Сергей Юран: «Я не склонен к конфликтам, но не терплю, когда лезут в мою работу»

Бывший главный тренер «Химок» Сергей Юран сообщил, переживает ли он, что в данный момент находится без работы, заверил, что он вовсе не конфликтный человек, поделился взглядами на тренерскую профессию и поддержал Андрея Аршавина.

«Странно сидеть без работы не потому, что ты результата не даешь, а всего лишь потому, что наша действительность предполагает и такие моменты. Звонили мне тут недавно журналисты из Португалии и Германии и удивлялись: что за критерии успешности тренера в России? Какие принципы? Я не нашелся, что ответить. В общем, читать спортивные газеты и смотреть телевизор сейчас не очень хочется.

Тянет делом заниматься, хочется туда, где все. Я бы и не дергался, наверное, будь мне 60 лет или 70. Забыл бы про амбиции, подумал о том, что пришла пора дать дорогу молодым. Но я ведь и есть тот самый молодой, мне 39, и у меня практически стопроцентный результат в работе. Вот такой парадокс. Наверное, закаляюсь в определенном смысле. Набираюсь специфического опыта.

Неправда, что я склонен к конфликтам. Я вступаю в конфликт в самых крайних случаях. Когда лезут в мою работу, например, как это было в Ярославле. И никогда не держусь обеими руками за кресло. Такая штука, как самоуважение, должна присутствовать в характере или нет? Не хочу, чтобы мне навязывали селекцию или диктовали состав. Этого никогда не было и не будет. Так же и я ни за что не полезу в клубные финансы, например. К сожалению или к счастью, но я десять лет поиграл в Европе и отлично знаю, как организовано дело в серьезных клубах. Если тренер делает ошибки сам – это одна ситуация. Значит, он чего-то не знает, не умеет, не учел. Иди учись, набирайся опыта: нормальная, абсолютно понятная ситуация. А если его вынуждают к этим ошибкам, а потом еще и пытаются спрашивать за результат?

При этом считаю себя человеком компромисса. Когда был игроком – да, рубился сплошь и рядом без оглядки и никого слушать не желал, был такой грех. Но с тех пор прошло время. Я люблю свою профессию больше, чем себя в ней. Конфликты, возникающие на ровном месте только потому, что у человека, может быть, с утра плохое настроение, – это точно не про меня.

При подписании контракта теперь буду обязательно пользоваться квалифицированной юридиче­ской поддержкой. Договариваться просто так, по-человечески, в нашей стране, к сожалению, нельзя, как показал мой уход из «Химок». А в целом я сезону благодарен. Удалось как следует проверить себя в деле и набраться такого опыта, который никакими контрактами не гарантируешь. «Химкам» благодарен персонально: за то, что дали трудную, но интересную работу и шанс выполнить невыполнимое. Хорошо известно, что команда, идущая на последнем месте после первого круга, практически обречена. И если удается работой доказать, что из всякого правила есть исключение, — это классное ощущение, кайф, драйв.

Идеальный срок работы в одном клубе, на мой взгляд, – три года. Это первая ступень стабильности, которая позволяет рассчитывать на серьезный результат. А кроме результата, мне в футболе ничего, по большому счету, не интересно. Если бы было по-другому, я в Москве не торчал бы. Ни к чему не обязывающие предложения и раньше были, и сейчас есть. В первом дивизионе за десяточку побороться…

Имя клуба для меня роли не играет. Серьезные задачи, возможность самореализоваться, творческая составляющая – вот все, что мне нужно. Ну и заинтересованность клубного руководства в сотрудничестве именно со мной, разумеется. У меня был в жизни схожий пример, хотя и немножко из другой плоскости. Играл в Дюссельдорфе, и к моменту окончания контракта ко мне стали проявлять интерес три клуба бундеслиги – «Кельн», «Гамбург» и «Бохум». Условия были везде одинаковые, но тренер «Бохума» Клаус Топмеллер убедил меня в том, что клубу нужен именно Юран, а не просто забивной форвард. И я пошел к нему. Это называется взаимное доверие, важнейшая в нашем деле вещь.

Если хотите знать отношение к вопросу об иностранных тренерах, отвечу так: Россия – не Люксембург. У нас всего достаточно: и футболистов, и менеджеров, и тренеров. Иностранца пригласить проще всего, с него и спрос невелик, и «совковых» проблем с ним, как правило, нет. Но главное – результат. Пусть человек хоть из Никарагуа приедет, лишь бы хорошо делал свою работу.

Если речь идет о людях, добивающихся результатов, приносящих титулы, всем понятно, что они не могут трудиться за МРОТ. У меня очень средние запросы, и вообще считаю, что на данном этапе деньги – далеко не главное. Простая философия: сначала ты работаешь на имя, потом имя работает на тебя. Она мне подходит.

Кризис может отбросить нас в начало девяностых, когда в стране творилось непонятно что. Вот это будет реальная трагедия: если клубы обнищают, школы позакрываются, люди разъедутся по заграницам. Футбол – серьезное социальное явление, и думаю, что его поддержкой нужно заниматься на правительственном уровне. Особенно в наше непростое время. Это ведь не мы придумали, а римляне: дайте народу хлеба и зрелищ. В общем, если футбол придет в упадок, это будет ощутимая проблема для общества в целом.

Не считаю, что Аршавин себя противопоставил коллективу. Андрей все делал открыто, весь прошлый сезон отработал по полной программе, за материальной выгодой не гнался, и команда это прекрасно понимала. Аршавин преследовал чисто спортивные цели. Я бы и сам на его месте поступил, наверное, так же. Когда есть шанс играть за «Арсенал» — это, поверьте, дорогого стоит. Я из Киева в «Бенфику» тоже уезжал без всяких сомнений, хотя время, конечно, совсем другое было.

С учетом того что «Арсенал» совершил рекордный по сумме трансфер, Аршавину предстоит выдержать гигантский прессинг. Особенно со стороны болельщиков. Никто ничего ему там не простит, ни единой помарки. Другой мир, другой язык, другая философия футбола – вот что нужно правильно воспринять. В общем, первое время Андрею будет очень трудно. Словами это состояние передать невозможно», – рассказал Юран в интервью газете «Спорт день за днем».