«Я зашел в раздевалку команды, а там Погба танцевал на массажном столе»: вторая часть интервью Мартина Эдвардса
Во второй части нашего эксклюзивного интервью Мартин Эдвардс рассказывает о попытке продать «Манчестер Юнайтед», наследии своего отца и о том вечер, когда он зажигал с Полем Погба.
В период правления Мартина Эдвардса «Манчестер Юнайтед» несколько раз был на грани смены руководства. Во второй части нашего эксклюзивного интервью Эдвардс вспоминает эксцентричный выход имущественного магната Майкла Найтона на поле «Олд Траффорд» перед заключением сделки, которая изначально была обречена на провал.
Говоря о скандально известном предложении поглощения в 1989 году, Эдвардс признаёт: «Выходка Найтона не принесла мне никакой выгоды. У меня была задолженность в банке, я был под постоянным давлением и курил как паровоз. Я понимал, что «Стретфорд Энд» необходимо перестроить, а на поле дела шли не очень хорошо. Меня часто оскорбляли, даже во время игры, когда люди выкрикивали непристойности в сторону vip - ложи».
И, тем не менее, когда Найтона показали болельщикам или, если быть точнее, он сам показал себя «Стретфорд Энду», жонглируя мячом и одетый в форму «Юнайтед», пятнадцатилетнего меня потрясло увиденное. Эдвардс признается в том, что он чувствовал, когда узнал, что его предполагаемый последователь оказался на поле.
«Я не видел выходку Найтона – в то время я всё ещё находился в кабинете членов правления и развлекал гостей, но я увидел всё позже по телевизору. Этот выход стал историческим, но в тот момент я взбесился. Сделка даже ещё не была завершена, а он уже говорил «Гоп!».
«Это было одним из первых сигналов того, что с Найтоном что-то было не так – такой поступок был безрассудным и то, как он принимал решения, меня очень волновало, как, впрочем, и остальных. Фанатам эта выходка пришлась по душе, но это было чуть-ли не самым худшим, что он мог сделать. Даже сам Найтон, оглядываясь назад, признал, что это было ошибкой. Почему он это сделал? Кто знает? Возможно для получения огласки. Какой бы ни была причина, она породила множество вопросов в моей голове, которые поставили под сомнение правильность сделки».
За пять лет до этого Роберт Максвэлл попытался приобрести «Юнайтед».
«Когда Роберт Максвэлл попытался купить клуб, я не мог контролировать все то безобразие, которое творилось в связи с этим предложением. В каком-то плане он меня сделал. Я никогда не жалел о том, что рекомендовал совету и держателям акций предложение BSkyB [в 1998]. Я считаю, что я ответственно подошёл к вопросу и верил в то, что BSkyB не принесут никакого вреда «Юнайтед».
Как и большинство председателей футбольных клубов, Эдвардс редко имел гармоничные отношения с поклонниками. Одна вещь, в которой точки зрения автора этой статьи [Энди Миттена] и Мартина Эдвардса не совпадают, - решение разместить места для элиты на «Стрэтфорд Энд», оплоте вокальной поддержки «Юнайтед», во время перестройки трибуны в 1992 году. Цены поднялись. Он сожалеет об этом?
«Я полагаю, что когда вы строите главную трибуну, единственный способ заставить её окупить себя, - ввести административный блок. И не стоит забывать, что все проблемы, если они были, приходили со «Стрэтфорд Энд». Нам также пришлось добавить гардероб на новую трибуну. Там же мы хотели сделать семейную трибуну. Это была комбинация вещей».
Атмосфера пострадала.
«Да, немного. Я долгое время был противником возвращения стоячих трибун, но успешный опыт «Селтика» в обеспечении безопасности на таких трибунах заставил меня пересмотреть мои взгляды».
Итак, какие ошибки совершил бывший председатель?
«Их было множество. Я принимал решения каждый день. Вы не можете ни разу не ошибиться с каким-либо из них. Никто не может. Но я всегда делал то, что считал лучшим для «Юнайтед».
Об одном Мартин точно жалеет - о том, как он занимался работой с общественностью.
«Я не помог себе, потому что никогда не интересовался связями с общественностью [PR]. Я был старомодным. Я был уверен, что если решение было правильным, ты должен продолжать стоять на своём. Я ошибался, потому что в наши дни всё выглядит тесно связанным. Мой преемник сразу же назначил директора по коммуникациям. Теперь я согласен с тем, что в бизнесе высшего эшелона PR имеет жизненно важное значение, даже если он используется только для того, чтобы переслать ваши сообщения. Я проигнорировал это, что повлекло за собой проблемы».
Он называет Эрика Кантона и Петера Шмейхеля лучшими приобретениями, которые он совершил для клуба - при этом Мартин может назвать все покупки при его правлении и почти все составы «Юнайтед» за всю историю.
«Я горжусь и своими приобретениями вне футбольного поля. Эдвард Фриман, который отвечал за мерчандайзинг. Финансовый директор Робин Лаундерс, который построил две трибуны за 5 лет, уложившись в сроки и бюджет. Дэвид Гилл также стал для нас отличным усилением. У меня был отличный персонал: например, Кен Мерретт и Кен Ремсден (секретари), Денни Макгрегор (реклама), Алан Остин (пулы) и Майкл Веттон (кейтеринг). У меня были отличные верные сотрудники».
Эдвардсу было 34 года, когда он стал председателем «Юнайтед» в 1980 году, заменив своего отца. Он унаследовал коммерчески незамысловатый клуб с годовым оборотом в 2 миллиона фунтов стерлингов. Клуб, в котором (как он обнаружил) менеджер сам договаривается о сделке с поставщиками формы.
«Деньги шли напрямую игрокам. Клуб от таких сделок не получал ни пенни. Вскоре после моего назначения я заключил договор с "Admiral" - в год сумма составляла около 15 тысяч фунтов - и тогдашний менеджер Дейв Секстон был в ярости, что я взял на себя переговоры. Также я прекратил уход этих денег к игрокам - это были деньги клуба. Можете себе представить такую ситуацию в современном футболе, особенно в свете сделки на 750 миллионов фунтов с Adidas? Всё бы уходило игрокам. Так и было в те дни».
«Мы заработали 200 тысяч в мой первый год, но мы не всегда оставались в плюсе. В 2003 году, когда я ушёл с посту, оборот достиг 173 миллионов, а прибыль составила 39 миллионов фунтов».
Над Эдвардсом было принято смеяться, особенно часто это делали корреспонденты и авторы фанзина «United We Stand» (который появился в 1989), хотя он никогда не отказывался от интервью и не конфликтовал с медиа. Так зачем он пишет книгу?
«Я ушел из клуба в 2003, на момент увольнения мне было 58» — вспоминает Эдвардс. — «Обычно книги пишут по двум причинам: деньги или эго. Ни то, ни другое меня тогда не волновало. Идея появилась, когда мне исполнилось 70. Я прочел множество книг об истории «Юнайтед», какие-то лучше, какие-то хуже. У меня возникло желание рассказать о своей роли, а также выразить уважение моему отцу. Он занимал должность председателя 15 лет, однако был важен для клуба и годами ранее, например, поучаствовав в трансферах Дениса Лоу и Альберта Куиксолла».
«Мой отец так и не успел написать ни одной книги, его смерть [от сердечного приступа через несколько недель после показа документального тв-шоу «World In Action»] была очень внезапной».
«Было тяжело смотреть ту программу в январе 1980. Авторы обвиняли его в коррупции, в откатах родителям при подписании молодых игроков. Не знаю, происходило ли это на самом деле; я точно не участвовал в таких схемах и не осведомлен об их существовании. В любом случае, мой отец искал выгоду для клуба. Возможно, подобные практики были довольно популярными в футболе в то время».
«В той же программе мясную компанию отца подозревали в том, что получала выгодные контракты путем взяток представителям городского совета. Передача была шокирующей, кажется, впервые кого-то так «судили по телевизору». Конечно, он ощущал себя жертвой несправедливости, всей семье было нелегко».
Мартин Эдвардс считает себя наследником и продолжателем дела отца, однако не упоминает главного деяния Луи Эдвардса — мастер-плана «Олд Траффорд», написанного в 1965 году и выполненного в 1993.
«Никто не отметил его вклад в «Юнайтед» — заявляет Мартин. — «Я бы хотел, чтобы моя семья могла увидеть, как это сделаю я, и у меня было время на эту книгу».
Он по-прежнему ходит на каждую домашнюю игру, как это делала его умершая в этом году мама.
«Я даже ездил в Стокгольм в мае» — с гордостью говорит Эдвардс. — «Я зашел в раздевалку команды, а там Поль Погба танцевал на массажном столе. Я не понимаю его движений, но игроки хлопали и радовались. Поль и даже этот танец, как у Патриса Эвра, важны для ребят. Я подошел к нему пожать руку и поздравить с победой, а он остановился и спустился ко мне».
«Я старался меньше общаться с игроками, ведь моей обязанностью было заключение контрактов с ними. Я не мог быть их лучшим другом, иначе они бы приходили ко мне и требовали всякого, а я должен отказывать. Ты можешь смеяться вместе с ними и наслаждаться победами, но ни в коем случае быть частью их окружения».
Не имеет значения, что фанаты думают о взгляде Мартина Эдвардса на его вклад в команду и его автобиографии — он все еще любит «Манчестер Юнайтед», и именно с его правлением связан самый громкий период славы в истории клуба.
Источник: ManUtd.one
Перевод: Руслан Копылов, Максим Саблин, Екатерина Ковалева
Следите за нами в социальных сетях: Вконтакте \ Twitter \ Facebook \ Instagram
