«Двое держали за ноги, пока третий шуруп выкручивал из кости...»
Как не сломаться под лавиной травм? Рассказ одного из самых невезучих игроков в истории РФПЛ – бывшего армейца Александра Цауни.
Это было самое долгое (пока) интервью в моей журналистской практике. Не по хронометражу – по длительности ожидания. Предварительно условились о беседе в апреле 2016-го. Но жизнь – в первую очередь Сашина – внесла коррективы в эти планы. Только через год у Цауни наметилась светлая полоска после непроглядно чёрной — и отложенный разговор наконец состоялся. Причины для переносов были более чем уважительные, и вы сейчас в этом убедитесь.
◊
— С какими эмоциями вернулись на родину, в Латвию?
— С хорошими – ведь теперь могу уделять больше внимания семье. Конечно, скучаю по Москве, по большому футболу. Сейчас восстанавливаюсь – может, и мне ещё удастся поиграть.
— Что собой представляет «Рижская футбольная школа»?
— Молодой клуб, пара лет от роду. Но здесь работает доктор, знакомый мне по «Сконто» и сборной Латвии. Знаю многих ребят. Стадион и тренировочная база – рядом с домом. Удобно.
— Инфраструктура по сравнению с ЦСКА – небо и земля?
— Общий уровень футбола в Латвии упал по сравнению с тем временем, когда я начинал. Другие были финансы – другие условия для работы: база, поля. Стадион «Сконто» сейчас вообще разбирают – непонятно, что там творится. ЦСКА – клуб Лиги чемпионов, был и остаётся им. С тем «Сконто», настоящим, ЦСКА ещё можно сравнить, но не с нынешним. Посмотрим, что получится у РФШ. Планы большие, новый газон делают, натуральный. В начале весны местные команды в основном на синтетике играли – только начали на зелёные поля переходить.
— Клубный стадиончик РФШ на полтысячи мест – как на базе ЦСКА в Ватутинках?
— Есть что-то общее. Неплохая, уютная арена. Сборная на ней всегда тренировалась. Вроде собираются расширять трибуны. Хотя в целом по чемпионату посещаемость не ахти. Если тысяча человек собирается – уже хорошо.
— Зарплаты у футболистов в России и Латвии несопоставимы?
— Хороший строитель здесь зарабатывает больше среднестатистического футболиста. Условный продавец – чуть меньше.
— Ну, сколько? Тысяча-две евро?
— Где-то так. Сегодня в латвийский футбол просто нет смысла вкладывать большие деньги, покупать дорогих игроков. Возможно, когда новые клубы встанут на ноги, достигнут Лиги чемпионов или Лиги Европы, ситуация начнёт меняться, но пока так.
— После огромной, крикливой Москвы заново привыкали к тихой, спокойной Риге?
— Бывает, друзья заезжают, жалуются: «В пробку попал, 15 минут простоял». А я здесь заторов вообще не замечаю. Ни с утра, ни вечером – никогда. Для меня их нет. От дома до центра – максимум полчаса. До Юрмалы – 40 минут. Этим я очень доволен. В Москве, садясь за руль, не угадаешь, когда вернёшься домой.
— Самая жёсткая пробка на вашей памяти?
— Как-то летом из Ватутинок до станции метро «Динамо» больше четырёх часов тащился. Два с половиной из них простоял на МКАД – то ли Владимир Владимирович приезжал, то ли случилось что, не знаю. Яндекс-картами не пользовался тогда.
— А услугами водителя?
— Тоже. С 18 лет за рулём. У мамы жены автошкола, так я быстренько выучился и права получил. Одно время по Москве на личном авто передвигался, с латвийскими госномерами. Потом служебную дали. С гаишниками проблем никогда не возникало – за все годы один штраф заплатил, и тот по мелочи.
«В РЕСТОРАНЕ ПОД СТОЛОМ НЕЗАМЕТНО СНЯЛ НОСОК – НОГА СИНЯЯ»
— Последний раз вы выходили на поле 9 апреля 2016 года?
— Да, против «Мордовии». Неплохо сыграл…
— Почему не до конца?
— В середине второго тайма, выполняя передачу на Ерёменко, оступился – левый голеностоп будто уехал назад. Первая мысль: «Не может же так не фартить!». Попытался разбегаться, но боль в косточке не отпускала – только усиливалась. Решил поберечься – попросил замену. Врачи поставили тейп, посмотрели – вроде ничего серьёзного, а вечером на юбилее у Игоря Акинфеева почувствовал неладное. В ресторане под столом незаметно снял носок – нога синяя. Выдернул доктора – говорит, надо делать снимок.
— Выходит, на золотой казанский матч Слуцкий вас из чувства сострадания в запас включил?
— Нет-нет, тогда я ещё тренировался с командой, готовился к игре. Чувствовал себя более-менее нормально, где-то терпел. После отпуска невмоготу стало. Полетел на обследование в Германию, вместе с Дзагоевым. Предложили два варианта на выбор – либо вставлять штыри в пятку, либо оперировать переднюю связку.
— Что выбрали?
— Наотрез отказался от операций – и так слишком много их перенёс. Спросил: есть другие варианты? Говорят, попробуй реабилитацию без хирургического вмешательства. Заказал новые стельки, стал укреплять мышцы, бегать потихоньку. Через две-три недели должен был начать играть, и тут с ребёночком случилась неприятность.
— Что такое?
— Рано родилась малышка. Жена почти полтора месяца лежала в больнице – я должен был находиться рядом. Спасибо клубу, что вошёл в моё положение и отпустил. Два-три месяца я был всецело сосредоточен на семье, после чего мы с ЦСКА полюбовно расстались, и я улетел в Испанию, продолжать восстановление.
— Как развивались события дальше?
— Местный доктор, оперирующий звёзд «Реала», заверил, что за два-три месяца можно восстановиться без операции. «У меня пять таких, как ты, в Примере бегает, — обнадёжил. — У тебя хорошие шансы вернуться в футбол». Месяц занимался в Испании под присмотром бывшего физиотерапевта ЦСКА, а потом договорился с РФШ тренироваться с клубным врачом, выходить с командой на поле. Сейчас уже начинаю работать в группе – разминка, квадраты. Надеюсь, что-то из этого получится.
— Не испытывали в ЦСКА чувства неловкости, дискомфорта из-за череды травм?
— Последние полтора-два года было тяжело морально. Пятую плюсневую кость на правой ноге четыре раза оперировал! Первый раз сам ошибся – вышел раньше времени, рискнул. Оказалось, ничего не заросло. Два матча сыграл – и поехал в Германию на повторную операцию. Сделали. Восстановился, начал работать. Думал: «Ну вот, наконец наберу форму и буду играть – за клуб, сборную». И тут – на тебе, на ровном месте воспаление кости. Металлическая пластинка внутри расшаталась. Пришлось снова лететь в Германию – выкручивать её. Потом ещё одна операция, и опять на том же месте…
— Сколько же вы травм за карьеру перенесли?
— До ЦСКА – всего одну, передней мышцы бедра. Мелкие надрывы не в счёт – это у всех бывает, рабочие моменты. Был ещё перелом носа. Всё высыпалось после плюсневой. Я не понимал, как такое возможно. В шоке был…
— Приличный кусок карьеры повреждения украли?
— Года два, наверное. Знаете, как бывает: восстанавливаешься, хочешь быстрее набрать форму, вернуться в состав, помогать клубу. Где-то спешишь – и усугубляешь ситуацию.
— Сильно переживали?
— Спать не мог без снотворного. Помогали доктора. Это не то чтобы боязнь была, нет. Но слишком много неприятностей в одночасье навалилось.
— Бывало обидно до слёз?
— Много раз. Представьте, выходишь после паузы на поле, настраиваешься на позитив: «Только вперёд». А потом – бам! – снова боль. Перелом или воспаление. И одна мысль в голове: «Как?! За что всё это мне?».
— Не иначе как сглазил кто?
— Куда я только ни ездил – и в церкви, и к бабкам. Вообще-то, я к таким вещам спокойно отношусь, но на нервной почве готов был бежать к кому угодно, лишь бы из этой полосы выкарабкаться.
◊
— Сколько сейчас в организме инородных тел?
— Ничего, всё вытащили. Я сам настоял, чтобы железки убрали – дискомфорт доставляли.
— «Звенели» на досмотре в аэропорту?
— Не звенел. На титан, видимо, рамки не реагируют.
— Некоторые оставляют на память рентгеновские снимки, даже видео операций. Вы – нет?
— Зачем? Если плюсневая больше не мучает, какой смысл беречь снимки? Наоборот, хочется поскорее этот кошмар забыть. Но последнюю операцию запомнил на всю жизнь. Думал, что там стоит – раскрутить болтики и вытащить пластинку? Ерунда какая-то. Пойду без общего наркоза. Ограничились локальным – уколом не в спину, а в голеностоп. Доктора предупредили, что операция займёт 15-20 минут.
— Но что-то пошло не так?
— Чувствовал всё – как резали, как накладывали швы. Но самое страшное даже не это.
— А что?
— Последний шуруп не выходил – то ли застрял, то ли прижился к кости. Это было жёстко… Два человека сидело на коленях, пока третий его выкручивал. После этого зарёкся так экспериментировать…
— Ранее на почве травм не порывались уйти из ЦСКА?
— Были мысли вернуться домой – успокоиться, восстановиться, чтобы никуда не спешить. Хотя и в ЦСКА меня последнее время, как начались серьёзные проблемы, никто не подгонял.
— Со Слуцким ситуацию обсуждали?
— Конечно, приходил к нему. Говорил: «Извините, но сами видите, что я ничего не могу сделать. Реально ни-че-го. Не существует такого укола, который поможет мне сейчас играть».
— А он?
— Викторович понимал, что я прошёл и насколько мне тяжело. Что просто не фартит. Плюс стресс, переживания…
— На скольких позициях поиграли у него?
— Один раз играл второго нападающего. Выходил справа, слева, в центре полузащиты, в опорной зоне и слева в обороне. Пять-шесть позиций, получается.
— Не нервировала постоянная переброска с места на место?
— Меня и Александр Петрович Старков на разных позициях в «Сконто» и сборной использовал – и справа, и слева, но чаще всё-таки – под нападающими. В ЦСКА начинал как крайний полузащитник, потом переместился в центр. Опорник — не совсем моё. А вот слева в обороне интересно было. Может, потому что в ЦСКА крайние защитники высоко играют.
— Разные амплуа предполагают различную нагрузку на суставы и мышцы. Это не могло стать дополнительной причиной повышенной травматичности?
— Не думаю… Нет, ерунда. Проблем с выносливостью у меня никогда не было. Просто так обстоятельства сложились: где-то моя вина была, где-то не моя, где-то не повезло просто…
— Где застала новость об отставке Слуцкого?
— Кажется, в Латвии. Но разговоры ходили и раньше – якобы Викторыч передохнуть хочет. Я не удивился бы, если бы Слуцкий остался – точно так же, как не удивился отставке. Это было совместное решение тренера и клуба. Он много сделал для ЦСКА за семь лет. Думаю, любой клуб Премьер-Лиги был бы рад видеть у себя такого специалиста.
— Не было ощущения, что с Евро-2016 Слуцкий вернулся в клуб другим человеком – более напряжённым, что ли?
— Он подвергся сумасшедшей нагрузке. Одно время в Латвии Старков тоже совмещал должности, но у него большинство сборников было на виду в клубе. У Леонида Викторовича была другая ситуация. Другие болельщики, пресса. Естественно, что человек устал и захотел взять паузу.
— Попрощались?
— В телефонном режиме. До сих пор переписываемся, созваниваемся. Он вроде бы собирался в Латвию по делам – надеюсь, свидимся.
— Есть некий символизм в том, что фактически одновременно со Слуцким покинули ЦСКА?
— Я так и так ушёл бы, вне зависимости от личности тренера. Без вариантов. Во-первых, из-за семейной ситуации, во-вторых – из-за травм. В конце концов мы с Романом Юрьевичем Бабаевым сели, поговорили. Всем всё понятно уже было. И я так дальше не мог, и клуб. Спасибо ЦСКА за то, что до последнего помогали и верили. Мне самому дико обидно, что так получилось. Хотелось больше дать команде…
— С ребёнком уже всё хорошо?
— Тьфу-тьфу-тьфу. Но мы ещё маленькие – много докторов предстоит пройти.
— Скучаете по другу Набабкину?
— Ещё бы. Почти каждый день созваниваемся. Он зовёт меня в Москву, я его — в Ригу. Мы обязательно встретимся. Тем более мне учёбу надо закончить в Москве.
— Где?
— В Государственной академии физической культуры. Осталось выпускные экзамены сдать – зимой не успел.
— Как Набабкин разыгрывал охранников на базе?
— Так я тоже участвовал. Отвлекающим был – звал охранника, типа помочь что-то, а Кирилл незаметно брал рацию.
— И объявлял тревогу?
— Ага. Приказывал всему личному составу срочно собраться у входа: мол, Гинер едет на базу. У всех паника, переполох: почему никто не предупредил?! И тут появляется настоящий начальник охраны: «Вы чего тут столпились, я не понял?!». Те в изумлении. «Так Евгений Леннорович…», — бормочут. А мы с Кирюхой, уже переодетые, стоим в сторонке, смеёмся.
— За музыкальный репертуар на выездах тоже вы отвечали?
— В чемпионском самолёте из Казани сделали Дзаге сюрпризик – врубили лезгинку. Алан оценил.
— Самые яркие воспоминания от «армейской» пятилетки?
— Первое золото – для меня в России и для ЦСКА со Слуцким. Мы так о нём мечтали, его так ждали болельщики… Это было что-то с чем-то! Ну и Лига чемпионов. Рад, что был там.
