12 августа 2016, 16:59 7 мин.

Андрей Аршавин: «Я против советского менталитета: следить за футболистами, куда пошел и так далее». Честное пионерское.

Автор

В третьей части интервью ProsportKz.kz, Андрей Аршавин рассказал о причине ухода Александра Бородюка из «Кайрата», апатии и буквоедстве Дика Адвоката, а также поразмышлял, может ли Россия надеяться, что 2008 год повторится в 2018.

– Насколько важным было, что в начале года главным тренером «Кайрата» был назначен Александр Бородюк?

– Это было важно для меня, к тому же я слышал про хорошую инфраструктуру в клубе. После отставки Александра Генриховича я даже сказал ему, что как мужчина, если бы я был мужчиной с большой буквы (улыбается), я должен был собрать вещи и поехать за ним.

– Расторгнуть контракт по собственному желанию?

– У меня такой контракт, что я могу позвонить президенту и сказать, что я поехал.

– Оговорены даже такие условия?

– Оговорено одно – он все может в любой момент, например, расторгнуть контракт. С другой стороны, если я захочу уехать отсюда, кто мне сможет воспрепятствовать? Какие у меня ограничения? Никаких.

– Вы наверняка поднимали вопрос уезжать или остаться в «Кайрате». Что стало определяющим: любовь к футболу, возможность поиграть хоть на таком уровне?

– Да не было такого, знаете, решения. Мне хотелось играть в футбол, это понятно. Я за этим сюда приехал. У меня было чувство опустошения. Не то что обида, а расстройство, что Александр Генрихович – тоже нормальный, квалифицированный тренер… и то, что мы проиграли в начале. Такое бывает со всеми. Мне казалось, что у меня будет пустота после его отъезда. А в итоге все нормально получилось.

– А сейчас нет ощущения, что пустота впереди?

– Нет. Сейчас все нормально.

– То, что вам удалось улучшить свои показатели, физическую готовность, попасть в новости, дает возможность на 36-м или 37-м году жизни поиграть в другом клубе? Звонили уже?

– Никто не звонил. Это маловероятно. Я даже считаю, что неактуально об этом сейчас говорить.

– Вы хорошо знаете Александра Генриховича. На ваш взгляд, почему он покинул команду даже после того, как выиграл в начале сезона Суперкубок Казахстана? Дело вновь в конфликтах?

– Я не знаю, были ли у него конфликты с другими футболистами, мне трудно об этом говорить. На мой взгляд, это не футбольные причины, почему он покинул клуб. Я знаю, что, с одной стороны, с ним достаточно легко, а с другой – трудно работать. Он прямой человек, который говорит все в лицо. Я думаю, с ним некоторые люди могут испытывать проблемы.

– Правильно ли мы понимаем, что он пришелся не ко двору кому-то не из футболистов?

– Я не знаю, честно, не могу сказать.

– А что изменилось в игровом смысле, в тренировочном процессе после того, как пришел Цхададзе?

– Естественно, у каждого тренера свои требования. В целом, может, упражнения и разные, но у Александра Генриховича и у Кахи мы много играем в футбол, много упражнений на завершение с воротами. По большому счету тренировочный процесс, который был и какой сейчас, он удовлетворяет футболистов, потому что мы много работаем с мячом.

– Вы сказали, что Бородюк – это тот тренер, который может все прямо сказать в лицо. Это был именно тот человек, который сказал вам что-то прямо в лицо перед матчем с Голландией на ЕВРО-2008, когда вы показали феноменальную игру?

– Перед игрой он мне лично ничего не говорил. Все эту историю муссируют и рассказывают, что он или Игорь Корнеев выступил перед нами. Но у меня отношение к этой истории другое. Я даже помню свои мысли. Но они идут вразрез с тем мнением, которое бытует у людей. Но я не хочу об этом рассказывать.

- Хотя бы скажите, почему вы не хотите рассказывать об этом?

- Мое мнение отлично от мнения большинства.

- Конфронтации не хотите?

- Не сказал бы, что это конфронтация. У меня свое мнение.

- Но ведь оно безумно интересно.

- Ну я знаю. Поэтому оставим. Я надеюсь, у меня еще много в жизни интервью предстоит, (улыбается). Потом, лет в 50: «а вы помните вот это?». Надо же, что-то оставить на последнее свое интервью.

– В 2008 году, когда кроме бронзы на ЕВРО были выиграны и Кубок УЕФА, и Суперкубок УЕФА, а в «Зените» было много российских, доморощенных футболистов, скажите, чем был вызван тот успех, подъем российского футбола? Что нужно незамедлительно сегодня сделать, чтобы в 2018 году приблизиться к таким результатам?

– К таким результатам, я еще тогда говорил, мы не скоро приблизимся. Прошло 10 лет. О таком даже никто не думает, только мечтает. Почему это сложилось? Не знаю. Может, подобрался набор хороших игроков, которые, на мой взгляд, успели еще застать советскую школу. Они и я были в расцвете, в хорошем возрасте. Плюс тренер сумел раскрепостить. Думаю, без Гуса Хиддинка вряд ли что-то получилось бы. А в «Зените» был просто кайф от футбола. Дик Адвокат… не сказал бы, что он поставил такой футбол. Я уже где-то говорил, что его собирались выгонять в 2007-м, ну а потом решили оставить. После этого у меня на тренировке была мысль, что он… Вообще он бывает взбудоражен, высказывает, чем не доволен. Но на той тренировке… вроде она шла в таком же размеренном темпе, что-то не получалось, что-то получалось, а он просто смотрел с бровки. И пошло все само собой, потом он просто не мешал тем футболистам, которые составляли костяк «Зенита».

- А кто тогда делал игру в «Зените»? Назовете пару фамилий?

- Мы все делали. Просто не скромно будет говорить конкретно кто. У нас хороший коллектив был.

– Получается, Дик в своей апатии смог вас раскрепостить?

– Он просто не мешал, я так своими словами скажу. По прошествии времени у нас были не самые ординарные ситуации, когда нужно было принимать человеческие решения. Именно по жизни. Чисто в человеческом плане, чтобы в команде сохранилась нормальная рабочая атмосфера, он по жизни, как оказалось, принимал правильные решения. На мой взгляд, в этом его заслуга. Теперь я хочу сказать о нем, что как человек он очень сильный и в принципе очень грамотный. За этого человека можно заступиться и пойти с ним, как раньше говорили, на войну, в разведку. А главное, он может просто не мешать. Когда перед финалом Кубка он в отеле увидел полный холодильник колы, он так скептически на него посмотрел, а потом, когда весь лимонад оттуда стал пропадать, он был не доволен, но побоялся что-то сказать (улыбается). Потому что главное, чтобы все остальные футболисты были довольны.

– Колу нельзя было пить?

– В самом начале он был еще жестче. Мы встречались в лифте, друг на друга смотрели, в тех ли носках или шортах вышли. Реально, если человек не в тех носках, он ехал в номер и переодевался.

– Дик занимался буквоедством?

– Не то чтобы буквоедством, но муштровал. Он выстроил дисциплину, которая так или иначе по прошествии времени смягчалась. Он нас узнавал, мы его. В целом он поддерживал тот фон, на котором хорошие футболисты сумели сыграться и получали удовольствие от того, что мы вместе и показываем хороший футбол.

– Значит, России надеяться на то, что 2008 год повторится в 2018-м, нельзя. Но все-таки что делать, чтобы максимально улучшить ситуацию?

– Надеяться можно, а ситуацию надо было улучшать до. Чтобы сейчас было из кого выбирать. Мы возвращаемся к нашим первым вопросам о том, что просто мало народу, квалифицированных хороших игроков. Есть такие полуфабрикаты. Или самородки. Самородков всегда мало, даже в хороших школах. А полуфабрикаты пока разморозишь, приготовишь, вкус уже будет не тот.

– Судя по тому, что вы рассказывали про Дика Адвоката, какой он был вначале, и учитывая культуру молодых футболистов, в Казахстане нужен такой человек, как Дик, который сможет построить дисциплину и ненужным в какой-то степени буквоедством все-таки исправит положение?

– Честно, я думаю, менталитет меняется. Футболисты становятся более профессиональными, с каждым поколением. Даже в плане выпивки. СССР, постсоветский футбол или наше поколение возьмем: люди меньше пьют, меньше гуляют. Они понимают, что могут построить себе хорошую карьеру и иметь какой-то капитал. Я вообще против советского менталитета: следить за футболистами, куда пошел и так далее.