Джеймс Милнер. «Спроси футболиста». Тренировочная база: подготовка к игре
***
***
Как выглядит твой типичный тренировочный день? Во сколько ты начинаешь/заканчиваешь? @Shadows07847621
На самом деле никакого «типичного» дня нет. По сути, в течение сезона большинство команд работают в цикле, где нагрузки усиливаются ближе к матчу — за исключением дня после игры, когда проходит восстанавливающая тренировка. На следующий день снова начинается подготовка к матчу.
Если брать для примера неделю в «Ливерпуле», когда у нас игра, скажем, в субботу, затем вечером во вторник дома в Лиге чемпионов, а затем снова в субботу, то между матчами будет очень мало времени и основной упор будет сделан на попытки сохранить нас на пике кондиций, в то же время следя за тем, чтобы мы были тактически готовы к следующим матчам
На следующее утро после игры мы всегда собираемся на восстанавливающую тренировку. Обычно я завтракаю дома, потом прихожу к 9 утра и, в большинстве случаев, иду прямо в процедурный кабинет, чтобы физиотерапевты или массажисты могли дать мне все, что мне нужно, в плане восстановления или поддержания формы для продолжения работы. Я думаю, что большинство игроков скажут вам, что у них почти всегда есть что-то, о чем нужно отдельно позаботиться. Очень часто, когда я играю, я чувствую какой-то сбой или у меня возникает какая-то боль или напряжение, с которыми нужно будет справляться в течение сезона. Вот почему эти сеансы восстановления на следующее утро после игры, как правило, минимальны с точки зрения самонапряжения. Кто-то из парней будет принимать ледяную ванную, которая поможет для восстановления мышц. Кто-то будет ездить на велосипеде, чтобы расслабить ноги или будут плавать в бассейне. Если ты выходите на тренировочную площадку, то обычно совершаешь просто легкую пробежку, скажем, две по десять минут. Если ты не принимал участие в матче предыдущего дня или был задействован лишь ненадолго в качестве замены, то в этом случае это будет твоя самая тяжелая тренировка на неделе.
День восстановления также будет включать в себя послематчевый отчет от главного тренера. К тому времени он пересмотрит матч, а также получит всевозможные отзывы от видеоаналитиков и аналитиков данных, так что у него будет много информации, но поскольку всегда есть следующая игра, то он всегда будет больше ориентирован на следующий матч, а не тот, который только что прошел. День после матча не самый напряженный. Много лет назад это был бы выходной, но сейчас игрокам имеет смысл использовать все великолепные возможности на тренировочной площадке, а не для того, чтобы расхаживать по дому.
Если мы играем во вторник вечером, то мы обычно тренируемся в понедельник вечером. Наш главный тренер твердо верит в то, что время тренировок нужно связывать со стартовым свистком. В течение многих лет в этой стране мы привыкли тренироваться по утрам или в обеденный перерыв, но если подумать об этом, то это не имеет особого смысла, когда надо сделать так, чтобы ваше тело было в режиме готовности к матчу в 20:00. Все, что мы делаем, основано на времени начала матча. Когда у тебя три игры в неделю и все в разное время, то тут возникает некоторое смятение, так как расписание пляшет туда-сюда. Были случаи, когда игроки приезжали на тренировку не ко времени.
Если игра во вторник, а был еще и матч на выходных, то эта тренировка в понедельник очень важна. Обычно мы начинаем с пасовых упражнений, например, рондо, а затем работаем более усиленно над элементами, подготовленными к конкретной игре. Мы играем 11 на 11, что обычно дает достаточно четкое представление о том, каким будет состав команды. Одна команда будет вероятным стартовым составом, а другая будет построена как команда, с которой предстоит играть на следующий день — это может быть определенно выстроенная защита, быстрый вывод мяча во фланги или что-то еще. Мы выполняем упражнения для отработки определенных защитных или атакующих продвижений, основываясь на том, что у нас хорошо получается или что нам нужно улучшить или на основе того, что, по мнению тренеров, может работать против команды будущего оппонента. Если у них слабость на левом фланге или если они уязвимы для определенного вида кроссов, то мы работаем над этим. Если они особенно сильны в определенных ситуациях, то мы будем противостоять этому. Мы также работаем над стандартными положениями — атака, защита, угловые, штрафные удары — все это за день до игры.
Если матч вечерний, то у нас будет тренировка в этот же день с утра. Если это выездная игра, то клуб обычно ищет тренировочное поле другого клуба или поля команды, которая не выступает в Футбольной Лиге (прим.перевод.: АПЛ и три более слабых дивизиона), а также оборудование их базы. Опять же, тренировка будет ориентирована на соперника, будь то что-то тактическое или стандартные положения или что-то еще.
К утру среды, если мы играли вчера вечером, это еще одна восстановительная тренировка и еще один разбор полетов. У некоторых команд есть гарантированный выходной день каждую неделю, но мы, как правило, приезжаем на базу каждый день, если на неделе расписание не будет особенно миролюбивым к игрокам. Трудно втиснуть выходной, когда у тебя игра в середине недели. В четверг, через два дня после игры, может быть более легкая или общефутбольная тренировка — пасовые упражнения, рондо и т.д. За день до игры у нас всегда игра более старших игроков против более молодых и результаты будут суммироваться по ходу сезона. Кто обычно побеждает? Скажем так: опыт ничто не заменит.
А потом в пятницу снова предматчевая тренировка. Если нам предстоит выездная игра, то мы обычно уезжаем в пятницу днем и остаемся на ночь в отеле.
Если нам все-таки удается получить выходной на неделе, то на следующий день всегда будет двойная тренировка — утром и днем. Наш главный тренер любит двойные тренировки. На следующий день после этого мы будем тренироваться поздно утром, а затем вместе пообедаем на тренировочной базе. Если нам надо будет убить время до дневной тренировки, то некоторые футболисты могут пойти выпить кофе и вернуться. Дневная тренировка часто является чем-то вроде тяжелого марш-броска с полной выгрузкой — действительно тяжелое занятие. В одной из предсезонок у нас было три тренировки в день. Мануэль Пеллегрини любил устраивать странные тройные тренировки в «Манчестер Сити». Это довольно изнурительно.
Сколько раз на тренировочном поле ты разговаривал с главным тренером или тренерами и реально думал: «Вау, а я ведь кое-чему научился»? И кто был тем главным тренером или тренером? @Dave_Tweets13
Вероятно, это происходит не так уж и часто, как люди себе представляют. Когда ты в первой команде, ты уже должен знать, как играть в футбол и вместо этого акцент будет сделан больше на тактике и планах на игру, чем на индивидуальной тренировке. Поскольку я ворвался в первую команду в «Лидсе» так рано, я помню, как Терри Венейблс сказал мне: «Тебе все равно придется работать над своей техникой в академии, потому что находясь в расположении первой команды ты не получишь здесь такого рода тренировок. Поэтому я тренировался и там и в академии. Это была тяжелая работа, но было очень важно, что я смог совмещать тренировки.
Я помню, как Терри дал мне хороший совет по технике. Он говорил о том, сколько раз в юношеском футболе ты видел, как вингер бежит на скорости в сторону лицевой линии пытается навесить на дальнюю штангу и мяч пролетает над перекладиной, потому что во время исполнения кросса игрок теряет равновесие. Он сказал, что если я нахожусь в такой позиции, приближаясь на скорости к лицевой, то лучше всего попытаться приблизиться к краю штрафной площади и, поскольку ты закладываешь вираж, то из-за угла приложения силы своей ноги мяч, скорее всего, окажется по середине.
Как правило, будучи профессиональный футболистом ты особо много советов не получаешь. Это не похоже на гольф или что-то в этом роде, где ты можете изменить свой свинг (прим.перевод.: основное движение удара всеми клюшками кроме паттера). В футболе, если ты играешь в первой команде, то ты как будто выходишь за этот уровень. Ожидается, что ты уже достиг необходимого технического уровня, но лучшие главные тренеры и лучшие тренеры все равно будут работать с тобой на тренировке или после тренировки или покажут вам видео.
Мне не удалось поработать с Бренданом Роджерсом достаточно долго после моего перехода в «Ливерпуль», но он был тем, кто отводил тебя в сторонку и показывал тебе видео с твоей игрой и тому подобное. Структура его тренировок была очень хорошей. Это происходит и при Юргене Клоппе, где он может сказать: «Да, нам нужно быть лучше и мы будем над этим работать». Это очень важно, особенно для молодых игроков, но я бы сказал, общий акцент в «Ливерпуле» делается на коллективной работе. У нас особый стиль игры и мы очень усердно работаем над различными способами защиты и построения внутри этой системы. Улучшения, которые были внесены за последние несколько лет видны всем, так что это однозначно работает.
Сколько времени уходит на улучшение конкретных навыков — кроссов, дриблинга, ударов и т.д.?
Как я уже сказал, чем выше ты в футбольной иерархии, тем выше ожидание, что технически ты достиг определенного уровня. Это не уровень академии, где много специфической работы над навыками, но есть много пасовых упражнений — например, рондо — и упражнений на удары по воротам, которые предназначены для улучшения твоей способности играть в высоком темпе и качестве игры на ограниченном пространстве.
Кроме того, игроки выполняют различные упражнения самостоятельно уже после тренировки, работая над своими кроссами или ударами или чем-то еще. Над стандартными положениями мы работаем все вместе, отрабатывая определенные ситуации, а затем другие игроки будут работать конкретно над доставкой мяча в различные области с места, будь то удары со штрафного, кроссы со свободных ударов с края поля или что-то еще. Я работаю над свободными ударами, но мне не часто удается испытывать удачу в играх, потому что они целиком и полностью на Тренте.
Трента замечательно доставляет мяч куда надо. Он еще не забил столько ударов со штрафных на уровне первой команды, но он, безусловно, еще забьет, потому что его техника очень хороша. Харри Уилсон такой же. Это двое лучших игроков в этом плане, с которыми я играл. Иан Харт был великолепен в «Лидсе». И конечно Дэвид Бекхэм. Я наблюдал за его тренировкой в сборной Англии, он выполнял их на раз-два. К тому времени ему было 34 года и он почти все время работал над своей техникой.
Сколько информации дается игрокам о команде соперника и о ее конкретных игроках? @Enarrik
Это зависит от того или иного главного тренера. Некоторые дают много. Некоторые много не дают. В «Ливерпуле» за день до каждой игры у на собрание с просмотром видео. Видео-аналитики работают с тренерским штабом над презентацией. Одна его часть будет посвящена команде соперника, что означает просмотр нарезок, показывающих как их сильные, так и слабые стороны, а другая часть будет посвящена нам, что означает, что мы должны смотреть на что-то, что нам необходимо будет улучшить, а также на сильные стороны, которые мы можем использовать против этого противника. Разбивка идет на то, как противник атакует, как он защищается, как соперник реагирует на потерю мяча и так далее. Главный тренер и тренерский штаб подробно расскажут нам об этих слабостях и о том, как мы собираемся их использовать, а затем, очевидно, об их сильных сторонах и о том, как мы будем защищаться против них. Если есть определенный тип атаки, который, по мнению тренеров, может быть эффективен против этого оппонента, например, прострелы в сторону одиннадцатиметровой отметки, они нам покажут видео-нарезки, когда это сработало. Мы рассмотрим стандартные положения — штрафные удары, угловые, то как они обороняются, движения их игроков при подаче угловых — и снова мы подробно рассмотрим их слабые стороны и то, как мы собираемся их использовать. Потом мы пойдем на тренировочное поле и будем отрабатывать все, что только что обсудили.
Эти видеосеансы проходят перед каждой игрой, но нам также отправляют по электронной почте специальные видеонарезки для каждого из игроков — записи самого игрока или одного из игроков, против которого надо будет играть в следующей игре. Могут ли они сказать, смотрим ли мы их? Я полагаю, что да, потому что мы должны залогиниться, чтобы посмотреть их. Я слышал истории о том, как некоторые главные тренеры специально давали игроку пустую флешку, а затем утверждались в своих подозрениях, когда игрок утверждал, что смотрел записи с флешки. Я могу с уверенностью сказать, что у нашего главного тренера не должно быть никаких проблем с этим составом.
Мы гораздо больше знаем о сильных и слабых сторонах наших оппонентов, чем тогда, когда я только начинал играть в футбол. В те дни можно было получать лишь какие-то любопытные факты, исходящие от скаутов, но то было что-то типа «такой-то слабый парень на левом фланге», «такой-то любит подрабатывать себе мяч под правую ногу». Совершенно не такой глубины информация, какую мы получаем сейчас — может быть подробным описанием того, как соперник любит давить по центру и как мы можем взламывать по центру или обходить с флангов оборону соперника.
Реальность такова, что если твоя команда принимает участие в европейских соревнованиях, то у тебя просто не остается достаточно времени на тренировки между играми, поэтому информация должна быть емкая и преподноситься таким образом, чтобы игроки имели четкое представление о плане на игру. Исключением может стать, например, подготовка к финалу Лиги чемпионов, где у нас было гораздо больше времени на подготовку и на размышления об игрока, против которых нам предстоит сыграть. Перед финалом 2018 года мы работали над конкретным планом защиты, как сдерживать Криштиану Роналду, что, я бы сказал, у нас получилось неплохо. Но даже тогда не особо хочется переусердствовать с видео-анализом. Необходимо соблюсти правильный баланс.
В «Ливерпуле», несмотря на то, что наш подход всегда заключается в том, чтобы использовать именно сильные стороны нашей команды, часто мы идем на небольшие ухищрения в зависимости от соперника. Это может быть просто мелочи о том, как мы будем выстраивать оборону или небольшие изменения в том, как мы прессингуем, но я думаю, что мы итак показали, что можем играть разными построениями и разными системами, даже если общие принципы остаются прежними. Иногда дела идут так хорошо, что главный тренер просто хочет оставить все как есть, но всегда есть несколько хитрых изменений, произведенных с учетом соперника. Я играл под руководством нескольких главных тренеров, которые действительно не уделяли внимания деталям, но ты всегда чувствуешь себя увереннее, когда знаешь, что тренерский штаб выполнил домашнюю работу и проинформировал тебя должным образом. Всегда есть что-то, что, по своим ощущением, ты можешь использовать во время игры.
Каково это работать под руководством Юргена Клоппа? @22nd_oclock
Если одним словом, то «интенсивно»! Все, что мы делаем, мы делаем интенсивно. За свою карьеру я поработал со многими главными тренерами и тренерами, но его тренировки проходят интенсивнее, чем у кого-либо, с кем я работал.
Он отличный главный тренер. Лучший ли из тех, под чьим руководством я играл? Я бы сказал, что да. Я уверен, что со стороны возможно трудно понять, какую именно разницу делает главный тренер, но если посмотреть на то, как развивалась наша команда в «Ливерпуле» — стиль игры, то, как мы защищаемся, стабильность и главное, то, как мы смогли играть в этом стиле, практически на одном уровне, даже когда у нас выбывали ключевые игроки — за это перед игроками можно просто снять шляпу, равно как и перед главным тренером.
Все зависит от того, как он готовит команду. Тренировки действительно тяжелы. Реально очень тяжелы. И они сложные. Когда мы используем командный прессинг, то делаем это эффективно — мы не бегаем как куча безголовых цыплят. Это результат очень конкретного игрового плана, над которым мы работали последние четыре года. Когда приходят новые игроки, им часто трудно сначала встроиться в команду. Может потребоваться время, чтобы приспособиться к интенсивности тренировок и тактическим деталям, которые сложнее, чем люди могут себе представить. Ты должен быть настолько сосредоточен на ситуации и знать, где и в какое время каждый из вас находится, чтобы можно было реагировать на любую ситуацию, возникающую на поле. Люди могут подумать, что все это делается наобум — «просто беги и прессингуй как сумасшедший», но в реальности это не так.
Не знаю, есть ли другие команды, которые так же усердно тренируются, как мы. Если такие есть, то они просто молодцы. Под руководством нашего босса никогда не бывает ни одной тренировки, где игрок может отключиться и просто сделать все на автопилоте. Это может произойти под руководством других главных тренеров, потому что на тренировке нет той интенсивности или потому что сама тренировка недостаточно требовательна. Но в «Ливерпуле» тренировки интенсивны и довольно сложны, поэтому все игроки всегда должны быть сосредоточены и вовлечены в процесс. Если нет, то ты просто испортишь всю тренировку. И тебе не захочется будить в главном тренере зверя...
Я не так много смотрю немецкий футбол, но я наблюдал за «Боруссией» из Дортмунда в Лиге чемпионов, которой тогда руководил наш босс и я даже играл против них за «Сити». Мы играли с ними на групповом этапе в Лиге чемпионов, когда они приехали на Этихад и просто разбили нас. Мы могли бы проиграть 8:0 — и я даже не преувеличиваю — но Джо Харт оставил нас в игре, совершив несколько невообразимых сэйвов и игра закончилась вничью 1:1. Из всех блестящих выступлений, которые Харти продемонстрировал в игре за «Сити», это игра особо выделяется. Это было просто безумие. Но я также отчетливо помню, как мы разговаривали в раздевалке о том, как же хорош «Дортмунд». Мы говорили, что это больше похоже на игру против роя пчел и не только из-за их черно-желтой формы.
В том сезоне «Дортмунд» вышел в финал Лиги чемпионов, что явно подняло репутацию главного тренера. Люди стали намного лучше понимать его и то, как играла его команда. Мы видели видео с его прыжками по боковой линии и с выражением его сумасшедшей стороны, поэтому, когда «Ливерпуль» назначил его в качестве главного тренера, я думаю, что большинство игроков подумали: «Это может быть интересно».
Иногда ты думаешь, что у вас есть представление о том, каким может быть главный тренер, основываясь на том, что ты видел по телевизору и читал в прессе, и что ты, возможно, слышал от других футболистов. Но порой он не всегда такой, какое представление ты себе составил о нем. Иногда ты очень приятно удивлен главным тренером. Но иногда можно удивляться в плохом смысле. Некоторые тренеры прямо душки перед камерами и совершенно другие перед игроками.
С нашим тренером ты получаешь то, что видишь. Когда он только приехал, на пресс-конференции он сказал, что он «нормальный». Это действительно так и есть. Он задорный и ему нравится шутить. Я никогда не забуду его разговор с командой в день финала Лиги чемпионов против мадридского «Реала» Криштиану Роналду в Киеве. Комната, в которой проходило собрание, буквально бурлила накаленными нервами, но затем он начал говорить, показав нам, что на нем были шорты с символикой CR7 (прим.автора.: бренд Криштиану Роналду). Он даже заправил в них свою рубашку. Мы все стали лопаться от смеха и этот смех полностью избавил нас от той напряженности, которая могла бы только усиливаться.
Однако, одновременно с этим он чрезвычайно заряжен и серьезно относится к своей работе. Ты всегда знаешь, что он реально думает о тебе. Если у тебя есть мнение или ты беспокоишься о чем-то, ты можешь поговорить с ним и он выслушает. Он вполне может сказать тебе «делай как знаешь», но он все равно выслушает тебя и примет то, что ты сказал. Например, когда он только приехал и попытался ускорить наше понимание своего видения игры, он не дал нам ни одного выходного, что, учитывая количество игр, которые мы провели в том сезоне, с двумя долгими зарубами в английских кубках — это было действительно жестко. Он изменил наше понимание и теперь все как надо. Мы все еще очень усердно тренируемся, но в расписании есть время для отдыха. Он тот, кто принимает решения, но он признает важность того, чтобы слушать своих сотрудников и игроков. В этом он хорош. Не все тренеры такие.
Когда в команду приходит новый главный тренер, то ему нужно как можно быстрее донести до команды свои идеи и стиль игры. В начале интенсивность всегда будет присутствовать — тренер изучает игроков, испытывает их характер, ставит их в неудобные ситуации, бросает им вызов, смотрит, из чего они сделаны. Первая тренировка, которую провел наш новый тренер, состоялась во время перерыва на игры сборных. Она была настолько физически насыщенная, с таким большим количеством спринтов и пробежками в высоком темпе, что одному из наших молодых парней стало плохо прямо на поле.
В начале он пару раз крепко по нам прошелся, но сейчас, зная, что у нас очень хороший состав и то, что мы будем выкладываться в каждом матче и на каждой тренировке, ему редко приходится это делать. Он может быть самим собой с нами и шутить вне тренировочного поля, потому что он знает, что когда придет время работать, парни будут работать. В некоторых командах, особенно если там есть пара игроков, которые могут немного расслабиться и впасть в ложное чувство безопасности за свое место в составе, тренеру, возможно, придется начать беспокоиться о том, какую атмосферу он создает. Я думаю, что наш босс вывел нас на тот уровень, на котором он знает, что мы будем безупречны. Сейчас он очень редко устраивает нам разносы. Это его заслуга, равно как и заслуга самих игроков.
Как умело играть на разных позициях? Требуется ли для этого какое-либо специальное обучение? @rifskysky
Я играл на фланге полузащитником и даже выше, когда был в академии «Лидса». Когда я ворвался в первую команду я, преимущественно, играл именно флангового полузащитника, равно и тогда, когда переехал в «Ньюкасл», а затем в «Виллу». До моего последнего сезона в «Вилле» я очень мало играл в центре полузащиты , но затем Гарет Барри был продан «Сити» и Мартин О'Нил переместил меня в середину в пару ко Стэну Петрову. Мы даже не особо много говорили об этом и не проводили какой-то конкретной работы по этому поводу на тренировках, но надо отдать ему должное, что он признал, что у меня есть нужные качества и за то, что дал мне уверенность в том, что я могу там играть.
Казалось, что все произошло по щелчку. Я получил приз «Молодой Игрок Года» в том сезоне. Я переехал в «Сити» и попал в сборную Англии, играя на фланге...
В голове у меня всегда оставалось желание вернуться в центр полузащиты, что меня и привлекло при переходе в «Ливерпуль». Когда я переехал в «Ливерпуль», я играл в гораздо больше игр в роли центрального полузащитника и мне это нравилось. Затем, ближе к концу сезона, во время подготовки к выездной игре с «Манчестер Юнайтед» в Лиге Европы Альберто Морено получил травму. Утром в день игры мы тренировались в Каррингтоне, старом тренировочном поле «Сити» и Альби не был готов к игре, поэтому тренер подошел ко мне с широкой улыбкой и сказал: «У тебя есть выбор. Какой фланг защиты выбираешь, левый или правый?» Я ответил ему, что он как будто бы спрашивает меня, кому из парней я позволил бы провести ночь с моей женой. В то время английский у тренера был не очень хорош — он был с нами всего пять месяцев — так что, вероятно, он не очень понял мой ответ. Но я выбрал позицию левого защитника. Несмотря на то, что у меня была рабочая правая нога, но я подумал, что это позиция лучше мне подойдет. Вдобавок ко всему, я подумал, что нет смысла просить Клайни (Натаниэля Клайна) перемещаться на позицию левого защитника, чтобы я мог заменить его на месте правого защитника. Я рассуждал так, что лучше уже, чтобы только один из нас играл не на своей родной позиции, чем мы оба. Все прошло хорошо. Мы сыграли вничью 1:1 и прошли дальше по результатам двух матчей. Я думаю, что убедил тренера, что в экстренной ситуации могу быть уместен на этой позиции.
Несколько месяцев спустя мы были в Пало-Альто, штат Калифорния, на предсезонном сборе, когда босс спросил, могу ли я остаться после командного собрания. Это была одна из тех ситуаций, когда остальные ребята смотрели на меня, словно говоря: «Что, черт возьми, ты там натворил?» И, вероятно, задавались вопросом, сделал ли кто-нибудь предложение о моей покупке. Они медленно пошаркали к выходу, оглядываясь на меня.
Босс сказал, что хочет использовать меня в качестве левого защитника в предстоящем сезоне. Это было не то, к чему я прям бежал и падал. Я сказал ему, что особо не вижу себя левым защитником. Он настаивал на том, что думает, что это хорошая идея. В конце концов я сказал, что если это сработает, то тренерскому штабу придется меня поучить. Они и не ожидали, что я в одночасье переключусь на эту позицию. Сам я не был в восторге от этого, но если таково решение тренера, то мне пришлось бросить все силы на то, чтобы это сработало.
Я довольно много работал с тренерами, пытаясь получше изучить игру на новой позиции. Были определенные вещи, которые нужно учитывать в обороне, но также и в отношении того, что ты делаешь, когда завладеваешь мячом, потому что получение мяча в позиции левого защитника сильно отличается от получения его в центре поля, где на пространстве может оказаться гораздо больше футболистов. Речь идет об обучении тому, как эффективно использовать это пространство. Также и физические требования разные. В полузащите ты бегаешь вверх-вниз, вверх-вниз. На позиции же крайнего защитника в течение 90 минут ты можешь и не покрывать столь большого пространства, но расстояние, которое ты пробегаешь, с каждым разом увеличивается, и ты совершаешь больше ускорений, поскольку ты делаешь забеги при поддержке атаки своей команды.
Я знаю, что нельзя научить старую собаку новым трюкам, но думаю, что освоить новую позицию легче, когда имеешь больше опыта и ты чисто с тактической точки зрения лучше ситуативно разбираешься во время игры и тех позиций, которые ты и твои товарищи по команде занимают.
Важно думать об игре, хорошо разбираться в тактике и хорошо понимать происходящее. Тогда уже речь заходит о том, есть ли у тебя необходимые инструменты для этого — как физически, так и технически. Игра крайним защитником — совершенно другая дисциплина, нежели игра в полузащите. При защите каждую неделю ты сталкиваешься с разными вингерами и это может быть непросто. Иногда это будет очень хитрый игрок, а иногда — молниеносный. Некоторые любят двигаться вдоль боковой линии, а другие любят резать угол, смещаясь в центр. Положение твоего тела и позиция в защите должны сильно меняться от одной недели к следующей, в зависимости от того, против какого игрока ты играешь.
Мне удобно обращаться мячом любой ногой. Я предпочитаю правую ногу, но, вероятно, это помогает мне использовать и левую. Я предпочитаю играть левым крайним позиции правого крайнего защитника. Есть определенные ситуации, которые легче выполнять справа, например, если я проталкиваю мяч вдоль боковой линии или на второго нападающего, но на левом фланге легче дать понять моим товарищам по команде, что я буду смещаться к центру. Кто-то может подумать, что я буду всегда смещаться в центр с позиции левого защитника переводя мяч под удобную правую ногу, но это полностью зависит от ситуации. Наши крайние нападающие, обычно это Мо (Салах) и Садио (Мане), имеют тенденцию неожиданно перемещаться в центр поля, поэтому они не всегда бегут вдоль боковой линии. Если передо мной нет вингера, то естественно будет отдать пас в центр, так же поступил бы левоногий левый защитник. Если ты не можешь сделать простой пас, потому что тебе неудобно делать это левой ногой, тогда это проблема. Но если ты чувствуешь себя комфортно при игре обеими ногами и можешь приспособиться к различным ситуациям, то это уже не имеет большого значения.
Это нелегко, но полезно, если у тебя хватает здоровья, чтобы приспособиться, если ты чувствуешь себя комфортно при игре обеими ногами и если ты тот человек, который всегда хочет понять, что происходит в каждой командной линии. Некоторые форварды могут отключаться, если тренер говорит с защитником и они чувствуют, что к ним это не имеет отношения, и наоборот, но как полузащитник и человек, который всегда сует нос не в свои дела, я всегда чувствую, что буквально все меня касается. У меня и характер такой упрямый, желающий доказать неправоту людей. Когда я впервые играл на краю защиты, люди реагировали как-то так: «Джеймс Милнер — крайний защитник? Что, черт возьми, здесь происходит?» И я бы хотел доказать, что они не правы. Если кто-то и думает, что я не могу выполнять определенную работу, я еще более решительно буду показывать им, что могу.
Думаю, что я неплохо справился, но следующим летом у меня был еще один разговор с тренером один на один — на этот раз по моей просьбе. Я сказал ему, что готов латать дыры на левом фланге, когда ему это будет необходимо, но с Роббо (Энди Робертсоном), приехавшим из «Халла», я хотел, чтобы соперник снова считал меня полузащитником. Я знал, что тут был небольшой риск, потому что у нас в центре поля было наибольшее соперничество за место в составе, но мне нужно было, чтобы он знал, что я хочу играть там. В начале сезона я много сидел на скамейке запасных и к середине октября я почти не играл, но я продолжал работать, вернулся на поле и в итоге закончил сезон в Лиге чемпионов с рекордным показателем в девять результативных передач. Временами я все еще играл на левом фланге защиты, в том числе во втором тайме, когда мы победили «Барселону» 4:0. Я очень доволен тем, как мне удалось добавить еще одно умение в мой репертуар. Мне нравится говорить Роббо, что я научил его всему, что знаю об игре левым защитником.
За свою карьеру ты сыграл буквально везде, кроме центрального защитника и вратаря. Хотел бы ты попробовать сыграть и на этих позициях?
На самом деле, я играл центрального защитника в одном из матчей на предсезонном сборе с «Сити» в Ирландии. Я играл одного из трех центральных защитников, а затем мы переключились на четверку защитников. Мне и правда понравилось играть там, но это была довольно медленная игра и у нас был далеко не лучший оппонент, так что это немного отличалось от того, чтобы противостоять Криштиану Роналду или кому-то еще.
Я бы не хотел играть там на протяжении всей игры, но очень приятно, когда ты владеешь мячом и все поле перед тобой. У тебя есть по крайней мере половина поля, на которой ты можешь играть. У тебя есть вратарь, которому ты можешь отпасовать, если возникнут проблемы, но в первую очередь перед тобой все поле, в то время как в полузащите все происходит слева и справа от тебя и кто-то будет прессинговать тебя спереди или сзади и ты чувствуешь необходимость иметь глаза на затылке. Если ты играешь на краю защиты, то позади тебя лицевая линия и твои возможности могут быть ограничены. В этом отношении играть центрального защитника немного легче.
Что касается игры в воротах, то я никогда не делал этого в игре, но я играть вратарем, ныряя за мячом туда-сюда, когда я был ребенком. Если Алиссон когда-нибудь получит травму и мы используем все три замены, то, думаю, я бы поспешил надеть перчатки. Уже вижу, как Вирджил направляется к воротам, но я бы слишком волновался по поводу того, что он может получить травму, поэтому буду настаивать, чтобы в рамку встал именно я. Думаю, что большинство полевых игроков тайно хотели бы попробовать сделать это, но мне, вероятно, станет скучно через некоторое время. У вратарей тренировки всегда выглядят забавно, но в матчах, на мой взгляд, они слишком много стоят.
Когда ты в последний раз покупал себе футбольные бутсы? @TheSMorgan
Знаете что? Я никогда и не покупал себе бутсы. Мне их всегда покупали мои мама и папа. А потом, когда я попал в сборную Англии до 16 лет на кубок «Виктори Шилд», Nike дали мне пару бронзово-коричневых бутс. Помнится, я считал невероятным, что Nike хотели, чтобы я носил их бутсы и мне даже не пришлось платить за них. Вскоре после этого мне предложили контракт. Мне было трудно даже подумать об этом. «Nike, Nike, они заплатят мне за то, что я ношу их бутсы ?! И дадут мне кучу другой экипировки?!» Я сидел с парнем из Nike, ошеломленный и он спросил меня, нужно ли мне еще что-нибудь. Единственное, что я мог тогда сказать, что мои шлепанцы уже порядком поистрепались и неплохо было бы найти им замену. Парень из Nike рассмеялся. Большинство людей просили спортивные костюмы, бутсы и кроссовки, экипировку самых последних моделей, а я просил пару шлепанцев. Я, вероятно, что-то недоглядел — своеобразная школьная ошибка, но в свою защиту могу сказать, что я тогда и был школьником.
С тех пор я с Nike. На уровне Премьер-лиги у большинства игроков есть соглашения с тем или иным производителем бутс. Когда я начал играть, у ПФА (Профессиональная Футбольная Ассоциация) была схема, по которой тот или иной поставщик экипировки предоставляет игрокам по две пары бутс и пару спортивных костюмов в начале сезона. В то время у «Лидса» был контракт с Nike, поэтому у каждого была пара бутс и шлепанцев этой компании, если конечно у игрока не было собственного контракта с другим производителем.
Долгое время я говорил, что никогда не надену цветные бутсы. Все эти розовые и светящиеся желтые бутсы входили в моду, когда я рос. Обычно в каждой команде их носит только один игрок. Чаще всего это был выпендрежник, поэтому я подумал: «Нет, это не для меня. Я буду носить черные бутсы.» Я поклялся, что буду придерживаться черных, но затем что-то пошло не так и уже если на тебе были черные бутсы, то уже ты был тем, кто выделялся, потому что все остальные носили цветные бутсы. Я до конца гнул свою линию. Но в конце концов черных бутс на выбор уже не стало, поэтому мне пришлось решиться на авантюру.
Сейчас мне действительно нравятся цветные бутсы. Поначалу мне не нравилось, что ты будешь выделяться, будь на тебе одеты бутсы синего, желтого или розового цвета. Но цветные бутсы сейчас стали нормой. Если в современных реалиях ты носишь черные бутсы, то ты, скорее всего, судья.
Ты носишь разную пару бутс каждую неделю? Том Барвис
Нет. Некоторые игроки так делают, но мне нравится носить их как можно дольше. Обычно Nike меняет цветовое решение бутс каждые три месяца и за это время мне достается одна или две пары. Если они порвутся, то мне понадобится новая пара, но обычно такое не случается.
У меня, как правило, две разные рабочие пары бутс: одна с шестью шипами, а другая с литыми шипами. Литые удобнее, и я обычно ношу их каждый день на тренировках, если на улице не скользко. Ты просто не можешь позволить себе подскальзываться в игре, поэтому в день матча я ношу шестишиповки. Некоторым людям нравятся бутсы с шипами похожими на плавники или лезвия, но я никогда не носил их, потому что, если такой шип застрянет в земле, то ты можешь получить травму колена, а если они круглые, то они еще и будут вращаться вместе с тобой.
Когда я только начинал в «Лидсе», одной из многих обязанностей игроков из СОМ (Схема Обучения Молодежи) было донашивать бутсы игроков первой команды, которые к тому времени, когда они попадали на ноги молодых футболистов, уже были притерты по чужой ноге. В итоге ты зарабатывал пузырящиеся мозоли, но все равно было удивительно думать, что ты носишь бутсы игрока первой команды. В современном мире это уже ни к чему, потому что бутсы намного легче, и нам повезло, что они изготавливаются специально под каждого из игроков, поэтому гораздо меньше риск заработать мозоли, но я все равно буду постепенно начинать их носить, а не сразу надевать новую пару прямо на игру. В этом случае надо выбрать правильную тренировку для разноски, обычно под это подходит более скромные упражнения, возможно, пасовые, а не цельные занятия. И это будет единственный случай, когда во время тренировок на мне будут бутсы с шестью шипами.
Nike великолепны. Они не просто дают тебе свои бутсы для носки. Они производят любые модификации, которые ты захочешь. В прошлом у меня было сразу несколько травм стопы, поэтому они изготовили карбоновую пластину, чтобы я мог вложить ее на дно ботинка, сделав его более жестким. Если бы он был слишком гибким, нога не получала бы достаточной поддержки и это могло бы привести к проблемам. У многих игроков есть разные проблемы, которые Nike решает в своей экипировке. Моя левая нога немного длиннее правой. Это довольно частое явление, но потенциально это может вызвать проблему, которая, в свою очередь, может привести к травмам, поэтому в моем правом ботинке есть небольшой подъем. Подобное внимание к деталям призвано устранить любые потенциальные проблемы.
Еще я использую ортопедические стельки на обеих ногах. Это вряд-ли подойдет каждому игроку, но в одно время у меня были сильные боли в пятой плюсневой кости, а также у меня были проблемы с пяткой — подошвенная фасция и это тоже мучительно больно. Я сломал ногу, когда играл за «Ньюкасл» на Энфилде в 2008 году и у меня было несколько проблем при восстановлении, тогда я впервые начал носить ортопедические стельки. Они просто вставляются в бутсы вместо обычных стелек. Я определенно не рекомендовал бы это для всех, но в течение многих лет я их использовал и, стуча по дереву, это хорошо сработало.
Есть и другие мелочи, которые делает Nike. Они добавили дополнительное отверстие для моих шнурков, чтобы ботинки не «зевали». Они готовы выполнить любое изменение, которое ты только захочешь внести, независимо от того, насколько оно мало. Некоторые люди говорят о бутсах, как будто самая главная вещь — это то, как они выглядят, но, безусловно, самая важная вещь — это комфорт. Тот факт, что они отлично выглядят, является бонусом.
Какой у тебя был самый неловкий момент во время тренировки? @Lewis23890
Я всегда пытаюсь стереть неприятные инциденты из моей памяти. Но твой вопрос напомнил мне кое-что, что было самым странным случаем, который я когда-либо видел во время тренировки. Я не собираюсь называть игрока, тренера или даже клуб, в котором я был в то время, но один из игроков потерял расположение тренера и тренировался с резервным составом. Они тренировались по утрам, а первая команда тренировалась во второй половине дня, потому что на следующий день была игра, а потом мы собирались поехать прямо в отель. Мы играли 11 против 11 на основном тренировочном поле, работая над формой команды, когда внезапно этот игрок въехал на своем внедорожнике прямо в центральный круг поля, прямо посередине тренировки, опустил окно и спросил одного из футболиста — своего друга, что он собирается делать после игры в субботу вечером.
Мы все были просто ошеломлены. Его приятель что-то пробормотал в ответ, явно чувствуя себя невероятно неловко, смущенный всей этой сценой, желая провалиться сквозь землю. Главный тренер был ошеломлен, как и все мы, не зная, что сказать. А отреагировал помощник тренера, который начал кричать на игрока, чтобы он покинул поле, используя при этом довольно красочный язык. На этом игрок закончил разговор и небрежно выехал с противоположного конца тренировочного поля, через следующее поле и прочь с тренировочной базы. Никто из нас не мог поверить в то, что мы только что видели, но мы просто обязаны были продолжить тренировку.
Мы мало слышим об антидопинговых положениях в футболе, в отличие от многих других видов спорта. Воспринимается ли он серьезно? И какова процедура проверки?
Я не знаю насчет более низких дивизионов, но на высшем уровне, конечно, все воспринимается серьезно. Тебя много тестируют — не только после игр, но и когда ребята, проводящие тесты, приезжают на тренировочную базу без предупреждения.
Это не то, чего ты с нетерпением ждешь. Ты выходишь на тренировочное поле, осматриваешься, а на боковой линии стоят шесть человек в синих нагрудниках. И ты надеешься, что тебя не выберут, потому что это так хлопотно, но ты осознаешь важность этого процесса, соглашаясь с ним.
В тот день эти парни выберут определенное количество игроков для тестирования и один из медицинских работников, как правило, придет во время тренировки, чтобы проинформировать тех, кого выбрали. В этот момент ты начинаешь больше пить, потому как после тяжелой тренировки — и особенно после тяжелого матча — получить образец мочи может быть довольно-таки затруднительно, поэтому тебе нужно восполнить количество жидкости внутри себя. Но есть и предел разрешенного для питья предела воды, потому что, если в пробе мочи слишком много воды, то они не смогут получить точные показания.
После окончания тренировки или матча ты сразу же покидаешь поле вместе с тестерами — без каких-либо вопросов. Ты не можешь пойти в раздевалку, даже если главный тренер хочет поговорить с вами. Ты идешь прямо к этим ребятам, подписываешь декларационные бланки и остаешься с ними, пока не сможешь пойти в туалет.
Проще делать это после тренировки, потому что, вообще-то говоря, из тебя все выходит очень быстро. Когда это послематчевый анализ, особенно в жару, когда ты потерял много жидкости, на получение образца могут уйти часы и часы. После матчей Лиги чемпионов вдали от дома, где ты часто летишь назад сразу после игры, игроки, которые проходят тестирование, обычно должны добираться до аэропорта после того, как остальная часть команды уже уехала. Затем образец отправляется в лабораторию для анализа и если все в порядке, тебе больше об этом никак не напомнят.
Тем не менее, ты должен быть осторожен. Есть множество лекарств, которые мы не можем принимать, потому что есть опасность, что они могут содержать что-то из списка запрещенных препаратов. Если у нас болит горло или болит голова, нам советуют не принимать Лемсип или Нурофен, потому что они могут содержать следы определенных веществ, которые, как считается, повышают работоспособность. Как правило, нам говорят, чтобы мы ничего не принимали, если тебе это не выдается непосредственно при участии доктора клуба. Если я куплю лекарство, изготовленное фармацевтом в аптеке, то, вероятно, все будет в порядке, но если его изготовили на фабрике, где есть другие вещества, которые могут быть в списке запрещенных, то, в конечном итоге, в моем образце могут найти следы этого запрещенного вещества. Если бы такое случилось, то меня бы дисквалифицировали. Любое лекарство, которое тебе дает медицинский персонал клуба, всегда проходит тестирование партиями, что означает, что есть гарантия, что в нем не содержится ничего, чего не должно в нем быть.
Мы тестируемся не только после матчей и тренировок. У них есть «проверка по местонахождению». Если ты не тренируешься в определенный день, будь-то по болезни, или ты на сканировании или это просто твой выходной, ты должен быть в состоянии предоставить им определенный час в этот день, когда ты гарантированно будешь дома или в определенном месте, куда они могут прийти и протестировать тебя. Если тебя там не окажется, тогда вы получите выговор. Получаешь три выговора и тебя дисквалифицируют. Если ты отказываетесь от прохождения теста, то тебя также дисквалифицируют.
Знаю, что люди говорят, что тестирование не такое строгое, как в других видах спорта, но оно безусловно проходит на самом высоком уровне, было бы очень трудно представить, чтобы кто-нибудь принимал препараты, улучшающие свою работоспособность и ему это сходило бы с рук. Тестирования проходят повсеместно. Я сомневаюсь, что в Премьер-лиге найдутся игроки, которые проходят тестирование менее трех-четырех раз за сезон. Если ты принимаешь участие в Лиге чемпионов или Лиге Европы, то количество тестов возрастает. Клубы также регулярно берут образцы крови, проверяя на наличие болезней или аномалий, поэтому я действительно не понимаю, как кому-то может сойти с рук, если он будет принимать что-нибудь для повышения работоспособности.
* Подпись: Отличная атмосфера в раздевалке... я слышал ребят из комнаты для прохождения тестов на допинг
