В «Урале» играет художник. Ага, в РПЛ есть и такие футболисты
Зацените его картины – и интервью.
Вы вряд ли подписаны на инстаграм Эрика Бикфалви – он ведет его спокойно и редко публикует собственные картины, потому что по максимуму вкладывается в футбольную карьеру. При этом продолжает рисовать в свободное время, и это не мешает ему на поле: румын со шведскими корнями входит в топ-3 лиги по количеству единоборств, в топ-5 – по ударам и ведет игру «Урала».
За карьеру 30-летний Бикфалви сменил четыре страны: начинал в Румынии, в 2012-м уехал в «Волынь» к резкому Виталию Кварцяному – Эрик до сих пор называет его лучшим тренером в жизни. В последнем сезоне при нем игрок неожиданно стал лучшим бомбардиром чемпионата Украины, получил предложение из «Шахтера», но выбрал Китай. Оттуда снова поехал в Румынию, в 2016-м попал в «Томь». На следующий год подписал контракт с «Уралом».
Бикфалви – футболист в третьем поколении: на поле выходили его дед по отцовской линии и сам отец.
«Отец играл в любителях но, конечно, в искусстве он был лучше. Громко говорить про его карьеру художника, при этом у него имелся несомненный талант: он рисовал картины, лепил скульптуры. Это не стало его работой: он человек свободной профессии, развивал бизнес. Искусством занимался, как хобби, – в свободное время. Но он достиг успеха во многих вещах. Думаю, мой талант пришел от него, это все наследие отца. Он умер, когда мне исполнилось семь, – у меня не оказалось времени, чтобы узнать о нем много, но я до сих пор помню некоторые его картины».
Сыновьям Эрика по три и четыре года, но он говорит, что даже в таком возрасте у них тоже заметны способности.
«То, что они сейчас рисуют, – это очень-очень хорошо. Кстати, мой талант тоже обнаружился, когда я ходил в детский сад. Получилось неожиданно: нас повели за территорию сада, чтобы мы рисовали на асфальте. Что угодно: животных, растения. Рядом стояла церковь. И я в четыре-пять лет стал рисовать эту церковь – то, как вижу ее. Когда рисунок увидели наши воспитатели, они были в шоке. Не понимали, как ребенок в подобном возрасте может изобразить такое. И дали мне первый приз – я получил диплом за первое место. Я помню это, потому что для маленьких всегда важны бонусы, награды».
Для полузащитника церковь – не просто здание, которое он впервые нарисовал на асфальте. Его семья очень верующая – придерживается православия. При этом мама не ограничивала ребенка в выборе активностей.
«Я мог выбрать любую школу: художественную, рукоделия… Но у меня был друг, который играл на саксофоне. И я пошел с ним к музыкальную. Ничего серьезного – просто для фана. Во время перемены я вдруг начал делать какой-то набросок. Учитель подошел: «У тебя ничего не получится с музыкой, лучше иди рисовать». Это классное воспоминание, потому что так я попал в художественный кружок, но получилось не то, что ожидал: мы были вынуждены рисовать статуи. Хотя это быстро закончилось: я сфокусировался на футболе.
Из-за тренировок у меня не было времени на рисунки. Но если рисовал, то любил маслом или карандашом – графику. Не граффити. Кстати, про граффити – я видел в Краснодаре большое – на четыре этажа – с Рамосом. Это очень круто. Как они это сделали, с какой достоверностью – так профессионально. Многие говорят, что граффити – агрессивное искусство, но мне нравится. В будущем я хочу найти того, кто отлично делает их, чтобы он нарисовал что-то особенное в моем доме».
Бикфалви выбрал футбол вместе искусства, но решение принял не сразу.
«В школе меня уговаривали уделять больше времени рисованию, они пытались изменить меня. Но футбол – это футбол. Рисование – хобби. Я люблю футбол больше. Искусство – больше для релакса. Тем более в то время искусство было развито в моем городе не так сильно, как футбол. Оно считалось чем-то не очень престижным.
Мама сказала выбирать, что я чувствую. Она знала, что я люблю футбол, и поддерживала в этом. Но ценила и то, как я рисовал. И до сих пор любит мои старые рисунки, они такие простые, хранятся у нее. Хотя даже в детстве случались разные периоды. Например, я никогда не рисовал ради того, чтобы что-то нарисовать. Делал это только тогда, когда чувствовал, что хочу. Бывало, что я не рисовал месяц. Но неожиданно просыпался и следующую неделю только и делал, что рисовал».
***
Четыре из пяти картин, которые Эрик публиковал в инстаграме, – портреты.
«Я не люблю рисовать здания, улицы. На каждой картине желательно иметь лицо, потому что оно выражает экспрессию. Человеческие портреты более экспрессивные, ты видишь в них больше, чем в чем-то еще, какой-то дух. Природа хороша, чтобы сделать фото и смотреть на нее, быть там. Лица – лучше. Я подписан на многие аккаунты в инстаграме, где есть забавные портреты с глазами, которые дают тебе эмоции, чувства.
Я попросил Эрика прокомментировать несколько его работ.
«Вы говорите, что этот человек похож на меня, хотя не думаю, что прям сильно. Но я уже слышал подобную версию: что это я 70-летний, который давно закончил карьеру. Рисовать его я начал с глаз. Для меня глаза – самая важная часть лица. И каждый раз начинаю с этого. Еще кто-то предпочитает идти сверху вниз. Я – слева направо. На сначала, конечно, глаза и форма лица – получается набросок. Потом работаю с цветами, тенями. Кстати, на этом портрете самое сложное – сделать маленькую, почти исчезающую тень от шляпы на лбу. Для этого нужно смешать разные цвета и действовать аккуратно.
Вариант портрета, который у меня в инстаграме, еще не готов – только на 60-70%. Я уже добавил дым – классно, когда ты видишь дымок из трубки. Кроме этого, нужно было сделать фон – теперь там подсолнухи. Добавил птиц на небе.
«Она тоже не закончена, пока это часть работы. И я не знаю, что будет дальше – никогда не планирую этого. Просто просыпаюсь, когда есть желание, сажусь часа на три-четыре – и готово. Смысла у этой картины тоже нет, это больше эмоции. Эмоции позволяют тебе рисовать, я переношу их на бумагу. Мозг не работает при рисовании. Эмоции и чувства – вот что важно. Когда ты начинаешь, и перед тобой чистый лист, все должно идти изнутри, а не от мозга. Так что тут нет никакой загадки».
«Ее я нарисовал, когда играл в «Динамо» из Бухареста. Перед тем, как начать, как раз смотрел результаты аукциона Christie’s, на котором продавали картину с африканской женщиной. Она ушла за 40 миллионов евро, хотя свежая, новое искусство. И я попытался воплотить похожее. Не один в один, но тоже черную женщину, потому что мне понравились краски. Мне нравится экспериментировать с цветами на одной картине. Она уже закончена, я облачил ее в черную рамку. Очень классно смотрится на серой стене.
В подписи я написал «Бургунди». Это из-за друга. Он постоянно произносил это слово без всякого смысла. И когда я начинал рисовать женщину, друг как раз находился в комнате. Поэтому я решил назвать ее Бургунди – такое африканское имя.
Эту картину я сделал за три-четыре часа, она не такая трудная. Другие, которые вы показывали, сложнее. Но если я рисую, то не останавливаюсь. Я не люблю тратить месяц, чтобы нарисовать что-то. Сел, потратил несколько часов – готово. Если нужно что-то дорисовать, сажусь снова и делаю за раз. Не растягиваю процесс».
***
Все картины, которые комментировал Эрик, он сделал через приложение на iPad. Кажется, что с помощью гаджета изображение получается красочнее, чем на холсте, но автор не согласен.
«На самом деле то же самое. Вы сравниваете с картиной с усами – но там просто другие цвета. И она тоже не закончена – работы еще больше половины. Я покажу вам, как все происходит».
Бикфалви уходит в номер за iPad, открывает приложение и показывает последние карандашные наброски. По его словам, приложение очень удобное: можно выбрать любой инструмент для рисования – краски, карандаш, маркер. Есть много цветов, их реально смешивать. Стереть любую деталь тоже не проблема.
При мне Эрик снова выбирает карандаш и начинает очерчивать тот образ, который только что пришел ему в голову. Сначала появляются глаза, затем овал лица, ухо.
«Рисую в основном дома, в самолете не могу – там движение. Но в Екатеринбурге я пока ничего не нарисовал. Там семья, двое детей – тоже все движется. Конечно, можно закрыться в своей комнате и рисовать, но дети растут, им нужно внимание. Поэтому рисую в отпуске».
В коллекции полузащитника нет портретов знаменитостей, и он не хочет рисовать их в будущем.
«Когда ты выходишь на улицу и видишь людей с особенными лицами и глазами, это намного лучше, чем условные политики или футболисты. У меня есть картина с Тотти, но ее делал друг. Подарил мне ее в тот день, когда родился мой сын. Тогда я еще играл на Украине. А друг – сосед по дому в Румынии, художник. Его отец тоже отлично рисует, делает иконы для церквей.
Сам я не хочу рисовать футбол. Он не такой экспрессивный. Даже победа не цепляет. Вот парни из команды иногда шутят, просят, чтобы я сделал для них карикатуры. Я не отказываю, это занимает минут 10-15».
Бикфалви говорит, что нарисовал за жизнь 20-30 серьезных портретов, небольших рисунков – намного больше.
«Любимая собственная картина – та, которую сделал по скульптуре отца: старый охотник стоит между озерами. Но я не покажу ее, она очень личная. Придет время, я открою все, но не сейчас. Пока я не закончил карьеру и не хочу смешивать футбол с искусством. После того, как закончу, куплю дом со студией, может, открою небольшую галерею, буду инвестировать в живопись. Сейчас совмещать сложно. Когда ты распыляешься, ты не можешь быть лучшим. Плюс мои картины пока хорошие, близкие к этому, но если я хочу стать лучше, я должен ходить в школу, изучать, как рисуют другие художники, как они тратят время, как смешивают краски, какой тип карандашей используют. Говорю про это серьезно. В 35-40 лет я поступлю в школу, чтобы развить навыки.
Пока на это нет времени. У меня есть сосед-художник, он все время в поездках по делам искусства. Как я путешествую из-за футбола, так и он из-за картин».
Продавать собственные картины Эрик не хочет.
«Они останутся детям. Когда умру, они смогут их продать. Когда художник умирает, цены всегда взлетают. Пока я живой, я получу за них ноль. А потом можно миллионы. Каждый раз так. Вся цена – это история. Хотя, если честно, не думаю, что это может стать бизнесом».
***
Картины футболиста различаются по стилю. Я прошу назвать его тот подход, который он использует и который ему ближе.
«Никакого стиля у меня нет. Если настаиваете, это универсализм, все сразу. Вот если я пойду в художественную школу, они увидят, какой у меня стиль, и будут его развивать. Но сейчас я люблю все».
При этом у Эрика есть любимый художник.
«Очень люблю Да Винчи. потому что он совершенен во всем: художник, изобретатель – он же изобрел прообраз танка и акваланга. Когда я приезжаю в Италию, мне нравится рисовать его статуи. Да Винчи очень хорошо делал их. А какие картины! «Спаситель мира» побил все рекорды на аукционе и ушел за 450 миллионов долларов. Это очень сильный портрет Иисуса Христа. Для меня эта картина – номер один на все времена. Мне кажется, он даже более таинственный, чем Мона Лиза.
Мона Лиза – не номер один, но как манит этот секрет, который скрыт внутри, и то, что никто не может разгадать его, найти ответ. Загадка: никто не может понять, кто эта женщина, почему она, что она скрывает. Думаю, из-за этого картина стала такой известной. Это не фэйк, определенно за ней есть какой-то бэкграунд. Но он не для нашего понимания, мы никогда не узнаем ответ. Понятно, что это на уровне спиритизма, но это есть».
Когда я спрашиваю, какая загадка скрывается в картинах Эрика, он смеется:
«У меня нет секрета, я футболист».
Показываю ему «Черный квадрат», оказывается, Бикфалви про него не слышал.
«Хм, это может быть искусством, хотя я его не понимаю. Вот Ван Гога понимаю, нравятся его линии, мазки, работа с цветом, подача – как красти стекают по холсту. Даже делал копию его автопортрета. За Ван Гогом стоит история, его работы дают мне эмоции. Вы показали мне «Черный квадрат» – может, он стоит 20 миллионов евро. Но для меня это ничто. Он не дает мне эмоций.
Я много смотрю на Леонардо и Ван Гога. И каждый раз удивляюсь. Их стили невозможно понять. Да так со всеми художниками. Как в футболе: у каждого свой стиль. У меня свой, и никто его не повторит. Я знаю парня, который скопировал «Девушку с жемчужной серьгой». Он сделал это идеально, не отличишь. Но это копия Вермеера. Может, она стоит тысячу-две евро. А оригинал – миллионы. Когда ты делаешь оригиналы, это возносит тебя на другой уровень».
Пока мы разговариваем, Эрик продолжает рисовать. Он закончил набросок лица и теперь взялся за пейзаж. Начинает с дерева.
«Видишь, я просто рисую, что приходит в голову. И не знаю, что дальше. Просто говорю, что тут можно нарисовать воду, камни, лодку, маленький дом. Я не знаю и 90%, что будет потом.».
В одном интервью Бикфалви сказал, что любит рисовать в стрессе и злым, потому что искусство его успокаивает.
«Это неправда. Когда ты злой, у тебя нет страсти, и хорошей работы не получится. Кто-то неправильно написал, я читал то интервью. Автор неправильно меня понял. Наоборот, нужен покой, чтобы не чувствовать спешку, стресс. Когда ты недовольный, ничего не получится. И нервным – тоже. Вот когда играет музыка, ты расслаблен, тогда – да. Слушать музыку во время рисования – самое любимое. Но не хард-рок. Я люблю баллады».
Эрик несколько раз повторяет, что хочет поступить в художественную школу. Говорит, что в этом точно есть смысл.
«Когда я начинаю рисовать после перерыва, то не чувствую себя на уровне. Но проходит немного времени и становится лучше. День, два, три – и ты намного лучше. А если пойду в школу, я стану намного-намного лучше».
***
Кроме живописи Бикфалви нравится архитектура.
«Если бы я не стал футболистом, то выбрал бы эту опцию. И если мои дети не станут футболистами, я бы хотел, чтобы они работали в этой сфере. У одного из них большой талант. Он очень изобретателен, не только рисует. Кстати, как-то я сам делал план экстерьера. Не для себя – для соседа. Они в итоге наняли архитектора, но я попробовал. Мне нравится Средиземноморский стиль – большие окна».
Кто-то написал, что эскизы тату полузащитник тоже делал сам.
«Нет-нет, я просто объяснил мастеру, что именно я хочу. Но рисунок сделал не я, а он. Тату – это не то же самое, что картины. Нужны другие навыки, это другой тип работы, ты не знаешь, как все получится на коже».
***
– Мы совсем не говорили о футболе. Как думаете, это тоже часть искусства?
– Возможно. Но футбол – больше страсть. Благодаря нему жизнь более динамичная, поэтому моя профессия – игрок.
– Воображение помогает вам на поле?
– Воображение в искусстве и футбольное – разные вещи. Ты можешь иметь 10 баллов по математике, но быть нулем на поле.
Фото: Instagram/erik_bicfalvi; РИА Новости/Павел Лисицын, Александр Вильф; ru.wikipedia.org
