Для нас несчастный случай — умереть в постели
В ноябре 2012 года стоял лёгкий морозец. Утром 25 ноября, я зашнуровал свои новые кроссовки, сел в подземку и добрался до станции Воробьёвы горы. Я не помню от чего выбрал такой нестандартный маршрут. Или опаздывал, либо трамвай сломался и пришлось ехать в другую сторону. Было морозно, уши краснели и добираясь до чаши стадиона, я слышал крик толпы. Первый раз, затем второй. Я шёл мимо гостевых трибун и не питал особенных иллюзий по поводу того, что происходило в первые 15 минут в чаше стадиона.
Мне казалось, что Эмери сейчас войдёт в раздевалку, бросит в стену горячий чайник, заменит Диму Комбарова и мы выйдем рвать и метать на второй тайм. Это могло бы произойти, ведь такое бывало много раз: 4-3, 5-2 и.т.д., но Кокорин уже на моих глазах забил третий мяч, отобрав все надежды хотя бы на ничью. Похороны в день, когда я надел новые кроссовки. Может они несчастливые? Матч завершился 1:5 и нас как всегда оставили на секторе. В Лужниках был очень холодный бетон. По градусу холода он находится где-то между сердцем моей бывшей и арктическими льдами. Я переминался с ноги на ногу и думал о том, что Эмери сейчас собирает чемоданы. Я думал о том, что увольнять его нельзя и это будет очень большой ошибкой. Мороз проник уже под кожу и казалось, что стал подбираться к костям. С сектора никто не выпускал, уши уже не гнулись, а нос становился больше синим чем красным.
О чём я тогда думал? Я не видел особого вектора развития. Руководство не знало что делало, перспективы увидеть Валеру во втором пришествии были, но меня не особо радовали. Мне казалось, что это утро — хорошее для похорон. В такое время очень приятно хоронить покойников. Бросать комок холодной земли на крышку холодного гроба. В это время руководство привезло в подтрибунку горячую пиццу, чтобы игроки попрощались с тренером. Наверное, у них был чай и кофе. Нам бы он тоже не помешал. Конечно, показывать средние пальцы трибуне соперников — занятие, согревающее, но спустя 40 минут мне уже казалось, что ноги почернели и назад пути то уже и нет.
Хотелось поднять ноги, чтобы стопа не соприкасалась с очень холодной подошвой. Но так будет холодно второй ноге. Вот почему он не выпустил Дзюбу в первом тайме? Когда уже раскроется Джано? Почему Деми решил закончить с футболом? Когда нас уже выпустят с сектора? Кого поставят вместо Эмери? Сплошные вопросы, ответы на которые я узнал только в метро. Холод отпускал моё тело, а внутренний холод только усиливался.
Следующие 4 года прошли по вектору, который известен всем болельщикам Спартака. Валера, Якин, Алень. И вот, холодным ноябрем 2016 года, наблюдая за победным матчем Спартака против Томи я вспомнил то холодное, воскресное утро и ещё сильнее укутался в одеяльце. Я не помню кто сказал, но цитату люблю: «У Русских 2 союзника: носочки и одеяльце». Если было бы можно, я хоть всей команде раздал бы носки и одеяла. Делиться теплом с ними я всегда готов, особенно когда они делятся своим в игре. Может быть команде чего-то недостаёт, но всегда хватает тепла и жара. С Уфой, с Рубином с бомжами мы бились, мы не бросали и пытались подкинуть больше угля в топку. Пока Юрий Палыч закидывал в свою топку «беленькую», мы делали результат. Пока кони поднимали руки, апеллируя к арбитру — мы забивали голы. Пока Оренбург радовался забитому голу, мы забивали ещё 2.
Спартак сейчас как трудный подросток: чем больше вызовов в школу родителей, тем больше шалостей и хулиганств. Чем больше двоек в дневнике, тем больше девочек дёрнут за косички. Чем больше ребят с чужого двора, тем ожесточеннее команда бьётся. Это даже не вопрос футбола или спорта в целом. Это мужские черты характера, которым благоволит удача. Не зря Массимо говорил о «притяжении удачи». Хулиганов любят молодые школьные учительницы. Хулиганов прощают родители, зная что их характер сделает их людьми. Хулиганов уважают пацаны с «того двора». Массимо же тоже хулиган, я точно знаю. Вчера он тоже как щёголь стоял на бровке Томского стадиона: костюм, ботинки на тонкой подошве. Холодно было даже мне под одеялом и в носках. А его грел внутренний огонь.
«Для нас несчастный случай — умереть в постели». Так говорили итальянцы начала прошлого века. Эпоха традиционализма и романтизма. Людей с баррикад, чёрных флагов и стачек. Приятное время, которое до сих пор то и дело возникает в образах рядовых итальянцев. На мой взгляд в этом было больше искренности и задора чем ненависти. Так и в игре Спартака ненависть не ощущается. Нет остервенелости и горстей красных карточек, разбросанных арбитрами. Мы играем в футбол, заставляющий блестеть глаза. Глаза игроков, глаза тренера и глаза болельщиков.
В прессе много говорили про холодную погоду, мол будет сложно. Будет сложно всегда. Это аксиома для Спартака. Тур через тур будет сложный соперник, ставящий свои задачи на сезон. Будет холодно, будет тяжело, будут травмы и дисквалификации. В этом я уверен. Но с другой стороны, разве не было моментов где нам везло? Вчера в Томи мяч попал в Реброва. Мы играли с Краснодаром, приехавшим в не самых лучших кондициях. ЦСКА был без центра поля и удаление в матче с Ростовым могли и не давать. Единственный матч за скобками — встреча с Уфой, в остальном на судьбу нам не нужно кривиться. Нам календарь только помогал и даже в неудачном матче с Зенитом, Юра Лодыгин мог бы не пускать того ляпа в начале. Чем не удача?
А кто тянет фортуну к себе? На фланге последние полгода играет детдомовский паренёк, списанный с трёх команд премьер-лиги и опустившийся с четвёртой из них в ФНЛ. Бегает с безумными глазами по всему флангу и пытается, старается. Можно обвинить руководство в жадности, тем более что все уже знают, что у парня одна из самых низких зарплат паспортиста в команде. Можно обвинить самого футболиста в том, что не всегда закрывает сзади и особенного что-то не может придумать впереди. Но в его глазах я вижу безумство, которым заряжает его тренерский штаб. Зобнин растёт в классе хулиганов. Глушаков из Миллерово: там другие то не выживают. Комбаровы из Домодедово — тоже своеобразный райончик. Ребята из фавел, родители которых перебивались с бобов на рис. Зе Луиш, который вообще жил на вулкане и играл в волейбол. Что у них там происходит на острове никто и не знает, только не уверен что по утрам его будил швейцар и подавал свежезаваренный кофе.
Каждый матч, эти ребята запирают соперников в школьном туалете и пытаются объяснить им кто в лиге главный. Именно за это я благодарю команду. В их глазах нет усталости и нет жалости к себе. Каждый победный матч заканчивается коллективным селфи. Мы с 2016 года вместе и за всё что делаем на футбольном поле отвечаем тоже вместе. Смотрю я на Ещенко, а вижу безрассудность Васи Баранова, бегающего по всему флангу. Массимо умудрился за 10 матчей «поджечь» раздевалку. Дать игрокам эмоцию, которую не было видно уже давно. Были лишь искры, а не пламя. Иногда бывал дым. Не вижу смысла вспоминать про бритву Оккама, не буду описывать игру команды в категорях Кафки или Оруэлла, но я скажу, что 451 градус по Фаренгейту это та температура при которой тепло футболистам и тепло болельщикам. В ноябре 2012 костёр, разведённый Эмери погас так и не разгоревшись. Странно горел костёр Валеры со вспышками и хлопками. Я не хочу сглазить, поверьте, я сам писал Черданцеву просьбы об удалении последнего твита о Спартаке. Я лишь хотел сказать об ощущении, когда ты и команда едина. В холоде, зное или под проливным спартаковским дождём. Мне всё равно как закончится чемпионат, но если костёр будет продолжать полыхать в сердцах наших футболистов — какая к чёрту разница? Живи опасно!
P.S. благодарен паблику https://vk.com/zentropaorient за контент и вдохновение
Спасибо автору!