Таня. Библиотека
Еще в бытность учебы на первом курсе, я частенько бегал в маленькую учебную библиотеку, дабы набрать литературы для образовательного процесса. Тогда, в самом начале, меня это всё жутко интриговало и настраивало на положительный лад. Я был готов с головой уходить в лекции и даже что-то учить. В библиотеке работала молодая, не очень красивая, в больших очках девушка Таня. Очень стеснительная. Но в процессе моего с ней редкого общения, когда она перестала рявкать, что все студенты её сильно достали своими постоянными просьбами, эта стеснительность улетучилась, и я уже имел наглость, например, попросить налить мне чая или кофе. Она была рада. Особенного интереса к ней никто не проявлял. Кому будет дело до девушки, весь вид которой показывает, что ни к чему, кроме как ковыряться в ворохе ветхих книг, она больше не способна. И эти большие очки на пол лица. Они еще больше, наверное, смущали.
Потихоньку она начала мне улыбаться, а я стал в свою очередь, почаще к ней наведываться. Несмотря на скупость своего внешнего создания, как собеседнику, Тане не было равных. Безумно начитанная, да еще и без проскальзывания привычного мата в словесных нотах – это было заманчиво, и уши плавно впрягались в тематические беседы, не думая о минутах и часах, кои миновали очень быстро и незаметно, как только Таня начинала монолог о чем-нибудь очень интересном. Сам я не особенно чтобы читал литературу. Алкоголь, голь в башке, мир наизнанку, воображаемые виды женских телесных красот и прочая дребедень, полностью вытеснили радость от прочитанной книжки. Я их в руки не брал. Мне даже запах художественной литературы казался каким-то старческим, пахнущим, как у стариков в обители.
Таня подламывала мои стереотипы. Она пыталась настроить меня на почитать, узнать, прозондировать, разобраться в литературе, и пыталась выставить мир книг в таком виде, который обязательно, по её мнению, должен был быть безумно интересным. Меня увлекали природой Тютчева, слогом Бродского, магией Достоевского, дотошностью Льва Толстого, и даже сумасшествием Кафки. Я просто слушал и хлебал из её кружки горячее месиво, которое называлось «кофейный напиток».
Однажды Таня попросила о помощи. Ей понадобилась книжка, которая обитала на самой верхней полке. Таня попросила подстраховать её, когда она полезет на лестнице на самый верх. Я стоял внизу и ни о чем похабном не думал. У меня вообще относительно Татьяны таких мыслей не возникало. Не пробуждала она сексуальных фантазий, она была больше мастер художественного слова. А я в ней, наверное, пробуждал. Потому что, как только она оказалась на самом верху, то попросила подержать её за ноги. Говорила, про то, что сердце от страха в пятки убегает, что вся дрожит, и про то, что надеется, что я не дам ей умереть настолько глупой смертью. Я не дал. Обхватил ноги и держал, что есть моих сил и наглости, даже не думая о том, что это был завлекательный женский маневр. Я тогда многих вещей не понимал. Чист был, кристально чист и наивен.
Таня начала спускаться, а я всё держал. А когда спустилась, наши глаза оказались очень близко друг к другу. Таня сняла очки, закрыла глаза и потянулась к моим губам. Я опешил, но сопротивляться не стал. Не каждый день выпадает возможность поцеловаться с девушкой, тем более, сработал эффект неожиданности. Мы поцеловались. Таня сильно дышала, а я чувствовал, как бушует мое нутро.
Таня отпрянула, смутилась, отошла от меня и принялась что-то изучать в только что извлеченной с верхней полки книжке. Я попрощался и ушел, ощущая дикое смущение, возбуждение вкупе с резким желанием.
Варианты:
1.Играли в фанты со своими подругами и многочисленными фрейлинами на берегу красавицы Волги, в гуще березок и тополей ?(клещи и аллергия, тебя сами бояться, воттекрест)
2. Разыскивали ли своего любителя реконструкций через Interpol (он по слухам в Каталонии...делаеттт вещщи)
3.Удили рыбку на бредень с крепостной Прасковьей.
4.Что-то другое. (Расскажите нам , ужос как интересно). Я ужО одно большое ухо...)))