«После финального свистка я поднял взгляд к небу и подумал: «Ну всё, Тите. Тебе конец»
Радио, семь операций на колене, беззаботная жизнь в Эмиратах, Кубок Либертадорес и главная команда главной футбольной страны. Блог «Спортивный интерес» представляет перевод авторской колонки Тите на The Players' Tribune.
Я хочу рассказать вам историю о радио. Сегодня, чуть позже, я оглашу состав из 23 человек, которые будут представлять Бразилию на Чемпионате мира (материал был опубликован 14 мая — прим. пер.). Для меня это большая часть, но и огромная ответственность — я прекрасно понимаю, что в этот день чувствуют игроки и вся страна. Но прежде чем я это сделаю, хочу рассказать о том, что для меня значит быть главным тренером сборной Бразилии. И я обязан начать с истории о радио. Когда я был ребёнком, радио было не просто маленькой чёрной коробочкой. Для меня эта коробочка была волшебной.
Возможно вы сейчас подумаете, что я совсем старик, но когда я рос, у нашей семьи не было телевизора. Родители были фермерами, зарабатывали немного, а когда мне было три года — переехали из деревни в город в поисках лучшей жизни. Папа устроился на винный завод, а мама работала швеёй. Помню, как говорил маме: «Я хочу газировку!», а она отвечала: «Хорошо, Аде (Аденор, настоящее имя Тите — прим. пер.), но не прямо сейчас. Нужно потерпеть».
Прошло два или три дня, и когда я вернулся домой из школы, меня ждала моя газировка. В те дни она была роскошью. Тогда я не осознавал, что мама встаёт в три часа утра, шьёт одежду на заказ, чтобы подзаработать денег на лекарства и пару новых носок для своих детей. Возможно, она работала около 5 часов, чтобы заработать деньги на бутылку газировки.
Я не понимал, сколько часов тяжёлого труда стоила эта бутылка. Для меня она появилась будто по мановению волшебной палочки. А мама была волшебницей.
Мой отец был немного другим. Он был очень прямым человеком. Когда он что-то говорил, то смотрел собеседнику прямо в глаза, но был не из тех людей, которые любят просто почесать языком. Помню, как мы сидели за столом, а он одним движением брови мог показать, что ты должен передать ему хлеб. Никаких слов! Один короткий взгляд и я точно знал, что ему нужно. Но нас связывал футбол. Только о футболе мы и говорили.
Во время Чемпионата мира 1970 года вся страна замирала и заворожённо следила за играми сборной. Мне тогда было 9 лет. Мы с отцом сидели возле радиоприёмника и слушали волшебные футбольные репортажи. Я воспринимал их как драматические истории. Я считаю, что комментарии игры по радио были искусством. Что-то вроде великих литературных произведений или картин. Когда сборная атаковала, я рисовал целые картины в своём воображении, слушая комментатора. Я не говорю, что смотреть футбол по телевизору плохо, просто это совершенно другие ощущения. Теряется загадочность, отключается воображение. Слушая футбол по радио, мы внимали каждому слову.
Отчётливо помню, как слушал репортаж полуфинального матча против Уругвая. Это очень яркие воспоминания — первый тайм заканчивался, Бразилия проигрывала 0:1. Всё это время я сидел перед приёмником и раз разом представлял, как мы забиваем победный гол. И тут мы услышали как в самом конце первого тайма голос комментатора стал громче, мы почувствовали, что сейчас случится нечто особенное…:
«Тостао... Клодуалду… Клоооооодууууалдууууууууу!!»
Это совершенно незабываемый момент, мы были ошарашены радостью от этого забитого мяча. Но я не мог понять одну вещь — диктор сказал: «Тостао отдал передачу и Клодуаду забил гол». Я подумал: «Как Клодуаду может забить гол? Он же играет глубоко в защите! И почему вдруг Тостао отрезал пасом нескольких защитников? Он же нападающий! Как такое возможно?»
Гол Клодуалду. На оригинальное видео наложена звуковая дорожка из упомянутого радиорепортажа. Матч закончился победой сборной Бразилии - 3:1.
Утром я прочитал в газете разбор игры от профессора Руя Карлоса Остермана и пазл сложился. Картинка стала более живой, более яркой. Честно говоря, я не помню смотрел ли я потом видео этого гола. Да и какой в этом смысл? Для меня, как и для миллионов бразильцев, у которых тогда не было телевизора, этот гол останется таким, каким мы нарисовали его в своём воображении. И это прекрасно.
Забавно, что будучи ребёнком, я читал колонки профессора Остермана о тактике «Гремио» и говорил: «Хм, интересно. Как же в этой ситуации поступить тренеру?»
Позже, когда я стал тренером «Гремио», я читал колонки профессора Остермана и говорил: «Хм, интересно. Как же в этой ситуации поступить тренеру?»
По правде говоря, я никогда не мечтал о тренерской работе. Как и любой другой бразильский мальчик, заставший Чемпионат мира-1970, я мечтал надеть жёлтую футболку сборной. К сожалению, с этим мне не повезло. Я перенёс 7 операций на колене и в 27 лет мне пришлось закончить карьеру. Я был молод и жил футболом, поэтому решил пойти в тренеры.
Трудно поверить, что я в этой профессии уже 30 лет. Судьба тренера, как и судьба игрока, не предсказуема. 8 лет назад я руководил клубом «Аль-Вахда» из Абу-Даби, сидел дома и вдруг зазвонил телефон. Этот звонок изменил всю мою жизнь. Это был Андрес Санчес, директор «Коринтианса», который предложил мне вернуться в Бразилию и возглавить этот клуб. Я ответил ему, что не уверен, что смогу пойти на это.
Понимаете, моей жене нравилось жить в Абу-Даби. Наша дочь уже прошла тестирование, чтобы поступить в школу. У нас была шикарная жизнь, никакого давления извне. Чудесное время. Но конечно же я подошёл к жене и сказал: «Эмм… Такое дело...» И она ответила: «Ну хватит делать из меня дурочку. Я поняла, что ты уже решил вернуться в Бразилию!»
Она знала, что у меня на душе. Через несколько дней я уже летел в самолёте в Сан-Паулу. Помню, в полёте я сказал себе: «Блин, ты будешь тренировать Роналдо и Роберто Карлоса. Это невероятная честь».
Первые несколько месяцев я получал огромное удовольствие от работы. Нас ждал лёгкий матч с «Депортес Толима» из Колумбии в квалификации Кубка Либертадорес. Правда, как оказалось, совсем не лёгкий… Мы проиграли этот матч и провалили квалификацию. Я понимал, что это абсолютно неприемлемо для такого клуба как «Коринтианс». После финального свистка я поднял взгляд к небу и подумал: «Ну всё, Тите. Тебе конец».
Когда мы вернулись в Сан-Паулу, какие-то ребята ворвались на территорию тренировочного центра, разбили все наши машины кирпичами, угрожали игрокам. Это были не фанаты — это бродяги и шпана, которые не понимают элементарной вещи — футболисты тоже люди и тоже иногда ошибаются. Мы находились внутри центра, когда один из наших вратарей, Рафаэль, — и этот момент я никогда не забуду — встал перед нами и сказал: «Мы что, жулики? Мы просто люди! Мы усердно работаем. У нас семьи. Они не могут так с нами поступать!» И от переизбытка эмоций у него на глазах появились слёзы. Это было очень искренне.
Я подошёл к нему и сказал: «Не волнуйся, мы с этим справимся».
Хотя я не был в этом уверен. Ехал домой на машине с разбитым задним стеклом и думал про себя: «Меня вообще завтра уволят».
Каким-то чудом «Коринтианс» выстоял под таким давлением. Всего через год мы сидели с женой на кухне и пили вино. Было четыре часа утра, мы только что вернулись домой после победы в финале Кубка Либертадорес. Не знаю почему, но я спросил её: «Как думаешь, мы заслужили эту победу?» И она напомнила о всех препятствиях, через которые мы прошли — не только о нападении на тренировочный центр после поражения в Толиме, а ещё и о том, что она вытерпела вместе с детьми за эти годы.
В этот момент мы услышали шум снаружи и вышли на балкон — несколько болельщиков «Коринтианса» стояли на улице и распевали моё имя. Это было словно во сне. Я сказал себе: «Да, мужик, многое может поменяться за один год».
В ту ночь я держал Кубок Либертадорес в руках и плакал. И не из-за самого факта победы, а из-за того, что эта победа значила для моей семьи.
Футбольные эмоции сложно понять тем, кто футболом не живёт. Например, игру Бразилия — Германия я смотрел дома с женой. Когда немцы забили четвёртый гол, она заплакала. Я спросил, всё ли с ней в порядке, а она ответила, что ничего не может сделать и плачет, потому что поставила себя на место жены тренера сборной Бразилии. Она понимала, что это поражение будет значить для игроков, персонала и их семей.
После тех самых 7-1 я верил, что мне предложат возглавить сборную. Я был уверен - моё время пришло. Когда я узнал, что не получу эту работу... Скажу честно, я был зол и очень расстроен. Чуть остыв, я подумал о матери. Она была бойцом. Какие бы испытания не подкидывала судьба - она работала всё больше. Она шила до тех пор, пока руки перестали слушаться. Она была той самой волшебницей, которая приносила газировку своему сыну. Она вдохновляла меня.
Неделю после назначения нового главного тренера сборной я был сам не свой и довольно часто плакал. А потом принял вызов и пошёл в бой. Я понимал — чтобы расширить свои знания, свою философию, узнать новые тактические наработки, я должен пройти пару стажировок за пределами страны. Поэтому я отогнал от себя все плохие мысли, сел в самолёт и улетел. В период этих стажировок я встретил двух чрезвычайно важных для меня людей, которым я хотел бы выразить особую благодарность — это Карло Анчелотти и Карлос Бьянки.
Анчелотти был невероятно добр ко мне, когда я прилетел в Мадрид. Я остановился у него на неделю, он рассказывал мне о своей философии с построением 4-3-3 в атаке и 4-4-2 в обороне. Он поделился со мной данными об игроках, тренировочными, стратегическими планами. Я чувствовал себя как в супермаркете, где продают удовольствие.Понимаете, три предыдущих чемпионата мира я кропотливо записывал в блокноты каждое тактическое построение, в каждом матче. Моя жена говорила, что у меня немного съехала крыша, но это всего лишь моё увлечение. Некоторые любят читать исторические книги, некоторые — решать кроссворды. А я люблю записывать в блокнот всё о тактике команд. Поэтому поговорить с Карло Анчелотти о том, как он работал с Криштиану, Иско и Серхио Рамосом - исключительная возможность для меня.
Когда я приехал в гости к Карлосу Бьянки, главному тренеру «Боки», у нас состоялась беседа другого характера. Это и понятно, учитывая, как много у нас было противостояний между собой за последние годы. За обедом он сказал мне: «Твой «Коринтианс» очень силён ментально. Аргентинцы знают, что если начать провоцировать бразильцев, то они начинают дёргаться и выходить из себя. И, должен сказать, — твой «Коринтианс» сильно отличается от других бразильских команд. Вы очень сконцентрированы на игре».
Всё это очень хорошо отложилось у меня в памяти. Вернувшись в «Коринтианс», я поставил для себя цель применить полученные знания на практике и выйти на новый уровень как тренер. Я не хотел оставаться тем же тренером, который выиграл Кубок Либертадорес. Да, мы были чрезвычайно сбалансированной и умной командой, но весь наш креатив в атаке сводился к подключениям в штрафную Паулиньо. Он особенный, уникальный игрок. В сборной Бразилии игроки всегда шутят, когда мы тренируем подачи в штрафную: «Хорошо, Профессор, мы сделаем всё возможное, чтобы добраться до мяча, но вы же понимаете - что бы ни произошло, из-под земли появится Паулиньо и забьёт!»
Теперь я хотел, чтобы «Коринтианс» стал играть в атакующий футбол на более высоких скоростях. И когда мы стали чемпионами Бразилии в 2015 году, для меня это был момент невероятной гордости. Потому что мы сделали это, играя в очень красивый футбол. У меня были Жадсон, Ренато Аугусто, Элиас, Ралф и Бруно Энрике на пике своих возможностей. И они играли в своё удовольствие.
В том сезоне я окончательно понял: всё, что не случается — к лучшему. Да, когда меня не позвали тренировать сборную в 2014 - это было для меня ударом. Но сейчас понимаю - и хорошо, что не позвали. Зато у меня появилась возможность научиться чему-то новому, стать лучше.
В июне 2016-го Бразильская федерация футбола предложила мне встретиться. Когда они предложили мне возглавить сборную, я чуть не умер от радости. Но потом посмотрел в таблицу отбора на ЧМ и понял, что если мы проиграем следующий матч с Эквадором — ситуация станет критической. И тут я вспомнил, как провалил квалификацию Кубка Либертадорес с «Коринтиансом». И подумал: «Ты хоть представляешь, что будет, если Бразилия не выйдет на Чемпионат мира? Вдруг это твоё проклятие?»
Следующим утром я проснулся и сказал себе: «Нет, я не могу принять это предложение. Мне ещё рано работать со сборной».Чуть позже я привёл мысли в порядок и вспомнил мать и отца. Представил мать за швейной машинкой в 3 часа утра. Вспомнил, как сидели с отцом перед радиоприёмником и слушали матчи сборной. И сказал себе: «Нет, Тите, ты справишься с этим. Твои родители справлялись и не с такими трудностями. У тебя есть шанс воплотить свою мечту в жизнь».
Так что я принял предложение стать главным тренером сборной как большую честь и огромною ответственность. В первый же день работы я воспользовался уроком, который дал мне отец. Безусловно, я очень люблю разговаривать о тактике, стратегии, но уверен — самым важным шагом на тот момент было позвонить каждому игроку и поговорить с ним лично. В идеале я бы хотел встретиться с каждым из них, поговорить с глазу на глаз, как советовал мне отец, но это невозможно — бразильские футболисты играют по всему земному шару.
Никогда не забуду телефонный разговор с Марсело. Он невероятно талантливый и креативный футболист и я не понимал, почему он не играет за сборную. Я спросил его: «Что случилось? Ты травмирован?»
И он ответил: «Профессор, я играю в сборной с 17 лет. В юношеской, молодёжной, потом — в основной команде. Но каждый раз, когда меня вызывают, даже сейчас, я и моя семья испытываем огромное счастье. Играть за сборную Бразилии — честь. Если вы вновь позовёте меня — я сяду в самолёт и полечу, в любом случае.
Я позвонил Дани Алвесу и Неймару — все, кто по-настоящему знает этих игроков, понимают, что это люди с огромным сердцем и всегда готовы представлять Бразилию на международной арене. Эти телефонные звонки убедили меня в том, что важнее всего в тот момент было создать хорошую рабочую атмосферу, в которой игроки будут сражаться друг для друга.
Когда мы все собрались перед матчем с Эквадором, первое, что я сделал — показал им фрагмент видео одного из матчей финальной серии плей-офф НБА. «Кливленд» играет с «Голден Стейт», ЛеБрон отдаёт мяч Кайри Ирвингу, Кайри бросает из очень неудобного положения и промахивается.
Но что сделал ЛеБрон? Он же суперзвезда. Я ждал, что он разведёт руками и скажет: «Ну и нахрена ты бросил из такого положения?»
Вместо этого он был предельно сконцентрирован и выиграл подбор. Что он сделал после этого? Бросил сам? Нет, отдал мяч обратно Кайри и тот попал в цель.И тогда я сказал своим игрокам: «Вот пример атмосферы, которую мы должны построить в нашей команде, чтобы добиться успеха. Каждый сражается друг за друга. Даже звёзды».
Матч против Эквадора действительно объединил всех нас. Первый тайм выдался очень напряжённым, мы не смогли забить. Я мысленно вернулся в полуфинал Чемпионата Мира-1970, когда сидел перед радиоприёмником и рисовал гол сборной Бразилии в своей голове. Когда Неймар наконец-то забил, мы сбросили с себя напряжение, отправили в ворота Эквадора ещё два мяча и выиграли 3:0. С этого момента мы набрали ход и не останавливались.
После игры футболисты собрались в раздевалке, встали рядом и… мы все начали молиться. Я заметил, что за дверью было несколько охранников и кто-то из персонала, пригласил их в раздевалку и сказал: «Это молитва для всех нас, ребята. Давайте молиться все вместе».И все молились. Даже охранники. Это был чрезвычайно эмоциональный момент.
Теперь остался всего лишь месяц до Чемпионата мира и я вынужден сделать несколько непростых решений. Я понимаю, что не смогу вызвать в сборную всех игроков, которые этого заслуживают. Например, у нас есть три левых защитника, которые заслуживают места в команде, но мест для левых защитников всего два. Мы должны выбрать тех игроков, которые увеличат наши шансы на победу, а не тех, кто больше всего «заслужил» быть в составе. Чтобы было понятнее: в 2012 году Жорже Энрике «не заслуживал» играть в финале Клубного Чемпионата мира, в котором «Коринтианс» играл с «Челси». Дуглас и Ромариньо чаще играли на тот момент. Но команде нужен был игрок именно с его характеристиками, чтобы выиграть этот конкретный матч. И мне пришлось принять очень трудное решение.
Я знаю, на мне лежит огромная ответственность, ведь я принимаю решение, которое может разрушить мечту некоторых игроков попасть на Чемпионат мира. Но, надеюсь, любое моё решение будет принято с пониманием.
Если бы отец был жив, он бы сказал мне сейчас: «Ты должен дать дорогу молодым!»
Он всегда мне говорил, что возрастные игроки слишком медленные. Если вам больше 27 лет, мой отец посоветовал бы вам завершить карьеру.
Он говорил: «Все эти старики как черепахи! Молодые игроки более подвижные, они как наэлектризованные! Бери в команду только молодёжь!»
Правда, если бы он увидел как в свои 35 играет Дани Алвес, как он носится по бровке и как он танцует в раздевалке — он бы изменил своё мнение.
После смерти отца, мама поведала мне, что однажды он сказал ей одну вещь. Я тогда только начинал свой путь в тренерской профессии. Мне он этого никогда не говорил и вообще не очень любил разговаривать с детьми. Отец сказал ей: «Аде станет великим тренером».
Это значит для меня больше, чем любой трофей, который я когда-либо выигрывал.
Надеюсь, он сможет посмотреть с небес, как его сын тренирует сборную Бразилии на Чемпионате Мира.
Только Господь Бог знает, как сложится для нас этот турнир, но я надеюсь, что за нами будет вся Бразилия. Знаю, телевидение всё изменило. Но всё равно надеюсь, что миллионы бразильских детишек будут сидеть во время наших матчей перед радиоприёмниками и рисовать в своём воображении наши голы. Снова и снова.
Это сработало в 1970. И это было волшебно.
Оригинал на The Players' Tribune.
Автор блога приносит свои извинения, что материал, который был опубликован в источнике 14 мая, был переведён и опубликован здесь только через две недели. Текст достаточно объёмный и требует времени, которого практически нет.
Спасибо за внимание и понимание. Тем, кто поставил «+», прокомментировал или поделился данным постом с друзьями - низкий поклон)
В России, к сожалению, так не то, что не принято, а даже представить невозможно. Раскрыться, показать, что значит, для тебя эта работа! Достаточно прошуршать в усы, что "мы так видим".