его работы, вышедшей в прошлом году в издательстве «Криминальное чтиво».
«Показал Кашнин футбол. Игру в мяч ногами. Разбились на два лагеря. Каждый лагерь имел ворота. У ворот сторожа. Суть игры: пробиться с мячом в ворота противника. И отнюдь не трогать мяч руками. Но большой соблазн схватить мяч, бросить и победить! А этого нельзя!» (Газета «Отклики Кавказа», г. Армавир, № 5, 3 октября 1909 года)
О том, когда на территории современной России впервые начали играть в футбол, сегодня можно только догадываться. Российский Футбольный Союз использует в качестве точки отсчета 24 октября 1897 года — день, когда в Петербурге состоялся матч между командами Василеостровского общества футболистов и Кружка любителей спорта. Встреча попала в поле зрения тогдашней прессы. Особенную изюминку ей придавало то, что состав василеостровцев, победивших со счётом 6–0, полностью состоял из британцев, в то время как в составе КЛС (или просто — «Спорт») играли и русские.
Заморская забава
Европейцы, в особенности англичане, играли ведущие роли в российском футболе и в следующем десятилетии. В первом неофициальном кубковом турнире Петербурга, прошедшем в 1901 году, в финале бились английская и шотландская команды. В Москве же господствовал не знавший поражений Британский клуб спорта. Его председателем был директор стеаринового завода в Лефортово Годфрэй, а в участники брали только британских подданных, причем отбоя от них не было. К 1910 году число членов клуба насчитывало аж 180 человек.
Молодой российский капитализм нуждался в энергичных иностранных управленцах. Посты директоров только-только открывавшихся предприятий занимали гости из Западной Европы. Вместе с ними приезжали специалисты, инженеры, бухгалтеры, конторщики, служившие на тех же предприятиях, а после работы игравшие в популярную на родине игру футбол.
Матч сборных команд Санкт-Петербурга и Стокгольма. Санкт-Петербург, апрель-май 1913 года
Говорят, что некий журнал «Самокат» писал о таких играх колонистов ещё в 1868 году. Николай Травкин в своей «Антологии футбола Российской Империи» ссылается на «Ежегодник Всероссийского Футбольного Союза за 1912 г.», где говорилось о том, что в 1878 году в Одессе проходили матчи между командой Одесского Британского Атлетического Клуба с командами британских судов, портовыми служащими и румынским клубом «Галац». В 1879 году были изданы «Устав и правила английского Санкт-Петербургского футбол-клуба». Упоминания о «солидных на вид» англичанах, игравших в футбол на поле у машиностроительного завода «В.Я. Гоппер и Ко», встречаются в московской прессе за 1895 год. Но всё это были публикации из серии «их нравы». Английские и немецкие колонисты жили в России обособленно, а потому и игра оставалась популярной только в их кругах.
Четвертым, после Москвы, Петербурга и Одессы, центром зарождения футбола в России стало село Орехово и его окрестности (территория современного города Орехово-Зуево), относившееся в конце XIX века к Владимирской губернии. В селе с сильными старообрядческими традициями открылись мануфактуры семейства Морозовых. Управляющий предприятиями — англичанин Джеймс Чарнок, бывший член ФК «Блэкберн Роверс», и его брат Гарри пытались организовать в Орехово футбольный клуб ещё в 1887 году. Однако официально клуб спорта «Орехово» оформился гораздо позднее — в 1908 году. К тому времени в России существовало уже несколько десятков зарегистрированных команд. В футбол играли в Херсоне, Николаеве, Харькове, Риге, Твери, Саратове, Астрахани, Благовещенске и Порт-Артуре.
Первые шаги
Первый журналистский обзор футбольного матча, как уже было сказано выше, был опубликован в столичной прессе в 1897 году. Автор «Петербургской газеты», оправдывая русских игроков, писал, что их соперники — английская команда «василеостровцев» — играют вместе уже 6 лет. На рубеже веков футбол в городе на Неве получил сильное развитие. С 1901 года в Петербурге начала действовать лига, основанная англичанином Иваном Ричардсоном.
Первым официальным московским клубом стал «Сокольнический клуб спорта», организованный в 1905 году. Несколькими годами раньше интернациональная группа энтузиастов во главе с Романом Фульдой начала собираться на даче Торнтона в Сокольниках, чтобы оттачивать мастерство игры в мяч. Вплоть до своей эмиграции в Германию в 1922 году Фульда сыграл колоссальную роль в истории развития футбола в России, первым перевёл правила игры на русский язык, пожертвовал свои деньги на кубок для чемпионата Москвы, даже являлся вторым тренером сборной на Олимпийских играх в 1912 году. Фульда вместе со своими соратниками вошёл в состав комиссии по устройству подвижных игр при Московском гигиеническом обществе и выпросил возможность проводить матчи в Сокольниках.
Вскоре игры переместились на соседнее Ширяево поле, давшее команде второе неофициальное название. Экипировки ни у кого не было. Футбольные мячи заказывались из Великобритании. Андрей Савин в своей книге «Москва футбольная: Люди. События. Факты» приводит воспоминания одного из пионеров российского футбола Леонида Смирнова о том, как всё начиналось: «Никакого понятия о спортивных трусиках, майках и бутсах мы, первые футболисты, не имели. Играли в своем обыденном костюме: длинных брюках, в простых ботинках, а некоторые даже в сапогах… Много лет прошло, пока мы дошли до трусиков, бутс и маек. Никто из нас долго не решался обнажить колени. Такое было тогда время, нравы были совершенно другие!»
Любопытно, что первой командой, одевшейся в футбольную форму, стал детский клуб «Быково», со временем ставший, говоря современным языком, фарм-клубом для «Сокольников». Команда «Быково» получила свое название благодаря дачной местности, в которой она находилась. Игроки «Ширяева поля» приезжали сюда отдыхать на лето, продолжая тренировки. Для того, чтобы было с кем практиковаться, ширяевцы обучали игре местную молодёжь. Родители юных футболистов, посчитавшие, что слишком накладно покупать для детей ещё один комплект брюк для игры в футбол, решили самостоятельно сшить им короткую (чтобы не порвалась) форму.
Но не форма и не экипировка были самым дорогим. Огромных денег стоил членский билет футбольного клуба. К примеру, в СКС разовый вступительный взнос равнялся 20 рублям, а ежегодный членский взнос — 30 рублям. Для сравнения, 20 рублей в то время составляли среднюю зарплату работника фабрики или служащего мелких чинов. Футбольные клубы объединяли элиту общества, детей состоятельных семей. Многие команды принципиально отказывались пополнять свои ряды простолюдинами. Клуб «Орехово» стал фактически первой командой, игравшей для рабочих: чумазые ореховские мужики, занимавшие места на домашнем стадионе команды, сильно отличались от благовидных господ, посещавших футбольные «партии» в столицах. Но и либеральные хозяева Никольской мануфактуры предпочитали искать игроков на стороне, даже давали объявление в английскую газету «Таймс» о том, что предприятию нужны работники, умеющие хорошо играть в футбол. Приехавших иностранцев, кстати, тогда хватило на две команды. Но русские работяги стали «заражаться» футболом достаточно быстро и со временем начали пробиваться в команды.
Летом многие игроки отправлялись на дачи, где продолжали занятия футболом, время от времени совершая вояжи в другие дачные участки: Быково — в Тарасовку, или Лосиный остров — в Мамонтовку. Игроков часто не хватало, и футболисты подыскивали крепких ребят из местных селян, ремесленников и рабочих. Лето заканчивалось, дачники разъезжались, а получившие опыт местные приучали к новой игре других своих земляков, многие из которых затем отправлялись на заработки в города.
Зов народа
С годами футбол становился всё более массовым и популярным. В России проходили междугородние и международные товарищеские матчи. Играли не только на больших футбольных полях, которых в двух столицах открывалось всё больше, но и во дворах учебных заведений, и у фабричных стен.
«Юный» футбол был жёстким видом спорта. «Игра прошла без всяких недоразумений, что случается крайне редко на матчах в футбол», — писал один из репортёров того времени. Бывали драки между соперниками, между зрителями и игроками, избиения судей, нападения на футболистов вне футбольных полей. О взаимоотношениях представителей рабочего класса, попавших в составы официальных команд, со знатными особами, составлявшими основу клубов, можно судить хотя бы по тому, что в повестке учредительного собрания Московской футбольной лиги, прошедшего 12 июня 1910 года в ресторане «Эрмитаж», один из пунктов затрагивал проблемы нравственности в футболе. «В командах могут собираться люди из разных сословий — богатые и бедные, дворянского роду и мещане, владельцы предприятий и рабочие, интеллигенты и простолюдины. Но приходя на тренировку или игру, каждый должен забыть о своём происхождении. Забыть искренне, всей душой, чтобы не проявилось это в мелочах, в тоне, в манере говорить», — вспоминает решение функционеров МФЛ Михаил Сушков, известный московский футболист, присутствовавший на том вечере.
Матч «Морозовцы» — «Британцы» 26 августа 1912 года
Тем не менее, буржуазия и знать продолжали ревностно охранять футбол, как «свою» игру. Немногочисленных футболистов-рабочих, как более развитых физически, даже предлагали считать профессионалами и на этом основании запрещать им играть в формально любительских Московской и Петербургской лигах. А тем временем в городах расцветало альтернативное движение «диких» команд.
«В рабочих кварталах городских окраин уже давно существовало множество футбольных кружков, в которые входили рабочие, служащие, студенты, не способные оплачивать довольно высокие членские и вступительные взносы, предусмотренные уставами зарегистрированных клубов, приобретать дорогостоящую спортивную форму и инвентарь и у которых не было влиятельных знакомых, которые могли бы дать нужные для вступления рекомендации», — пишет Андрей Савин в книге «Москва футбольная: Люди. События. Факты».
«Дикие» занимали пустыри, сооружая штанги из палок или скомканных картузов. Вместо футбольных мячей, заказываемых из Европы, использовалось набитое бумагой тряпьё, иногда мячи шились из кожи, роль камеры в таком случае выполнял бычий пузырь. Легендарный советский футболист и тренер Андрей Старостин вспоминал, что сам начинал играть на Ходынском поле, бывшем одним из центров московского «неформального» футбола. «Все „звёзды“ ранних поколений нашего футбола прошли школу воспитания „диким“ футболом», — писал игрок в своей книге «Флагман футбола».
Постепенно формировались постоянно действующие «дикие» команды, со своей формой, своей историей, своими «звёздами». Команды образовывались в основном по территориальному и профессиональному признаку. Чего стоит хотя бы название сильнейшей московской команды 1912 года — «Дом № 44»! Названия придумывались без пафоса и официоза «больших» коллег. Так, например, в Харькове существовала футбольная команда «Цап-Царап».
Политизированность этих любительских объединений — вопрос неизученный. Исследователи обычно подчёркивают аполитичность и неоднородность «диких» команд. Но насколько аполитичными могли быть их участники в период между революцией 1905 и стачками 1910–1912 годов? Классовый антагонизм ощущался даже в контексте уличной игры. Все утверждающие, что футбол специально прививался пролетариату, чтобы отвлекать его от политики и борьбы за свои права, должны иметь в виду пару моментов. Нелегальные игры на самодельных полях не раз разгонялись полицией, настороженно относившейся к любым собраниям пролетариев во внерабочее время, а представители официальных клубов из высших слоёв общества пытались ставить палки в колёса «дикарям», всячески мешая их развитию. Судьям запрещалось судить игры плебеев, а членские и вступительные взносы лиг постоянно завышались, дабы не допустить представителей новой волны в своё общество.
«Чесноковцы»
Но находились энтузиасты, готовые вкладывать силы в развитие рабочего футбола. В 1912 году в Москве появилась Замоскворецкая лига «диких» команд. Её организовал судья Алленов, а события чемпионата регулярно освещались печатным изданием «К Спорту», благодаря работавшему в нём игроку и хроникеру Борису Чеснокову. Его краткая биография представлена в великолепной книге американского историка спорта Роберта Эдельмана «Московский Спартак. История народной команды в стране рабочих».
Чесноков родился в семье служащего железной дороги. В детстве вместе с семьёй часто переезжал из города в город из-за работы отца. Борис увлекался разными видами спорта и в совсем юном возрасте, будучи учеником московской 4-й гимназии, впервые попробовал себя на футбольном поле. Всем сердцем полюбив игру, он продолжил играть с друзьями во дворе, а позже на расчищенных и обустроенных своими силами полях. Борис и два его брата — Иван и Сергей — организовывали встречи любительских рабочих команд, впоследствии оформив возникшее общество в Рогожский кружок спорта (РКС). Так появился первый рабочий спортивный клуб России.
Он просуществовал до 1915 года и был разогнан полицией. Уничтожив сообщество, репрессивные органы не смогли уничтожить страсть к игре, которая охватывала всё большие круги работяг. Да и Чесноков не опустил рук, продолжив заниматься поддержкой рабочего футбола. В 1916 году он стал председателем общегородской Московской футбольной лиги «диких» команд. Работая в редакции журнала «К Спорту», он не только освещал вести с полей непризнанных чемпионатов, но и обращался к официальным футбольным структурам Москвы, призывая тех сделать шаг навстречу «диким». Благодаря своим знакомствам, Чесноков пристроил в футбольный клуб «Новогиреево» основных игроков РКС, включая себя самого. После этого клуб дважды становился чемпионом города, более того, первым чемпионом, игравшим без иностранных легионеров. Позади них оставались даже грозные «морозовцы». В 1917 году Борис Чесноков получил травму ноги и был вынужден завершить футбольную карьеру. Он продолжал писать свои спортивные заметки и со временем стал первым спортивным обозревателем газеты «Правда».
Футбольная сборная команда города Переславля-Залесского. 1913 год
Как видно из хронологии, ни в годы Первой мировой войны, ни в дни революции и Гражданской войны в России не прекращали играть в футбол. Но время наносило свой отпечаток. В 1914 году все немецкие игроки российских команд (на тот момент уже проводился чемпионат России) по закону военного времени были сосланы в Вятскую губернию. Английские мастера вскоре также предпочли вернуться на родину, но на популярности игры это уже никак не могло отразиться. Матчи национальной сборной прекратились и им на смену пришли игры солдат с военнопленными.
В первые послереволюционные месяцы произошёл настоящий «бум» «дикого» футбола. Перед игроками, некогда пинавшими самодельные тряпичные мячи, открылись небывалые возможности и многие из них стали в будущем прославленными футболистами. С 1918 года в Московской футбольной лиге стали появляться команды, участие которых в чемпионате в царские годы было просто невозможно, например, еврейский спортивный клуб «Маккаби». Футбол выжил на развалинах империи, по-прежнему держась на плечах энтузиастов. Но до его полного принятия новой советской властью оставалось ещё около 10 лет.
Статья взята из историко-культурного интернет-журнала VATNIKSTAN
