3 мин.

Карпин: «Снять дисквалификацию – это дело принципа, дело правды»

Главный тренер «Спартака» Валерий Карпин рассказал корреспонденту "СС" об апелляции, которую клуб готовит по «делу Веллитона». Бразилец, напомним, получил шесть матчей дисквалификации за то, что после столкновения с ним получил травму вратарь ЦСКА Игорь Акинфеев.

– Только что (в 17 часов мск. – Прим. ред.) пришел факс от КДК с мотивировкой решения. Только теперь у нас есть возможность подать апелляцию, – сообщил Карпин, когда я поинтересовался, обжаловал ли уже клуб решение контрольно-дисциплинарного органа.

– Есть ли у вас намерение обратиться в международные инстанции, если не добьетесь изменения вердикта здесь, в России?

– Да. Мы пойдем до конца. Хотя я очень надеюсь, что разум и справедливость восторжествуют в нашей стране.

– Международный суд долго рассматривает такие вопросы. Дисквалификация к тому времени уже закончится…

– Это дело принципа. Дело правды, если хотите. Надо бороться с беспределом, который здесь творится. Кто-то говорит: не надо выносить сор из избы, а в данном случае, я считаю, как раз надо. Иначе все так и останется.

– Говорят, что болельщики «Спартака» пишут письмо премьер-министру…

– Не удивлюсь, если действительно напишут. Куда еще обращаться? Да, по правилам УЕФА и ФИФА политики не должны вмешиваться в то, что происходит в футболе. Но тогда и госкорпорации не должны спонсировать клубы. И в исполкоме не должны заседать политики. В Европе это нереально. А у нас – в порядке вещей. И дисквалификация Веллитона за игровой эпизод – видимо, тоже, если таково желание «высоких людей». Мало того, там целое лобби создали против Веллитона: Степашин от «Динамо», Миллер от «Зенита», Сергей Иванов от ЦСКА… Теперь у нас футбольные дела не 11 мужиков на поле решают, а другие люди. В кулуарах.

– Заседание КДК проходило бурно?

– Там-то как раз все было чинно и спокойно. Но решения принять члены КДК не смогли, пошли на исполком за советом. А там уже было круто! Там давили! И, мягко говоря, вынудили КДК дать шесть матчей, хотя такой практики не было ни в советской, ни в российской истории нашего футбола.

– Сборной России скоро играть в Жилине, где в прошлом году отличились спартаковские фаны. Нет ли у вас опасений, что они попытаются сорвать матч сборной?

– Хорошо, что впереди еще месяц. Есть надежда, что все-таки здравый смысл восторжествует и у болельщиков не будет повода для протестов. Я лично очень хочу верить, что их не случится. Хотя бы потому, что к сборной могут принять самые жесткие санкции – вплоть до исключения из числа участников Евро. Игроки такого не заслуживают.

– Как себя чувствует Веллитон?

– Веллитон убит. Да, мы с ним ежедневно разговариваем. Но что ему говорить? У него одна реакция: «Это несправедливо. Такого не может быть». Инциденту с Акинфеевым все уже дали оценку – и арбитр матча, давший желтую карточку, и Розетти, главный человек в нашем судействе… И КДК дал оценку, назвав столкновение «игровым эпизодом». При этом нам говорят: за системную грубость надо наказывать. Но если игровой эпизод – о какой системной грубости речь?

– В КДК говорили, что длительная дисквалификация поможет Веллитону исправиться. Он будет играть по-другому, как вы думаете?

– Пока я не уверен, что он вообще будет играть здесь, – ответил Карпин, видимо, имея в виду российский чемпионат. – Сейчас подадим апелляцию. Надеюсь, правда рано или поздно восторжествует. Хотелось бы рано – уж больно переживает Веллитон. И это еще мягко сказано, учитывая, как несправедливо с ним поступили.

ЭХО ТРАГЕДИИ

«МЫ РАЗ ДВАДЦАТЬ ЛЕТАЛИ НА ЭТОМ САМОЛЕТЕ…»

Главный тренер футбольного «Спартака» Валерий Карпин тоже не обошел стороной трагедию в Ярославле.

Больно осознавать, как безвременно и нелепо может оборваться жизнь людей. Думаю, нет ни одного человека в эти дни, кто не сопереживал бы ярославской трагедии, – заявил вчера Карпин. – Сейчас нам лететь в Пермь, и мне страшно подумать, с какими мыслями наша команда будет садиться в самолет. Тем более что ребята знают: мы, то есть «Спартак», раз 20 за последние два года летали на том самом «яке», который разбился в Ярославле. Мы знали членов экипажа, знали стюардесс, поэтому трагедия воспринимается еще острее. Если честно, даже не хватает слов, чтобы выразить всю нашу боль и печаль по этому поводу